Нартский эпос
Постановления о сословиях в Кабарде
ПОСТАНОВЛЕНИЯ О СОСЛОВИЯХ В КАБАРДЕ
Кабардинские князья, уздени и холопы издревле имели свой народный обычай, служивший для них законом.
Кабардинские князья произошли от Инала и сыновей его, между коими впоследствии совершен был фамильный раздел.
Народ кабардинский разделен на следующие касты по званиям своим:
Узденя: Тамбиевы, Куденетовы, Анзоровы, Коголковы и Нардоковы сыновья; по-кабардински именуются тлохотлеш или высокостепенные.
Степенные узденя, т. е. личные княжеские уздени, называемые пшекау.
Узденские узденя орх шалтухуса, старшие по званию княжеских узденей.
Чагары, состоящие под покровительством князей, то есть вроде холопов.
Чагары узденей, коим положено иметь их.
Всякого рода холопы или холопы-рабы, невольники как княжеские, так и узденские, живущие у своих господ.
Отпущенники княжеские и узденские по выкупу или в награду.
Народ кабардинский разделен от Иналовых детей на четыре фамилии:
1) Бек-Мурзина;
2) Кайтукина;
3) Мисостова;
4) Атажукина.
Степенные узденя, где бы ни находились, по первому извещению князя должны явиться к нему и находиться при нем, сколько заблагорассудится князю.
Когда князь отъезжает в Персию, Россию, Турцию и пр., при нем должен находиться один первостепенный уздень, занимающий почетное место, даже если есть люди старше его летами; он кушает с князем и получает более прочих подарки. Другие же узденя при князе равны в правах своих и получают награды по заслугам.
Узденя пшекау, то есть княжеские, исполняют все приказания князя (они не холопы, но и не равняются узденям). Они находятся безотлучно при князе и исправляют его домашнюю работу, смотрят за порядком в его доме и охраняют его, а князь защищает их от всяческих несправедливых обид, по обычаю вступаясь за них, наказывает виновных, народ же терпеливо сносит присуждаемые от князя наказания и не может ничему противиться, ибо не разбирает, право или не право поступает князь, на то есть его воля.
Если с кем-нибудь уздень пшекау будет ссориться и в ссоре убьет противника, то князь вступается за это и в случае, если убийца не удовлетворит родственников убитого по обычаям. Князь ищет мщения кровь за кровь убийством, сверх этого взыскивает с виновного за одного убитого три семьи, в каждой по девяти душ, из коих отдает два семейства ближним родственникам убитого, а третье берет себе. В случае же, если у убийцы нет девяти душ, все семейство и имущество его подвергается ограблению и продается по разным местам.
Чагары княжеские должны из каждого дома всякий день являться верхом на собственной лошади и с оружием к князю для услуг и исполнять все приказания его; если кто из чагаров будет убит в ссорах, за него взыскивается тоже девять душ в пользу родственников убитого; но князь из того ничем не пользуется.
Детальное описание гидрораспределитель га на сайте.6. Все узденя добровольно, непринужденно служат князьям и получают за это достаточную награду в виде оружия, лошадей, скота, холопов, смотря по усердию каждого.
При переселении князей на другое место, узденя, принадлежащие им, следуют за ними и живут не в дальнем расстоянии от аулов, если переселение будет внутри Кабарды. Когда князья пойдут в другие места, за Кубань и далее, то узденя даже против воли своей остаются в Кабарде, ибо народ удерживает их от переселения. Один только князь имеет полную свободу выходить беспрепятственно из Кабарды, куда пожелает. Если уздень будет обижен князем или не получит назначенных подарков, то вправе от князя переселиться на другое место.
С узденя, чагара и холопа, если окажут неуважение к своему князю или что-либо у него украдут, взыскиваются штрафы.
Если кто-либо украдет у князя из дома лошадь и в этом будет изобличен, то виновный с возвращением украденного платит князю восемь своих лошадей, одну холопку или холопа из лучших. Таким же порядком с того, кто учинит кражу лошадей из княжеского табуна, за каждую лошадь взыскивается по 8 лошадей, а за 9 украденную взыскивается и по холопу на лошадь или по лучшей холопке. Сколько бы ни было лошадей украдено, за все платится в этом же размере.
Если кто-нибудь, приезжая к какому-либо князю из других мест и не доезжая до него, будет ограблен в дороге, и воры будут узнаны, то взыскивается с них за бесчестие за каждую лошадь по 8 лошадей и холоп за ограбление едущего к князю.
Хорошую охотничью собаку князь вправе взять у всякого из подвластных, а если ее не отдают по требованию его, взыскивается с противящегося в штраф пара быков. Впрочем, и сам князь по получении собаки вознаграждает за нее хозяина, оценивая ее по достоинству и своей воле.
Таким же порядком поступают, если князь пожелает взять у кого барсучьи чехлы.
Если князь по каким-либо причинам захочет у узденей и чагаров взять баранту, а уздень или чагар в этом воспротивится или баранту по дороге отнимет у князя назад, за это он платит в штраф князю одну хорошую холопку и пару волов, а в баранте делается народное разбирательство. Если окажется, что князь неправильно оную взял, то отбирается и отдается по принадлежности хозяину; но последний и при правоте его от платежа сказанного штрафа за неповиновение князю не избавляется.
Для собственного продовольствия и продовольствия двора своего князь имеет право брать у своих подданных и узденей баранов, не разбирая, им или посторонним принадлежит скот, с каждого дома в год по одному барану и ягненку с тех кошей, которые принадлежат узденям князя и их подвластным.
Узденя, чагары и прочие вольные люди, если терпят от своего князя какую обиду, имеют право уйти от своего узденя к любому князю и просить разбирательства, которое князь делает. По окончании он приказывает господину, если жалоба на него справедлива, чтобы он обходился лучше, просителя же возвращает к прежнему его господину. Это иногда повторяется несколько раз в случае продолжения притеснения.
Когда князю нужны лошади, лошади для своих товарищей, не имеющих таковых, он может из табуна узденей, чьих бы ни было, взять лошадей и ездить на них, а потом возвращать их по-прежнему в табун. Если какая-нибудь лошадь от изнурения падет, князь за нее платит хозяину такую же лошадь.
Если кабардинцы при разъездах партиями для розысков и наказания за какие-либо шалости или грабежи других горских племен разобьют их и возьмут у них добычу людьми, скотом и прочим, то старшему князю, даже если он не был в партии, дают из лучших пленных одного человека. Если людей в добычу не достанется, то выдают князю скотом и прочим, по стоимости человека. Остальную добычу делят между собой по частям участвовавшие в партии.
Если два человека подерутся при князе на улице, во дворе или в доме, то зачинщик драки платит в штраф князю одну холопку за несоблюдение благопристойности к князю.
Если кто со служанкой князя будет иметь прелюбодеяние и в этом изобличится, платит князю в штраф холопку хорошую.
Полученные во время бытности князя в чужих краях за Кубанью или в другом месте подарки узденя его делят постепенно, кому что следует.
Из калыма, полученного князем за дочь при выдаче ее в замужество, дается часть его узденям и разделяется постепенно, кому что следует.
Когда князь женится, то калым за невесту помогают ему платить его узденя, смотря по состоянию каждого.
В калым за дочь свою князь берет:
1) лучший панцирь, стоящий двух крестьянок;
2) другой панцирь попроще, стоящий одной холопки;
3) налокотники, стоящие одной крестьянки;
4) еще налокотники и шишак, стоящие одной крестьянки;
5) саблю, стоящую служанки;
6) саблю попроще;
7) пять лошадей, из коих первая стоила бы непременно одной служанки, а прочие похуже и без цены, но только на выбор.
Если прописанных вещей и лошадей не сыщет, то платит служанками.
Когда князь умрет и останутся долги у него, которые он при жизни не заплатил, долги те остаются без платежа, и наследники за них не ответствуют.
Когда князь находится у карабулаков, назранов, ингуш или у тагурцев и он кого-либо пошлет по какому деду, а последнего ранят и не послушают, за это виновные платят князю 15 лошадей, сабель, ружей, шашек, пистолетов, чтобы каждая штука стоила непременно одной крестьянки.
Князья не имеют права, по обычаю народа, обижать узденей без причины.
Князья женятся на княжеских дочерях, а узденя – на узденских дочерях, вольные – на вольных, холопы – на холопках, чагары у чагаров берут; по желанию же родителей и холоп может брать у вольного, а чагары – у холопов.
Холопы исполняют в полной мере все приказания господ и работают безоговорочно, что ни прикажут.
Чагары платят годовую подать господину своему и работают по нижеследующему положению в народе:
Когда чагар будет иметь в пашне две пары волов, он обязан в год своему господину отдать три арбы обмолоченного проса, а при неурожае и недостатке ничего не давать. Кто будет пахать одной парой, то на том же основании дать господину одну арбу при урожае и достатке, а когда три пары будет в пашне – дать четыре арбы проса.
Каждый дом крестьянский ежегодно засевает землю на один тулук (т.е. мешок в 5 мер) просяными зернами господину, и потом отдает ему все готовое. При работе продовольственные припасы в достаточном количестве выдаются от господина, а при неимении таковых, крестьяне обязаны сами себя обеспечивать.
В сенокосное время чагары обязаны работать для господина так: три дня косить и два дня убирать скошенное, в стога класть с помощью крестьян, которые и сено возят совместно с первыми в кутаны или дома, в том самом количестве, какое каждым из них накошено. Из этого исключаются чагары, которые в первый раз косят, по их малолетству, баранщики, табунщики, муллы и крестьяне, имеющие своих холопов. В случае же, когда господин не захочет косить по каким-либо причинам или не даст к прокормлению рабочим провизии, тогда крестьяне за свободное от покоса время обязаны дать ему с каждого двора по 7 арб готового сена.
В отношении дров крестьяне должны давать господам в год по восемь арб со двора, если, впрочем, предоставляется возможность возить их по местоположению из гор. Если же в том будет препятствие, то взамен дров каждый дом обязан доставить 15 толстых брусьев, годных к строению, и возить их зимой волоком волами.
Когда прежде было позволение кабардинцам ездить на Линию за солью, то всякий, кто поедет из крестьян на собственных своих быках или конных арбах, обязан был выдать господам по сапетке соли с быка или конной арбы. Кто таковых не имеет и поедет на выпрошенных у кого-либо быках или лошадях, те ничего не дают.
Кто будет делать железо, то из сделанного отдает господину в год со двора по одной полосе.
Если понадобится князю дом большой с кухней, а снохе – малый, обязаны безоговорочно строить крестьяне, мазать женщины их, глину же возить и делать обязаны дворовые люди.
Огородные плетни делают крестьяне совместно с дворовыми людьми; чистка сада от травы производится один раз за лето крестьянскими женщинами, по одной из дома.
Плетни около всего дома, где нужно, должны делать крестьяне без дворовых холопов, а также колья и хворост возить на крестьянской скотине.
Кто из крестьян имеет девок-дочерей, при выдаче их замуж отдает с каждой девки из получаемого за нее калыма господам по три скотины посредственных, господа же обязаны при выдаче девки замуж сделать для нее шелковый кафтан, а когда оного не даст, то и им не давать ни одной скотины, поступающей собственно за кафтан.
В бывающие в году два праздника – рамазан и курбан – делать для господ бузу из крестьянского проса; посуда господская.
Кто из крестьян будет иметь пчел, тот сначала три года господам ничего не дает, а по прошествии трех лет, если от одного улья образуется только три, все они отдаются господам, а если в хороший год будет более трех сапеток, то все остаются в пользу водившего. Когда же нехороший год для пчел и мало роев, то отдать господам только матку или два улья, как случится.
Если несколько братьев-крестьян, живших совместно, пожелают разделиться, обязаны давать господам по 40 баранов с ягнятами. Это установлено для того, чтобы не делились врознь, но жили вместе, а кто баранов не имеет, тот и делиться не вправе.
Если прибудет к господам в дом из женского пола гостья, состоящую при ней прислугу и волов кормят крестьяне.
Когда кого из крестьян чагары или другие люди убьют из-за мести или по другой причине, то по азиатскому обычаю они должны заплатить за убитого двух человек, из которых один берется семьей убитого, а другой – господином последнего.
По взятии кого из крестьян где-либо в плен, выручает выкупом из оного семейство пленного вместе с господами.
Крестьяне должны давать для господ в их поездку лошадей, но только в то время, когда они праздны, а когда нужны в поездке или по другим надобностям самому хозяину, то оных могут не дать, и господа не вправе насильно брать оных у крестьян. Когда же взятая лошадь будет украдена, загнана или от другого падет, в таком случае господа за то производят крестьянину плату.
Кто из крестьян зарежет собственную рогатую скотину, а не подаренную, тот обязан сваренную переднюю лопатку принести господам.
Во время рамазана, то есть поста, всякий крестьянин со двора должен в одну ночь кушанье и питье принести господину своему, отвечающие сословию его, но не свыше достатка крестьянина.
Кто из крестьян имеет баранов, обязан дать господину один раз в год, когда бывает заготовление копченой баранины в декабре месяце, со двора по лопатке оной.
После уборки хлеба крестьянами и возвращения с работы, каждый крестьянин должен дать господину со двора по кубышке бузы и по одному большому просяному чуреку.
При всяком изготовлении бузы крестьянин обязан отнести один кувшин своему господину.
Если господин пожелает строить вновь дом или поправить старый, крестьяне строят, а старое, бывшее у него строение от дома, годное и негодное, берут себе на надобности.
24) Когда господин поедет на поминки к родственнику, тогда арбы с волами должны давать крестьяне по очереди.
Если пожелает господин выбрать из крестьян табунщика, то он может это сделать. За это он дает ему лучшего жеребенка из числа лошадей, которых тот пасет. Одежда у табунщика своя, но исключается из подати с него одна арба проса, а когда зимою господин станет резать кобылу для пищи, то внутренность и шея вся табунщику отдается, только малое количество из внутренности берет себе господин.
Кто окажется нарушителем по всем прописанным статьям, тот обязан заплатить за всякое невыполнение своему господину быка.
27) Кабардинские князья имеют в подданстве разные сословия горцев: карабулаков, назрановцев, ингуш, осетин и абазинцев, кои платят дань по нижеследующему порядку.
Ингуши, назраны и карабулаки ежегодно платят по очереди кабардинским князьям по рублю серебром с дома. Тот князь, который получит деньги, должен весь год от обид их защищать и дать для того человека, который состоит на всем довольствии, лошадь; притом ему дают несколько платьев за охранение.
Тагаурские осетины на том же основании платят, что и ингуши, и назраны, до самой Дигории.
Дигорский народ, живущий на плоскости и в горах, платит с двора по барану, и также дается им для защиты от обид человек от князя, на всем мирском продовольствии.
С балкарцев никакой дани не получают, но только в случае кражи у кабардинцев лошадей платят штраф и наказываются за все проступки наравне с кабардинцами.
Дигорцы за воровство у кабардинских князей платят штрафы такие же, как и кабардинцы.
Чеченцы и уруспиевские осетины с давнего времени принадлежат Атажукинской фамилии, и никто в них не вмешиваются, а князь Атажукинской фамилии требует с них дань, сколько назначит, отчего они отнюдь отказаться не могут.
Хулампы, безенги-осетины по очереди в год дают князьям по барану с дома.
Карачаевцы-осетины между князьями разделены и находятся в подданстве с самых давних времен. Кабардинцы платят старшему князю ежегодно 300 баранов от всех, а от каждого дома по сапетке пшеницы и по большому кувшину коровьего масла. Когда малолетний сын какого-либо князя в первый раз приедет к карачаевцам, как только начнет ездить на лошади, в то время всякий житель карачаевский из черного народа, у кого есть табуны лошадей, обязан дать ему лошадь. Если же оных не имеет, то корову, быка или барана, а старшины дарят ему хорошие ружья, шашки, пистолеты и прочие приборы, к убранству военному нужные. Всякий князь может посылать в Карачай и берет там все, что потребуется, лошадьми или коровами и прочим, что только нужно. Если кто будет противиться, то посланный от князя арестовывает у неповинующегося дом следующим образом. Он кладет камень в дверях, и никто не только снять его не может, но даже и перейти не смеет до тех пор, пока камня не прикажет сам князь снять. При этом люди, оставшиеся внутри покоя, не выходят во двор, находившиеся на дворе не могут войти через камень в покой. Таким же порядком князь может положить камень и на пашни: в это время производящие пахоту не могут его переехать, а если переедут, платят штраф князю хорошей холопкой.
6 частей абазинцев принадлежат с давнего времени кабардинцам и разделены между их князьями следующим образом. Племена Клычева, Кашава, Дударукова принадлежат фамилии Атажукиной; беселбаевцы, бибирдоевцы и половина Лоовых – Жанбулатовой фамилии, а последняя половина Лоовых принадлежит Мисостовой фамилии. Они платят дань князьям тех фамилий наравне с ингушами, назрановцами и карабулаками, также поступают с ними в наказаниях и штрафах.
Народное условие, сделанное 1807 года июля 10, после прекращения в Кабарде заразы в отмену прежних обычаев:
Убавлен калым при взятии в замужество княжеских дочерей: платить за девицу 500 руб. серебром, на скот по оценке или оружием, а если вдова – калыму 300 рублей.
Узденям первостепенным платить калыму за девицу 350 руб., за вдову – 200 руб., по оценке на скот, лошадей и вещами.
Меньшие узденя за девицу – 220 руб., за вдову – 150 руб. серебром.
Вольные за девку – 150 руб., за вдову – 100 руб. серебром.
Княжеских, узденских и вольных дочерей насильно не брать, как прежде было: кто какую хорошую девку заметит, тот самовольно брал ее разбоем, за что происходили, кроме ссор, убийства, кто насильно взял девку, тот платил только калым родственникам. Это отменено для того, чтобы без согласия родственников и без венчания муллы своего аула никто ни у кого девки взять был не вправе, а кто в противность этому возьмет девку буйством, тот подвергается штрафу в размере 400 руб. серебром, а если посторонний мулла вмешается, штрафуется 30 руб. серебром.
Никто ни о каком деле не должен просить кадия скрытно: истец и ответчик обязаны просьбы свои и жалобы, которые в состоянии разрешить только кадий, приносить вдвоем. Если же кто один будет у кадия просить объявления преждевременно, до того, как дело может кончиться, то при дознании об этом проситель подвергается штрафу в размере 20 руб. серебром. Кадий также подлежит этому же штрафу при допущении просителя вопреки этого правила. Эти штрафы берет в пользу свою валий, т.е. главный князь.
По явке к кадию просителя и ответчика в каком-либо деле кадий приказывает в доказательство выставить свидетелей, которые должны явиться в течение 15 дней. При неявке их в этот срок просителю отказывается в просьбе. Явка свидетелей по истечении 15 дней во внимание не принимается.
Если прежде какое дело было решено шариатом или третейским судом, или по согласию, в таких делах просьб не возобновлять и разбирательства не делать.
Если какие-либо дела решены эфендием, недовольная сторона не вправе просить другого эфендия об изменении решения, он не имеет права приступать к ним. Не вмешиваются в дела кабардинцев посторонние эфендии из кумык и прочих под опасением штрафа в размере 100 руб. серебром.
Прежде было в Кабарде две мехкемэ, то есть «суда»: один в Мисостовой и Атажукиной фамилиях, другой – в Бекмурзиной и Кайтукиной. Один другому не препятствовал в разбирательствах, а всякий судил свой народ, исключая случаи, по которым дело решалось по просьбе одного просителя при неимении ответчика. Это положение осталось в силе, но с уточнением: в случае принадлежности истца к одной мехкемэ, а ответчика – к другой, дело разбирать по местонахождению ответчика.
По решению шариата виновный обязан заплатить штраф в назначенный срок, в противном случае долг этот взыскивается через продажу имущества и сверх этого берется с виновного 20 руб. серебром штрафа.
Кто имеет пчел, сеет просо, водит баранов и рогатый скот, тот обязан отделять ежегодно из меда и проса 10-ю часть, из баранов – 40, из рогатого скота – 30, из товаров и из денег – 40-е части, которые по получении эфенди делят по частям: одну часть себе, другую – мулле, третью – бедным. Все делят на равные части, если нужно, то и сам палий требует народного пособия.
Запрещается кабардинцам брить бороды, курить трубку и разводить табак.
Если кто умер до учреждения этих правил и сделал по имению какое-либо завещание или распоряжение, а дети или родственники его еще не выполнили, то обязаны выполнить.
Эфенди и мулл, живущих в аулах, в случае обид обязан во всем защищать главный эфенди, присутствующий в мехкемэ.
Если мулла решит дело в ауле, то решение это считается равным решению в мехкемэ, и никто оному противиться и перерешать не может.
С бедных людей, живущих в аулах, если о них будет свидетельствовать владелец и эфендий, положенных народом податей не требовать.
За свободных простых или вольноотпущенных девок платить калым 160 руб. серебром и венчать по религии с согласия родственников, самовольно же и тайно выходить замуж по-прежнему воспрещается. Самовольно вышедших в замужество девок народ предложил отобрать и с прижитыми детьми вернуть прежним их владельцам, но это решение оставили без исполнения во избежание разорения и бунта, которые могли за этим последовать.
Дела, решенные до учреждения мехкемэ, ни в каком случае не возобновлять.
Дела, оказавшиеся нерешенными с момента учреждения мехкемэ, разобрать для оказания обиженным удовлетворения, исключая дела черни, которые обязан решить без замедления один валий и депутат, а в будущем всякое дело в народе решать по шариату, за исключением претензий князя с узденями, узденей с их крепостными, так как они по их желанию предоставлены разбирательству по древним обрядам.
Князь не имеет права требовать обратно подарки, данные ему с давних времен узденем, но последнему не воспрещается добровольно их возвратить.
Уздень не имеет права переселяться в другое владение князя, всякий уздень должен жить близ своего князя аулом, хотя бы и не вместе.
Отпущенные князьями и узденями люди на волю не вправе отходить из их аулов в другие, а должны жить в оных как сами, так и происшедшие от них дети и проч.
Узденский уздень, после смерти своего узденя, по собственному желанию может остаться у родственников умершего узденя или его князя, но в другое место и фамилию отойти не может.
Имение, оставшееся после умерших нераздельным за 40 лет до мехкемэ, позволяется разделить по наследству, кому что следует.
Прежнее самовластие князей и большие поборы с народа, штрафы, убийства, которые имели место до учреждения мехкемэ, этим постановлением уничтожены, исключая сбор с народа скота, который поступает в мехкемэ.
Мехкемэ – суд, в котором старший судья – валий, членами являются два или три князя, прочие же члены из узденей, сменяющиеся через три месяца. Всего 12 членов, в том числе секретарь и кадий.
Если уздень в ссоре с князем нечаянно ранит его лошадь, то он обязан удовлетворить князя пятью душами крестьян, пятью лошадьми и пятью ружьями.
Если уздень поссорится со своим чагаром и убьет его, то семейству убитого он обязан дать человека или брата убитого отпустить на волю.
Если уздень обидит в чем-либо чагара своего, а он будет просить разбирательства в обиде, то в это время обиженный чагар остается свободным от услуг пока не закончится разбирательство, прочие же чагары ни малейшего ослушания господину не делают, а служат по обыкновенному порядку.
Если у холопа или чагара будет скот, подаренный родственниками, то князь или уздень из этого скота не вправе ничего брать. Для открытия подлога, в случае сомнения господина в действительности подаренной скотины, холоп или чагар к оправданию своему обязан указать родственника, подарившего ему ту скотину, который по вызову обязан в справедливости присягнуть. При невыполнении присяги скотина признается не за подаренную, а за собственную холопью, и тогда господин вправе оную у чагара или холопа отобрать.
Если чагар женится и калым заплатит сам, без помощи его узденя, то он вправе при потере расположения к жене согнать или отпустить ее. В этом случае ему препятствия не чинить, исключая холопов, которые женятся с платежом калыма за счет господ. Тогда холоп, даже если ему жена и не понравилась, прогнать ее не имеет права. Холоп дочь свою выдает за другого холопа, но брать калыма за нее не может, а получает его господин.
Если чагар украдет у узденя своего скот, вора следует отдать для наказания в непосредственное распоряжение его господину, скотину отобрать. Если же у вора будут братья или другие родственники и пожелают выкупить его у господ, то платить за это следует 150 руб. серебром или по оценке за скотину.
Если холоп или чагар, не приносивший никакой жалобы на господина своего князю, бежит за Кубань или в Чечню, а впоследствии будет пойман господином, то последний может его продать кому захочет, и родственники не имеют права вступиться за беглеца. Имуществом его пользуется господин только тогда, когда у беглеца нет родственников, а если такие есть и жили с ним, то имение остается у них.
Если чагар до того обеднеет, что не в состоянии будет господину своему уплатить положенной подати, то он должен служить у господина своего во дворе наравне с холопами, скот же господин не вправе забирать. Если же он от своего скота получит прибыль и на нее купит себе жену, господин не вправе забрать его дом, а отпускает его с женою по-прежнему жить особо. Чагар платит господину годовую дань.
Если господин поможет чагару в платеже калыма за жену, чагар не вправе жену сослать или отпустить.
Если чагар в доме у господина справится и в состоянии будет жить своим домом, то он может к этому приступить и забрать свой скот, который привел к господину.
Уздень волен холопа обратить в чагара, дав ему на первый раз для домашнего обзаведения пару волов, пару коров, котел и восемь тулупов.
Если уздень имеет в доме холопов и среди них есть чагар, а прочие издревле холопы, но богаче чагара, то по их желанию уздень не вправе сделать их чагарами, преимущественно настоящего, даже если он и беднее холопов.
Чагар или холоп при женитьбе на какой-либо из служанок своего господина может ходить к ней только для ночлега, т.к. живет она в доме, а к себе брать не вправе. Этого рода жена не считается законной; посему и происходящие от них дети принадлежат господину. Как мать, так и чагар не вправе называть их сыном или дочерью, а сии именовать их законными родителями.
Если у холопа жена окажется распутного поведения: прелюбодейкой, воровкой и не повинующейся мужу, – и от этого происходить будут между ими ссоры, холоп бросает ту жену, а господин, если не в состоянии исправить, продает холопку по своей воле. Если при этом возьмет за нее более заплаченного в калым, то половину барыша берет себе, а другую отдает тому, от кого холопка взята, мужу же ее подыскивает другую жену. В случае, если он не выручит сполна заплаченного за распутную холопку при ее продаже, господин требует вдобавок вырученной суммы 50 руб. серебром с того, кому принадлежала прежде холопка.
В дополнение кабардинских обрядов установлено преимущество, относящееся к узденям Куденетовым.
Если князь выдает свою дочь в замужество, и у него есть уздень из Куденетовых, тогда он дает ему лучшую лошадь.
При ссоре двух князей между собой и убийстве одного из них, родственники убитого не вправе мстить за кровь последнего, если в доме виновника будет находиться кто-либо из узденей Куденетовых. После его отъезда они могут мстить. Уздень Куденетова не должен жить в доме более недели, пока убийца приготовится ехать в Чечню или другое место для поиска себе убежища.
Если кто из князей или узденей кого-либо из Куденетовых ударит, даже если и не ранит, платит за то обиженному холопу лучшую лошадь, хорошую саблю, шишак вызолоченный, налокотники, панцирь лучшей доброты и сверх этого виновный собирает людей, варит бузу и, угощая оной народ и Куденетова, просит у последнего прощения, а вместе с тем отдает все вышепрописанные вещи и холопку.
Узденя Куденетовы имели право вступаться в обиде за черный народ и ходатайствовать за них в мехкемэ безотступно.
Где бывают Куденетовы, там не может никакой князь при их бытности барантовать за вины в кошах и аулах.
Если кто из Куденетовых даст кому-нибудь слово или пообещает безопасность, этого никто из князей и узденей не вправе нарушать под опасением строгого штрафа.
Кто из Куденетовых поедет с князем и, встретившись с другим князем, будет друг в друга на дороге стрелять, и Куденетов за своего князя вступится, то даже если убил другого князя, мщения Куденетову не будет, а падет мщение на князя, с которым Куденетов был.
Кто у Куденетовых украдет лошадь со двора или из табуна и будет обличен, платит Куденетову три лошади за каждую.
Если приобретена будет добыча в других местах за какие-либо непокорности народов, принадлежащих кабардинцам, из оных давать Куденетову без всякого счета лошадь лучшую, а свою часть он получает особо. Впрочем, это выполняется в том случае, когда кто-либо из Куденетовых будет находиться в партии.
Когда князь женится, то к узденям Куденетовым без их согласия не вправе отвести жену.
Узденям же 3-й степени за обиды от князей и узденей производить удовлетворение саблей и лошадью.
После умерших чагаров имение детей следует отдавать под опекунское управление братьям и другим ближним родственникам, а узденям в имение, скотоводство и в семью не вмешиваться. Таким же порядком поступать и с дворовыми холопами, при разделе чагар в отдаче господину есть разные постановления: некоторые дают господину пару быков, другие холопку, а некоторые сто баранов или пять лошадей, а по неимению оных и рогатого скота полагаются особо разные с господами условия.
Всякий уздень волен свою холопку отдать мужчине, какому хочет, чтобы прижитые ими дети принадлежали узденю, который всегда вправе отобрать холопку от того, кому дал, исключая те случаи, когда за нее калым будет взят. Тогда узденю до холопки и детей дела нет, ибо она будет холопу законная жена.
Владелец земли за покос получает в год барана с каждого дома. С того, кто на его земле будет косить, равно как и за поселение на его земле тоже с двора берет по барану. Это не относится к князьям, а только к узденям вольным и чагарам.
Когда князь отдает на воспитание своему узденю или другому кому из простонародных сына своего, бывает гулянье и музыканту аталык, т.е. воспитатель, дает лошадь и кусок дараи, т.е. какой-либо шелковой материи.
Уздень, женившись, отправляется с женою на время в дом какого-либо чагара, где производится гулянье, и чагар, у которого в доме будет уздень с женою, платит музыканту быка и штуку товара, какой случится.
Кто имеет из князей и узденей баранов, тот после снятия с них шерсти белую всю оставляет у себя, а из черной сколько нужно отдает на бурки, полсти, для плотников и прочие надобности. То, что останется, разделяет дворовым людям по положению для одежды и проч.
Кто в праздник джумэ не явится в мечеть на богомолье, того хозяин аула штрафует пятью рублями серебром.
Когда князь за кем гонится с намерением убить, а тот, заметив это и обороняясь в крепком месте, убьет у князя лошадь, за это взыскания и мщения нет, но обязан заплатить князю за убитую лошадь.
Когда с женою чагара поступит какой скот, подаренный ее родственниками, оным господин пользоваться не вправе, и при продаже чагара не отнимается от жены его скотина, сколько бы ни было в течение времени приплода. Так же поступать и с холопами.
При женитьбе чагар и дворовых, в первую ночь дает чагар из собственности жене корову, и сколько бы от нее ни произошло приплода в течение времени, ни муж, ни господин не вправе в оный мешаться, он остается всегда в пользу жены, даже при продаже чагара другому господину. То же выполняется и в отношении скотины, данной дворовым, за неимением у них собственной.
Если чагар заплатит калым из собственности за жену, то при расставании с нею может сделать ее свободной, и господин препятствовать этому не вправе. Если же дворовый человек, женясь на девке такого же сословия с платой за нее калыма из господского имения и поступив потом по каким-либо сделкам в чагары по несогласию с женой, пожелает дать ей свободу, то сделать это без воли господина не может.
Каждый чагар вправе иметь у себя холопов, но по правам народным не вправе без воли своего господина их ни продать, ни подарить, ни на других такого же состояния променять.
Когда чагар, имея холопов, с позволения своего господина захочет продать их, тогда он выбирает трех покупателей, в числе которых должен находиться и сам господин, и предоставляет право самому холопу назначить себя в продажу кому-либо.
Если чагар упустит время, назначенное для подати или работ господских, за это господин вправе его оштрафовать парой или двумя парами быков, смотря по упущению.
А если чагар ослушается посланного от господина для взыскания штрафа, тогда налагается двойной штраф.
Когда бывает народное собрание по делам, тогда аул становится кошами врозь, и если в это время у кого родится сын, отец его дает на пищу своему аулу корову, а за сопротивление платит штраф. В случае, если коров наберется так много, что съесть их аулом не могут, лишние остаются для другого собрания.
Если у баранщика княжеского другие баранщики украдут барана и виновный признается, то платит баранщику, у которого учинил воровство, двадцать баранов за одного, которые поступают в пользу баранщика, а хозяину до них дела нет. Это правило применяется в равной силе и к узденским, и к прочим баранщикам.
Если пристанут к какому баранщику чужие бараны, он должен о них объявить по всей окрестности, и если не отыщет хозяина, пригульные бараны остаются в пользу баранщика, а хозяин коша не вмешивается. Если же не отыщет хозяина приставшим лошадям, оные предоставляются в пользу одного княжеского табунщика.
Табунщику платят за пастьбу лошадей по расчету: с четырех кобыл по стригуну. Княжеский табунщик выбирает в помощь себе другого табунщика, который и обязан за этот выбор дать быка. Табуны составляются дворов из 30, 40 или более, как случится.
Кто получает по стригуну с дома, тот платит прочим табунщикам, находящимся с ним, в год по двадцать пять баранов и корову; два раза варит бузу из пяти пудов меду и прочих припасов.
За пастьбу рогатого скота из аула дают пастухам по равной части со двора, по общему согласию и смотря по количеству скота.
Старший при пчельнике князя или узденя выбирает себе помощника, обязанного дать за выбор быка; пчелинцам за караул платится по фунту с пуда, кто сколько будет иметь меду.
Когда уздень пшекау поссорится в доме князя, с него за это штрафа никакого не полагается. Из всего аула выбирается обществом один человек для повестки народу обо всем, что потребуется к исполнению, и за это он исключается из народной подати; но если будет выбран чагар, то он платит господину наравне с прочими его чагарами.
В пользу того узденя или чагара, у которого будет находиться княжеская жена в первый раз после женитьбы, остаются лошади, которые ее привезут.
Когда чагар умрет, а его брат возьмет его жену себе в замужество, платит в пользу родственников жены одного быка сверх прежде уплаченного за нее калыма. Родственники не вправе воспретить брату на ней жениться. Если после умершего князя или узденя останутся сын и две дочери, из имения отца сын получает две части, а дочери – по одной.
Жене с детьми после смерти мужа предоставляется восьмая часть, без детей – четвертая.
В прочих разделах делается разбор исходя из родства, но только в том случае, если после умершего не останется детей, которые считаются прежними наследниками всего родительского имения.
Ш.Б. Ногмов. История Адыгейского народа. Нальчик – Эльбрус, 1994, с. 152-169.