ЧЕРКЕСЫ (САМОНАЗВАНИЕ АДЫГИ) – ДРЕВНЕЙШИЕ ЖИТЕЛИ СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО КАВКАЗА

После смерти Гамзат-бека не было более подходящего человека, чем имам Шамиль, чтобы принять руководство мюридами. Он родился в 1797 году в Гимри. Это была одна их самых примечательных личностей 19 века. Он обладал великолепными качествами, которые определили в нем вождя. Несомненно, он был выдающейся личностью, какую нечасто можно встретить.

Когда он принял руководство мюридистским движением, оно было на грани угасания, но ценой невероятных усилий, а также благодаря исключительности своей личности он вдохнул новую жизнь в это движение и сплотил вокруг себя вождей и крупных предводителей вместе с их войсками. Когда он укрепил свой авторитет, первой его задачей было склонить на свою сторону аварцев. Он повел свою армию на Хунзах, чтобы захватить его, но Хаджи-Мурат разбил и отбросил его войска, и ему пришлось отложить осуществление планов захвата аварской страны до более благоприятных времен.

Это было не первое поражение Шамиля. Вначале ему не везло. Он был разбит также и храбрым генералом Клюгенау, австрийцем по происхождению, в бою у реки Койсу. Генерал вошел в город Гергебиль и деревню Гоцаль победителем. После этого имам Шамиль временно бездей­ствовал, не вступая ни в какие серьезные сражения. Он занимался укреплением своей армии и объединением племен, которые вверились ему и приняли мюридизм в Дагестане и Чечне. Таким образом, он укрепил свое влияние и свой авторитет среди различных племен.

В тот период Хаджи-Мурат был союзником русских и подчинялся всем их приказам, но дружелюбное отношение к русским уступило место враждебным чув­ствам, когда они назначили его заклятого врага Ахмед-хана, князя гази-кумыков, правителем аварцев. Сделав это, русские потеряли выдающегося человека, который из полезного друга превратился в злейшего врага.

В 1837 году Шамиль напал на русских и разбил их войска около Ашилты, которая была расположена недале­ко от реки Койсу. Эта победа, однако, была временной, так как большие силы русских во главе с генералом Фезе атаковали его и заняли Ашилту летом того же года, полностью разрушив город.

В то же время Шамилю пришлось вступить в бой около аула Тилитль к югу от Хунзаха. Генерал Фезе поспешил туда с подкреплением, и русские заняли пол-аула, в то время как другая часть — твердо держалась и оставалась в руках Шамиля. Несмотря на интенсивность русских атак и сильный артиллерийский огонь, положение оставалось неизменным до тех пор, пока Шамиль не предложил перемирие, после чего в течение нескольких дней велись переговоры. В результате русские отступили, а Шамиль был вынужден отдать русским трех заложников. Впослед­ствии русские уверяли, что они одержали крупную победу и что имам Шамиль подчинился им. Это была всего лишь пропаганда, иначе русские не стали бы отступать по дороге, указанной им Шамилем, и не оставили бы поле боя своему врагу. Шамиль, со своей стороны, заявил, что он одержал крупную победу над русскими и изгнал их из Дагестана. После этого многие племена, ранее покинувшие его, вновь присоединились к Шамилю.

После этого Шамиль вернулся в Ашилту. Он пришел в ярость, увидев бедствия, которым она подверглась. Ни один из ее пятисот домов не избежал разрушения. Была уничтожена даже мечеть, в которой Шамиль был посвящен в имамы. Тогда он поклялся отомстить русским, своим заклятым врагам, которые не чтили святость мечетей, безжалостно убивали людей и несли разруху в чужие края, на которые не имели никаких прав, кроме права превосходящей военной мощи.

После разрушения Ашилты Шамиль избрал Ахульго местом расположения своей штаб-квартиры. Ахульго было расположено на двух высоких горах недалеко от Койсу и окружено скалами. Он приложил гигантские усилия, чтобы укрепить местность и сделать ее неприступной для русских войск, построив башни и другие необходимые сооружения.

В этот момент царь Николай собирался посетить Кавказ, и Шамиль ожидал его прибытия. Русские поручили генералу Клюгенау попытаться организовать встречу между Шамилем' и цдрем в столице Грузии, чтобы заключить мир между русскими и кавказцами. Генерал встретился с Шамилем осенью 1837 года в глубоком ущелье около Гимри. Имам'Прибыл на назначенное место в сопровождении двухсот мюридов, вооруженных до зубов. Свита' генерала состояла цз двадцати пяти человек, в основном казаков.

Переговоры сторон ни к чему не привели, так как Шамиль ни в чем не хотел уступать. Генерал прервал переговоры и протянул руку, чтобы попрощаться с Шами­лем, но один из мюридов не дал Шамилю пожать руку генералу, сказав, что командующему правоверных было непозволительно осквернять свою руку пожатием руки неверного. Инцидент возмутил генерала, который счел его з^ оскорбление. Он поднял трость, чтобы ударить мюрида, но' имам перехватил ее и помешал мюриду ударить генерала кинжалом. Последствия могли бы оказаться плачевными для обеих сторон. Нет сомнения, что генерал и его свита были бы убиты, не исключено, что был бы убит *и Шамиль, и если бы это произошло, история Кавказа могла бы быть иной.

К 1838 году число войск Шамиля непрерывно росло. Это беспокоило русских, и они пришли к выводу, что невозможно победить Шамиля без принятия решительных мер, невзирая на их последствия.

Разгромить Шамиля было поручено генералу Граббе, и рн отправился к Ахульго, новой штаб-квартире Шамиля. Выйдя, во главе большой армии из крепости внезапная, генерал столкнулся с кавказскими войсками у Аргуа-ми, где Шамиль преградил ему путь, чтобы помешать дальнейшему продвижению. Русские войска захватили Аргуами и после ожесточенной битвы полностью разруши­ли крепость. После этого русские подошли к Ахульго, где произошло жестокое сражение. Несмотря на тяжелые орудия и беспрерывные атаки, русские не смогли разру­шить прочные укрепления крепости и захватить ее.

Тогда русские взяли Ахульго в осаду, чтобы взять измором его жителей и защитников, которых было не больше четырех тысяч включая женщин и детей. Из них была вооружена только тысяча человек. Осада длилась целый месяц, а шестнадцатого июля 1838 года русские были отброшены с тяжелыми потерями. Генералу ничего не оставалось кроме как возобновить осаду и постоянный обстрел города. Это поставило защитников крепости в тяжелое положе­ние, и они были вынуждены вступить с русскими, в переговоры во время затишья, последовавшего за долгими боями. Переговоры были, однако, безрезультатными, так как русские настаивали на своем. Они требовали, чтобы Шамиль свелся и выдал своего сына Джамаладдина как заложника; в качестве гарантии его вер­ности России. Стороны снова возобновили борьбу, и бои продолжались до тех щор, пока Шамиль не , попросил передышку. Он хотел таким образом выиграть время для укрепления своих позиций и ремонта оборонительных линий. Переговоры снова ни к чему не привели, и снова Шамиль отказался выдать, своего сына в качестве заложника.

Шестнадцатого августарусские послали Ш'амилю ультиматум, предлагав ему выдать своего сына, до захода солнца. Они угрожали, что в случае отказа займут Ахульго на следующее утро, организовав всеобщее наступление. Имам отказался выполнит их требование. На следующий день русские, как и обещали, начали яростную атаку, во время которой они понесли .тяжелые потери, "но добились некоторого успеха. Потери защитников крепости тоже были велики, и Шамиль в -конце концов, понял, что сопротивляться бесконечно невозможно. Он был вынужден выдать ненавистным врагам своего двенадцатилетнего сына.

В течение следующих трех дней стороны вели переговоры о капитуляции Ахульго, но не пришли к соглашению, потому что условия Шамиля были жесткими и неприемле­мыми. Снова разгорелась битва, и утром следующего дня русские начали решительное наступление. Из-за упорного сопротивления аула русским .приходилось брать каждый дом. и каждый укрепленный рубеж штурмом. В конце концов, они захватали Ахульго, хотя борьба продолжалась ещё неделю, так как защитники засели в подвалах и пещерах и отказывались сдаваться. Даже Женщинк и дети сражались с русскими и грудью шли на штыки. Они бросали в них камни, а потом, отчаявшись, бросались сами в пропасть. Женщины убивали своих детей, чтобы они не попали в руки русских.

Жестокое   сражение   продолжалось   семьдесят цней с момента осады крепости до момента ее падения, но русским не удалось найти имама Шамиля ни среди живых, ни среди мертвых. Они искали его повсюду, но напрасно. Русские вели бой с единственной целью — взять его в плен живым или мертвым, но потерпели неудачу. Несмотря на то, что Ахульго было окружено многотысячным войском, задачей которого было пленить Шамиля, он бежал так же, как когда-то из Гимри. В его побеге народ видел доказательство его святости и знак покровительства бога, который спасал его от врагов.

Позднее стало известно, что Шамилю удалось бежать ночью 22 августа, в сопровождении жены, младшего сына и преданных последователей. Они спрятались в пещере в долине реки Койсу. Ночью 23 августа они столкнулись с русским патрулем в темноте, и в результате Шамиль и его младший сын, которого мать несла на спине, были легко ранены, но им удалось пробиться через русские осадные линии.

В последующие дни русские пышно отметили свой триумф, и были уверены, что с армией Шамиля покон­чено навсегда, и что он не сможет снова встать на их пу­ти во главе вооруженных войск. Они думали, что он бе-дбн, одинок, беспомощен и остался один без сторонников-и подчиненных.

После побега Шамиль скрылся в Чечне, которая покорилась России. Через год он возобновил свои действия и снова стал вождем всего народа и главнокомандующим вооруженных сил. Это был подвиг, который вызвал у русских изумление. Чеченцы, возмущенные варварскими карательными действиями русских, горели желанием восстать и отомстить тем, кто совершал жесточайшие зверства против мирного населения. Это относилось особенно к армии генерала Пулло, который был известен своей свирепой жестокостью и который без жалости грабил, разрушал и убивал. Чечня была готова к восста­нию, и народ ждал появления вождя, который повел бы их за собой.

Снова разгорелась война, и в 1840 году она стала еще ожесточеннее, чем раньше. Имам Шамиль, который прославился своим умением вести боевые действия в условиях голых скал и глубоких ущелий с узкими тропами в Дагестане, доказал свое мастерство и в Чечне, где война шла в лесах и лесистых местностях этой горной страны. Закрепившись в Чечне, он распространил свое влияние и на Дагестан, где к нему вновь присоединились те, кто сражался под его командованием раньше.

Авторитет его возрос еще больше после инцидента, который произошел в 1840 году и произвел большое впечатление на русских. Ахмед-хан, правитель Дагестана, строил козни против известного Хаджи-Мурата, который всегда был на стороне русских. Хан донес русским, что Хаджи-Мурат стал союзником Шамиля. Русские арестова­ли его и отправили в Темир-Хан-Шуру. По дороге, в месте, где тропа была такой узкой, что по ней мог пройти только один человек, он спрыгнул в глубокую пропасть и оставал­ся неподвижным до тех пор, пока стража не решила, что он мертв. Однако ему удалось добраться до населенного места, где он оставался беспомощным, пока не срослась сломанная нога. После этого инцидента он присоединился к имаму Шамилю, который назначил его своим заместите­лем. Он стал одним из злейших врагов русских. И объеди­нившись с Шамилем, Хаджи-Мурат привел в его армию всех аварцев, которые подчинились ему и сражались под его командованием.

Шамиль избрал Дарго своей резиденцией и принялся за осуществление административной реформы. Он разделил страну на провинции, во главе которых назначил заместителей, и ввел обязательную военную службу для мужчин в возрасте от 15 до 50 лет. Он показал себя первоклассным администратором, но был жесток и безжа­лостен в своих делах. Его палачи всегда были рядом и без колебания рубили головы, руки и ноги. Малейшее подозрение вело к строжайшему наказанию.

Когда силы Шамиля окрепли, он стал готовиться к освобождению Дагестана. В 1841 году русские предпри­няли безуспешную попытку вторгнуться на территории, управляемые им. Это воодушевило имама, и он продолжал свои нападения на русские территории. Шамиль осмелился напасть на страну кумыков и приблизиться к укрепленному городу Кизляру. Таким образом, он спас свои войска, окруженные двумя русскими армиями Около этого города, и вернулся с большим числом пленников и богатой добычей.

В 1848 году генерал Граббе пытался войти в Чечню во главе армии, Соетоящей из десяти тысяч человек с целью за­хвата Дарго. Но поход был неудачным, поскольку ярост­ные атаки чеченцев вызвали панику в его войсках, и он был вынужден бежать с большими потерями. Через некоторое время после этой несостоявшейся кампании генерал Грабб атаковал северные  части Дагестана. Снова он потерпел неудачу и был, вынужден быстро отступить, отказавшись от всех планов, направленных на оккупацию остальных частей Дагестана.

Войско же Шамиля, напротив, было сильно, как никогда. Он готовился к освобождению всего Дагестана от русских. В 1843 году он начал военные действия с базы в Дилиме в Чечне, избрав объектом нападения крепость Унцукуль в стране аварцев.

По пути к нему присоединились два прославленных вождя Хаджи-Мурат и князь айарцев Кибит Магома из Тилитля вместе со своими войсками. Таким образом, в армии Шамиля насчитывалось десять тысяч человек, что являлось значительной силой. К тому же это войско возглавляли талантливые предводители, которые проде­монстрировали способность к, руководству и боевым действиям в самых различных обстоятельствах.

Когда армия Шамиля приблизилась к Унцукулю, жители аула были напуганы, так как раньше они не повиновались Шамилю и отказались от данных ему обязательств. Зная, что иМам не простит им предательства, они обратились за цомощью к русским, которые быстро направили туда отряд в пятьсот человек из Гимри. Но он был застигнут врасплох, и только нескольким удалось спастись. За короткий период Шамилю удалось освободить от русских все наиболее важные позиции в стране аварцев, кроме Хунзаха, в котором были расположены их штаб-квартира и основная военная база. После этого Шамиль благополучно отвел свои войска в Дилим.

Осенью: того же года Шамиль внезапно напал на укрепленные рубежи Гергё0иля и занял его, несмотря на упбрную оборону русских. Только немногие из его защитников остались в живых. Русским войскам пришлось уйти и с базы в Хунзахе, но армия Шамиля окружила их во время, отступления и нанесла им тяжелые потери. Даже сам генерал-Гурко, главнокомандующий русскими войска­ми, был взят в осаду в своем штабе в Темир-Хан-Шуре и только через некоторое время был вызволен генералом Фрейтгом. Таким образом, северные части Дагестана были асво|бождены от русских"войск, которым пришлось отступить j после ряда последовавших одно за другим поражение, нанесенных им победоносной армией Шамиля.

Так Шамиль стал единоличным правителем Дагестана и Чечни. Победы, одержанные им_; были не только решительными, но - и молниеносными. Утверждали, что в течение нескольких месяцев русские потеряли около ,'ста офицеров а две тысячи пятьсот солдат им пришлось оставить двенадцать укрепленных позиций. Так, в течение короткого времени русские потеряли завоевания длитель­ных войн, продолжавшихся несколько десятилетий, а има^л утвердил свое влияние в Дагестане и Чечне. Русским Надо было вновь завоевывать каждую пядь земли, если бни хотели продолжать осуществление своих захватнические, планов на- Кавказе.

Царь Николай был в отчаянии, тем более что сведения, поступавшие в его резиденцию в Санкт-Петербурге, становились день ото дня хуже.

Положение вещей усугублял тот факт, что человек, унизивший достоинство-России, ее армии и царя, который был повелителем миллионов покорных подданных, был до сих пор на свободе.

18 сентября 1843 года царь приказал вновь назначенно­му главнокомандующему генералу Нейдгардту проникнуть в горы и леса, где скрывались банды имама Шамиля, и уничтожить их, разрушить их фортификации и позиции и привести эти районы к покорности царю. Для достижения этой цели-царь удвоил число войск на Кавказе, снабдил иХ дополнительным вооружением и сделал все возможное, чтобы обеспечить быстрый успех кампании. Русские начали .кассированные атаки против войск Шамиля. В отдельных сражениях им удалось добиться победы, но захват всего Кавказа был еще далеко не завершен."

Кроме того, имам Шамиль все еще оставался на свободе и вел свои войска от победы к победе, с каждым днем все больше и больше возвеличиваясь в глазах- житедей-Кавказа.

Несмотря на строгие царские приказы и сосредоточение войск на Кавказе, русские не могли добиться успеха, потому что силы Шамиля, хотя и немногочисленные в сравнении с русскими и не имевшие артиллерии и современного оружия, могли, благодаря искусству своих командиров, мобильности и опыту ведения боев в горах, добиваться побед и сильно беспокоить русских на всех фронтах. Однако кавказцы избегали столкновений с противником в открытом бою, где русские пушки были столь эффективны.

Шамиль заманивал русских на узкие тропы, парализо­вывал их продвижение молниеносными атаками и вынуж­дал их позорно отступать.

Так случилось и с армией генерала Воронцова в 1846 го­ду. Он завоевал большую славу в войнах с Наполеоном и был назначен наместником царя на Кавказе. По приказу царя он начал в конце мая 1846 года кампанию, в которой была занята громадная армия численностью восемнадцать тысяч человек, равной которой еще не видели на Кавказе. Генерал Воронцов отправился с базы Внезапная в Чечне по направлению к Дарго, штаб-квартире Шамиля, и достиг ее через неделю. По пути его войска подвергались нападе­ниям на узких горных тропах и понесли потери.

Те, кому удалось уцелеть после перехода, страдали от голода. Генерал нашел Дарго пустым, так как имам Шамиль эвакуировался и разрушил крепость, забрав из нее все продовольственные запасы, лишив таким образом Воронцова возможности получить в Дарго продоволь­ствие. Армия Воронцова, в которой уцелело всего пять тысяч человек, оказалась в исключительно тяжелом положении, и генерал решил спешно отступить и разбить лагерь в более удобном месте. Оставшиеся в живых солдаты должны были нести тысячу двести раненых, а продовольствия у них оставалось всего на несколько дней.

Отступление русских войск началось 13 июля, в ходе него армия подвергалась беспрерывным атакам со всех сторон. За четыре дня Воронцов потерял тысячу человек убитыми, а число раненых достигло двух тысяч человек. 16 июля генерал приостановил отступление, поняв, что продолжать его невозможно. Он разбил лагерь и стал ждать подкрепление. Положение было безнадежным.

Но вечером 18 июля прибыл генерал Фрейтаг со своей армией и спас его. 20 июля остатки этой огромной армии прибыли в Герсель, где нашли безопасность и отдых. Когда царь узнал об этом, он понял, что приказы, которые он издавал в своем великолепном дворце в Санкт-Петербурге, были недостаточны для покорения имама Шамиля.

Нападение на Кабарду, которая в то время была полностью в руках русских с 1822 года, было еще одним смелым наступлением имама Шамиля. Русские превратили ее в базу для своих военных операций против еще не захваченных частей Восточного и Западного Кавказа. Шамиль же намеревался установить прямую связь между Восточным и Западным Кавказом, чтобы создать единый фронт, простирающийся от Каспийского моря до Черного.

С помощью щедрых обещаний Шамиль пытался склонить кабардинцев на свою сторону, но они отказались подчиниться его приказам, предпочитая не вызывать гнев русских, распоряжавшихся их страной. Кроме того, они не верили в силу имама и в то, что он сможет сдержать свои многочисленные обещания. Более того, кабардинцы не хотели быть под властью фанатичных мюридов.

В 1846 году имам Шамиль отправил кабардинцам послание, полное угроз. Он в последний раз предлагал им присоединиться к его силам, чтобы бороться против русских и встать как один на защиту своей родины. Последний абзац его исторического послания гласил:

«Если вы будете упорствовать в своей ошибке, слушать обещания неверных рыжеволосых русских, пренебрегать моей просьбой и не верить моим угрозам, я выполню то, что намеревался сделать Гази-Мулла — громадные армии нападут на ваши края подобно разрушительным ударам молнии и громовым тучам, они возьмут у вас то, что вы отказались отдать добровольно. Кровь рекой будет течь там, где я пройду, и не останется ничего, кроме страха и разрушения. Там, где не помогают слова, начинается сила».

В 1846 году Шамиль напал на Кабарду из Чечни, но генерал Фрейтаг, узнав об этом, последовал за ним в Кабарду, чтоб отрезать ему путь к отступлению. Шамиль, однако, не решился встретиться с генералом на равнине без прикрытия гор и лесов и предпочел уйти в горы, чтобы избежать пленения. Хотя попытка захвата Кабарды оказалась неудачной, имам нашел поддержку и сочувствие среди кавказцев, а генерал не смог избавить Россию от опасности, угрожавшей ей.

В 1847 году генерал Воронцов попытался взять Гергебиль, который был укреплен Шамилем, но потерпел полное поражение и был вынужден отступить, потеряв большое число людей. Через некоторое время он занял укрепленный рубеж Салти, но эта операция стоила ему двух тысяч убитых. В 1848 году Гергебиль, наконец, пал после двадцатидвухдневной осады, в которой было занято десять тысяч русских. Успех был временным, и крепость, в конце концов, пришлось оставить.

Осенью того же года Шамиль во главе очень сильного отряда атаковал укрепленный рубеж Ахты на реке Самур в южной части Дагестана. Его гарнизон, состоявший из пятисот человек, храбро защищался во главе с полковни­ком Ротом. В ходе боев погибло полгарнизона, но.он решил держаться до конца. Даже женщины форта предпочитали самоубийство пленению врагом.

Все шло, как задумал Шамиль, который пообещал полковнику Рота красавицу дочь тому, кто первым ворвется в крепость. Но окончательной победы добиться не удалось, так как в последний момент подоспело подкрепле­ние, которое спугнуло осаждающих и спасло осажденных.

После этих горьких испытаний генерал Воронцов понял, Что невозможно захватить Дагестан и разбить Шамиля разрозненными сражениями и атаками и что он должен вести новые операции, придерживаясь иной стратегии. Он решил отказаться от отдельных экспедиций и создать непрерывную цепь бастионов и крепостей вдоль всей .границы между Россией и Дагестаном. Эти крепости должны были стать базой для будущих военных операций и -об.еспечить мобильную оборонительную линию, пригод­ную для наступательных целей, чтобы постепенно отвоевы­вать территории. Кроме того, русские вырубили густые Леса Чечни, в которых укрывались враги и нападали на русских из засады, а также сожгли все поселения, которые мешали им.

И^амиль использовал этот перерыв для сооружения укреплений и укрепления своей власти среди горцев. В тот момент он был в зените своего величия и военной мощи, его Власть над земляками не уступала власти любого тирана. Никто не мог возразить ему или критиковать его действия, 'тек как его власть держалась на кинжалах штыках палачей. Тысячи мюридов были готовы отдать свои жизни по его малейшему сигналу.

Одним из самых выдающихся лидеров из егаркружения был Хаджи-Мурат, герой, который прославился своими бесстрашными набегами и атаками. Его храбрость не знала границ, и, благодаря своей чрезвычайной смелости и исключительной мобильности, он наносил врагу самые тяжелые удары. В то же время ему удавалось выводить свое войско невредимым из самых тяжелых ситуаций. В 1848 году он вошел в Дженгутай, столицу--провинции Махтули со своим отрядом в пятьсот человек, несмотря на присутствие русского гарнизона, и выкрал вдову своего бывшего врага Ахмед-хана, который предал его..

В 1849 году он провел смелую операцию, которая затмила все его предыдущие подвиги. Ночью он пробрался в Темир-Хан-Шуру, столицу оккупированной русскими территории Дагестана, и благодаря своей сообразительно­сти и находчивости обманул своих преследователей простым трюком: он снял подковы у лошадей и приковал их задом наперед. Таким образом, следы подков указывали направление, противоположное линии его отступления.

В 1851 году Хаджи-Мурат во главе пятисот всадников начал наступление на город Буйнакск на Каспийском море. Там он убил шейха Уали, брата шамхала Тарки на пороге его дома, выкрал его жену и детей, которых Шамиль держал как заложников, пока русские не выкупили их за большую сумму.

Можно сказать, что смелым и рискованным подвигам Хаджи-Мурата нет счета. Вскоре его имя стало известным на всем Кавказе, наполняя сердца русских страхом и ужасом. Успехи его многочисленных военных операций увеличивали число его завистников. Они строили козни против него и настраивали Шамиля, который прислуши­вался к их словам, так как сам был не лишен чувства зависти и видел в Хаджи-Мурате сильного соперника, угрожавшего его религиозному положению, и потому пытался помешать его популярности и ограничивал его власть.

В конце концов, Шамиль прибег к вероломству, чтобы избавиться от Хаджи-Мурата любым способом. Он тайно издал приказ, который призывал убить его. Однако вовремя узнав об этом, Хаджи-Мурат бежал к русским в крепость Воздвиженская осенью 1851 года. Русские встретили его тепло и сердечно, потому что в его просьбе о предоставлении убежища они увидели начало конца: падение Шамиля и крах мюридизма. Хаджи-Мурату помогла спастись от его преследователей не только помощь его бывших врагов, русских, но и желание отомстить сопернику Шамилю, который предал его и приговорил к смерти, хотя он не совершал никакого преступления.

Чтобы Хаджи-Мурат мог общаться со своими сторонни­ками и последователями в стане Шамиля, русские позволили ему поселиться у границы и свободно ходить между постами, соседствующими с территориями Шамиля так, чтобы в подходящий момент он мог осуществить нападение на дагестанские посты и резиденцию имама Шамиля и убить его или взять в плен.

Случай, однако, так и не представился. Между тем росла тоска Хаджи-Мурата по членам семьи и сыну

Юсуфу, которого держал в заложниках Шамиль и угрожал убить сына и обесчестить его жен. Хаджи-Мурата охватило отчаяние, и он так устал от медлительности русских, что решил действовать самостоятельно. Он бежал с группой своих друзей и думал скрыться в горах. Но прежде чем они смогли покинуть русские территории, они были окружены преследователями. Между сторонами завязалась борьба, раздались выстрелы. Несмотря на большое число русских, бой продолжался долгое время. Отказавшись сдаться, Хаджи-Мурат и его люди продолжали сражаться, пока не кончились боеприпасы. Тогда Хаджи-Мурат вынул из ножен свой кинжал и напал на врагов, которые встретили его пулями. Так он и двое его людей были убиты, а трое других позднее были казнены русскими. Этот бой произошел 18 апреля 1852 года. Со смертью Хаджи-Мура­та русские избавились от своего злейшего врага, но его дела и бессмертный героизм все еще живы в памяти кавказцев и в их грустных песнях.

В 1853 году началась Крымская война. Считалось само собой разумеющимся, что Турция и западные союзники будут сотрудничать с кавказцами и имамом Шамилем, чтобы нанести России объединенными силами роковой удар. Однако турки из свойственной им поспешности в политических делах никогда не могли преуспеть в том, что могло ослабить Россию.

Поэтому Шамиль предпочел уйти с поля битвы и сохранить мир, 1853—1856 гг., в течение которых шла Крымская война, были для Шамиля, как и для всех кавказцев, годами отдыха и восстановления сил. Он воспользовался этим перерывом, чтобы залечить раны, нанесенные предыдущими войнами. Но в 1854 году он провел операцию, не связанную с Крымской войной. Войска Шамиля напали на Грузию и вошли в плодородную Алазанскую долину. Несмотря на неудачу этой экспедиции, его отряды сумели захватить в плен княгинь Чавчавадзе и Орбелиани в качестве заложниц, чтобы обменять на сына Шамиля Джамаладдина, которого имам был вынужден выдать русским в 1839 году при сражении под Ахульго.

Джамаладдин был взят в качестве заложника в возрасте 12 лет, и провел в России около 15 лет. Он получил образование в военной академии и стал офицером русской армии. Когда Джамаладдин вернулся на родину к своим близким, он не мог жить с ними в согласии и приспособить­ся к новой жизни. Его отец был разочарован... Он не мог слушать своего сына, но и не мог управлять им,.как хотел. Между ними начался разлад. Через три года после своего возвращения сын заболел душевной болезнью, которая стала причиной его смерти. Несомненно, что все эти годы его продержали в России с единственной целью — дать ему воспитание и образование, отличные от воспитания и образования в его собственной стране. Русский царь надеялся повлиять на имама Шамиля через его сына и убедить его, что не было смысла продолжать войну, которая длилась столь долго. Но все эти многочисленные попытки не оказывали на имама Шамиля никакого воздействия.

После периода мирной передышки во время Крымской войны, закончившейся весной 1856 года подписанием Парижского мирного договора, на Кавказе возобновились войны, так как русские, освободившись от бремени Крымской войны, имели достаточно сил, чтобы вновь приняться за черкесов.

Назначение князя Барятинского главнокомандующим и наместником царя на Кавказе ухудшило положение и вызвало неуверенность и пессимизм в рядах черкесов. Кроме того, положение на Кавказе было катастрофиче­ским, особенно в Дагестане, так как долгие войны истощили этот храбрый народ, который больше не мог обновлять свои силы и находить ресурсы, необходимые для борьбы с бесчисленными силами русских. Следует помнить, что период передышки во время Крымской войны был недостаточным, чтобы позволить дагестанцам возместить погибших храбрых воинов и потерянное вооружение. Поговорка, которая гласит, что «число побеждает храб­рость», оказалась верной.

Среди многочисленных факторов, ухудшивших психоло­гический климат на Кавказе, были и результаты Крымской войны, ибо кавказцы верили, что русские, победившие турок и их сильных союзников, должно быть, были очень могущественны и не могли быть так легко побеждены, как это первоначально казалось. Кавказцы видели, что их маленькая армия постепенно уменьшалась, в то время как русская день ото дня становилась сильнее. Казалось, что за ней стоят неисчерпаемые ресурсы. Как только рус­ские армии теряли часть своих сил, им поставляли еще более многочисленные и активные войска.

Спустя некоторое время, стало ясно, что кавказцы сыты по горло войнами и хотят любой ценой избежать дальнейших бед и несчастий. Некоторые группы были готовы согласиться на мир с русскими при условии, что их обезопасят от мести Шамиля, который не знал жалости и милосердия. Его новая столица Ведено сопротивлялась русским не дольше, чем другие крепости, и после двухмесячной осады, в которой русские понесли незначи­тельные потери, она перешла в руки русских. Так генерал Евдокимов, известный как «трехглазый генерал», одержал решительную победу над имамом Шамилем.

После этого сражения положение дел на Восточном Кавказе стало быстро ухудшаться. Все предсказывало конец Шамилю и его сторонникам. Последние стали покидать целыми группами и переходили на сторону русских. Однако он не терял надежды и решил отступить в глубь Дагестана, где Шамиль намеревался сопротивлять­ся до конца. Свою резиденцию он перенес на гору Гуниб, лежавшую на левом берегу реки Кара-Койсу. На ее вершине была ровная площадка в десять квадратных километров с речушками, лесами и землей, пригодной в случае необходимости для возделывания. Склоны горы были почти вертикальными, и она была отделена от других гор глубокими пропастями. Нелегко было взобраться на эту недоступную гору и атаковать ее защитников, но русские без колебания пошли на ее приступ, где Шамиль остался в полном одиночестве. Все друзья и сторонники покинули его в самый худший для него час. Поддержка в тот момент пришла лишь от жителей этого маленького района, которые до конца оставались верными ему. .

Имам Шамиль с помощью жителей села, которых было не больше четырехсот человек, попытался оказать сопро­тивление. Он приложил гигантские усилия, чтобы укрепить гору Гуниб. Если бы у Шамиля было достаточно людей и вооружения, русские не смогли бы захватить эту естественную крепость, но малое число людей Шамиля и небольшое количество вооружения воодушевило русских на осаду горы, которая не могла оказать им длительного сопротивления.

Последняя битва произошла на склонах горы Гуниб и в окружающих ее ущельях. Осада продолжалась две недели, в течение которых князь Барятинский, командир экспедиции, пытался вступить в переговоры с Шамилем, чтобы заставить его сдаться, но имам отказался, сказав, что не сделает этого, пока может держать кинжал. Тогда русские начали яростную атаку и стали взбираться по северному склону горы с помощью веревок и лестниц. Ночью 24 августа люди Шамиля провели контратаку, но русские смогли добраться до вершины с южной стороны, и после ожесточенной схватки защитники отступили в деревню, где имам и его семья нашли убежище. Около сотни его людей попытались отогнать русских саблями, но все они были убиты, и русские смогли окружить деревню со всех сторон.

Русские желая взять Шамиля живым, они попросили офицера-армянина, который был у них на службе, погово­рить с имамом и убедить его сдаться. Последний выехал верхом на лошади навстречу русским, которые, увидев его, начали кричать. Он не понимал криков, вынул кин­жал из ножен, чтобы защищаться, но офицер-армянин объяснил ему, что это были крики приветствия герою, против которого они сражались тридцать лет. Шамиль хотел вернуться в деревню, но офицер остановил его и убедил, что сопротивление было бессмысленным. Имам понял, что дальнейшее сопротивление ни к чему не при­ведет. Истинной причиной его капитуляции было при­сутствие женщин и детей его семьи, иначе он продолжал бы борьбу до конца. Он направился к небольшому лесу, где ждал князь Барятинский, и сдался вместе со своими оставшимися людьми. Их было всего пятьдесят человек, все, что остались с ним до самых последних минут его борьбы, которая закончилась таким образом. Он был вынужден позволить русским колонистам войти в свою страну, которую он любил и защищал всеми своми силами.

После Шамиля никто не мог продолжать военные операции. Чечня и Дагестан капитулировали, и русские смогли перебросить свои военные силы из этих двух районов в западные области Северного Кавказа, где еще продолжали сражаться против русских.

Что касается Шамиля, то его отправили в Санкт-Петербург в сопровождении специальной охраны. Во время путешествия он был поражен размерами русских городов, обширностью земель и большим числом людей, которых он встречал на своем пути. Он не мог понять, как смог бороться против такого огромного народа и такой страны, как Россия, в течение тридцати лет. Русские принимали его как героя и устраивали празднества в его честь, когда он проезжал их города. Сам царь Александр II сердечно принял его в Харькове, приветствовал его поцелуем как доброго гостя. Имам не ожидал такого уважения и гостеприимства, он был уверен, что царь заставит его ответить за ущерб, причиненный России, и за русских пленников, которых Шамиль приказывал казнить. Вечером в его честь был дан бал, на котором присутствовал сам царь, но когда Шамиль увидел, что в танце мужчины обнимают женщин, он почувствовал отвращение и уда­лился с бала в сопровождении своих мюридов. Они занялись молитвами и религиозными песнопениями.

Затем его отправили в город Калугу, недалеко от Москвы, где ему предоставили просторный дом, в котором он проживал вместе со своими тремя женами и много­численными сыновьями. Ему установили ежегодное жало­ванье в тридцать тысяч рублей, и он проводил свои дни в спокойствии, благодаря царя за доброту и гостепри­имство. В 1870 году он обратился с просьбой разрешить ему паломничество в Мекку. Ему разрешили, и после посещения Меккии он отправился в Медину, где умер в 1871 году.

После его смерти русские добились окончательной победы; сопротивление на Западном Кавказе после пленения Шамиля было лишь отсрочкой конца. И про­должавшаяся еще пять лет война не повлияла на оконча­тельный результат.

Личность Шамиля была уникальной и необычной, и можно сказать, что он не уступает тем героям истории, имена которых остались известными в веках. Если бы он имел огромные армии и материальные возможности, которыми обладали те герои и императоры, он бы достиг не меньшего, чем они, ибо также был наделен необычными способностями и уникальными качествами, позволившими ему стать лидером. У него был сильный характер, быстрый ум, широкие знания и редкое естественное достоинство. Он обладал прекрасным здоровьем и иск­лючительной физической силой, что позволяло ему легко переносить трудности и поражения.

Кавказцы дали двух героев: Шамиля и позже Сталина, который долгое время правил Россией. Это были исключи­тельные герои, хотя их принципы были различны. Можно сказать, что Шамиль не уступал Сталину, хотя последний правил огромной империей. Только недостаток ресурсов и большое число врагов и противников помешали Шамилю стать в главе предполагаемой Исламской империи или чем-то подобным.