ЛЕГЕНДА О РЕКЕ ТЕРЕК

Машина медленно движется

По мосту. Я очень часто

Волею судьбы тут проезжаю.

И каждый раз себе вопрос

Я задаю: как получилось,

Что нет легенды

Про буйный Терек?

В Осетии своя легенда:

Что девушка бросила фату,

И появилась речка – у каждого

Народа свое преданье.

Дедов в селениях обошел,

Но все как будто сговорились:

Плечу к небу поднимали

И говорили, что у адыгов

Нет легенды про буйный Терек.

Но к радости великой,

Оказалось, что есть легенда!

Меня дед Тембот, который

Живет на берегу один

В чуть покосившейся хибарке

В низовьях реки Терек,

К себе на рыбалку пригласил.

Сидим мы у костра,

Уху в котле чугунном варим.

«Ты знаешь, – начал разговор

Тембот, – что в жизни

Всего важней вода,

Что мы зависим от нее:

Растения, звери, человек;

И миллиард живых существ

Рождает нам река – Всевышнего творенье!»

Я с ним охотно согласился,

А старый дед все продолжал:

«Из-под скалы бьет родничок,

И жизненная тропа

Куда нас приведет?

Короткая иль длинная дорога? –

Знает лишь Всевышний.

И тайны мели покрыты мраком.

И мутный ток жизненной реки

Тому виной.

Вот розы куст, – Тембот пальцем указал,

Безмолвным взором, –

На нем бутонов восемь-десять

Чудесной красоты. И розы

Куст нас манит красотой,

Про шип колючий

Забываем мы порой.

Так и тропа нашей жизни:

Хотим идти по гладкому пути,

Но чаще попадается крутой!

Идешь ты по дороге жизни,

И мир у тебя в душе,

Но так бывает, что

Тропа приводит и к войне.

Дорога путника – Коран,

Где тысяча путей,

И, отмывая ноги

От дорожной пыли,

Каждый читает свой намаз

И выбирает путь – путь,

Который дал ему Аллах.

У каждого своя тропа

И свой намаз,

А крут иль длинен,

Опасен иль приятен путь –

Зависит от сердца чистого

И чистых помыслов

И веры во Всевышнего творца.

Одним судьба подарит

Жизнь, как розу. Другим –

Колючку от этой розы!

Ведь роза – капля живой

Природы. Игле колючей

Не придаем значения,

Но ведь без грусти

Не познаешь сладость,

И не бывает розы без колючки;

Роза ароматом сладким

С сердца грусть снимает,

Иглы колючей мы не замечаем.

Пока до крови не уколет палец.

Монтажная коробка для розеток electro-master.com.ua.

И колючки на розовом кусте

Не мешают радоваться взгляду.

Смотри, мой друг, – сказал Тембот, –

Какие разные они: одна совсем

Расцвела живыми красками,

И солнца луч, природы кисть

Радуги цвета приворожил

В одном цветке. И сочными

Лепестками и красотой бутона

Он покоряет взгляд прохожих.

Вторая роза на кусте уже завяла,

И лепестки ее опали. –

Тембот заметил метко: – Она

Напоминает старость без волос.

Смотри, а вот еще –

Про третью розу

Ничего мы не сказали.

Она ведь только расцветает,

Воздух, дождь

Щедро одарили бутон;

И аромат ее еще не испытали

Жадные глаза садовника,

И красоты своей,

Счастья не познали,

А красота и жадность – две подруги.

А вот четвертая –

Слегка прогнулась,

И роза странная на ней:

Половинка ее уродлива –

Как будто старые морщины

И оспы сыпь на ней,

И словно два лица у ней;

Бедная, живет в тени своих

Подруг – тут света меньше,

И солнца луч не греет.

Такое впечатление:

Как ножом судьбы,

Разрезана на две части.

Вторая половинка этой розы –

О чудо! Двуличная особа:

Нет в мире краше,

И выделяется она ароматом,

Яркой краской и сочностью

Лепестков. Уродливость и красота –

Все отдано лишь только этой розе,

Где половинка – жизнь,

Другая – смерть.

Женская красота

Подобна этим розам:

Характер, красота –

У каждой своя судьба;

И опасайся двуличных женщин,

У которых ангельская красота

С душой чернее черного шайтана».

Тембот вздохнул, чуть наклонился,

Взяв головешку, положил в костер…

«Вот так, мой друг! Как видишь,

И ад и рай в одном цветке –

И бойся в жизни таких людей.

А вот, смотри, еще одна осталась,

Про эту розу поговорим особо:

В ней все: и аромат и красота,

Прямо на глазах вся расцвела –

Молодости и старости –

Златая середина. И обаянием

Своим она ласкает взгляд.

Рука невольно тянется

Погладить лепестки.

Все на одном кусте,

Над общим корнем,

И к небу тянутся, как сестры

На одной пеленке земли родной,

Под общим солнцем. И дышат

Воздухом одним – все едино,

Но какие разные они!

И воды Терека несут им жизнь,

И солнца луч

Дает свободу жизни».

Тембот вдруг замолчал

И, сделав вид суровый

О чем-то призадумался,

Но я, горя от нетерпения,

Спросил его: «Тембот, а где ж

Легенда про буйный Терек?»

Он хитро улыбнулся:

«Так я почти все рассказал».

Но видно было по глазам,

Что дед слегка лукавит.

«Ну хорошо, мой друг,

Легенда будет длинной,

Терпенья хватит

У тебя послушать?

Перебивать себя не дам,

Я стар, сиди и слушай».

Тембот продолжил дальше

Свой рассказ:

«– Так вот, я говорил,

Что без воды нет жизни;

Взгляни опять на розы куст,

Вот самая красивая из них, –

Показал своим корявым

Пальцем на розу. –

Такой же красотой

И обладала девушка Залина.

Давным-давно ведь это было –

Легенда из уст Тембота полилась,

Как Терек бурный из истока. –

Меж гранитных скал, высоко

В горах, где летает гарпия,

Птица хищная, жадными

Глазами она добычу ищет –

Там лежит ледник,

Снежной пылью дышит.

Словно Прометей,

Снежными цепями

Он к скале прикован.

Слезы ледника

Солнце растопило -

Льется горная река;

И свободы дух

Мчится вместе с ней,

Все круша в пути;

Камни размельчая,

Тащит на равнину;

С шумом, с гулом падает

Она с крутой горы.

Водопада брызги орошают почву

И зеленым мхом, словно бородой,

Покрывают глыбы!

Хвойные леса возле водопада

Прячут от врагов горные аулы.

Водопад шумит,

Рвется речка на простор.

На траве зеленой,

На берегу крутом

Отдыхает молодой джигит,

И кинжал на поясе

Серебром блестит.

На челе его грусти тень стоит.

Вот водой речной он слегка обмылся

И, бурку подстелив, он на коленях

К Всевышнему обратился:

«Прости меня, Всевышний,

За дерзкий мой поход,

Душа моя к любви стремится,

Залину, узденя дочь,

Украсть к себе в село решился!

Пришли знаменье мне в этот час,

Что нет греха в делах моих,

Что чист душой

В помыслах своих,

Что одобряешь ты мой выбор,

И кары меч нас не настигнет».

Небесный голос мягко произнес:

«Да, Тарч, ты чистоту души

Нам доказывал не раз –

В награду девушка Залина

С кувшином подойдет сейчас,

И это будет для вас знаменьем.

Пусть счастливо

В совместной жизни

Каждый проживет из вас.

И кары меч вас не настигнет

При честной жизни

И чистой мысли. Но если

Не выдержишь проверки час,

То с девушкой Залиной

Ты погибнешь.

За предательство любви

Ценой вам будет смерть.

Да будет так!» Небесный голос

Вдруг замолчал, исчез внезапно,

Как тень в кустах от дикой лани.

Стрелою счастья,

Надеждой радости

Пронзило сердце Тарча,

Всевышний дал согласие,

И храбрый воин

Залину ожидал у водопада.

И он заметил тотчас же Залину,

Что направлялась к водопаду,

Как кошка, мягко по траве ступая.

И тонок стан ее, и волосы косой,

Как волны сплетены;

Осанка гордая и шея белая,

Напоминает лебедя весной,

В плену любви.

Глаза – алмаза блеск,

В оправе правильной черты,

А губы – персик сочный,

Разрезанный на части,

С косточкой внутри.

Характер мягок,

Как первая снежинка,

Улыбка радости, очарованья,

Как первый снег пушистый,

Тает на устах. Скромна,

Как ангел красоты небесной,

И взгляд – как ангела стрела,

Пронзает сердце

Благоуханием весны.

На хрупком плечике – кувшин,

И пальчиками хрустальными

Его держит,

И к горной речке наклонилась,

Воды прозрачной набрать в кувшин

И взгляд случайно на тень в воде;

И, подняв глаза, Тарча, джигита,

Стоявшего на берегу, узнала.

И сердце Залины дрогнуло в груди.

«О, милый! Как долго

Я по тебе страдала.

О, Тха Всевышний,

Услышал мои молитвы».

С джигитом Тарчом

Из нижнего села

Они не раз о будущем

Своем мечтали вот тут,

У водопада. Он ждет ее,

И этой встрече очень рада!

И Тарч быстрее лани

Очутился на берегу,

Где стояла жизни его мечта:

Прекрасная Залина была одна.

«О, здравствуй, милый!

Как долго этой встречи я ждала,

Как медленно в разлуке,

Ядовитой змее подобно,

Ползет время в ожидании

Твоих прекрасных янтарных глаз

И сильных твоих рук;

Соскучилась я без ласки,

Без нежных твоих губ,

Ты для меня, как нарт из сказки».

И Тарч ответил ей:

«Ведь я страдаю тебя не меньше,

Пора, я думаю,

Нам жизни нить соединить.

Скажи, Залина,

Готова ты любви искру

В очаг огня, семьи объединить?

Отцу на руки надеть разлуки цепь

И броситься со мною в пучину бед,

И испытанием оплатить

С тобою наш обет,

И счастливо прожить

Остаток наших лет?

Судьба твоя дана Всевышним,

Нет жизни без тебя,

И сердце из груди

Готов я вырвать сию секунду.

И пусть ласкает смерть меня

Лобзанием сладким;

И мглою темной душу мне томит;

И злые духи наводят наваждение,

Рассудок здравый, умерщвляя;

И пусть кипит душа

В котле чугунном –

Не отрекусь от имени Залины.

Ты слаще моей жизни,

Душа теплится,

Как головешка без огня,

И без тебя нет сладости отныне.

Зачем мне воздух без тебя,

Любимая Залина?»

«Нет, Тарч, молчи,

Твои слова меня пугают,

Как яд мне отравляют душу,

И грусть, сонливая змея,

Охлаждает чувства.

Тебя любить я век готова,

И смерти зов в твоих устах

Меня страшит. Ведь жизни

Сладость не познали,

Ведь мы родились

Не только для печали –

Хочу с тобой я счастливо

Всю жизнь прожить.

Отец не хочет слышать

Имя Тарч и все твердит:

«Зачем нам нищий?

Он вызывает лишь презрение».

И очень часто повторяет:

«Богатство радует нам глаз,

и если против моей воли

Пойдешь за Тарча нищего,

Откроешь двери для позора,

То отрекусь я навсегда и прокляну

На все оставшиеся года!»

Услышь мою мольбу,

Творец великодушный:

Как поступить, не причинив

Мне зла отцу родному?

Он радости очаг, я не могу

Пойти по скользкому пути

И за тепло отца

Платить ему страданием.

Измену счастьем не окупишь,

И в сладости порыва

Счастлив ты не будешь».

«Ты знаешь, милая Залина,

Отец ведь твой и выбор

За тобой. Решай!

Мне больно видеть твое горе,

Но сердцу не прикажешь -

Так и знай. Послушай

Притчу про птицелова:

Он сеткой лебедя поймал,

Принес под мышкой на сеновал

И корм поставил рядом с ним.

Прошло три дня, он захворал,

Он зерна не клевал

И от тоски он умирал.

Но жадный птицелов

Не выпустил его на волю,

А с сетью пошел на то же место,

Где лебедя поймал.

Каково же было изумление:

Подруга лебедя сидела

На том же месте,

Где друга он ее украл,

И, обессилевши от голода,

С мольбой, похожей на людскую,

Смотрела на птицелова,

Всем видом говоря:

Жизнь без лебедя, без любви -

Для меня неволя.

И лучше лечь под нож,

Чем жить без друга!

И понял он: любовь сильнее,

Чем сети птицелова.

Ну что, Залина,

Время наше пропадает

В пасти у дракона. Пора!

Мой конь лихой грызет удила,

Готов он на хребте могучем

Нас унести с тобой.

Отец твой не простит,

Пошлет погоню за тобой:

Мне лучше в поле

В битве умереть –

Любви достоин тот,

Кто жизнь готов отдать,

Как в притче о птицелове».

«Отец! – воскликнула Залина –

Прости, что боль тебе я причинила,

Ведь бурь страдания затихнут,

И солнца луч растопит сердце;

Уйдет в забвение и боль,

Оставив счастье взамен страданиям.

И нить судьбы не растянуть:

Настанет время расставания,

Без Тарча мне не жить!

Не лучше ль мне погибнуть,

Чем с любимым

Жизнь прожить в разлуке?

Прощай аул, лесные рощи

И подруги. Прощайте птицы,

Которые меня будили по утрам,

И песен ваших трель

Вовек я не забуду», –

И у Залины слезы лились по щекам.

«Пойдем, Залина, уже темнеет,

Царство ночи вступает в силу,

Вытесняя солнечный свет».

Вот конь его гнедой,

Он паром дышит здесь в кустах,

И в жилах стынет кровь,

Ведь клич свободы его зовет,

Копытами об землю бьет.

Дыхание хозяина

Почувствовал конь

И рвет удила он,

Стремясь на волю,

Несется по полям и холмам,

Как будто чувствует он кожей,

Что сзади смерть идет в погоню.

Вперед, домой, к родному табуну,

Где ждет трава, зеленей

И сочней которой в мире нет!

По своду неба

Средь ярких звезд,

Мглу черную разрезая,

Крадется месяц, серп златой,

Влюбленных вдохновляя.

Залина руками крепко

Держит Тарча. Притихла,

Словно мышь в капкане страшном,

И мысли об отце покоя не дают -

Что не простит,

И нынче дочь его в опале;

И страх летит быстрее тени,

И слезы горькие в печали

Держат сердце – она

Виновница непримиримой мести!

И чувств не удержать в плену:

«Прости, отец, – стучатся мысли

В рассудок строгий, и, усмиренная,

Бежит по жилам кровь

И в клетку каждую заходит,

Спешит указ рассудка выполнять,-

Любовь свою не в силе

Я удержать в темнице!»

И совесть все не дремлет в ней:

«Прости, отец, я виновата,-

И вся она горела, как в пылу,

Напоминая зарево заката! -

Огонь стыда за пазухой не спрячешь,

Он изнутри тебя сжирает,

Дыхание мертвое все убивает

И грусть на душу нагнетает.

Приманкой губ прекрасных

Страсти цепи на сердце надевает.

Прости, любви приманка

Чувства к отцу притупляет».

И словно слышит отца ответ:

«Тебя я, дочь, отныне презираю,

А Тарч твой – сын земной ночи.

Я вам обоим отомщу!

На колеснице мести, на колесе

Войны. Стрелой презрения

Ваш щит любви пробью!

Кинжалом ненависти

Я тело Тарча в сито превращу!»

Тарч спешит, он знает:

Месть не за горами,

Отец Залины их не простит

И, видно, мчится им вдогонку.

Джигит уздечку крепко

В руках сжимает,

И мысли молнией сверкают,

И тайны сила гложет его душу:

Коснуться ее платья и в жарком,

Пламени любви сгореть дотла,

В пепел превратиться;

Лишь на секунду,

На один лишь миг

К ней прикоснуться,

Бутон любви сорвать

И нежностью Залины насладиться!

Уже рассвет, и медлить не годится.

«Вперед, мой конь, и дай

Возможность сердцу моему

Равнинной степью насладиться

И в дом родной

Мне возвратиться!»

И зарево кровавое,

Как пасть дракона,

Степь ярким светом осветило;

И мчится конь с ворами,

Которые любовь украли,

Лишив отца родного ласки.

Уздень Али не спал всю ночь,

Гулял на свадьбе друга;

Со свитой сабель в сто

Тропою тихой

Спешит в аул родной.

Но что случилось?

Возле дома –

Толпа взволнованная,

И страха печать

На лицах их стоит.

О Тха небесный, помоги,

Что случилось, подскажи:

Зачем с утра вы тут стоите?

Толпой тревожной возле

Родного очага? Пожар в ауле?»

Седобородый аксакал

Али узденю отвечал:

«Пожар? Ты прав, но не в ауле,

На сердце добром он твоем,

Враг Тарч, степей джигит,

Украл дочь твою Залину

По доброй ее воле!»

«О нет! – воскликнул

Он в сердцах. –

За что, Всевышний,

Ты меня обидел?

О, сын змеиной ночи Тарч!

Ты, словно тень моя,

Преследуешь меня.

А дочь? Как ты могла

Меня предать с врагом моим?»

Уздень Али в ужасном гневе,

Страшнее темной ночи.

Перед всеми он поклялся -

Отдав приказ живым

К нему доставить наглеца -

Что на могиле его,

Как на столе дубовом,

Он пир откроет.

И рог презрения,

Наполнив до краев,

Он выпьет до конца

За принесенное ему страдание;

И дочь свою накажет:

Отдаст, как кость собаке, –

Тому, кто первый в погоне

Тронет ее платье

И привезет в аул,

Чтоб привязать к столбу позора,

Чтоб выслушать его проклятье!

Да будет так! Вперед, джигиты!

Печать позора кровью смыть

И, наказав джигита летучим

Арканом смерти,

Стрелой презрения,

Дочь его вернуть.

Бесчестить род

Я не позволю никому –

И дочь родную накажу,

Заставлю я ее вкусить

Весь плод ее позора.

Вперед, джигит! Живыми

К хвосту коня их привяжите,

Ко мне в аул их притащите!» -

Отдав приказ, зашел в свой дом,

Народ медленно рассеялся

По домам, как дым костра.

И мчится смерть за беглецами

Сабель в сто,

И каждый хочет первый

Коснуться платья

Красавицы Залины

И возвратить ее Али.

Предчувствие заставило

Залину обернуться.

И вздрогнула она.

И взгляд ее не обманул.

«О, Тарч, джигиты

За нами мчатся!»

И дрожь в ее коленях появилась,

И руки крепче обняли

Своего джигита.

Услышав зов подруги,

Он оглянулся, понял,

Что на него идет охота.

И вспомнил случай, как волки

Неслись за жертвою своей.

Как мчался тур в траве высокой,

Испуганное, обласканное

Кротостью своей, забилось

Сердце. Тур в западне:

Гонимая злобою желудка,

Стая безжалостных волков

Преследует его;

И дрожь в ногах,

И страх в испуганных глазах,

Желанье умчаться от клыков.

И волчьи глаза налились кровью,

В предчувствии агонии жертвы

Блестит их взгляд.

И гибнет тур в одну секунду,

И шерсть летит,

И когти острые вонзились в тело!

И алой кровью покрыта зелень,

Блестит она на земле,

И смерти тень мелькает на траве!

И два контраста:

Цвет зеленый – жизни

И крови красный – смерти

Блестят на солнце.

Как подруги нежные природы,

Жизнь и смерть в ней переплетены.

И эхо гор скорбит о туре,

И вздох последний жертвы

Язык волка вместе с кровью

Слизывает жадностью своей!

Так человек, рассудок потеряв,

Кидается он на врага,

Шайтана черного чернее,

И злобы пена на устах –

Как волки, которые

Охотятся за дичью,

И сталь холодная

Умерщвляет душу.

Кричат джигиты ему

Вдогонку: «Остановись!»

Но Тарч горячит коня,

Он чувствует, что от погони

Не сможет оторваться!

Тогда к Залине обратился:

«Любимая, прости меня,

Что в западню, как дичь,

Завлек тебя. Я смерти не боюсь,

Умру я тут на поле битвы

В родном краю,

В степи привольной

Коня остановлю, а ты останься,

Чтоб жизнь твою спасти».

«Нет, милый, предать тебя

я не смогу. Ведь знала

с самого начала, на что иду.

Погибну с тобой вместе

За любовь свою!»

И наконечник смерти летит,

И конь его храпит,

Повержен вражеской стрелой,

И Тарч с Залиной

Падают на землю.

И кубарем летят.

До леса сто шагов осталось,

И Тарч вскочил на ноги

И подбежал к коню:

Храпит он, бедный,

Из глаз его слеза бежит,

И машет он хвостом и словно

Говорит: прощай

И время береги,

Враги твои – джигиты – спешат,

Расправу предвкушая,

Беги, мой друг, оставь меня,

Мне боли больше своим

Присутствием ты добавляешь!

И, дрогнув, конь его лихой

В последний раз вздохнул

И дух свой испустил!

И слезы жалости капали

На мертвое тело скакуна!

И Тарч, склонившись на колени,

Гладил рукой боевого друга

И зубы он стиснул,

И рушились они от гнева;

Не дрогнул мускул,

Но море слез кипит в душе.

Залина, бедная, –

При каждом вздохе груди

Поднимались, как волны

Водопада – плакала навзрыд,

Жалея павшего коня.

И в сердце грусть,

И слезы на глазах,

И вскрикнула Залина:

«Отец, не смыть тебе

греха водою родниковой,

за что караешь дочь?

Любовь границы не имеет,

Не нужно мне богатства!»

«Бежим, родная, – услышала

Она голос Тарча, – до леса

Добежать нам надо, укрыться

За кронами ветвистыми»,

Бегут, спотыкаясь,

Падая и вставая.

О нет, силы все иссякли,

И кони мчатся

С врагами сзади.

И Тарч воскликнул,

Выхватив кинжал:

«Нет, я не сдамся!»

И взгляд он к небу обратил:

«Всевышний Тха,

Ты обещал за чистоту души,

Что будет мне награда -

Так помоги!

Джигиты совсем рядом».

Небесный голос отвечает:

«Достойны вы оба сожаления,

Не бросили вы друг друга,

Спасая жизни,

Не осквернили вы любовь

И чистоту души вы сохранили,

Бегите, скройтесь в роще

За кронами ветвей,

Там трудно будет вас найти».

«О всемогущий Тха! –

Опять воскликнул Тарч, –

О! Если бы могли

Мы добежать до рощи,

Осмелился бы я тебя просить.

О Тха! Прошу тебя,

Найди спасенья путь,

Джигиты почти рядом,

Я вижу ярость в их глазах,

Кинжалы вынуты из ножен,

Блестят на солнце,

И взгляд их волчий

Жаждет алой крови.

Не побоюсь я умереть.

Залину в ауле ждет позор

И унижение, и это выше моих сил.

Так помоги, великий Тха, иначе

Бесславно мы вдвоем погибнем!»

И голос с неба опять ему ответил:

«Вы оба достойны жизни,

В награду вам и людям

За сохранение любви

И чистых помыслов

Дарю в подарок буйный Терек,

Он назван в честь тебя

За храбрость именем твоим!»

Сверкнула молния на небе,

И горы снежные

Всевышний растопив,

Ледник, прикованный

К скале, освободив,

Все воды с гор

Пустил на землю.

Бежит стремительно река

С названием гордым Терек:

На правом берегу

Остался Тарч с невестой,

На левом –

Джигиты грозного отца.

«Мы спасены!» –

Воскликнула Залина.

Обняв джигита, радовалась она. –

Благодарим тебя, великий Тха!»

И счастливо остаток жизни

Вместе прожили они.

Легенды строки бегут,

Как волны, по бумаге,

Бежит и гордая река.

У народа каждого

Свои легенды.

Цветет республика моя!

И, пеной волн покрываясь,

Несется горная река

Через Кавказ седой,

Орошая вокруг поля.

Казбек двуглавый,

Он в водах шумных

Привет Эльбрусу шлет –

Ведь горными хребтами

Они связались между собой.

Так и народы живут тут в дружбе:

Кабардино-Балкария,

Осетия и Чечня.

Им шумный Терек несет покой.

Кавказ весь связан хребтами дружбы,

Навеки околдован!

И Терек грозный бежит

По горным скалам и полям

Домой, в далекий Каспий,

К морским волнам!