«ДЕЛО
В ТРАДИЦИИ»

Черкесы, столетия живущие на Святой земле, верят, что лучше кого бы то ни было могут служить мостом между евреями и арабами

Во время «второй интифады», когда по стране прокатились чудовищные теракты палестинских смертников, а израильские арабы угрожали поджечь страну изнутри, группа черкесов из деревни Абу-Гош под Иерусалимом выступила с неожиданным для мусульман обращением. Обращение это не только не содержало обвинений в адрес Израиля, но, напротив, подчеркивало недопустимость террора и несовместимость его с нормами ислама. Коран не содержит ни малейшего указания, которое можно было бы интерпретировать как одобрение преднамеренного убийства гражданского населения, говорилось в нем. «Мы с самого начала пытались и пытаемся доказать, что между евреями и мусульманами вовсе не существует непримиримых противоречий. Мы говорили палестинцам, что заключив мире Израилем, они получат намного больше, чем чем если попытаются добиться того же силой. Поначалу они отказывались нас слушать и даже называли предателями. Но теперь в частных беседах они все чаще и чаще говорят нам, что мы правы. Что было бы лучше жить в мире и сотрудничать с евреями, чем вести бесконечные войны», - говорит один из инициаторов и авторов обращения, Набиль Абу-Сальман, житель Абу-Гоша и представитель одного из четырех черкесских кланов, живущих в деревне. С начала «второй интифады» Набиль принимает активное участие в деятельности, направленной на сближение мусульман и евреев. По словам Арье Галина, директора организации «Корни и крона», объединяющей всех, кто выступает за библейское право евреев на свою землю, Набиль Абу-Сальман сам предложил сотрудничество в 2001 году. «Он позвонил мне, сказал, что хочет участвовать в деятельности организации и способствовать пониманию между двумя народами. Это был подарок для нас, поскольку в обстановке воинствующей истерии и фанатизма даже просто сочувствующие Израилю мусульмане боятся говорить о своих симпатиях. То, что Набиль не просто проявил интерес к нашей организации, но и не побоялся скрывать своего участия, очень воодушевило меня. Ведь мы - не левая организация. Мы опираемся на древние пророчества ТАНАХа о возрождении еврейского государства, и потому понимание наших целей мусульманами нам столь важно. Набиль -необычайно скромный человек, а такой поступок требует большого мужества», - говорит Галин.
Абу-Сальман не склонен комментировать свои поступки и не торопится рассказывать о себе. «Дело не во мне, дело в традиции, - говорит он. - И традиции нашей деревни, и традиции черкесов. Черкесы никогда не были склонны к фанатизму или экстремизму. Что же касается моего желания наладить диалог между евреями и арабами, то это естественно. Мы лучше кого бы то ни было способны сделать это - как мусульмане, которые были и остаются лояльными гражданами Израиля».
Абу-Гош действительно славится своей уникальной и дружелюбной атмосферой. В ресторанчиках здесь всегда можно встретить израильтян, желающих посидеть в тиши и отведать первосортного хумуса и шашлыка. Они приезжают сюда из Иерусалима и из центра страны, и никто и никогда еще не пожаловался на плохое отношение и неприязнь, не говоря уже о выпадах или провокациях. За все годы кровавого насилия в Абу-Гоше не произошло ни одного антиизраильского инцидента. Попытки местных подростков подражать своим арабским сверстникам и бросать камни в израильские машины и автобусы были сурою пресечены старейшинами деревни.
Такова традиция, уходящая своими корнями в годы еврейского подполья, и сформировалась она во многом благодаря политике нейтралитета и сотрудничества с евреями, которую проводили старейшины черкесских кланов. «Всем известно, что здесь нашли убежище от британских властей Шамир, Бегин и Геула Коэн, -рассказывает Набиль. - Менее известен другой эпизод. Когда англичане уходили из Палестины, они всячески стремились стравить евреев и мусульман, и Абу-Гош не был исключением. Британский генерал цинично передал ключи от военного лагеря, который покидали англичане, лидерам еврейских формирований, и одновременно - главам черкесских кланов. Это должно было спровоцировать кровопролитие. Наши старейшины, узнав об этом, пошли к евреям и... отдали им ключи. Все закончилось благополучно. Более того, мы и местным арабам говорили, что они не должны убегать. К сожалению, многие нас не послушали». Черкесы и сегодня делают все, чтобы Абу-Гош оставался дружественной Израилю деревней. Во время последней ливанской войны жители Абу-Гоша приняли пятьсот беженцев с севера, обеспечив их всем самым необходимым. Черкесы подчеркивают свой нейтралитет в политике, но служат в ЦАХАЛе. Правда, главным образом, в спасательных и вспомогательных частях, чтобы не настраивать против себя палестинцев. «Мы - маленькая община, и мы не хотим конфликта с арабами. Но мы никогда не откажемся от традиционно дружеских отношений с евреями. А они сложились задолго до всех потрясений последнего столетия и британского правления, ЛЕХИ и Геулы Коэн», - улыбается Набиль.
ЭЛИТНЫЙ СПЕЦНАЗ СУЛТАНА

В Абу-Гоше сегодня живут четыре черкесских клана: Абд-Рахман, Ибрагим, Ростман и Джабар. Набиль Абу-Сальман принадлежит к первому из них. А появился это клан на Святой земле семьсот лет назад, во время правления мамлюков. Здесь стоит сделать небольшой исторический экскурс. На Ближний Восток черкесы в средние века попадали двумя путями: в качестве рабов, продаваемых кочевниками, и в частности, монголо-татарами, арабским правителям, и в виде наемников, используемых этими же правителями в борьбе со своими внешними и внутренними врагами. В любом случае, черкесские воины ценились необычайно высоко за выносливость, силу, а главное - преданность. Из них формировали личную гвардию, они служили телохранителями султанов и эмиров.
В ХII-ХIII веках практически во всех странах Ближнего Востока существовала значительная и достаточно влиятельная черкесская диаспора, часто определявшая ход истории в регионе. Многие даже становились властителями, как султан Калаун в Египте, правивший этой страной с 1280 по 1290 год. Неудивительно, что вся его личная гвардия состояла из адыгов-черкесов. У татарских ханов Калаун выкупил 12 тысяч пленников черкесов, и к концу его правления черкесские формирования составляли отборные подразделения султана. Черкесам было поручено не только охранять монарха, но и тренировать мамлюков (бывшие рабы с Кавказа и прикавказских степей, а также тюрки и берберы), на которых держалась египетская армия.
В конце XIV столетия к власти в Египте приходит черкесская династия. Она правит до начала XV века и старается всячески привлечь в страну выходцев с Кавказа, и особенно - своих сородичей. Известный египетский султан Аз-Захир Сайф Баркук -черкес, про которого итальянский летописец Бертрандо де Мижнанелли пишет, что он «родом из области Зиха или Черкесия, что близ Руси». Будущий султан был похищен в юности пиратами, продан сирийскому эмиру, а затем подарен последним египетскому султану. Подарок был отменный, учитывая необычайную силу, выносливость и уникальную памать Баркука. После смерти султана Баркук стал регентом при его малолетнем сыне, а по смерти последнего сам занял трон. Вскоре он уже был правителем не только Египта, но также Сирии и Палестины. Его уникальные способности как полководца стали поистинне даром небес для Ближнего Востока, когда сюда вторгся грозный Тамерлан. Черкесско-мамлюкское войско Баркука сумло отбить наступление знаменитого Тимура и спасти регион от разрушения. Другой известный египетский султан черкесского происхождения - эль-Ашраф ад-Дин Инал, сперва командовавший египетским флотом, а в 1453 году (год падения Константинополя) пришедший к власти в этой стране. В XVI веке правнук Инала Темрюк вернулся в Кабарду и заключил союз с Москвой против Крымского хана. Обе династии - черкесская и русская - скрепили союз в 1561 году, когда Иван Грозный женился на дочери Темрюка Гуашане (после крещения - Марии).
С середины XVI века черкесы начинают обретать влияние в Османской империи. Их возвышение происходит при знаменитом Сулеймане Великолепном, взявшем в жены черкешенку из бесланеевского княжеского рода.
В конце XVI столетия первым визирем Османской империи становится черкес Осман-Паша -сын бывшего невольника, ставшего позднее наместником Йемена. Осман-Паша пришел на Кавказ в качестве могущественного полководца, освобождая его от иранцев. Черкесами были также визири Дервиш Мохаммед-Паша, Ахмед-Паша и другие.
Следует сказать, что первоначально черкесы были христианами, находившимися под сильным влиянием Византии, и лишь много позднее приняли ислам. При этом до сих пор у них сохраняются рудименты христианских традиций. Более того, по словам Набиля Абу-Сальмана, изучавшего историю своего народа, часть черкесских племен на Кавказе, находясь под влиянием Хазарского царства, приняла иудаизм (правда, очень поверхностный) и только потом перешла в ислам.
Так это или нет, сказать трудно, но несомненно, что религиозное рвение никогда не было свойственно черкесам. Свои победы они одерживали за счет доблести и воинского искусства, но не фанатизма. И то, и другое было по достоинству оценено турками-османами. Когда они пришли на Ближний Восток, клан Абд-Рахман уже обосновался в Абу-Гоше, перебравшись в Святую землю из Йемена. Почему именно в Абу-Гоше? Причина проста: эта деревня лежала на пути шествия христианских паломников и, кроме того, занимала крайне удобное положение, находясь на высотах в непосредственной близости от Иерусалима. Таким образом, черкесы могли взимать традиционную дань с паломников и одновременно контролировать близлежащую к Иерусалиму местность, отбивая набеги бедуинских банд. Благодаря своим ратным успехам они завоевали признание местного населения и при этом сохраняли дружественные отношения с жившими в Святом городе евреями и христианами.
Когда турки подошли к Иерусалиму, они натолкнулись на неожиданное сопротивление. «Паша Хамад Али рассчитывал маршем войти в Иерусалим, походя взяв под контроль Абу-Гош. У турок было около трех тысяч солдат. Нам неизвестно, сколько точно воинов было у черкесов в Абу-Гоше, но известно, что здесь жили приблизительно пятьсот семей. Можно подсчитать, сколько они могли выставить боеспособных мужчин, но в любом случае ясно, что силы были далеко не равны, - рассказывает Абу-Сальман. - Черкесы отбили первую атаку и вынудили противника отступить. Это разозлило турок, не привыкших к неудачам, и вскоре они послали подкрепление - теперь уже около семи тысяч человек. Их поддерживали арабские ополченцы из Шхема. После кровопролитных боев черкесы были совершенно истощены, однако не отступили из Абу-Гоша. Было ясно, что турки без труда возьмут деревню при следующем штурме, но они проявили дальнозоркость. Убедившись в силе и решительности черкесов, они решили не истреблять их, а сделать своими союзниками и более того, поручить им контроль над подходами к Иерусалиму. Черкесы согласились, но поставили условие, что путь в город будет открыт для паломников и никаких притеснений в отношении евреев и христиан не будет». По словам Абу-Сальмана, черкесы придерживались этой политики покровительства евреям и христианам и в дальнейшем, во время конфликта между турецким султаном и египетским правителем Мохаммедом Али, оспаривавшими друг у друга право на Палестину.
«ВЫЖЖЕННАЯ ЗЕМЛЯ» ПАМЯТИ

В середине XIX века черкесская община на Святой земле, в том числе и в Абу-Гоше, резко увеличивается. И обстоятельство это связано с одной из самых мрачных страниц в истории черкесского народа, а возможно, и всего человечества. Ибо пополнение это происходит не счет добровольных иммигрантов, и даже не за счет невольников, имевших шансы подняться на самые высокие ступени мусульманского общества, как это происходило в Средние века, но за счет беженцев с выжженной земли, в которую превратился Кавказ. Трагедия черкесов стала преддверием геноцидов нового времени.
В середине XVIII века начинается русско-кавказская война. Она по праву может быть названа «столетней», ибо продолжалась 101 год и формально завершилась в 1864-м. После этого Черкесия, всего два столетия назад являвшаяся союзницей России и заключавшая династические браки с русскими царями, фактически перестала существовать. И как страна, и как народ. Черкесы лишились 90% своих исконнных земель и потеряли 95% (!) населения. Часть была физически вырезана, часть депортирована в Османскую империю, причем сотни тысяч беженцев (предположительно 200-250 тысяч человек) погибли в дороге. Вот сухие цифры. В конце XVIII - начале XIX вв. численность черкесов на Кавказе достигала двух миллионов. В конце XX столетия их было всего полмиллиона. То есть население сократилось вчетверо, в то время как при нормальной демографической ситуации (даже с учетом локальных войн) численность народов с аналогичным приростом населения за полтора столетия возрастет в несколько раз. Массовое уничтожение черкесов достигло апогея к концу войны, когда царская Россия поставила перед собой цель «очистить от туземцев» кавказский коридор, соединяющий Россию и Грузию.
Английская STAR писала в 1863 году: «Мы получили из Черкесии вести, которые возбудят негодование всех цивилизованных людей. В деревне Хафифе, в области шапсугов, разыгралась людоедская сцена. Мужчины этой деревни находились на пограничных форпостах. Воспользовавшись их отсутствием, царские солдаты напали на остальное население, которое осталось без защиты, и стали убивать, грабить, жечь. Среди жертв было восемнадцать старух, восемь детей и шесть стариков. На спине одной из убитых женщин оставили доску со следующими словами: «Идите и жалуйтесь кралице (королеве) Англии, к которой поехали ваши депутаты просить помощи». На теле маленького мальчика была обнаружена такая надпись: «Оставайся здесь вместо того, чтобы продаться своим покровителям-туркам». Наконец на трупе старика, у которого выкололи глаза, было написано: «Поезжай к своим депутатам, в Париже есть хорошие глазные врачи». Так царские армии распространяют цивилизацию».
Можно сказать, что подобные описания - инсинуации Запада, как это любят делать в России, но вот как описывает события 1863-64 года офицер русской армии Иван Дроздов. «В конце февраля пшехский отряд двинулся к речке Мартэ, чтобы наблюдать за выселением горцев, а если понадобится, то и силой выгонять их... Поразительное зрелище представилось глазам нашим по пути: разбросанные трупы людей, женщин, стариков, растерзанные, полуобъеденные собаками; изможденные голодом и болезнями переселенцы, едва поднимавшие ноги от слабости, падавшие от изнеможения и еще заживо сделавшиеся добычей голодных собак... Едва ли половина отправившихся в Турцию прибыла к месту. Такое бедствие и в таких размерах редко постигало человечество; но только ужасом и можно было подействовать на воинственных дикарей и выгнать их из неприступных горных трущоб... Теперь в горах Кубанской области можно встретить медведя, волка, но не горца».
На протяжении нескольких лет после войны жители прибрежных деревень не употребляли в пищу рыбу, поскольку морское дно было усеяно трупами затонувших при отправке в Турцию людей. Тех, кто выжил, турки расселяли по всей Османской империи, содавая черкесские формирования и используя их в основой для службы в полиции. Палестина в этом смысле не стала исключением.
ГОРДОСТЬ И ТЕРПИМОСТЬ

Сегодня большинство черкесов рассеяно по миру. Это, пожалуй, самая большая диаспора после еврейской и армянской. Около пяти миллионов человек проживают в более чем 45 странах: Турции (более четырех миллионов), Ливии (350 тысяч), Сирии (90 тысяч), Иордании (120 тысяч), Германии (20 тысяч), Египте, Израиле и США (по пять тысяч), Франции (две тысячи) и в других странах. При этом нынешние мусульманские правители, как султаны и эмиры далекого прошлого, высоко ценят воинственность и лояльность черкесов. Так, они составляют личную гвардию иорданского короля. «Хашимиты традиционно доверяют им самые ответственные задачи, и прежде всего - охрану королевской семьи. В щекотливой ситуации, в которой находится Иордания, они знают, что лучше всего могут полагаться на черкесов», - говорит Абу-Сальман.
По его словам, многие генералы в турецкой армии также черкесского происхождения. «Это обстоятельство в значительной степени объясняет, почему генералитет здесь негативно относится к любым проявлениям религиозного экстремизма и стремится сохранить светский характер государства. Радикализм всегда был чужд черкесам, их подход отличается рационализмом и терпимостью».
В Израиле они проживают главным образом в Кафр-Каме, Рейхании, а также - в других деревнях, в частности, в Абу-Гоше. Набиль говорит, что у черкесов до сих пор сохранились внешние отличия от арабов и специфический акцент. «Мы говорим по-арабски, но с акцентом. Для израильтянина он трудноразличим, но арабы его распознают», - говорит он. По его словам, многие черкесы сохраняют более светлую кожу и светлые глаза. Сам Набиль - типичный житель Средиземноморья, черноглазый шатен. «Я похож на мать. Но мой отец - рыжий, с голубыми глазами, и таких в нашем роду немало», - улыбается он.
Черкесы, говорит он, стараются сохранять национальные традиции, рассказывают молодому поколению историю и трагедию своего народа. «К сожалению, в нашем время сделать это становится все сложнее». Не чувствуют ли себя черкесы ущемленными? «Абсолютно нет, - не задумываясь говорит Набиль. - У нас в Абу-Гоше прекрасная инфраструктура, лучше, чем во многих еврейских населенных пунктах. Представители нашей общины, конечно, живут в разных местах, и это затрудняет общение, но у нас превосходные связи с иорданскими черкесами. Наши дети чувствуют себя равными и среди израильтян, и среди арабов».
После начала «интифады», говорит он, на черкесскую молодежь оказывала воздействие пропаганда исламистов, но сейчас это явление идет наубыль.« Наоборот, арабы прислушиваются к нам, наша позиция получает признание у местного арабского окруже ния», - говорит Набиль. Во всяком случае, своих детей (а их у него семеро) Абу-Сальман воспитывает в традициях своего народа: они должны уметь постоять за себя, но и быть терпимыми к другим. Маленькая община древних горцев знает цену мужества. Как и цену безумия и ненависти...

«ДЕЛО
В ТРАДИЦИИ»

Черкесы, столетия живущие на Святой земле, верят, что лучше кого бы то ни было могут служить мостом между евреями и арабами

Во время «второй интифады», когда по стране прокатились чудовищные теракты палестинских смертников, а израильские арабы угрожали поджечь страну изнутри, группа черкесов из деревни Абу-Гош под Иерусалимом выступила с неожиданным для мусульман обращением. Обращение это не только не содержало обвинений в адрес Израиля, но, напротив, подчеркивало недопустимость террора и несовместимость его с нормами ислама. Коран не содержит ни малейшего указания, которое можно было бы интерпретировать как одобрение преднамеренного убийства гражданского населения, говорилось в нем. «Мы с самого начала пытались и пытаемся доказать, что между евреями и мусульманами вовсе не существует непримиримых противоречий. Мы говорили палестинцам, что заключив мире Израилем, они получат намного больше, чем чем если попытаются добиться того же силой. Поначалу они отказывались нас слушать и даже называли предателями. Но теперь в частных беседах они все чаще и чаще говорят нам, что мы правы. Что было бы лучше жить в мире и сотрудничать с евреями, чем вести бесконечные войны», - говорит один из инициаторов и авторов обращения, Набиль Абу-Сальман, житель Абу-Гоша и представитель одного из четырех черкесских кланов, живущих в деревне. С начала «второй интифады» Набиль принимает активное участие в деятельности, направленной на сближение мусульман и евреев. По словам Арье Галина, директора организации «Корни и крона», объединяющей всех, кто выступает за библейское право евреев на свою землю, Набиль Абу-Сальман сам предложил сотрудничество в 2001 году. «Он позвонил мне, сказал, что хочет участвовать в деятельности организации и способствовать пониманию между двумя народами. Это был подарок для нас, поскольку в обстановке воинствующей истерии и фанатизма даже просто сочувствующие Израилю мусульмане боятся говорить о своих симпатиях. То, что Набиль не просто проявил интерес к нашей организации, но и не побоялся скрывать своего участия, очень воодушевило меня. Ведь мы - не левая организация. Мы опираемся на древние пророчества ТАНАХа о возрождении еврейского государства, и потому понимание наших целей мусульманами нам столь важно. Набиль -необычайно скромный человек, а такой поступок требует большого мужества», - говорит Галин.
Абу-Сальман не склонен комментировать свои поступки и не торопится рассказывать о себе. «Дело не во мне, дело в традиции, - говорит он. - И традиции нашей деревни, и традиции черкесов. Черкесы никогда не были склонны к фанатизму или экстремизму. Что же касается моего желания наладить диалог между евреями и арабами, то это естественно. Мы лучше кого бы то ни было способны сделать это - как мусульмане, которые были и остаются лояльными гражданами Израиля».
Абу-Гош действительно славится своей уникальной и дружелюбной атмосферой. В ресторанчиках здесь всегда можно встретить израильтян, желающих посидеть в тиши и отведать первосортного хумуса и шашлыка. Они приезжают сюда из Иерусалима и из центра страны, и никто и никогда еще не пожаловался на плохое отношение и неприязнь, не говоря уже о выпадах или провокациях. За все годы кровавого насилия в Абу-Гоше не произошло ни одного антиизраильского инцидента. Попытки местных подростков подражать своим арабским сверстникам и бросать камни в израильские машины и автобусы были сурою пресечены старейшинами деревни.
Такова традиция, уходящая своими корнями в годы еврейского подполья, и сформировалась она во многом благодаря политике нейтралитета и сотрудничества с евреями, которую проводили старейшины черкесских кланов. «Всем известно, что здесь нашли убежище от британских властей Шамир, Бегин и Геула Коэн, -рассказывает Набиль. - Менее известен другой эпизод. Когда англичане уходили из Палестины, они всячески стремились стравить евреев и мусульман, и Абу-Гош не был исключением. Британский генерал цинично передал ключи от военного лагеря, который покидали англичане, лидерам еврейских формирований, и одновременно - главам черкесских кланов. Это должно было спровоцировать кровопролитие. Наши старейшины, узнав об этом, пошли к евреям и... отдали им ключи. Все закончилось благополучно. Более того, мы и местным арабам говорили, что они не должны убегать. К сожалению, многие нас не послушали». Черкесы и сегодня делают все, чтобы Абу-Гош оставался дружественной Израилю деревней. Во время последней ливанской войны жители Абу-Гоша приняли пятьсот беженцев с севера, обеспечив их всем самым необходимым. Черкесы подчеркивают свой нейтралитет в политике, но служат в ЦАХАЛе. Правда, главным образом, в спасательных и вспомогательных частях, чтобы не настраивать против себя палестинцев. «Мы - маленькая община, и мы не хотим конфликта с арабами. Но мы никогда не откажемся от традиционно дружеских отношений с евреями. А они сложились задолго до всех потрясений последнего столетия и британского правления, ЛЕХИ и Геулы Коэн», - улыбается Набиль.
ЭЛИТНЫЙ СПЕЦНАЗ СУЛТАНА

В Абу-Гоше сегодня живут четыре черкесских клана: Абд-Рахман, Ибрагим, Ростман и Джабар. Набиль Абу-Сальман принадлежит к первому из них. А появился это клан на Святой земле семьсот лет назад, во время правления мамлюков. Здесь стоит сделать небольшой исторический экскурс. На Ближний Восток черкесы в средние века попадали двумя путями: в качестве рабов, продаваемых кочевниками, и в частности, монголо-татарами, арабским правителям, и в виде наемников, используемых этими же правителями в борьбе со своими внешними и внутренними врагами. В любом случае, черкесские воины ценились необычайно высоко за выносливость, силу, а главное - преданность. Из них формировали личную гвардию, они служили телохранителями султанов и эмиров.
В ХII-ХIII веках практически во всех странах Ближнего Востока существовала значительная и достаточно влиятельная черкесская диаспора, часто определявшая ход истории в регионе. Многие даже становились властителями, как султан Калаун в Египте, правивший этой страной с 1280 по 1290 год. Неудивительно, что вся его личная гвардия состояла из адыгов-черкесов. У татарских ханов Калаун выкупил 12 тысяч пленников черкесов, и к концу его правления черкесские формирования составляли отборные подразделения султана. Черкесам было поручено не только охранять монарха, но и тренировать мамлюков (бывшие рабы с Кавказа и прикавказских степей, а также тюрки и берберы), на которых держалась египетская армия.
В конце XIV столетия к власти в Египте приходит черкесская династия. Она правит до начала XV века и старается всячески привлечь в страну выходцев с Кавказа, и особенно - своих сородичей. Известный египетский султан Аз-Захир Сайф Баркук -черкес, про которого итальянский летописец Бертрандо де Мижнанелли пишет, что он «родом из области Зиха или Черкесия, что близ Руси». Будущий султан был похищен в юности пиратами, продан сирийскому эмиру, а затем подарен последним египетскому султану. Подарок был отменный, учитывая необычайную силу, выносливость и уникальную памать Баркука. После смерти султана Баркук стал регентом при его малолетнем сыне, а по смерти последнего сам занял трон. Вскоре он уже был правителем не только Египта, но также Сирии и Палестины. Его уникальные способности как полководца стали поистинне даром небес для Ближнего Востока, когда сюда вторгся грозный Тамерлан. Черкесско-мамлюкское войско Баркука сумло отбить наступление знаменитого Тимура и спасти регион от разрушения. Другой известный египетский султан черкесского происхождения - эль-Ашраф ад-Дин Инал, сперва командовавший египетским флотом, а в 1453 году (год падения Константинополя) пришедший к власти в этой стране. В XVI веке правнук Инала Темрюк вернулся в Кабарду и заключил союз с Москвой против Крымского хана. Обе династии - черкесская и русская - скрепили союз в 1561 году, когда Иван Грозный женился на дочери Темрюка Гуашане (после крещения - Марии).
С середины XVI века черкесы начинают обретать влияние в Османской империи. Их возвышение происходит при знаменитом Сулеймане Великолепном, взявшем в жены черкешенку из бесланеевского княжеского рода.
В конце XVI столетия первым визирем Османской империи становится черкес Осман-Паша -сын бывшего невольника, ставшего позднее наместником Йемена. Осман-Паша пришел на Кавказ в качестве могущественного полководца, освобождая его от иранцев. Черкесами были также визири Дервиш Мохаммед-Паша, Ахмед-Паша и другие.
Следует сказать, что первоначально черкесы были христианами, находившимися под сильным влиянием Византии, и лишь много позднее приняли ислам. При этом до сих пор у них сохраняются рудименты христианских традиций. Более того, по словам Набиля Абу-Сальмана, изучавшего историю своего народа, часть черкесских племен на Кавказе, находясь под влиянием Хазарского царства, приняла иудаизм (правда, очень поверхностный) и только потом перешла в ислам.
Так это или нет, сказать трудно, но несомненно, что религиозное рвение никогда не было свойственно черкесам. Свои победы они одерживали за счет доблести и воинского искусства, но не фанатизма. И то, и другое было по достоинству оценено турками-османами. Когда они пришли на Ближний Восток, клан Абд-Рахман уже обосновался в Абу-Гоше, перебравшись в Святую землю из Йемена. Почему именно в Абу-Гоше? Причина проста: эта деревня лежала на пути шествия христианских паломников и, кроме того, занимала крайне удобное положение, находясь на высотах в непосредственной близости от Иерусалима. Таким образом, черкесы могли взимать традиционную дань с паломников и одновременно контролировать близлежащую к Иерусалиму местность, отбивая набеги бедуинских банд. Благодаря своим ратным успехам они завоевали признание местного населения и при этом сохраняли дружественные отношения с жившими в Святом городе евреями и христианами.
Когда турки подошли к Иерусалиму, они натолкнулись на неожиданное сопротивление. «Паша Хамад Али рассчитывал маршем войти в Иерусалим, походя взяв под контроль Абу-Гош. У турок было около трех тысяч солдат. Нам неизвестно, сколько точно воинов было у черкесов в Абу-Гоше, но известно, что здесь жили приблизительно пятьсот семей. Можно подсчитать, сколько они могли выставить боеспособных мужчин, но в любом случае ясно, что силы были далеко не равны, - рассказывает Абу-Сальман. - Черкесы отбили первую атаку и вынудили противника отступить. Это разозлило турок, не привыкших к неудачам, и вскоре они послали подкрепление - теперь уже около семи тысяч человек. Их поддерживали арабские ополченцы из Шхема. После кровопролитных боев черкесы были совершенно истощены, однако не отступили из Абу-Гоша. Было ясно, что турки без труда возьмут деревню при следующем штурме, но они проявили дальнозоркость. Убедившись в силе и решительности черкесов, они решили не истреблять их, а сделать своими союзниками и более того, поручить им контроль над подходами к Иерусалиму. Черкесы согласились, но поставили условие, что путь в город будет открыт для паломников и никаких притеснений в отношении евреев и христиан не будет». По словам Абу-Сальмана, черкесы придерживались этой политики покровительства евреям и христианам и в дальнейшем, во время конфликта между турецким султаном и египетским правителем Мохаммедом Али, оспаривавшими друг у друга право на Палестину.
«ВЫЖЖЕННАЯ ЗЕМЛЯ» ПАМЯТИ

В середине XIX века черкесская община на Святой земле, в том числе и в Абу-Гоше, резко увеличивается. И обстоятельство это связано с одной из самых мрачных страниц в истории черкесского народа, а возможно, и всего человечества. Ибо пополнение это происходит не счет добровольных иммигрантов, и даже не за счет невольников, имевших шансы подняться на самые высокие ступени мусульманского общества, как это происходило в Средние века, но за счет беженцев с выжженной земли, в которую превратился Кавказ. Трагедия черкесов стала преддверием геноцидов нового времени.
В середине XVIII века начинается русско-кавказская война. Она по праву может быть названа «столетней», ибо продолжалась 101 год и формально завершилась в 1864-м. После этого Черкесия, всего два столетия назад являвшаяся союзницей России и заключавшая династические браки с русскими царями, фактически перестала существовать. И как страна, и как народ. Черкесы лишились 90% своих исконнных земель и потеряли 95% (!) населения. Часть была физически вырезана, часть депортирована в Османскую империю, причем сотни тысяч беженцев (предположительно 200-250 тысяч человек) погибли в дороге. Вот сухие цифры. В конце XVIII - начале XIX вв. численность черкесов на Кавказе достигала двух миллионов. В конце XX столетия их было всего полмиллиона. То есть население сократилось вчетверо, в то время как при нормальной демографической ситуации (даже с учетом локальных войн) численность народов с аналогичным приростом населения за полтора столетия возрастет в несколько раз. Массовое уничтожение черкесов достигло апогея к концу войны, когда царская Россия поставила перед собой цель «очистить от туземцев» кавказский коридор, соединяющий Россию и Грузию.
Английская STAR писала в 1863 году: «Мы получили из Черкесии вести, которые возбудят негодование всех цивилизованных людей. В деревне Хафифе, в области шапсугов, разыгралась людоедская сцена. Мужчины этой деревни находились на пограничных форпостах. Воспользовавшись их отсутствием, царские солдаты напали на остальное население, которое осталось без защиты, и стали убивать, грабить, жечь. Среди жертв было восемнадцать старух, восемь детей и шесть стариков. На спине одной из убитых женщин оставили доску со следующими словами: «Идите и жалуйтесь кралице (королеве) Англии, к которой поехали ваши депутаты просить помощи». На теле маленького мальчика была обнаружена такая надпись: «Оставайся здесь вместо того, чтобы продаться своим покровителям-туркам». Наконец на трупе старика, у которого выкололи глаза, было написано: «Поезжай к своим депутатам, в Париже есть хорошие глазные врачи». Так царские армии распространяют цивилизацию».
Можно сказать, что подобные описания - инсинуации Запада, как это любят делать в России, но вот как описывает события 1863-64 года офицер русской армии Иван Дроздов. «В конце февраля пшехский отряд двинулся к речке Мартэ, чтобы наблюдать за выселением горцев, а если понадобится, то и силой выгонять их... Поразительное зрелище представилось глазам нашим по пути: разбросанные трупы людей, женщин, стариков, растерзанные, полуобъеденные собаками; изможденные голодом и болезнями переселенцы, едва поднимавшие ноги от слабости, падавшие от изнеможения и еще заживо сделавшиеся добычей голодных собак... Едва ли половина отправившихся в Турцию прибыла к месту. Такое бедствие и в таких размерах редко постигало человечество; но только ужасом и можно было подействовать на воинственных дикарей и выгнать их из неприступных горных трущоб... Теперь в горах Кубанской области можно встретить медведя, волка, но не горца».
На протяжении нескольких лет после войны жители прибрежных деревень не употребляли в пищу рыбу, поскольку морское дно было усеяно трупами затонувших при отправке в Турцию людей. Тех, кто выжил, турки расселяли по всей Османской империи, содавая черкесские формирования и используя их в основой для службы в полиции. Палестина в этом смысле не стала исключением.
ГОРДОСТЬ И ТЕРПИМОСТЬ

Сегодня большинство черкесов рассеяно по миру. Это, пожалуй, самая большая диаспора после еврейской и армянской. Около пяти миллионов человек проживают в более чем 45 странах: Турции (более четырех миллионов), Ливии (350 тысяч), Сирии (90 тысяч), Иордании (120 тысяч), Германии (20 тысяч), Египте, Израиле и США (по пять тысяч), Франции (две тысячи) и в других странах. При этом нынешние мусульманские правители, как султаны и эмиры далекого прошлого, высоко ценят воинственность и лояльность черкесов. Так, они составляют личную гвардию иорданского короля. «Хашимиты традиционно доверяют им самые ответственные задачи, и прежде всего - охрану королевской семьи. В щекотливой ситуации, в которой находится Иордания, они знают, что лучше всего могут полагаться на черкесов», - говорит Абу-Сальман.
По его словам, многие генералы в турецкой армии также черкесского происхождения. «Это обстоятельство в значительной степени объясняет, почему генералитет здесь негативно относится к любым проявлениям религиозного экстремизма и стремится сохранить светский характер государства. Радикализм всегда был чужд черкесам, их подход отличается рационализмом и терпимостью».
В Израиле они проживают главным образом в Кафр-Каме, Рейхании, а также - в других деревнях, в частности, в Абу-Гоше. Набиль говорит, что у черкесов до сих пор сохранились внешние отличия от арабов и специфический акцент. «Мы говорим по-арабски, но с акцентом. Для израильтянина он трудноразличим, но арабы его распознают», - говорит он. По его словам, многие черкесы сохраняют более светлую кожу и светлые глаза. Сам Набиль - типичный житель Средиземноморья, черноглазый шатен. «Я похож на мать. Но мой отец - рыжий, с голубыми глазами, и таких в нашем роду немало», - улыбается он.
Черкесы, говорит он, стараются сохранять национальные традиции, рассказывают молодому поколению историю и трагедию своего народа. «К сожалению, в нашем время сделать это становится все сложнее». Не чувствуют ли себя черкесы ущемленными? «Абсолютно нет, - не задумываясь говорит Набиль. - У нас в Абу-Гоше прекрасная инфраструктура, лучше, чем во многих еврейских населенных пунктах. Представители нашей общины, конечно, живут в разных местах, и это затрудняет общение, но у нас превосходные связи с иорданскими черкесами. Наши дети чувствуют себя равными и среди израильтян, и среди арабов».
После начала «интифады», говорит он, на черкесскую молодежь оказывала воздействие пропаганда исламистов, но сейчас это явление идет наубыль.« Наоборот, арабы прислушиваются к нам, наша позиция получает признание у местного арабского окруже ния», - говорит Набиль. Во всяком случае, своих детей (а их у него семеро) Абу-Сальман воспитывает в традициях своего народа: они должны уметь постоять за себя, но и быть терпимыми к другим. Маленькая община древних горцев знает цену мужества. Как и цену безумия и ненависти...