ЧЕРКЕСЫ (САМОНАЗВАНИЕ АДЫГИ) – ДРЕВНЕЙШИЕ ЖИТЕЛИ СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО КАВКАЗА

Свободный Кавказ представлял собой длинный фронт, простирающийся от Черного моря на западе до Каспийско­го моря на востоке, но он был разделен на две важные части: восточная часть, состоявшая из Дагестана и Чечни, народы которых были в состоянии войны с Россией, и западная часть, примыкающая к Черному морю, которую упорно обороняли черкесы. Они продолжали отстаивать ее и после захвата восточных районов русскими, последо­вавшего за разгромом Шамиля. Третью часть этого фронта составляла Кабарда, которая включала равнины между Кубанью и Тереком и попала в руки русских раньше, так как из-за отсутствия лесов, гор и других естественных преград, не была пригодна для обороны.

Войны, которые шли в восточной части, имели специфи­ческий религиозный характер, так как дагестанцы и че­ченцы рано приняли ислам, а жители Западного Кавказа были все еще христианами. Поэтому последними в борьбе руководили в основном патриотические чувства, пока они не приняли ислам на последних стадиях затянувшейся войны.

Война началась во время правления царя Александра после того, как он завладел короной Грузии в 1801 году. Он решил покорить все народы между Россией и Грузией, чтобы получить возможность охранять южные границы России, примыкавшие к Турции и Ирану. Он был твердо убежден, что если сможет добиться этого, то получит возможность выйти за пределы своих границ, а именно, в Турцию и Иран и, в конце концов, Индию и другие страны, которые он мечтал покорить позднее.

Кавказские горцы были малочисленны, и царь надеял­ся, что русские войска без труда одержат там победу. У России не было никакого права или законного предлога вмешиваться в дела свободных черкесов, которые жили на этих землях тысячелетиями. Россия руководствовалась правом сильного и желанием править другими, а также притязаниями царя на расширение своего могущества, не считаясь с нравственными соображениями. Царь при­шел к выводу, что эти свободные народы должны подчи­ниться его власти, а их страна, которую они отстаивали в течение веков, должна стать неотъемлемой частью Рос­сийской империи. Он не желал видеть свободные народы и свободные страны рядом со своей великой империей. Но он ошибался и не предвидел катастрофы, которая угро­жала его стране, и страшной цифры числа жертв, которых потребует покорение этих свободных народов.

Кавказские народы были в глазах могущественного царя просто группой профессиональных воров и разбойников, потому что они имели обыкновение грабить и уводить скот и лошадей у своих врагов.

Если черкесы были таковыми, то кем были в сравнении с ними русские и сам царь, если они позволили себе предать огню и мечу земли своих соседей, принесли мирным долинам горе и разрушение, сожгли города и деревни, разогнали по всему свету массу людей и присвоили себе их страну по праву захвата и грубой силы?

Сначала русским показалось, что их военные дела идут хорошо и будет легко продвинуться на вражеские территории, поскольку некоторые кавказские народы, такие, как осетины, хевсуры, пшави и сваны, которые были христианами /хотя и формально/, оставались нейтральны­ми в споре, возникшем между кавказцами и русскими. Некоторые из них были на стороне России, и это было важно, так как эти народы жили в горах, через которые проходила военная дорога, по которой русские надеялись осуществлять защиту южных частей Кавказа и которая легко могла стать жертвой этих народов.

Что касается кабардинцев, большинство которых были мусульманами и жили на равнинах между реками Терек и Кубань, они также вынуждены были бездействовать, ввиду того, что их земли попали в руки русских после того, как они потерпели поражение. Их земли были равнинными, открытыми и не имели стратегических рубежей. Ничто не мешало врагу продвигаться вперед.

Таким образом, русские столкнулись с черкесами, Западного Кавказа, абадзехами, проживавшими на во­сточных берегах Черного моря и с горскими дагестанца­ми и чеченцами — на востоке Кавказа.

Хотя дагестанцы были мусульманами и питали глубокую ненависть к русским, они не смогли собрать силы, достаточные для того, чтобы противостоять врагу. Даге­станцы, как и чеченцы, состояли из множества народов и племен. По этой причине силы их были разобщены, они не могли создать объединенную армию для борьбы с против ником. Дагестан состоял из отдельных самостоятельных ханств, и это усугубляло положение. А ведь каждый из них мог выставить большое войско.

В своих политических делах и социальной структуре чеченцы сильно зависели от деления на кланы и племена. Это мешало им создать единый союз, способный защитить их страну.

Русские воспользовались этой разобщенностью и глубо­кими разногласиями между чеченцами. Они сумели разбить их политические и социальные объединения одно за другим, разжечь соперничество между племенами и напасть на отдельные части, чтобы проглотить целое. Положение оставалось таковым несколько десятилетий, в течение которых русские захватили многие местности на Кавказе и закрепились на этой территории.

Генерал Ермолов, который был назначен генерал-губернатором Грузии и Кавказа в 1816 году, был одним из наиболее известных командиров, взявшим на вооружение эту стратегию. Княжество за княжеством становились объектом его нападений. И он добился таких великолепных результатов, что опьянел от вина победы и осмелился написать своему господину, царю, в 1820 году, после того, как он захватил большую часть Дагестана, следующее:

«Задача завоевания Дагестана, которое началось несколько лет назад, приближается к завершению, и эта гордая страна, считавшая себя непобедимой, склоняет свою голову у ваших святых ног».

В самом деле, когда Ермолов писал эти слова, дагестанцы были в тяжелейшем положении, так как только небольшая часть страны на западе оставалась в их руках. И все же Ермолов просчитался в своих ожиданиях, и лишь позднее стало ясно, что радость его была преждевре­менной. Война, которая, казалось, приблизилась к концу, впоследствии разгорелась с новой силой и свирепостью. Она продолжалась еще сорок лет и унесла бесчисленные жертвы. Виноват был Ермолов, потому что своей жестокостью и варварством он побуждал народ к защите своей родины. Фанатизм защитников и вера в справедли­вость своего дела усилились. Они бесстрашно защищали свои горы и свободу своей родины. Они верили, что только дьявол, и никто другой, мог устраивать бойни в захва­ченных деревнях, разрушать их, истреблять население без жалости и милосердия, огнем и мечом уничтожать все на своем пути.

Этот побежденный народ упорствовал в своей борьбе, нес потери и жертвы и терпел жестокости, как бы ожидая чуда, ожидая предводителя, который совершит его. В этот момент возникло движение мюридизм — религиозное дви­жение, целью которого было объединить мусульман, разобщенных из-за деления на суннитов и шиитов. Движение быстро распространилось на Кавказе, и те люди, которые пропагандировали его, стремились объединить мусульман, чтобы отразить нападение наступающих русских армий твердо и решительно.

Одним из наиболее известных приверженцев этого движения был мулла Мухаммед, который был важным шейхом из Яраха на юге Дагестана. Это был широкообра­зованный человек, хорошо подготовленный в вопросах религии. Он имел хорошую репутацию. У муллы Мухамме­да не было других занятий, кроме чтения корана и разъяснения его стихов. Люди со всех концов приходили поговорить с ним и послушать его красноречивые речи. Неожиданно он пришел к мысли о том, что народ совершил великий грех, подчинившись русским чужеземцам, которых следует во что бы то ни стало изгнать и истребить.

В 1824 году он стал выступать публично, обращаясь к народу и объясняя ему, что все их добрые дела и соблюдение религиозных обрядов являются бесполезны­ми и не будут приняты богом до тех пор, пока русские колонизаторы будут их господами. Он, таким образом, объявил святую войну /джихад/ во имя бога и своей родины и сказал, что всякий, кто надеется на загробную жизнь, должен отказаться от всех удовольствий жизни, оставить жену, детей, богатства и пожертвовать всем во имя бога. Людей звали на бой и жертвы, они должны были добыть оружие и быть готовыми к назначенному часу.

Тех, кто присоединился к нему и получил его благослове­ние, называли мюридами /от арабского мюрид — тот, кто пытается найти путь спасения/ и, действительно, они стали «армией спасения». Число их росло по мере того, как движение распространялось в Дагестане, а затем в Чечне, где его фанатичные сторонники призывали народ объявить религиозную войну. Призыв к войне эхом раздавался в горах и долинах и звучали лозунги:

«Горе русским!»

«Смерть русским!»

Новое движение призывало к свободе и равенству между народами, отвергало идею рабства и эксплуатации человека человеком. Оно объявляло также об окончатель­ном слиянии шиитов и суннитов в общем поклонении одному богу. Мулла говорил народу: «Ваши храмы и мечети утратили святость, потому что русские неверные смотрят на них своим дерзким взглядом. Вам лучше развалить свои мечети и похоронить себя и своих врагов под ними. Каждый камень, которым вы убьете русского неверного, станет статуей свободы и храмом для поклоне­ния богу». Он отправил посланцев к князьям со следующими словами: «Страшный час наступил, пришел день победы или смерти. Тот, кто пожертвует собой, за дело бога, попадет в рай, а тот, кто одержит победу, добьется свободы в этой жизни. Свобода или смерть! Чего вы ждете?»

Итак,   идея   была   готова,   идея,   которая повсюду объединила свободных воинов, идея, которая осветила путь и наполнила их усердием и мужеством. Теперь им нужен был вождь, который бы объединил их и повел дорогой славы.

Позже мулла Мухаммед благословил Гази-Муллу, молодого человека из города Гимри и избрал его вождем народа. Он поручил ему объединить массы, возглавить их и начать священную войну с помощью бога, сказав войнам: «Рай ждет всех, кто погиб во имя бога и своей родины, и тех, кто убьет русского. Но горе тому, кто побежит с поля боя или покажет врагу спину».

В 1826 году Гази-Мулла с помощью муллы Шамиля, который впоследствии стал имамом и вождем Дагестана и который был родом из того же города, что и Гази, стали ездить из города в город, из одного района, в другой, обращаясь к народу, собирая воинов и энергично распространяя заповеди мюридизма. Ему помогал и тот факт, что Россия была в состоянии войны с Турцией и Персией. Таким обазом, положение было благоприятным, и мало что препятствовало его действиям против русских.

Спустя короткое время он стал имамом дагестанцев и чеченцев, и за ним оставалось последнее слово во всех религиозных и мирских делах. Эти районы выказывали ему свою покорность и были под его влиянием. Он стал единолично править народом. Но хан аварцев, столицей которых был Хунзах, не подчинился имаму и отказался объединиться под флагом, а заповеди мюридизма тем, кто не верил в них, казались слишком строгими. Избра­нный имам не мбг оставить безнаказанными их. Он сна­рядил армию в шесть тысяч человек и приблизился к сто­лице Хунзах, в которой в тот момент правила мать хана, ханша Паху-Бике, так как сам хан был еще несовершен­нолетним.

Столица, в которой было около семисот домов, была расположена на вершине горы в укрепленном и труднодо­ступном месте, окруженном глубокими ущельями, горные кряжи которых состояли из голых скал. Мюридистская армия атаковала столицу с двух сторон. Частью армии руководил мулла Гази, другой — мулла Шамиль.

Когда они атаковали город с криками: «Аллаху Акбар, Ла Иллаху Иллалах» /аллах велик, нет бога кроме аллаха/, аварцы испугались и бросились бежать, так как никогда раньше не слышали такого крика и не видели такой битвы. Тогда ханша вынула из ножен свой кинжал и стала воодушевлять бойцов, говоря: «О, мужчины, о, аварцы, вы недостойны носить оружие, потому что бежали с поля битвы. Отдайте свое оружие женам и прячьтесь за их спинами». Враги в этот момент уже поднимались на. стены города, но были отброшены, а их потери, сост/авил и, около двухсот убитых и большое число раненых. Тех аварцев, кого силой заставили присоединиться к мкрри дизму, освободили.

Во время сражения мулла Шамиль подвергся нападении!) нескольких своих сторонников. Он был бы убит, если бы' не один из мюридов, который пришел ему на помощь. То, что ему с помощью дервиша удалось спастись, было истолко­вано народом как чудо, как знамение благосклонности бога. Стали считать, что он является избранной личностью, которая совершит чудеса и будет выполнять волю боГа на земле.

Здесь следует мимоходом отметить, что среди тех, кто принимал участие в этом сражении на стороне аварцев, был Хаджи-Мурат, который впоследствии прославился как один из злейших врагов русских и который причинил им большой ущерб. Однако после этой битвы он соб.р.ал оружие и флаги, брошенные армией мюридов, и послал их русским в Тифлис, в столицу Грузии, в знак своей верности, и союза с Россией.

Имам Гази-Мулла собрал остатки своей рассеявшейся, армии, вернулся в Гимри и объявил о своем поражений, которое он приписал слабости веры своего народа и моральному разложению. Однако его объяснение причин поражения не принесло ему пользы, и народ стал терять веру в него как в вождя и имама. Но в последовавших боях с русскими ему удалось вернуть потерянный престиж.

После окончания войны против Турции и Персии, русские возобновили . военные действия на Кавказе. В 1830 году они поставили целью захватить Дагестан и попытались вторгнуться в его пределы громадными силами. Бесстрашный имам Гази-Мулла все еще оста­вался их главным врагом и не упускал ни единой возможности, отвечая двумя ударами на каждый удар русских. Несмотря на тот факт, что ему было нечего выставить против многочисленных русских пушек, которые русские использовали в своих сражениях, он не боялся их и переходил с одно-го поля боя на другое со своими легковооруженными   силами   и   храбрыми всадниками.

Когда давление русских усиливалось, он отступал в густые леса и узкие ущелья, заманивая русских в места, где они теряли свои преимущества. Тогда он нападал на них с быстротой молнии, нанося им поражение за поражением.

Положение оставалось таковым до 1831 года, когда имам Гази-Мулла разрушил город Параул, резиденцию шамхала кумыков, и захватил Тарку, несмотря на много­численные русские пушки, обстреливающие его войска из крепости Бурная, которая защищала город. Пала бы и сама крепость, если бы не русское подкрепление, подос­певшее в последний момент.

Спустя месяц имам Гази-Мулла возобновил свои смелые нападения, которые на этот раз были направлены на крепость Внезапная на северных равнинах Дагестана. Он держал ее в осаде долгое время, но когда подошло сильное подкрепление русских, ему пришлось отступить в лес, где разгорелась яростная борьба между отступающими сила­ми кавказцев и преследующей их армией русских. Последние были разбиты и понесли тяжелые потери. Командир русских войск генерал Эмануэль был серьезно ранен в бою и чуть не скончался. Имам Гази-Мулла атаковал затем укрепленный город Дербент на Каспийском море. Он держал его в осаде неделю, но ему снова пришлось отступить после прибытия подкреплений.

Осенью того же года он решился атаковать город Кизляр, на северном берегу Терека. Ему удалось захватить город, ограбить его и вернуться с двумястами пленниками. После этой успешной операции звезда его стала бледнеть. Русские атаковали Шумкеш-Кент, его укрепленный штаб, и взяли его штурмом, несмотря на хорошее стратегическое расположение среди густого леса в восточной части Дагестана. И хотя русские тоже понесли тяжелые потери, Гази-Мулла был вынужден спасаться бегством.

Весной 1832 года Гази-Мулла еще раз попытался осуществить одно из своих рискованных предприятий. Он атаковал город Владикавказ, столицу Кавказа, и долгое время держал в осаде крепость Назрань. Этим он пытался побудить кабардинцев восстать и присоединиться к нему. Однако попытка его не удалась, и он вынужден был отступить с позором.

Русские были более удачливыми, чем он, и начали наступательные операции в августе 1832 года в нескольких местах Чечни и вошли в город Герменчук, самый богатый и большой город этой страны. Жители города героически защищались и, несмотря на нехватку оружия, сопротивля­лись русским до тех пор, пока не осталось всего три дома, которые последние защитники города использовали как укрепление. Русские подожгли дома, затем их командир послал переводчика с предложением сдаться на хороших условиях. Чеченские защитники прекратили на короткое время стрельбу, чтобы послушать услов'ия капитуляции, но, посоветовавшись между собой, они отказались усту­пить и возобновили бой, сказав посреднику: «Мы отказываемся сдаться нашему злейшему врагу на любых условиях, для нас высокая честь показать русским, что мы умрем там, где жили, и что мы предпочли смерть капитуляции и отказались склонить голову перед чуже­земным или русским игом. Передай наш ответ нашим женам, чтобы они знали, что мы погибли, сражаясь». Борьба продолжалась, пока огонь не уничтожил эти три дома вместе с телами мертвых и живых, которые продолжа­ли борьбу и отдали свои жизни за родину с военными пес­нями на устах. Так семьдесят два героя встретили смерть в этих домах.

После неудачной битвы Гази-Мулла вместе со своим другом Шамилем отступил в Дагестан и сделал укреплен­ный город Гимри своей штаб-квартирой. Он был в тяжелом положении, потому что многие из сторонников покинули его, потеряв в него веру.

Осенью того же года русские предприняли наступление на Гимри, чтобы взять его и разрушить, но их продвижение приостановилось из-за недоступности территории. Когда генералу Вельяминову, командовавшему этой операцией, доложили, что в этих горах невозможно развернуть регулярные части, он спросил: «Собака сможет там пройти? Если дорога достаточно широка для собаки, русский солдат должен пройти по ней».

Местность, которую они атаковали, была чрезвычайно хорошо укреплена, так как Гази-Мулла и его друг Шамиль соорудили много брустверов, баррикад и каменных стен около тропы, по которой должны были идти русские войска. В качестве дополнительной меры предосторожности было построено много дополнительных каменных домов.

Генерал Вельяминов не испытывал ни страха, ни сомнений в проведении атаки. Началась битва, в которой обе стороны проявляли героизм и мужество. В первой попытке русские потерпели неудачу и не смогли взять укрепленные рубежи. Во время боя генерал сидел на барабане и в бинокль следил за боем, изучая вражеские позиции. Когда кавказцы обнаружили его местонахожде­ние, они стали обстреливать его, убив при этом нескольких солдат вокруг него. После этого грузинский князь из Менгрелии посоветовал ему: «Будет лучше, генерал, если вы найдете убежище». Генерал ответил: «Вы правы, князь. Положение очень серьезное. И вы окажете мне большую услугу, если начнете контратаку со своей армией с другой стороны, чтобы спасти меня от этой дилеммы».

В конце концов, русским удалось выбить кавказцев из .укреплений и баррикад, но некоторые мюриды оставались в каменных домах, где продолжали упорное сопротивление и не помышляли сдаваться. Их было шестьдесят человек, АО; несмотря на малую численность, они начинали контратаки, пытаясь прорваться сквозь ряды осаждающих только для того, чтобы умереть на'острие русских штыков. Вдруг у дверей одного из двух оставшихся домов появился высокий человек. Когда русские попытались ударить его своими ружьями, он перепрыгнул через их головы и, оказавшись позади них, убил трех солдат своим кинжалом. 0н, был ранен в грудь штыком- четвертого солдата, но быстро вытащил штык из своей груди и ударил противника по. голове. Последний был убит, а кавказец сумел бежать под прикрытие соседнего леса. П'озднее обнаружили, что шггыковая рана была не единственной его раной, и одно из его ребер было сломацо: Человеком, которого никто не узнал во время боя, был имам Шамиль.

Среди жертв сражения.у одного из двух упоминавшихся домов они нашли тело в необычной позе. Мертвец правой Ьукой указывал на небо, а левой держался за бороду. Кавказцы опознали в н^м Гази'-Муллу. Благодаря нео­бычной позе его тела они* решили, что он был" святым или человеком от бога, который принял мученическую смерть во имя бога. Русские посчитали это хорошим предзнамено­ванием, надеясь, что с его смертью войнам пришел конец. Их:надежды, однако, были напрасны.

Победа, русских позволила им взять Гимри, который они опустошили и ограбили, но мюридистское движение не затухло. Напротив, мученическая смерть Гази-Муллы . Произвела большое впечатление на кавказцев, чего русские сначала не поняли. Не учли они и жажду мести, которая вновь вспыхнула в сердцах воинов.

Имам Шамиль, которому, как указывалось, удалось спастись, много дней прятался в лесу, страдая от ран и от отчаяния. Однако ему удалось добраться до города Унцукуль, где в течение мёсятда он находился между жизнью и смертью, после чего стал медленно выздоравли­вать, хотя еще долгое время его жизнь была в опасности. Его побег из осажденной крепости Гимри убедил его сторонников в том, что он тоже был человеком от бога, человеком, которого бог избрал, чтобы он совершил удивительные подвиги и дела и повел людей на поле битвы.

После смерти Гази-Муллы Дагестан остался без вождя, поэтому мулла Мухаммед выбрал Гамзат-бека имамом и гл;авнокомандующим. Гамзат был аварцем из Гоцатля, но ему недоставало качеств выдающейся личности, которыми обладали его преемник Шамиль или его предшественник Гази-Мулла. Известно, что он совершил много злодеяний против аварских ханов, которые не разделяли его взглядов и не поддавались его влиянию. Прежде он был одним из сторонников Гази-Муллы и сражался в его рядах, но без колебаний покидал своего господина и имама и бежал, с поля битвы в самые критические минуты, чтобы спастись.

Во всяком случае, вначале с помощью Шамиля ему удалось укрепить свой авторитет и мюридистское движе­ние, к которому он склонил многих аварцев. Хан Хунзаха и его сторонники отказались принять мюридистское учение, и Гамзат-бек решил призвать их к порядку. Он повел на Хунзах сильную армию, после чего Паху-Бике не осталось выбора, и ей пришлось подчиниться ему. Она приняла мюридизм, но не хотела принимать участия в религиозной борьбе. Она отдала ему в заложники своего восьмилетнего сына, но он, не удовлетворившись этим, вероломно заманил ее двух других сыновей Абу Нуцаля и Ома /Омар/ в своей лагерь, где убил их с неслыханной жестокостью. Первым убили Омара без всякой ждлости и милосердие. Увидев это, его брат бросился на убийц с быстротою молнии и убил не меньше двадцати мюридов, прежде чем был убит сам. После этого Гамзат-бек вошел в Хунзах как победитель и казнил ханшу Паху-Бике, мать троих вышеназванных, ханов, хотя раньше она относилась к нему как к своему сыну.

Эти зверские убийства ханши и ее сыновей возмутили народ, который перестал уважать Гамзат-бека из-за его вероломства и злобных поступков. Когда Хаджи-Мурат узнал о действиях Гамзат-бека, он решил отомстить ему за смерть Паху-Бике, потому что он был молочным братом ее сыновей. Он и его брат Осман напали на Гамзат-бека во время религиозного празднества. Гамзат был убит вместе с группой мюридов, окружавших его. Осман тоже погиб в схватке, а Хаджи-Мурат остался жив. Народ восстал против мюридов, изгнал их из своей страны и принес клятву на верность Хаджи-Мурату, который стал правите­лем и ханом всех аварцев в 1834 году. Вслед за Гамзат-беком умер мулла Мухаммед, и Шамиль был избран имамом и вождем движения в мечети Ашилты