Черкесы
Борьба Черкесии против русской угрозы
Поход Петра I в Персию в 1722 г. не коснулся непосредственно Черкесии. Но он показал, что необъятные вожделения и виды России на Ближний Восток, на Центральную Азию, на Дарданеллы и на Персидский залив не могут найти даже начала осуществления, пока Россия не завладеет Кавказским барьером. Дагестанский эксперимент обнаружил, что завладение Кавказом невозможно обходным движением с каспийского и тем менее черноморского флангов, пока Северный Кавказ не будет разрезан на две части в его центральном секторе. Как раз здесь в преддверьи Дарьяльского ущелья, кратчайшего пути сообщения с южным Кавказом, находилась Кабарда. Нужно было, стало быть, завладеть этой страной. В эту сторону шли уже усилия Ивана Грозного и его преемников. Москва видела традиционно в Кабарде покровительствуемую страну. Оставалось политически и дипломатически закрепить положение России, думали в Петербурге. Но совсем иначе смотрела на дело Кабарда. Кабардинцы никогда себя не считали подданными России. И весь XVIII в. и первую половину XIX в. Кабарда упорно боролась против русских притязаний на ее территорию.
Внутреннее положение в стране давало все козыри в руки русских: в 1728 г. возникли распри среди князей - Кайтукиным, с одной стороны, Атажукиным и Мышо-стовым, с другой. Сторонники первого составили Кашкатовскую (по имени горы Кашка-Тау близ реки Черек) партию, враждебную России, сторонники двух других образовали Баксанскую (по имени реки Баксан) партию, стоящую за дружбу с Россией. Первая партия искала опоры в Крыму и Турции и в 1731-1732 гг. даже приводила крымцев в Кабарду для совместной борьбы против баксанцев.
Однако в 1736 г. во время войны между Турцией и Россией, кабардинцы стали на сторону последней вследствие обещания признать независимость Кабарды. И действительно, по Белградскому трактату 18 сентября 1739 г. (пункт 6) Кабарда была признана Россией и Турцией независимым государством. Это событие лишний раз доказывает абсурдность утверждения большевиков, что 400 лет тому назад Кабарда добровольно присоединилась к России. Россия не долго уважала это условие мира. Она старалась вмешиваться во внутренние дела, что впрочем не приводило ни к каким результатам. Тогда она прибегает к методам прямого принуждения.
Вот, что пишет по этому поводу русский историк Н. Грабовский:
«Россия, задавшись один раз целью прочно утвердить свое господство на Кавказе, не могла действовать иначе: все стремления русской политики на Кавказе по отношению к Кабарде, как сильнейшей и богатейшей тогда народности на Кавказе, должны были сосредоточиться на уничтожении Белградского трактата»
При таком намерении гор. Моздок, построенный кабардинцами в 1759 г., приобретал большое значение. Он становился под прямую угрозу, и действительно, через четыре года русские превращают его в крепость и соединяют его военной линией с Кизляром в 1763 г. Этот год можно рассматривать как начало столетней русско-черкесской войны, кончившейся весной 1864 г.
Кабардинцы ясно понимали смысл мероприятий со стороны Севера и в следующем же году отправили миссию в Петербург в составе Кайтуко Кайсакова и Кудеметова с целью срыть укрепление Моздока. Требование было, конечно, отклонено. Чтобы смягчить впечатление, делегатам была выдана значительная сумма денег для раздачи кабардинцам. Петербургский двор был ошеломлен, однако, узнав, что кабардинцы отказались принять деньги, решили прервать сношения с Россией.
По просьбе черкесских представителей Турция вмешалась в дело, и работы по укреплению Моздока были прерваны. Кабардинцы, недовольствуясь этим, объединились с западными черкесами и стали систематически производить нападения на русские линии. Кизляр был несколько раз осажден ими. После ряда таких стычек кабардинцы, желая быть подальше от Моздока, покинули в 1767 г. свои места и переселились в верховья Кумы по близости с закубанскими черкесами, с которыми вступили в союз. Но как раз в этом 1767 г. возникла война между Турцией и Россией. Кабардинцы заняли выжидательную позицию. Они питали надежду, что их независимость будет подтверждена новым мирным трактатом и вопрос о пограничных спорах будет разрешен димломатическим путем. Но Петербург думал иначе. В инструкции генералу де Медему, командующему русскими войсками со стороны Кубани, было указано: «какой бы то ни был будущий мир с Портой, Кабарда должна быть присоединена к России».
В 1769 же году де Медем с войсками вступает в Кабарду. Россия направила свои войска и против кубанских черкесов.
Кабардинцы решили тогда отправить делегацию в составе Джанхота Сидако и Кургоко Татархана (первый от Баксанской и второй от Кашкатовской партий) в Петербург. Делегация обратилась к Российскому правительству с просьбой снести крепости Моздока и свои отношения к Кабарде строить на основе Белградского трактата. В ответ была вручена известная высочайшая грамота на имя кабардинского народа. В ней говорилось, что императрица не соглашается на уничтожение моздокских укреплений и что она рассматривает Кабарду, как часть Империи.
В этом же году де Медем получил приказ: «нужно необходимо, дабы в Кабарде всегда две равносильные партии находились».
После опубликования грамоты в 1771 г. Кабарда решила стать на сторону Порты, веря в ее успех в войне против России. Она заключила в 1774 г. союз и с крымским ханом и с западными черкесами для совместных действий против России. Крымский хан с войсками из западных черкесов, некрасовцев, турок и крымцев приблизился к Моздоку на подмогу кабардинцам. Все эти операции, однако, не дали решающего результата: мир был вскоре заключен и Кабарда вместе с Западной Черкесией снова оказалась лицом к лицу с северным врагом.
Кучук-Кайнарджинским трактатом 10 июня 1774 г. было определено, что присоединение Кабарды к России должно последовать по соглашению с Крымским ханом. Так как будто бы уже в 1772 г. хан согласился на такое присоединение, то считалось, что в пополнение означенной статьи договора не было надобности. Таким образом, благодаря дипломатическому экивоку, Россия присваивала себе право иметь свободные руки в отношении Кабарды. Генералу де Медему был послан текст трактата. Он должен был прочитать его на собрании кабардинских князей. Но многие из них отказались явиться для выслушивания смертного приговора над их страной. Впрочем и с точки зрения международного права договор не имел силы, так как крымский хан не признавал права России на Кабарду и в этом духе Девлет Гирей уведомлял де Медема в сентябре 1776 года.
Черкесия ответила на притязания России открытой войной. Тогда русские приступают к проведению и укреплению линии между Моздоком и Азовом на протяжении 500 верст (в части Кубанской под надзором Суворова), воздвигаются крепости в 1777 г. на Малке, на Куме и на Подкумке. Для занятия этих крепостей были переселены сюда остатки волжских казаков. Осенью 1777 г. кабардинцы и закубанские черкесы силой противятся возведению этих крепостей. Кабардинцы вошли в тайные соглашения с другими северокавказскими народами и заключили тесный военный союз. Совместные действия начались весной 1779 г.: закубанские черкесы осаждают Ставрополь, кабардинцы подступают к Алексеевскому редуту и к Павловской крепости на Куме, а чеченцы действуют в Калиновской и других станицах, в то время как кабардо-черкесские соединенные силы угрожают ряду крепостей по всей линии. Почти весь Северный Кавказ за исключением Дагестана был вовлечен в борьбу. Особенно кровопролитно было сражение в конце сентября 1779 г., где кабардинцы потеряли весь цвет своей аристократии: более 300 молодых князей и дворян пало в этом бою и черкесы до сих пор оплакивают этот «кабардинский кошмар».
Неравная, тяжелая борьба, а также присоединение Крыма к России вызвали у населения Черкесии стремление к переселению в Грузию, которое вскоре начало осуществляться. Началось это с ведома грузинского царя Ираклия. Последний выслал даже для принятия черкесских эмигрантов в Дарьял команду. Однако переселение было приостановлено русскими, заградившими путь в Грузию.
После этих событий в Кабарде спокойствие почти не нарушается (1784-1785 гг.). Все заботы народа были направлены только на внутренние вопросы: власть централизуется, так как поняты губительные последствия борьбы двух партий, вождем страны избирается Бамат Мишост, одабриваются различные законы, касающиеся управления, землепользования, налогов и т. п., положение крестьян улучшается.
Это затишье используется русскими для устройства новых крепостей, в особенности в верховьях Кубани, с целью отрезать Кабарду от Западной Черкесии. В 1786 г. вводится Кавказское наместничество, уничтожаются ногайцы кубанских степей Суворовым, Кавказская линия усиливается и назначается командующим ею генерал Текелли (1787 г.). Закончив эти мероприятия, русские начинают требовать прекращения торговых сношений с Западной Черкесией под предлогом, что Кабарда - часть России, а Закубанье по Константинопольскому договору 1783 г. якобы принадлежит Турции. Это вызвало недовольство среди черкесов. И когда снова в 1787 г. возникла война между Турцией и Россией, кабардинцы выразили готовность выступить против России. В июне 1790 г. турецкий сераскир Батал-паша, начальник Анапы и Сунджука (Цемеза или Новороссийска), перешел Кубань, но 28 сентября того же года он был разбит русскими и попал в плен, не успев соединиться с кабардинцами.
В это период (1785-1791 гг.) крупную роль сыграл чеченец шейх Мансур: распространение Ислама в Чечне, Ингушетии, Кабарде и Черкесии, идея единения народов Северного Кавказа и «Газавата» (Священной войны), которая проводилась впоследствии и в Дагестане, исходила впервые от него.
Помимо своих военных действий в Чечне против русских Мансур действовал в 1788 г. в Малой Кабарде и нанес большое поражение русским войскам.
При возникновении войны Мансур предложил туркам через Анапского пашу действовать совместно против русских. Вскоре Мансур прибыл в Анапу в сопровождении вооруженных сил из числа черкесов, чеченцев и дагестанцев. Граф же Гудович, заместивший к тому времени генерала Текелли, решил во что бы то ни стало занять Анапу, сделавшуюся политическим центром борьбы северокавказцев против России. Анапа готова была сдаться русским по решению турецкого паши, на что не соглашался Мансур, решивший продолжать борьбу. Но крепость была все же взята приступом 22 мая 1791 г. и Мансур был пленен.
После этой неудачной для Турции войны, закончившейся миром 29 декабря 1791 г., положение Кабарды, Западной Черкесии и вообще всего Северного Кавказа значительно ухудшилось. Русские продолжали устраивать на Линии дополнительные крепости. Постройки Песчанобродской на Куме и Воровсколесской на Кубани еще больше изолируют кабардинцев от западных сородичей. Гудович проектирует еще гуще заселить линию казаками. В первую очередь намечались для 12 станиц донские казаки, действовавшие на Кавказе в количестве 6 полков, но казаки эти отказались, бежали на Дон и произвели там бунт. Правое же крыло Кавказской линии обеспечивалось черноморскими казаками, которые высадились на Таманском полуострове в 1792 году. Наряду с этим русское правительство старалось сеять рознь между кабардинцами и другими северокавказскими народами, в особенности среди осетин и чечено-ингушей. Все расчеты Кабарды на Турцию не давали других плодов кроме обещаний и подстрекательства со стороны Оттоманского правительства. Так, в 1793 г. в Кабарду было доставлено через Сухуми и горы письмо султана Селима, обращенное ко всем народам Северного Кавказа, где говорилось, что он отправил в Петербург посла с требованием отказаться от владычества над Кабардой и Крымом и что в противном случае он объявит России войну в 1794 г.
Подобные акты приводили к возбуждению умов у населения и к учащению вооруженных столкновений между северокавказцами и русскими. С 1794 по 1803 г. происходят почти беспрерывные бои. Постройкой в 1803 г. укреплений Минеральных Вод (Кисловодск) связь с Закубаньем окончательно прервана, а присоединение Грузии к России и создание князем Цициановым Военно-грузинской дороги в 1804 году завершает изоляцию Кабарды.
льный удар на непокорную страну. Главнокомандующий Кавказской армией кн. Цицианов обращается ко всем северокавказцам со сторогой прокламацией. Но они еще больше «остервенились» и поднялись массой. Этот 1804 год был самым тяжелым для России в ее борьбе с Кавказом: она не располагала достаточными войсками, так как война с Персией и постоянные волнения в Грузии отвлекали их. И результатом ошибочного расчета русских, бросивших вызов Кабарде, было восстание всех находившихся и не находившихся под русской властью племен. Одновременно действовали чеченцы, осетины, закубанские черкесы, не говоря уже о кабардинцах. Маркс по этому поводу с восторгом писал:
«Народы Европы, учитесь борьбе за свободу и независимость на героических примерах горцев Кавказа» К тому же чума, перебросившаяся на Север с Закавказья, поражала и русских. Отдельные экспедиции русских в Кабарду в 1804, в 1805 гг. давали им лишь возможность сжигать селения. Так, генерал Глазенап сжег в 1805 году 80 кабардинских селений, что еще больше ожесточало население и вызывало возмущение соседей и в результате этого в 1806 г. в Осетии имело место восстание. Кабарда же воевала с оружием в руках, как никогда.
Так продолжалось до 1810 г., когда кабардинцы и чеченцы производили страшные опустошения на Линии. С этого года в Кабарде борьба за независимость, хотя и продолжается вплоть до 1846 г., но идет на убыль и наступает относительное спокойствие, сопровождаемое частичной эмиграцией в Закубанье. В 1811 г. едет в Петербург кабардинская депутация с изъявлением покорности и с просьбой о подтверждении прав и привилегий, дарованных кабардинскому народу Екатериной II грамотой 1771 г. Ответная грамота была вручена депутации 20 января 1812 г. В ней подтверждались указанные привилегии и в знак «особого расположения» правительства кабардинцам было даровано право, как и всем другим кавказцам, создать особую гвардию из их аристократии на тех же началах, что и лейб гвардейские русские полки.
Это было одним из способов завоевания Кавказа, так называемый «просветительский метод».
«Специальные агенты то уговорами, то угрозой заставляли кавказцев отправлять своих детей в военные школы... Дети влиятельных кавказцев, обучавшиеся в русских военных школах, фактически являлись заложниками в руках русского правительства и потому в истории эпохи им присвоено название «аманатов».
Для аманатов был создан особый режим, ничем не отличный от режима для военнопленных, отдававший несчастных детей в руки грубых и невежественных фельдфебелей, которые калечили своих «учеников» и делали из них большею частью ненавистников России»
Начало сношений с Москвой
С середины XVI века Черкесия вступает в решающую эпоху своей истории: христианские, окруженные вместе с Грузией со всех сторон мусульманским тюрко-монгольским миром, обе страны ищут союза с Москвой и устанавливают дружеские отношения с ней.
Непосредственным поводом к этой новой политике черкесов была, как указано выше, постоянная угроза со стороны Крыма.
Главной причиной неприязненных отношений между этими двумя странами было, однако, то, что Турция, действовашая через своего вассала, имела виды на Северный Кавказ: через Крым она стремилась распространить свое владычество на Черкесию, как через Баку и Дербент она хотела это сделать в отношении Дагестана. Соединение этих двух оконечностей должно было сделать ее повелительницей Кавказа и позволить ей движение к Астрахани и Казани, от которых она не собиралась отказываться. И когда на месте Приволжского ханства появилось сильное Московское царство, черкесы и дагестанские шамхалы обратили взоры на Север, как это делала и Грузия.
Черкесы и грузины, кроме того, предприняли свои дипломатические шаги по отношению к Москве совместно. Понятно, поэтому, что Грузия иногда давала дипломати ческие поручения в Москву черкесской делегации. Часто в составе грузинской делегации в Москву оказывался в свою очередь черкес. Так, например, в 1586,1588, 1589, 1590, 1591,1594 и 1595 гг. таковым был Хуршит «черкашеник».
Так, еще до падения Астрахани , в ноябре 1552 г., прибыли в Москву «черкесские государи князи - князь Магаушко с братьею и с людьми - просить царя Ивана Грозного, чтобы он вступился за них... Они были от Черкесии Пятигорской».
Вместе с царским послом Андреем Щепотевым делегация вернулась домой в августе 1553 г. В августе же следующего года царский посол Щепотев вернулся в Москву в сопровождении новых черкесских делегатов: князей Сибока и брата его Ацимгука, Кудадыка (сына Сибока) и князя Тутарыка Ельбузлуева.
Их миссия была испросить помощь «на Турского города, на Азов и на Крымского».
Речь шла об опорных пунктах, которые были построены Турцией на Черноморском побережье.
Царь отказал в помощи против Турции. Что касается «Крымского», царь охотно шел на союз против него.
Этот союз оказался действенным: когда в 1556 г. русские атакуют Ислами-Кирмен, черкесы нападают с тыла на Крым. Когда хан Девлет Гирей идет войной против черкесов, русские войска обрушиваются на Крым и вынуждают хана вернуться назад.
В 1558 г. и черкесы и русские предпринимают поход против Крыма и против Литвы. В Москве при дворе царя, окруженные почестями, живут черкесские князья Александр, Тохта (шурин Крымского хана) и др.
В 1560 г. царь посылает снова миссию в Черкесию во главе с князем Вишневецким. С нею едут и черкесские князья, жившие в Москве: Иван Башик и Василий Сибок.
В июле же 1557 г. мы видим кабардинское посольство во главе с князем Канкличем (Кличем) Кануко в Москве.
Такая скромная связь послужила основанием для большевиков через 400 лет сделать из этого политическую шумиху и утверждать, что Кабарда 400 лет тому назад добровольно присоединилась к России.
Так,
«Бюро Кабардинского областного комитета КПСС приняло постановление отметить исполняющееся в июле 1957 г. 400-летие со времени добровольного присоединения Кабарды к России...».
В постановлении далее говорится:
«Присоединение Кабарды к России имело решающее значение в исторических судьбах кабардинского народа. Это обеспечивало ему возможность дальнейшего национального развития, спасло его от порабощения султанской Турцией, создало благоприятные условия для экономического и культурного общения с русским и другими народами страны».
В связи с этой сомнительной годовщиной в Нальчике, столице Кабарды, будет подготовлен и издан ряд «научных трудов, сборников, словарей, документов, освещающих историю кабардинского народа».
Участие в «торжестве» примут Кабардинский Драматический Театр, Ансамбль песни и пляски и местная Филармония. Объявлен также конкурс на киносценарии, кантаты, либретто и т. д. Кроме того, состоится научная сессия Кабардинского научно-исследовательского института с участием ученых Москвы, Ленинграда и др.
Тут мы имеем дело с новой попыткой интерпретации истории нерусских народов, которую мы наблюдаем у советских историографов, как общую «генеральную линию» партии.
Мы не будем подробно разбирать абсурдность этих утверждений, чтобы не нарушить последовательности изложения исторических фактов, на основании которых можно легко установить, что вообще присоединения Кабарды к России не было.
Достаточно сказать, что Белградский трактат 1739 года (пункт 6) признает Кабарду независимой, хотя в советской прессе (БСЭ, стр. 209) утверждается, что:
«После Белградского мирного договора (1793), провозгласившего самостоятельность Кабарды и объявившего ее «барьером» между Турцией и Россией, положение кабардинцев ухудшилось, так как лишившись подданства России, Кабарда стала более доступна для турецко-крымских агрессоров. Кабардинский народ не желал признавать Белградского трактата, продолжая в массе своей по-прежнему ориентироваться на Россию».
Необходимо указать далее, что в учебниках истории СССР, изданных до 1951-1952 гг. версия о «добровольном» присоединении Кабарды к России не упоминается.
Так, например, в учебнике «История СССР» К. В. Базилевича, С. В. Бахрушина, А. М. Панкратовой, А. В. Фохта под редакцией А. М. Панкратовой, из. 11, о «присоединении» Кабарды к России ничего не сказано, что несомненно было бы сделано, если бы этот факт действительно имел место в исторической действительности.
В этом учебнике его авторы о событиях на Северном Кавказе в XVI в. констатируют лишь то, что, «пользуясь междуусобными распрями между князьками Северного Кавказа, Иван IV велел построить на реке Тереке город, но под давлением Турции решил его оставить» (стр. 141).
В томе 17 БСЭ, изд. 1952 г. о «присоединении» Кабарды к Московскому царству также еще не говорится. БСЭ констатирует лишь тот факт, что кабардинские и черкесские князья признали себя в шестидесятых годах вассалами Ивана IV (стр. 267).
В противоположность этому утверждению в томе 19 БСЭ, изд. 1953, при описании Кабардинской АССР уже вполне определенно говорится о «принятии кабардиночеркесами русского» подданства (стр. 209).
Завоевание Кабарды и ее присоединение к России по Кучук-Кайнарджийскому миру (1774) трактуется в этом томе энциклопедии уже как «возвращение России оторгнутой от нее Кабарды» (стр. 209).
Кроме того, в распоряжении автора имеются географические карты, представляющие большой интерес, как, например, «Карта Кавказского края с обозначением по литических границ конца XVIII в., составленная Канцелярией наместника его императорского величества на Кавказе, Тифлис, 1915», «Российская империя с 1801 по 1861 гг. (европейская часть), издание Главного Управления геодезии и картографии при Совете Министров СССР, Москва, 1950» и др.
На первой карте (См. карту Кавказского края конца XVIII в.) время присоединения Кабарды указано «1822», на второй - «1825». Такие разногласия нам вполне понятны, так как фактически никогда не было добровольного присоединения. Имеются и другие даты, как, например, «1846», как утверждают некоторые ученые, а еще раньше, как, например, «1812», когда кабардинская делегация в Петербурге получила подтверждение грамоты Екатерины II 1771 г. (См. ниже).
Возвращаясь к прерванной мысли, необходимо отметить, что посольство Канклича Кануко в Москве «било челом от имени князя Темрюко (Кемиргоко) и Тазрета». Делегация говорила также и от имени грузинского царя, объяснив, что вместе с кабардинцами-черкесами «в одной правде и заговоре» и «иверский князь и вся земля Иверская и только царь окажет помощь против недругов их, то вместе с ними, кабардинцами, бьют челом и грузинцы,чтобы царь их тоже пожаловал и учинил помощь против их врага».
Царь был польщен. Не без гордости он приказал внести в наказ послу при польском короле Сигизмунде в 1558 г., что «два года тому учинилась весть государю нашему, что Иверскую землю Кизилбаш (Персия) воевал и государь наш вельми о том скорбел до слез».
Помимо жалобы на Персию, иверский князь просил помощи и против «Шевкала», т. е. Шамхала Тарковского.
В январе 1558 г. Кануко отпущен соглашением, в силу которого черкесы обязывались идти на помощь князю Вишневецкому, действовавшему против Крыма. Взамен русские должны были помогать черкесам против Крыма и Шамхала Тарковского.
Москва делала одновременно усилия, чтобы прочно установить связи с Черкесией. Еще раньше Московское духовное управление посылало в Западную Черкесию священников, чтобы бороться против крымских попыток внедрить здесь Ислам. На этот раз Москва послала с Кануко священнослужителей-миссионеров в Кабарду.
Как сказано выше, и Шамхалы искали связей с Москвой. Так, в 1555, 1557 и в 1558 гг. они посылают миссии к царю, прося помощи против черкесских (кабардинских) князей.
В этой погоне за дружбу московского царя выиграла, однако, Кабарда, и женитьба в 1561 г. Ивана Грозного на Марии, дочери князя Кемиргоко, окончательно скрепила русско-кабардинские связи. Таким образом в отношении дипломатических браков у черкесов дела обстояли весьма хорошо: жена ногайского мирзы, владения которого простирались от Астрахани до Дона, жена крымского хана Ама Салтана, турецкого султана и многих других были черкешенками.
Сейчас же после брака царя, Москва принимает горячее участие в судьбе Кемиргоко. Особенно важным по последствиям было сооружение крепости на Тереке. Весной 1563 г. Иван IV прислал в Кабарду к Кемиргоко воевод и 1000 стрельцов и воеводы «де пришед к Темрюку князю город поставили и Темрюк де в городе сел, а хощет де смосковскими людьми итти на Сибока да на Кануко».
Причиной междуусобий было нежелание других черкесских князей признать верховенство над собой Кемиргоко. В результате этой вражды и вследствие поддержки царем своего тестя, отношения между Сибоком, Кануком, с одной стороны, и Москвой, с другой, испортились настолько, что сыновья Сибока - Алексей и Гавриил тайно покинули двор царя, чтобы скрыться у литовского короля. Царь тщетно старался их вернуть. Русскому послу в Крыму было поручено выяснить, почему они ушли от царя, звать их к царю, если они в Крыму, сказав, что царь простит им вину и пожалует, милостью и «великим жалованьем», особенно «крепко звать князя Алексея». Царь боялся, что беглецы перейдут в Крым и совместно с ханом нападут на Кемиргоко. Они действительно просились к хану, но литовский король их не отпускал. Ясно было, что «пятигорские» князья отложились от Москвы и искали поддержки против кабардинского князя. Они прислали к хану брата Сибока с предложением отправить в Черкесию наследника хана и тот отпустил к ним своего сына Ислам Гирея. Царь со своей стороны внимательно следит за положением и посылает в Кабарду посланца, «чтобы о всех наших делах поговорить и чтобы, которые ему (Темрюку) будут тесноты от недругов, и он бы о том приказал царю».
Вражда между черкесскими князьями вылилась в открытую войну, но она окончилась победой Кемиргоко.
В 1566 г. война снова разгорелась, и из доклада посла в Кабарде, князя Дашкова, мы узнаем, что кабардинцы «черкесские места шапшуковы и черкесских князей побили». Кемиргоко стремится одновременно расширить свои владения и на востоке. Для усиления здесь своих позиций он при помощи Москвы строит новую крепость при устье Сунжи. Турция, уже недовольная сооружением первой крепости на Тереке, на этот раз беспокоилась. Крымский хан тоже заволновался. Он жалуется, что царь «несетца к нам в суседи». Кончилось тем, что хан объявил войну Кемиргоко и в этой войне кабардинцы потерпели крупное поражение. Упоенный этим успехом хан обратился с ультиматумом к царю, требуя срытия Сунженской крепости. Боярская дума нашла, что в грамоте хана «к доброй сделке дела нет», хану был дан ответ, что крепость заложена для защиты княжества царского тестя.
Перед таким ответом Порте и Крыму не оставалось ничего другого, как прибегнуть к силе оружия.
В 1569 г. Селим II задумывает план похода на Астрахань и прорытия канала между Доном и Волгой, чтобы преградить спуск Московии к Северному Кавказу и установить морское сообщение с Персией, против которой воевала Турция. Автором этого плана прорытия канала и командующим турецкими войсками был Киазим - черкес на турецкой службе. Поход, как известно, кончился катастрофой для турок. В их поражении немалую роль играли кабардинцы и запорожские казаки из города Черкасы, действовавшие вместе с русскими (Остатки этих казаков основали Новочеркасск на Дону).
Неудача Астраханского похода не прекратила турецко-русского спора вокруг указанной выше крепости на Тереке, спора, кончившегося уступкой Москвы. В результате войны в 1570 г. крымцев против Кемиргоко, раненного в сражении, и пленения его двух сыновей, а также ультиматума Порты, посланного в Москву, крепость была снесена.
Дипломатическое и военное поражение Москвы подорвало таким образом престиж Ивана Грозного на Северном Кавказе.
Русско-кабардинские отношения несколько улучшаются при царе Федоре в результате прибытия в Москву, в январе 1588 г., делегации от имени князя Камбулата и других кабардинских князей. Делегация заверила царя «не приставать к крымскому, турскому и к шевкальскому».
Через делегацию царь послал особую грамоту к черкесскому народу и заверял, что он его землю в «оборону взял». Кроме того, была удовлетворена просьба делегации о постройке города на устье Терека (Новый город назывался «Терка» или «Терский Город», или еще «Тюменский Новый Город», «Тюменский Острог на Тереке»). Старый город стал известен под именем «Сунжа» или «Сунжине Городище».
Связь черкесов с Моской продолжается и при Борисе Годунове. Но в 1601 г. терские воеводы пишут царю, что «Солох, князь кабардинский и все кабардинские черкесы Тебе, Государю, не служат, и не прямят».
Это им не помешало, однако, послать делегацию в Москву в 1603 г., так как внутреннее положение в Черкесии в это время было крайне напряженным. Снова вражда между феодальными князьями приняла острые формы, в особенности между князьями Солохом и Айтеком, с одной стороны, и князем Алкасом, с другой.
Крымские ханы воспользовались в свою очередь смутным временем в Московии, чтобы устранить русское влияние в Черкесии.
Так, в 1607-1608 гг. хан Казы Гирей проводит всю зиму в Черкесии, стараясь вовлечь ее в орбиту Турции или привлечь ее на свою сторону. Но хан не добился другого результата, кроме обещания черкесов, что он найдет у них убежище, если он будет свержен с трона.
После смутного времени интерес Москвы к Кавказу пал. За все время до Петра Великого не видно ни одного политического или важного акта между двумя странами. Черкесия была спокойна, если не считать стычек с ногайцами и с крымцами, с калмыками и казаками.
Заметим, что только в 1652 г. был закончен заложенный Иваном Грозным Сунженский Острог - символ русского проникновения на Кавказ.
ДРЕВНЯЯ ИСТОРИЯ
По утверждению ученых древняя история черкесов начинается с периода Босфорского царства, сформировавшегося вскоре после крушения Киммерийской империи около 720 г. до Р. X. под натиском скифов.
Согласно Диодору Сицилийскому, сначала управляли Босфором «старые князья» со столицей Фанагорией, около Тамани. Но настоящая династия основывается в 438 г. до Р. X. Спартоком, родом из "старых принцев". Фракийское же имя Спартока - вполне нормальное явление при фрако-киммерийском характере местного населения.
Власть спартокидов не утвердилась сразу на все население Черкесии. Левкон I (389-349) называется «царствующим» над синдами, торетами, дандарами и псессами. При Перисаде I (344-310), сыне Левкона I, перечень подвластных царю народов древней Черкесии делается полнее: Перисад I носит титул царя синдов, маитов (меотов) и фатеев.
Кроме того, одна надпись с Таманского полуострова подчеркивает, что Перисад I правил всеми землями между крайними границами тавров и границами Кавказской земли, т. е. маиты (в их числе фатеи), а также синды (в их числе керкеты, тореты, псессы и другие черкесские племена) составляли основное население Босфорского царства. Лишь южные прибрежные черкесы: ахейцы, хениохи и саниги не упоминаются в надписях, но во всяком случае в эпоху Страбона они тоже входили в состав царства, сохраняя при этом своих князей «скептухов». Впрочем и другие черкесские племена сохраняли свою автономию и имели собственных князей, как-то синды и дарданы. Вообще синды занимали о с о б о е место в царстве. Автономия их была настолько широка, что они имели собственную монету с надписью «Синдои». Вообще же, судя по монетам городов Босфора, древняя Черкесия пользовалась монетным единством.
Рядом с королем - архонтом, с автономными принцами Черкесии, с легатом в Танаисе (у устья Дона), городское управление свидетельствует о высоком развитии босфорского общества. Во главе города стоял градоначальник, представитель центральной власти, и коллегия, нечто вроде городской думы.
Социальный строй босфорского царства являет собой высокую ступень развития с просвещенной монархией, с административной децентрализацией, с хорошо организованными купеческими союзами, с аристократией служилой и деловой, с здоровым земледельческим населением. Никогда Черкесия так не преуспевала культурно и экономически, как при Спартокидах в IV и III вв. до Р. X. Короли Босфора по блеску и богатству не уступали современным им монархам. Страна представляла последний форпост эгейской цивилизации на северо-востоке.
Вся торговля в Азовском море и значительная часть торговли в Черном море находилась в руках Босфора. Пантикапея на Керченском полуострове служила главным портом для ввоза, а Фанагория и другие города Черкесского побережья преимущественно вывозили. Южнее Цемеза (Сунджук-Кале) предметами вывоза служили: ткани,
СРЕДНИЕ ВЕКА
Нашествие гуннов имело для черкесов важные последствия: гунны оттеснили к Кавказу часть аланов. Значительная же часть древней Черкесии, а именно, страна маитов, к востоку от Азовского моря, оказалась в обладании болгар, т. е. гуннов-утургуров; готы оказались в самой глубине Черкесии - на Таманском полуострове (готытетракситы) и на побережье Черного моря до Новороссийска (эвдусианы). Черкесские готы были сначала полиглотами, говорили на готском и черкесском языках. Но с течением времени готы потеряли свой родной язык и смешались с черкесами.
Черкесия была фактически независима от Рима в эпоху его упадка, а Византия не смогла укрепить старые связи с Западной Империей. Наоборот, теперь эти связи носили религиозный и торговый характер. Между прочим, епископы Босфора участвовали во Вселенских соборах 448 г. в Эфесе и в 449 г. в Константинополе. Но серьезные попытки христианизировать прибрежных черкесов, в особенности абхазцев, делает Юстиниан I.
В первый год царствования Юстиниана Великого (527-565) Черкесия подпала под власть Византии, выражавшуюся в том, что они должны были нести морскую повинность в форме поставки судов и морского снаряжения. С этого же времени в военную и административную жизнь Византии начинают просачиваться выходцы из Черкесии и многие из них становятся влиятельными придворными сановниками.
Несмотря на вторжение гуннов, торговля Босфора Киммерийского процветала. Он вывозил товары в Византию и служил транзитным пунктом для караванов в Азию, в особенности в ту пору, когда персы закрыли у себя «дорогу шелка» в Турецкую империю Туркестана и дальше в Китай, и турки искали связи с Византией через Кавказ.
В результате похода Муслиме Ислам окончательно внедрился в Дагестане в 733 г., но Черкесия осталась вне арабского влияния. Она, в особенности прибрежная ее часть, была христианского вероисповедания, и ее Церковь подчинялась Константинопольскому патриарху.
Мало отразилось на Черкесии также соперничество между хазарами и арабами на северо-востоке Кавказа.
Ослабление хазар привело русов к границам Черкесии. Великий князь Святослав, напав на хазар и разрушив их город Саркел, пошел воевать против косогов (черкесов) и ясов (осетин) между Кубанью и Манычем и отправил многих пленных в Киев (965 г.).
В результате исчезновения хазарского царства Северный Кавказ, в частности Черкесия, вошла в полосу полной политической независимости и экономического преуспеяния, и это продолжалось до самого монгольского периода, т. е. до середины XIII в. Этот период омрачен для Черкесии лишь враждебными отношениями с Аланией (центр Северного Кавказа).
По свидетельству арабского путешественника Масуди (X в. н. э.) черкесы
«...племя благоустроенное и подчиненное религии магов. Из описанных нами племен нет ни одного в этих странах народа, в котором можно было бы встретить тип с более светлой кожей и светлым цветом лица и более красивых мужчин и женщин. Ни у одного народа нет стана более стройного, талии более тонкой, бедер и таза более выдающихся и форм более красивых, чем у этого народа. Женщины их славятся мягкостью своего обращения. Они носят белые одежды, румскую парчу, пурпур и иные виды шелковых материй, затканных золотом. В их стране выделывают полотняную материю, так называемую «тала», которая гораздо нежнее, чем «дибаки», и гораздо продолжительнее в работе; цена одежды из этой материи доходит до десяти динаров. Ввозят такую материю также из стран соседних с ними народов, тем не менее выдающаяся по своим качествам та, которая вывозится от этих людей...
Известно, что если народы, говорящие их языком, сплотятся, то ни аланы, ни другой какой народ не будут в состоянии ничего предпринять против них. Имя их персидское и означает «гордость».
Таким образом после падения Босфорской монархии и образования тюрко-хазарского государства черкесы не восстановили единства государственной власти и унаследовали от старой монархии дробление на отдельные удельные княжества черкесских племен. Феодализм был в полном расцвете. Однако это не мешало внутреннему порядку и миру между племенами Черкесии.
Господство в степях к востоку от Азовского моря снова переходит к черкесо-абазам.
В этот период связи Черкесии с Византией сохранились по-прежнему, в особенности в религиозном отношении. Центры церковного управления находились в Тамани и Никопсисе (Негепсуко, на берегу Черного моря, к северу от Туапсе). Когда к концу XI в. пало Тмутараканское княжество русов и черкесы завладели им, архиепископство из Никопсиса было перенесено в Тамань. Впрочем не все население было христианским. Богослужение, совершавшееся на греческом языке, и культ, проповедуемый на чужом языке, не могли вытеснить старых верований, в особенности у черкесов, живших в глубине страны, а не на берегу моря.
Черкесы массами посещали ярмарки греков в Трапезунде, как свидетельствует Масуди. Об их благосостоянии можно судить по описанию одежд
черкесов из парчи и тканей, шитых золотом. Походы русов на Каспий в IX и X вв. показали им военное и торговое значение Керченского пролива. У них созрел план завладения последним. В результате похода Владимира Святого и византийцев против хазар в 1016 г., имевшим театром военных действий Азовское море, и поражения хазар, с которыми действовали за одно и черкесы, Тамань была занята русами и отдана в удел Мстиславу, младшему сыну Владимира. Это княжество «Тмутараканское» фактически оставалось в руках черкесов до 1022 г., когда Мстислав двинулся с армией в Тмутаракань (Тамань), чтобы утвердить здесь свою власть. Он столкнулся с косожской (черкесской) армией под водительством Редеди. Чтобы избежать кровопролития, черкесский вождь предложил Мстиславу решить участь сражения единоборством, без оружия, что было принято русским князем. Но он вероломно нарушил слово, перерезал горло Редеди и Тамань осталась в его руках.
Н. М. Карамзин в своем труде «История Государства Российского» так описывает это единоборство:
«Через несколько лет Мстислав объявил войну косогам или нынешним черкесам... Князь их (черкесов - Р. Т.) Редеди, сильный великан, хотел, следуя обычаю тогдашних времен богатырских, решить победу единоборством. «На что губить дружину?» - сказал он Мстиславу: одолей меня, возьми все, что имею... Мстислав, бросив оружие на землю, схватился с великаном... и зарезал его ножом. Война кончилась: Мстислав вступил в область Редеди, взял семейство Княжеское и наложил дань на подданных. Уверенный в своем воинском счастии, сей Князь не захотел уже довольствоваться областью Тмутараканской, которая, будучи отдалена от России, могла казаться ему печальною ссылкою: он собрал подвластных ему козаров, черкесов или косогов, и пошел к берегам Днепровским...
Памятником Мстиславской набожности остался каменный храм Богоматери в Тмутаракане, созданный им в знак благодарности за одержанную над косожским великаном победу, и церковь Спаса в Чернигове .
Черкесы не забыли своего рыцаря-героя. Они к концу XI в., отомстили за его смерть и изгнали русов из Тамани. В народной памяти имя Редеди сохранилось до наших дней.
Новая обстановка вокруг Кавказа в XI и XII вв. - переход империи степей к кипчакам на севере и вторжение сельджуков в Малую Азию - не имела глубоких последствий для Черкесии, так как и кипчаки не доходили даже до течения Кубани.
Арабский географ Эдриси пишет:
«Матарха (18) (Тмутаракань-Тамань) цветуща, окружена обработанными полями, виноградниками. Князья ее отважны, предприимчивы и грозны для соседних народов. В городе происходят ярмарки, куда стекаются народы из близких и дальних стран. Князья Матрики носили название Олу Абас».
В этот же период, т. е. с 1175 г. начинается эпоха, очень важная для черкесов, торговых и культурных отношений с итальянцами, сначала с Венецией, а потом с Генуей.
В течение двух веков, после падения Хазарского царства в 1030 г., Северный Кавказ пользовался относительным спокойствием.
Монгольское вторжение положило этому конец. Два полководца Чингис-хана Джебе и Сюботей дошли до Северного Кавказа и дальше до севера Азовского моря, и после битвы на реке Калке в 1222/23 гг. основали Монгольскую империю на месте Кипчака. Персидский автор Хондемир пишет:
«Угедей, первый великий хан после смерти Чингис-хана, дал приказ Бату покорить страны асов (абазов), русов, черкесов и соседние с ними области».
Черкесы сумели, однако, отстоять свою свободу и не были покорены Бату. Мало того, монголы не проникали никогда за Кубань и черкесы не платили им дани.
Когда венгерские миссионеры в 1235 г. проездом жили в Тамани в течение 50 дней, они не нашли здесь признака присутствия или близости монголов или кипчаков (половцев); более того, они в течение 13 дней путешествовали по северной стороне Кубани до ее изгиба на юг и «не нашли ни людей, ни домов».
Таким образом монгольский период ознаменован для Черкесии укреплением связей со Средиземным морем, благодаря торговле с итальянцами.
Тана (у устья Дона) была главной конечной станцией азиатских караванов. Все корабли Запада сначала заходили в Тамань, а отсюда на маленьких судах товары доставлялись в Тана. Караваны шли также в Тамань, Копа, Бацинх (Ейск). В Матреге (Тамани) и Копа находились итальянские консулы.
Насколько итальянцы прочно связались с Черкесией, можно судить по «Анапской» или «Генуэзской» дороге, шедшей от Анапы до Каспия, с ответвлением через Кавказский хребет в Абхазию. На этой дороге генуэзцы имели укрепленные фактории и складочные пункты.
Монгольское вторжение в Кипчак имело последствием движение северных черкесов, живших вокруг Азовского моря, в Крым. Черкесы-кабардинцы помнят об этом движении. Недолговременное пребывание кабардинцев в Крыму оставило следы в географических названиях, как: Черкес-Кермен, Черкес-Эли, Черкес-Тобан, Черкес-Дере, Черкес-Даг и т. д. Река Бельбек носила название Кабарда. Из Крыма кабардинцы переселились на Таманский полуостров около половины XIII в.
Между прочим, Зихия (Черкесия), в частности прибрежная, продолжала быть христианской еще в XIII в. В период апогея могущества кипчако-монгольского ханства в начале XIV в. черкесы были под военной угрозой. Хан Узбек постоянно тревожил не только Дагестан и центр Северного Кавказа, но и Черкесию. Он хорошо знал Черкесию, так как скрывался здесь до 13-летнего возраста и говорил по-черкесски. Впрочем в его столице Сарай имелись колонии черкесов, которые были причастны даже к интригам ханского двора и имели влияние в делах ханства настолько, что после Бердибега, внука Узбека, на ханском троне оказался Черкес-хан и после распада Кипчака около 1370 г., каковому распаду помог Мамай, с последним действовали в качестве союзников черкесы и ясы. Черкесы также помогали и Тохтамышу в его борьбе против Тамерлана (Тимурленко). С помощью черкесов Тохтамыш заключает союз в 1394/1395 гг. с мамелюкским султаном Египта, основателем Черкесской династии Беркуком. В результате борьбы двух ханов, Черкесия подверглась вторжению орд Тамерлана. Весной 1395 г. была опустошена Тамань после героического сопротивления, а пригороды Анапы разрушены. Затем Тамерлан проник во владения князей асов (абазов) Бураберди и Бураки (Биберд и Бракий), обитавших тогда еще на Таманском полуострове. Захват черкесских крепостей Таус и Курлат занял у него остаток года.
Эти события нанесли страшный удар караванной торговле между Азовским морем и Азией, отчего пострадали черкесские порты Черного моря и Керченского пролива. Интересно отметить, что итальянские фактории в Черноморье были проводниками католической пропаганды в Черкесии, Абхазии и в Крыму. Князь зихов Верзахт - глава Таманской части Черкесии - принял даже вместе с населением католичество, а папа из Авиньона препроводил к нему в июле 1333 г. особое послание, в котором благодарил его за католическое усердие. В 1350 же году Зихия получила от папы Климента VI своего католического епископа в лице францисканца Иоанна, вероятно, черкеса, как думают некоторые ученые. Но греческий культ хранил свои старые позиции. Среди митрополитов под ведомством Константинопольского патриарха в правление императора Андроника II (1282-1328) указывается зихский («зекхский») митрополит. Его местопребывание было в Матреге.
Распад Золотой орды на три ханства, усиление Крымского Ханства, основанного около 1430 Хаджи Гиреем, потомком Туга-Тимура, брата Бату, создало новую обстановку для Черкесии. С одной стороны, внешняя опасность с севера уменьшилась, с другой стороны, итальянская торговля с Черкесией была в упадке, будучи ликвидирована со времени захвата Константинополя турками в 1453 г., в особенности после занятия Кафы (Феодосия) турками в 1475 г. Ослабление степи облегчило усилия Черкесского князя Инала к объединению всех черкесских племен и позволило кабардинцам колонизировать нынешнюю их страну. Инал нашел страну разделенной на отдельные феодальные княжества. После разрушения Тамани Тамерланом местная власть была ослаблена. В 1419 г. генуэзец Simon de Guizolfi, женившись на княжне Biha-hanum, наследнице черкесского князя Тамани, стал фактически правителем полуострова. Он больше покровительствовал генуэзцам, чем занимался делами страны. При таких обстоятельствах Иналу было не легко осуществить свою задачу воссоединения черкесских земель. (По преданиям дед Инала был из Крыма. Сам он по некоторым генеалогическим спискам носит имя Акабу и является прапрадедом Кемиргоко - тестя Ивана Грозного.
Объединив, однако, Черкесию, Инал стремился включить в ее состав и Абхазию и дошел до границ Менгрелии, с которой воевал в 1433-34 гг. С другой стороны, он пресек вмешательство итальянцев во внутренние дела и стремился расширить свою власть до Тана. Его военные и административные таланты были выдающимися, и до сих пор кабардинский эпос воспевает «Инал-нэф» (21). Грузинские источники называют его «Инал Великий».
После смерти Инала на р. Бзибе в 1453 г. сыновья его не смогли сберечь отцовское наследие. Возник спор за первенство, в который вмешались и другие черкесские князья, и страна снова распалась на отдельные княжества.
Генуэзскому периоду истории Черкесии положили конец турки в 1475 г., находившиеся уже в Крыму, где они заняли Кафу. Турецкий флот проник в Азовское море и захватил Анапу, Копа и Бата на черкесском побережье. Но Таманский полуостров не был еще завоеван. Только при султане Баязете II турки захватили важные пункты полуострова: Темрюк (Кемиргок) и Ачук в 1484 г. и старались оказать давление на Черкесию при помощи крымских ханов, ставшими в вассальную зависимость от Порты. Понятно, что черкесы старались установить добрые отношения с ханами при помощи дипломатических браков с черкешенками и занимая при ханском дворе влиятельные места. Но это не мешало, однако, ханам постоянно тревожить Черкесию, что заставило их обратиться к турецкому султану.
В 1481 г. черкесы отправили делегацию в Константинополь к Магомету Фатиху и просили покровительства Порты и взамен обязывались предоставить султану черкесские конные части.
Султан Баязет II (1481-1512) нарушил, однако, соглашение, принятое его предшественником, т. е. Магометом II, и передал крымскому хану права и обязательства, вытекающие из соглашения с черкесами.
Таким образом, руки ханов были развязаны и они не переставали нападать на Черкесию по самым ничтожным предлогам. Черкесы тогда начали искать сближения с кавказскими странами, в первую очередь с Грузией, а также с Астраханским ханством, враждебными Крыму и Турции.
Мало того, когда Астраханское ханство терпело неудачи, черкесы оказывали ему помощь. Так, в 1532 г. они захватили Астрахань и посадили на трон своего кандидата. В 1550 г., после захвата этого города казаками, хан Ямгурчей бежал в Черкесию, а в следующем году черкесы посадили его снова на трон (Ямгурчей был женат на черкешенке). Но Астрахань не могла явиться противовесом против турецкого могущества. Другая сила шла с Севера и претендовала на обладание наследством Кипчака, и, когда эта сила сокрушила Астрахань, не только черкесам, но и всем кавказцам казалось, что они нашли союзника в лице Москвы достаточно далекого, чтобы не быть угрозой, но они ошиблись.
ПРЕДЫСТОРИЯ
«Историческое прошлое народа, характер и особенности его многовековой культуры определяют собой коэффициент научного интереса к этому народу и его культуре. В этом смысле черкесы представляют из себя очень замечательный объект для исследователей истории Кавказа вообще и истории культуры в частности. Они принадлежат к древнейшему основному населению Кавказа и первичным обитателям Европы».
Древнейший период каменного века (палеолит) характеризуется в Черкесии погребением мертвых с согнутыми коленями и покрытием их охрой, а конец неолита наличием мегалитов - дольменов и менгиров. Дольменов насчитывается здесь более 1700. Характер их, найденный в них инвентарь (Майкоп, станицы Царская, теперь Новосвободная, Костромская, Воздвиженская и др.) в эпоху меди приближают их к Тюрингской, так называемой
Schnurkeramik Zivilisation. Этническая принадлежность строителей дольменов до сих пор неизвестна. Легче установить авторов более новой эпохи на Кубани - века бронзового. Эта культура полностью совпадает с дунайской, которую называют Band Keramik. Почти все археологи приписывают эту Band Keramik фракийцам и иллирийцам, заселявшим дунайский бассейн, Балканы, Древнюю Грецию и значительную часть Малой Азии (Троя, Фригия, Вифиния, Мизия и т. д.).
Исторические данные подтверждают язык археологии: древнечеркесские племена носят фракийские имена и встречаются на Балканах. Известно также, что древняя Черкесия составляет основу Босфорского царства вокруг Керченского пролива, носившего название «Босфора Киммерийского», а киммерийцы считаются многими древними авторами также фракийским племенем.