КАВКАЗ ЕВРОПЕЙСКИЕ ДНЕВНИКИ XIII

КАВКАЗ ЕВРОПЕЙСКИЕ ДНЕВНИКИ XIII–XVIII ВЕКОВ

КЛАДЕЗЬ СВЕДЕНИЙ О ГОРСКИХ НАРОДАХ

Северный Кавказ с древнейших времен привлекал внимание европейцев. Первые упоминания о нем зафиксированы еще во времена Гомера (VIII в. до н. э.). Немало сведений о народах региона в античный период оставили древние греки и римляне, о чем свидетельствует подготовленный нами сборник «Античные источники о Северном Кавказе». (Нальчик, 1990, 2004).

После нашествия гуннов на Северный Кавказ в IV в. н. э. европейская литературная традиция о регионе прерывается на несколько столетий – фактически до XIII века; византийская литература этого периода сообщает лишь отрывочные сведения об Абхазии, Крыме и о местностях между Кубанью и Доном.

Возобновление литературы о Северном Кавказе связано в первую очередь с развитием торговли и началом накопления торгового капитала в Европе, послужившими толчком к тому, что европейцы стали все более настойчиво стремиться проникнуть в Индию и Китай, откуда в Европу издавна шли наиболее дорогие товары. Ближайшие же дороги из Европы на Восток проходили через Кавказ и в XIII–XV веках их контролировали монголо-татары, поэтому на первых порах европейцы направляются в государство монголов. Причем туда устремляются и торговцы, и христианские миссионеры, дабы попытаться обратить монголов в христианство, и просто любители путешествий и приключений. Материалы европейской литературы XIII–XV веков носят характер случайных упоминаний об аланах и черкесах, за исключением записок Джорджо Интериано.

В XV–XVII вв. сведения европейцев о народах Северного Кавказа становятся более многочисленными и подробными. Распространение известий о Кавказе в Европе было связано главным образом с новой международной обстановкой, которая начала складываться с конца XV в. После завоевания турками бассейна Черного моря итальянские республики утратили роль великих морских держав; эта роль перешла к Испании, Португалии, Англии, Голландии, отдававшим предпочтение не сухопутным, а морским путям в далекую и загадочную Индию.

Другим обстоятельством, способствовавшим накоплению сведений о Северном Кавказе, было наличие вблизи Европы Крымского ханства, источника немалых беспокойств для многих европейских государств. Стремясь добиться установления мирных отношений с этим ханством, правительства многих европейских государств направляли туда дипломатические миссии, члены которых впоследствии публиковали свои воспоминания о татарах и соседних с ними народах. Помимо официальных посланников при дворе хана и в Крыму проживали многие европейцы, прибывшие сюда по своим личным соображениям.

Еще одна возможность накопления сведений о народах Северного Кавказа деятельность иезуитов на территории России. XVI–XVII вв. – время их активной деятельности и в России, и на Кавказе.

Иезуиты проникали повсюду и собирали массу сведений, преимущественно политического характера. Некоторые из них – Авриль, Ламберти – опубликовали свои наблюдения.

Немало сведений о народах Северного Кавказа иностранцы получали в Москве, где хорошо знали ситуацию в этом регионе. О Северном Кавказе в этот период писали также многие европейцы, никогда не бывавшие ни на Кавказе, ни в России.

В XVIII веке рост интереса европейцев к Северному Кавказу стимулировали следующие причины: 1) усиление и обострение борьбы между Россией, Персией и Турцией за овладение Кавказом; 2) начало Русско-Кавказской войны Персидским походом императора Петра I летом 1722 года; 3) разгром в 1708 году 40 тыс. турецко-татарской армии кабардинцами; 4) рост интереса европейской буржуазии к природным богатствам региона; 5) экзотичность жизни народов Северного Кавказа для европейцев.

Во второй половине XVIII века Россия устанавливает здесь свое господство, и задолго до окончания военных действий Российское правительство начинает изучение новых провинций империи. С этой целью на Кавказ отправляются научные экспедиции, организованные Петербургской академией наук. Возглавляли их преимущественно ученые – выходцы из Германии (Гмелин, Биберштейн, Гюльденштедт, Георги, Паллас и другие). Их исследованиями закладываются основы научного кавказоведения в России.

В нашем распоряжении имеются свыше 100 работ европейцев XIII–XVIII вв., содержащих сведения о народах Северного Кавказа. В настоящий сборник включена лишь часть их, поскольку многие сочинения содержат явно неверные сведения, слишком кратки или заимствованы из предыдущих источников. Примеры – помещенные здесь записки Марко Поло и Рондо.

Предлагаемый вниманию читателей сборник – не первый в кавказоведении. В 1967 году в Орджоникидзе был издана работа «Осетины глазами русских и иностранных путешественников XIII–XIX вв.». Именно по этой причине в наш сборник не включены материалы об Осетии.

В 1974 году в Нальчике был издан сборник «Адыги, балкарцы и карачаевцы в известиях европейских авторов XIII–XIX вв.». Обилие в нем недостатков, о которых я неоднократно говорил и писал, делает этот сборник непригодным для использования как в любительском, так и в научном кавказоведении. Чем отличается от него наш сборник - судить читателю.

??????? ? ??????????? ? ?????? ??????????? ?????????

?????, ????? ?????????????? ??????, ? 1237 ???? ??? ?????? ?????????? ??????? ? ???????? ????? ??? ????????? ????????? ???????. ?? ??????????????? ????? ??????? ?? ??????? ???? ? ??????? ????? ??????? (??????); ????? ????? ???????? ?? ????????, ??????? ????? ?????????????? ?????????? ???????????? ???????? ?????????, ???????, ??????????, ?????????

Перевел с латинского В. Юргевич

...Отправившись из Константинополя по морю, через тридцать три дня прибыли они в страну, которая именуется Сихия, в город Матрика, где князь и народ называют себя христианами, имеющими книги и священников греческого исповедания. Говорят, их князь имеет сто жен. Все мужчины бреют голову совсем, а бороды отращивают с некоторым щегольством, исключая знатных, которые в знак благородства оставляют немного волос над левым ухом, обрив всю голову.

Здесь, надеясь иметь товарищей в путешествии и ожидая их, пробыли они 50 дней, и дал Господь, что они понравились жене князя, самой главной между всеми, которая полюбила их удивительно и доставляла им все нужное. Отсюда, по совету и с помощью упомянутой государыни, отправившись через степь, где не нашли ни домов, ни людей, в 13 дней пришли они в страну Алания, где жители представляют смесь христиан и язычников; сколько местечек, столько и князей, из которых никто не считает себя подчиненным другому. Здесь постоянная вражда князя с князем, местечка с местечком. Во время пахоты люди одного местечка, вооруженные, вместе отправляются на поле, вместе косят, и то на смежном пространстве, и вообще, выходя за пределы своего местечка для рубки дров или для другой работы, идут все вместе и вооруженные, а в малом количестве не могут никак выйти безопасно из своих местечек за чем бы то ни было в течение всей недели, с утра до вечера, исключая воскресенье. Этот день у них в таком религиозном уважении, что каждый, какое бы он ни совершил преступление и сколько бы ни имел врагов, может ходить безопасно с оружием или без оружия, даже среди тех, у кого он убил родителей или сделал им другое зло.

Считающиеся христианами соблюдают там такой обычай: не пьют и не едят из той посуды, в которой случайно околела мышь или из которой ела собака, пока посуда не будет освящена священником; кто поступит иначе, отлучается от христианства. Если же кто из них случайно убил человека, то не назначается ему за это покаяния и не бывает посвящения, напротив, убить человека у них ничего не значит.

Крест здесь в таком уважении, что бедные, как туземцы, так и пришельцы, с крестом в любое время могут ходить безопасно.

...Чингис-хан также в то время, когда разделил те войска, пошел походом на восток через земли кергис, которых он не одолел в войне, и как нам говорили, пошел дальше до Каспийских гор. Горы же эти в той стороне, куда они пришли, состоят из адамантового камня, почему и притянули к себе их стрелы и железное оружие. Люди, заключенные среди Каспийских гор, услышав, как гласит предание, крик войска, начали ломать гору, и когда татары возвращались туда в другое время десять лет спустя, то они нашли гору сломанною...

Пошли монголы также против города Орнас. Этот город был очень многолюдный, ибо там было очень много христиан, а именно хазар, руссов, алан и других.

[После похода на Русь] Хирподан в то же время послал Оккодай-хана с войском на юг против кергис, которых он победил в войне. Эти люди язычники, они не имеют волос на бороде. У них такой обычай: когда умирает чей-либо отец, то они от скорби вырезают на своем лице в знак печали как бы один ремень от одного уха до другого. Победив их, он пошел на юг против арменов...

Царь татар Чингиз-хан послал на запад вождя Бату с войском. Там он захватил Понтийское море, Русь, Хазарию, кергис, комуков, кассов, алан или ассов, тарков, чиркасов (всего 46 названий народов).

Когда они начинают осаждать какую-нибудь крепость, то осаждают ее много лет, как это происходит и сегодня с одной горой в земле алан. Как мы полагаем, они осаждали ее уже двенадцать лет, причем те оказали мужественное сопротивление и убили много татар, и притом знатных.

...С юга к Комании прилегают аланы, чиркасы, Греция и Константинополь, а также земли иберов и цикков.

ПЛАНО КАРПИНИ

ИСТОРИЯ МОНГАЛОВ

Настоящее имя Плано Карпини (? –1250?) Джованни дель Пьяно-Карпини. Родом он из итальянского города Перуджи, был одним из основателей ордена францисканцев. В 1245 году Карпини был отправлен из Франции к монголам для пропаганды среди них христианства.

Перевел с латинского А. И. Малеин

...Первым царем западных татар был Саин. Был он сильный и могущественный царь. Он покорил Россию, Команию, Аланию, Лак, Менгиар, Гугию и Хазарию, а прежде, чем он их покорил, все они принадлежали команам.

В 1261 году произошла великая распря между Алаем (Хулагу – В. А.), царем восточных татар, и Берке, царем западных, из-за области, что была смежна тому и другому. Пошел Алау походом со всеми своими войсками. Скакал он много дней без приключений и приехал в большую равнину между Железными воротами и Сараинским морем, и расставил свой стан на этой равнине. Произошла битва, и Алау победил...

Мы ничего не сказали о Великом (Черном. В. А.) море и областях, что лежат вокруг него, хотя мы их знаем очень хорошо. Но мне кажется ненужным говорить о местах, которые посещаются теми, что постоянно плавают по морю, венецианцами, генуэзцами, пизанцами и многими другими, так что каждый знает о них все, и вот поэтому-то я их пропускаю и ничего о них не говорю.

МАРКО ПОЛО

КНИГА

Знаменитый итальянский путешественник Марко Поло (1250? 1324) побывал почти во всех странах Востока, включая Индию, Китай, Центральную Азию. Области Северного Кавказа, где он не побывал, упоминает лишь мимоходом, хотя имел об этом регионе достаточно подробные сведения. Его «Книга» переведена практически на все языки мира.

Перевел со старофранцузского И. П. Минаев

132.Пера, 29 сентября1281 г. Гандульфино д’ Альбиссола и Ансельмино де Кастильоне продают рабыню-черкешенку по имени Каркасия, 56 лет, за 6 иперперов и 12 каратов.

143.Пера, 7 октября1281 г. Банкир Мануэль, грек, продает рабыню-зихийку по имени Ахина за 20 золотых иперперов.

144.Пера, 7 октября1281 г. Закройщик Франческо де Мультедо продает рабыню-зихийку по имени Каркасия, 56 лет, за 7 иперперов.

167.Каффа, 2 мая1289 г. Гидольфо д’ Асано продает рабыню-черкешенку по имени Калуза, 10 лет, за 231 аспр.

176.Каффа, 11 мая1289 г. Джакомо Муссо продает рабыню-черкешенку по имени Кармозина, 12 лет, за 450 аспров барикатов.

190.Каффа, 26 мая1289 г. Милано д’ Асти продает рабыню-черкешенку по имени Жанета, 10 лет, за 450 аспров барикатов.

191.Каффа, 26 мая1289 г. Лукето д’ Орто продает рабыню-черкешенку по имени Кристина, 13 лет, за 600 аспров барикатов.

199.Каффа, 2 июня1289 г. Факкине де Нике продает рабыню-черкешенку по имени Джарказа, 1314 лет, за 560 аспров.

204.5 июня1289 г. Гильельмо Леркари продает рабыню-черкешенку по имени Каркасия, 22 лет, за 600 аспров барикатов.

205. Каффа, 6 июня1289 г. Лавочник Антонио продает раба-черкеса по прозвищу Джарказ, 12 лет, за 430 аспров барикатов.

208.Каффа, 7 июня1289 г. Оберто де Бурго Сандонино продает рабыню-черкешенку по имени Зихина, 12 лет, за 400 аспров барикатов.

224.Каффа, 14 июня1289 г. Милано д’ Асти продает раба-черкеса по имени Тазий, 1415 лет, за 575 аспров барикатов.

254.Каффа, 17 июня1289 г. Руффино де Рубаско продает раба-

ГЕНУЭЗСКИЕ НОТАРИАЛЬНЫЕ АКТЫ ИЗ ПЕРЫ И КАФФЫ

(1281 1290)

Издал Г. И. Братиану. Бухарест, 1927.

Одной из самых доходных статей итальянской торговли на Кавказе в ХIIIХV вв. была работорговля. Cтимулируемая итальянскими официальными властями, работорговля приобрела широкие масштабы. Почти каждый итальянский колонист на Кавказе занимался торговлей рабами; например, рабов продавали нотариусы, торговцы, пекари, портные, мясники и т. д. Самым дорогим товаром были рабы из Черкесии. Крупнейшим центром работорговли в те времена была Каффа (ныне Феодосия), откуда большое число рабов вывозилось в Константинополь, пригородное местечко которого – Пера – также было крупным центром работорговли.

Представляем здесь некоторые документы из указанного сборника. Документы написаны на вульгарной латыни.

Перевел В. Аталиков

черкеса по имени Джарказ, 14 лет, за

750 аспров барикатов (Это наивысшая цена в приводимых актах).

257.Каффа, 12 июля1289 г. Кожевник Энрико продает раба-зиха по имени Мартин за 360 аспров.

265.Каффа, 20 июля1289 г. Мясник Гильельмо продает раба-черкеса по имени Джарказ, 12 лет, за 300 аспров барикатов.

266.Каффа, 21 июля1289 г. Нотариус Бернабо де Порта продает раба-черкеса по имени Джарказ, 12 лет, за 340 аспров барикатов.

270.Каффа, 28 июля1289 г. Лавочник Даниэль де Бонавентура продает рабыню-черкешенку, брюнетку, 12 лет, за 350 аспров барикатов.

271.Каффа, 29 июля1289 г. Закройщик Джованни продает рабыню-черкешенку, рыжую, 12 лет, за 345 аспров барикатов.

309.Каффа, 4 мая1290 г. Венецианец Джакомо продает раба-черкеса по имени Соголи, 10 лет, за 475 аспров барикатов.

Глава 1. ...Сначала из Таны в Джинтархан (Астрахань – В. А.) около 25 дней пути на волах и от 10 до 12 дней на лошадях. По дороге вы встретите множество мокколов, т. е. разбойников.

Глава 2.Прежде всего вы должны отрастить длинную бороду и не бриться. И в Тане вы должны позаботиться о том, чтобы обзавестись переводчиком. Вы не должны жалеть денег на переводчиков, беря плохих вместо хороших. Дополнительная оплата хорошего переводчика не будет дороже того, что вы сэкономите. Кроме того, будет неплохо взять по меньшей мере двоих слуг, которые знакомы с куманийским наречием. И если торговец захочет взять с собой женщину из Таны, пусть возьмет дорога будет приятнее. Однако, если он возьмет ее, хорошо, если она будет знать куманийский язык.

Путешествуя из Таны в Джинтархан, нужно иметь провизии на 25 дней, т. е. муку и соленую рыбу, так как мяса вы найдете в изобилии на всем пути; есть также там и другие продукты питания в изобилии, но особенно мясо.

Глава 3.В Тане, как будет показано ниже, употребляются различные меры веса и емкостей.

1.Кантар – такой же, как в Генуе.

2.Большой фунт равен 20 генуэзским фунтам.

3.20 руотоло равны 1 большому фунту.

4.Малый фунт равен 1 генуэзскому фунту.

5.Токкато, 12 равны 1 большому фунту.

6.45 саггио равны 1 соммо.

7.Пикко (примерно 28 дюймов– В. А.).

Воск, ладан, железо, олово, медь, перец, имбирь, плохие сорта специй, хлопок, морена, нутряное сало, сыр, лён, мёд и т. д. продаются на большой фунт.

Из шелка, шафрана и янтаря изготавливают четки или что-то наподобие этого, и маленькие изделия продаются на малый фунт.

Необработанные шкуры – по 1000, 1020 идет к 1000.

Горностаи – за 1000, 1000 к 1000.

Лисий мех, хорьковый мех, куница, волчьи шкуры, оленьи

ФРАНчЕСКО Пеголотти

РУКОВОДСТВО ПО ТОРГОВЛЕ

Итальянский купец Франческо Бальдуччи Пеголотти состоял на службе в компании Барди во Флоренции, много путешествовал, побывал почти во всех частях света. Рукопись книги Пеголотти датирована 1427 годом.

Перевел с итальянского В. Аталиков

шкуры и все виды одежды с шелком или золотом продаются кусками. Простые сорта тканей и холсты всех сортов продаются на пикко.

Хвосты продаются связками, по 20 в связке.

Воловьи шкуры – по 100 штук, дают 100 и не больше.

Шкуры лошадей – кусками.

Золото и жемчуг продаются на саггио.

Пшеница и другое зерно и бобовые продаются в Тане на меры, которые они называют «кашито».

Греческое вино и все латинские вина продаются бочками. Мальвазия и вина Триглии и Каприи продаются мерами.

Икра продается на «фушо».

Глава 4. Золото, жемчуг и серебро в Тане не принимаются в расчет при оплате любых пошлин.

За вино, воловьи шкуры, хвосты и лошадиные шкуры генуэзцы и венецианцы платят пошлину в размере 4 %, остальные – 5%.

Великое (Черное) море

Когда торговец плывет в Газарию из Заккии на Черном море или из Константинополя или Перы или из других частей света, сначала он оказывается в Газарии. Первый порт после Таны – Порто Пизано, второй – Кабарди, третий – Лобуозом, четвертый –Иполи, пятый –Восперо, шестой – в Каффе, на стороне, противоположной Заккии...

Лет 11 назад этот император Тарталии (Татарии) Тотамих (Тохтамыш), будучи владетелем обширных земель и множества народов, выступил из Тарталии с огромным войском и пошел в Персию, вышел во владения Туриса (Тебриза) и Верхней Армении, ограбил многие земли, разрушил города и замки, но и частично восстановил их для себя... Закончив весь этот грабеж,

особенно в землях, принадлежавших Тамурбеку (Тамерлану), Тотамих возвратился в Тарталию. А Тамурбек, узнав об этом, выступил со своим войском, хотя войско противника было гораздо больше его, погнался за ним и настиг у большой реки, называемой Тесина (Терек), поблизости от Тарталии. Тамурбек двигался как можно скорее, чтобы овладеть переправой через реку, так как в этой местности, где он шел, не было другой, кроме той, которую он собирался взять. А когда Тамурбек подошел к реке, император Тотамих уже перешел ее, а так как он знал, что Тамурбек намерен настичь его, то вновь подошел сторожить переправу и завалил ее лесом.

Когда Тамурбек подошел туда и увидел, что Тотамих сторожит переправу через реку, послал сказать ему, что он напрасно это делает, так как он не намерен воевать с ним, а хочет быть его другом, и сохрани бог, чтобы он желал ему зла. Но несмотря на это, император побаивался Тамурбека, так как знал, что он человек коварный. На другой день Тамурбек двинулся с войском вверх по реке, а император Тарталии со своим войском также продвинулся другим берегом реки, а шли они так: один по одной стороне, другой по другой, и когда Тамурбек останавливал свое войско, тотчас останавливался и Тотамих на другой стороне реки. Таким образом они двигались три дня, и ни один не обогнал другого. На третью ночь Тамурбек приказал в войске, чтобы женщины надели шлемы и стали похожи на мужчин, а всем мужчинам велел скакать как можно быстрее назад, и каждому взять двух лошадей: на одной ехать, а другую вести на поводу. Оставив свой стан на месте, то есть женщин, похожих на мужчин, пленников и рабов, сам Тамурбек вернулся назад к переправе, и все пройденное за три дня расстояние он преодолел за одну ночь и переправился через реку. Около трех часов он сражался в стане императора Тотамиха, разбил его и захватил все, что у того было, а вез он многое, но Тотамих бежал. Это была великая и славная победа...

Глава 8. Таты и готы. Великая Татария: Кумания, Хазария и другие. Народы Кавказа

Вдоль и вокруг Черного моря живут два малых народа: таты и некоторое число готов... Черное море или Танайское находится к западу от Великой Татарии. Южными соседями являются чрезвычайно высокие горы Кавказа или Каспийские

Р. Г. де Клавихо

ДНЕВНИК ПУТЕШЕСТВИЯ В САМАРКАНД КО ДВОРУ ТИМУРА

(1403–1406)

Испанский путешественник ХV века Р. Г. де Клавихо описывается сражение Тимура с татарским ханом Тохтамышем, состоявшееся в 1395 году на территории нашей республики.

горы, Бакинское (или Каспийское) море и Персия. Эта страна предоставляет поселения для многих народов и состоит из различных провинций, а именно: Кумания, Хазария, Йахабри, Йухугур, кипчаки, гумат, блаки, кумыки и авары. Многие народы северных гор даже не знают своих соседей. Их языки и письмена схожи в такой же степени, как итальянский и испанский языки. Здесь я насчитал 35 восточных языков.

Город и порт Тана находится в этой же стране в Верхней Черкесии, на реке Дон, которая отделяет Европу от Азии. Подверженные частым войнам, эти области почти не заселены. Из-за выкупов господа ежедневно продают своих слуг; кроме того, даже родители продают своих детей, и в конце концов страна была разорена Тимурленгом, а ее жители пленены.

Вследствие отсутствия золота и серебра – а их требует правитель – народ вместо них отдает ему своих сыновей и жен, и он сразу же продает их работорговцу.

Известная река Волга, которая впадает в Каспийское море, протекает через эту страну, и говорят, что она разветвляется на сорок рукавов, одним из которых является река Дон, которая впадает в Азовское море.

В этой стране много христиан, а именно: греки, разные армяне, зики, готы, таты, валахи, русские, черкесы, леки, ясы, аланы, авары, казикумухи, и почти все они говорят на татарском языке.

Кавказские или Каспийские горы находятся в южной части страны, их высота и протяжение удивительны, но и обитает там такое же великое множество различных наций, языков и чудовищ... Я беседовал с заслуживающими доверия людьми, которые говорили, что люди по обеим сторонам гор говорят на 40 различных языках и исповедуют различные религии.

Эти горы дают жилище для народов Гога и Магога, поселенных здесь Александром Великим, как об этом толкует Магистр в своей «Истории», и они не в состоянии покинуть эти места до самого пришествия антихриста.

Глава 9. Черкесия

И. де Галони-фонтибус

СВЕДЕНИЯ О НАРОДАХ КАВКАЗА

Иоанн де Галонифонтибус (ХV в.), по рождению предположительно итальянец, много лет провел на Востоке, состоял на дипломатической службе при императоре Мануэле и при Тамерлане. Свой труд написал на латыни. Венгерский историк Л. Тарди перевел книгу на английский языкю

Перевел с английского З. М. Буниятов.

Страна, называемая Зикией или Черкесией, расположена у подножия гор, на побережье Черного моря. Они не имеют царя и у них есть только несколько мелких феодалов; многие их села никогда никем не управлялись, и они имеют собственных глав. В стране нет городов, равнины там небольшие, и горы, которые тянутся до самих Каспийских гор, очень высоки. Здесь живут две группы народов: белые и черные таркасы. Слово «черный» означает только название народа, но не говорит о цвете его кожи. Горцы именуются черными, а те, кто живут в долинах и на побережье моря белыми таркасами. Никто никогда не посещал этих черных и они сами никогда не покидают гор, кроме тех случаев, когда им необходима соль. Они имеют свой собственный язык и свою письменность. Что касается религии, то в некоторых обрядах и постах они следуют грекам, пренебрегая всеми другими сторонами религии, ибо они имеют свои собственные культы и обряды. Вместо сорокадневного поста они постятся 50 дней, так как они выполняют также предрождественский и пятничный посты. И это все. В великие посты и воскресенье они даже приносят в жертву животных, мясо которых раздается и поедается, но головы они отдают бедным и старым или же выставляют их на высоких местах, вроде ветвей деревьев, что предполагает пищу для духов. Дерево высаживается рядом с церковью, и на него вешают крест, после чего его называют древом господним. На ветвях этого дерева развешивают различные символы, среди которых есть и головы животных.

Монахов они не имеют. Их священники женятся подобно другим мужчинам и холостых священников у них не бывает. Они большие мошенники и воры. Одно село нападает на другое в открытую, похищает детей и мужчин, хотя они могут делать это тайно, если захотят, и затем тут же на берегу моря они продают захваченных работорговцам.

Как татары занимаются продажей членов собственной семьи, так и этот бедный народ творит то же самое. Но есть одно доброе дело, которое они делают: рядом с церковью и упомянутым выше древом господним очерчивается круг, внутри которого никто никогда не посмеет прикоснуться к чему-либо. Но вне этого круга правило таково, что тот, кто первым прикоснется к чему-либо, то он может владеть этим. Это правило особенно применяется на побережье, где спасенное имущество и спасшиеся от кораблекрушений представляются как божий дар, и люди обмениваются на свиней.

Говорят, что их женщины являются великими волшебницами и применяют свое ремесло очень охотно. Они вызывают ветер и заставляют море штормить, творя кораблекрушение, ибо у них нет хороших гаваней. Когда я путешествовал по этим землям и вокруг них, я убедился, что эти сплетни являются правдой. Волшебные силы повергли море в неистовство, особенно ночью. Но наши молитвы и святые помогли нам одолеть эти силы. В конце концов они сказали: «Мы не смогли восторжествовать над вами, ибо вам способствуют святые. Мы ночью воочию видели св. Николая, когда вы во время шторма пребывали в опасности». Так они сказали, когда все закончилось.

Их женщины прекрасны и мягкосердечны. Их мужчины едва прикрывают свою наготу какой-либо одеждой вообще, за исключением знатных.

Хорошо известно, как один черкесский дворянин был продан в Генуе, где он прошел обучение, и когда он освободился от рабства, то стал францисканцем и в конце концов святой престол посвятил его в архиепископы епархии этой страны. Здесь он жил и долго удерживал свой приход, обращая в христианство многих своих соотечественников.

Султан Каира был обращен в рабство и увезен в Египет в наше время, и когда случилась смерть другого султана, он сам стал султаном, и нынешний султан является его сыном. Я видел их обоих, и самого сына, и родителей, которым он наследовал.

Итак, выше я рассказал, что этот народ чрезвычайно талантлив и способен к различным делам, но не в своей собственной стране. Эта страна граничит на западе с Черным морем, на севере с Татарией, на востоке с Каспийскими горами, на юге с Грузией и Абхазией.

Вот земли, через которые пролегал наш путь. Во-первых, мы прошли через область Астара, затем через Грузию, затем через страну, называемую Лезгистан... затем через область, именуемую Шабран и другую, называемую по-татарски Темир-капи, что значит «Железные ворота». Затем он прошел город Оригенс, который весьма обширен и лежит на большой реке Эдиль, далее через гористую страну Джулад, населенную большим числом христиан, которые имеют там епископство. Их священники принадлежат к ордену кармелитов, которые не знают латыни, но молятся и поют по-татарски, для того, чтобы их прихожане были тверды в своей вере. Притом многие язычники принимают святое крещение, так как они понимают то, что священники читают и поют.

Есть еще страна Абкас с главным городом Зухтун (т. е. Сухум – Ф. Брун).

Затем страна Бештамак, весьма гористая, с главным городом Джулад, равно как и большой город Астрахань. Есть еще город Болгар, богатый разного рода зверями, и города Сибирь и Азак, называемый христианами Тана. Он лежит при Тене (Дон – Ф. Брун), изобилующей рыбой, которую вывозят на больших кораблях и галерах в Венецию, Геную и на острова Архипелага.

Затем земля черкесов, также при Черном море, населенная христианами, исповедующими греческую веру; тем не менее, они злые люди, продающие язычникам собственных своих детей и тех, которых они крадут у других; они также занимаются разбоями и говорят особенным языком. У них есть обычай класть убитых молнией в гроб, который потом вешают на высокое дерево. После того приходят соседи, принося с собой кушанья и напитки, и начинают плясать и веселиться, режут быков и баранов, и раздают большую часть мяса бедным. Это они делают в течение трех дней, и повторяют то же самое каждый год, пока трупы совершенно не истлеют, воображая, что человек, пораженный молнией, должен быть святой.

Все перечисленные земли входят в состав Великой Татарии и во всех их я побывал.

Кстати, замечу, на каких именно языках служат богу по греческому вероисповеданию: 1) греческий; 2) русский...; 6) ясский – у язычников-ас; 7) готфский – у язычников-татар; 8) зихский – у язычников-черкесов; 9) абхазский – у язычников-абкас.

...После упомянутого выше поражения Чекре я попал к господину по имени Маншук, который был советником Чекре. После пятимесячного пребывания в этом городе (Каффа), он переправился через рукав Черного моря и прибыл в землю черкесов, но оставался там только 6 месяцев, потому что татарский король, узнав о его там пребывании, велел объявить тамошнему владетелю, что он был бы весьма доволен, если бы тот не позволил Маншуку оставаться в своей земле. Маншук тогда перешел в Менгрелию...

ИоганнШИЛЬтбЕРГ

ПУТЕШЕСТВИЕ ИОГАННА ШИЛЬТБЕРГЕРА ПО ЕВРОПЕ, АЗИИ И АФРИКЕ С 1394-го по 1427 год

Иоганн Шильтбергер (1381– 1440) отправился в поход со своим господином Рихартингером против «язычников» в 1394 году и вернулся домой в 1427 году. За это время он побывал в Европе, Азии и Африке; сопровождая татарского царевича из Персии в Татарию, прошел через некоторые области Северного Кавказа. Его книга была издана на немецком языке в Германии.

Перевел с немецкого Ф. Брун

Здесь начинается рассказ о вещах, виденных и слышанных мною, Иосафатом Барбаро, гражданином Венеции, во время двух моих путешествий: одного в Тану и другого в Персию.

В 1436 году я предпринял свое путешествие в Тану, где год за годом я оставался в течение целых шестнадцати лет. Я объездил те области как по морю, так и по суше, старательно и с любопытством.

Равнина Татарии представляется человеку, стоящему посередине, в таких границах: с востока она имеет реку Ледиль, с запада и северо-запада Польшу, с севера Россию, с юга, там, где земли обращены к Великому морю Аланию, Куманию, Газарию; последние страны все граничат с Забакским морем.

Название Алания произошло от племен, именуемых аланами, которые на их собственном

языке называются «ас». Они христиане и были изгнаны и разорены татарами. Страна лежит на горах, на побережьях и на равнинах. Там есть множество курганов, насыпанных руками человека, они возведены как знаки погребений. Каждый курган имеет на вершине большой камень с отверстием, куда втыкают крест, сделанный из другого, цельного камня. Эти курганы бесчисленны; в одном из них, как мы узнали, был спрятан большой клад.

В те времена, когда консулом в Тане был мессер Пьетро Ландо, приехал из Каира один человек по имени Гульбедин. Он рассказал, что в бытность свою в Каире слышал от какой-то женщины-татарки, что в одном из подобных курганов, называемом Контебе, аланы спрятали большое сокровище. Эта женщина даже сообщила ему некоторые признаки как холма, так и местности. Гульбедин принялся раскапывать курган. Он проделал несколько колодцев в разных местах. Так он продолжал копать в течение двух лет, после чего умер. Люди пришли к заключению, что он только по неспособности не сумел отыскать этот клад.

В связи с этим в 1437 году, в канун дня св. Екатерины, в Тане собрались семеро из нас, купцов, в доме Бартоломео Россо, гражданина Венеции. Там были: Франко Корнарио, брат покойного Якобо Корнарио из банка; Катарин Контарини, который впоследствии торговал в Константинополе; Дзуан Барбариго, брат покойного Андреа из Кандии; Дзуан да Валле, который умер капитаном фусты на озере Гарда; это он в 1428 году вместе с другими венецианцами отправился в Дербент, построил с разрешения местного правителя фусту и захватил несколько кораблей, плывших из Стравы, что было поразительно, однако я сейчас прерву рассказ об этом; Моизе Бон, сын Александра из Дзудекки; Бартоломео Россо и я (вместе со св. Екатериной, которую я считаю восьмой в нашем договоре и союзе).

Мы нашли 120 человек, чтобы отвезти их вместе с нами на эту работу. Каждому мы платили по меньшей мере 3 дуката в месяц. Спустя 8 дней все мы семеро, вместе со 120 нашими работниками, выехали из Таны, взяв с собой одежду, продовольствие, оружие и инструменты; все это мы везли на

ИОСАФАт бАРбАРО

ПУТЕШЕСТВИЕ В ТАНУ

Венецианский купец Иосафат Барбаро (14131494) прибыл в Тану (нынешний Азов) в 1436 году и провел здесь 16 лет, управляя своими рыбными заводами, находившимися в окрестностях города. В 1473 году Барбаро в качестве венецианского посла побывал в Персии. Свои дорожные приключения и наблюдения он описал в книге «Путешествие в Персию».

Перевела с итальянского Е. Ч. Скржинская.

Перевел с латыни В. Аталиков

санях, подобно тому, как возят поклажу в России, двигаясь по льду на реке. Мы добрались до нужного нам места уже на следующий день, потому что оно находится на самой реке и отстоит примерно на60 мильот Таны.

Курган имел в высоту50 футов, сверху он был плоский. На плоскости находился другой курган, похожий на круглую шапку с полями вокруг, так что два человека могли бы идти по ним один вплотную к другому. Этот второй курган был высотой в12 футов. Нижний курган имел очертания круга, как будто его делали по циркулю; диаметр его равен80 футам.

...К концу марта мы вернулись опять с судами и лодками, привезли 150 человек и принялись копать. За 22 дня мы сделали ход длиной приблизительно в60 футов, шириной в 8 и высотой в10 футов. Теперь вы услышите о вещах весьма удивительных и, так сказать, невероятных.

Мы нашли все, как было предсказано. Поэтому мы еще больше уверовали в то, что нам говорилось, и настолько, что, в надежде отыскать сокровище, мы пустились таскать носилки усерднее, чем те люди. которым мы платили, и как раз я стал мастером по носилкам. Удивительное заключалось в том, что верхний слой был черным от травы, затем по всей поверхности лежал уголь. Это, конечно, возможно, потому что, имея здесь ивовые леса, легко было жечь ивняк по всему кургану. Ниже лежала зола на глубину одной пяди. Это также возможно, ввиду того, что рядом имеются заросли камыша: при его сжигании получалась зола. Ниже, на глубину еще одной пяди, лежала шелуха от проса. По поводу этого можно сказать, что здесь, когда ели просяную кашу, то сохраняли шелуху, чтобы положить ее на это место, однако я хотел бы знать, сколько надо иметь проса, чтобы заполнить шелухой, да еще на глубину целой пяди, всю поверхность этого кургана? Еще ниже лежала рыбья чешуя, а именно чешуя морского окуня и других рыб, и также на глубину одной пяди. Конечно, можно было бы сказать, что в этой реке ловилось множество окуней и другой рыбы и их чешуи могло хватить, чтобы покрыть весь курган, однако я предоставляю сообразить самим читателям, насколько это возможно и правдоподобно. Сам я могу лишь удостоверить, что это сущая истина.

В связи со сказанным я полагаю, что человек, приказавший устроить такую могилу а имя его было Индиабу и желавший выполнить все многочисленные церемонии, которые соблюдались в те времена, должен был заранее подумать о том, чтобы собрать и сложить на место все эти вещи.

Проделав раскоп и не найдя сокровища, мы решили провести еще два рва в глубь большого кургана, шириной и высотой в4 фута. Прокопав их, мы нашли белый и настолько плотный грунт, что сделали в нем ступеньки, по которым и таскали носилки. Углубившись почти на5 футов, мы нашли на этой глубине несколько глиняных сосудов; в некоторых из них была зола, в других уголь, некоторые были пусты, другие наполнены костями осетровых рыб. Нашли также 56 бусин величиной с померанец, они были из обожженной глины, глазурованные, похожие на

те, что изготовляются в Марке и привешиваются к неводам. Еще нашли мы половину маленькой ручки от серебряного котелка, сверху на нем была змеиная головка...

Никаких других достоверных сведений о том кладе мы больше не получали, но полагаем если он был там на самом деле причиной его сокрытия следующее обстоятельство: когда предводитель алан, уже упоминавшийся Индиабу, услышал, что татарский хан идет на него войной, он решил захоронить сокровище, но так, чтобы никто этого не заметил, поэтому он сделал вид, что приготовляет для себя могилу по местному обычаю, и приказал тайно положить туда то, что он считал нужным, а потом насыпать этот курган.

... Магометанская вера среди татар стала обычным явлением около 110 лет тому назад. Принуждение принять магометанскую веру относится ко времени Едигея, военачальника татарского хана, которого звали Сидахмет-хан. Этот Едигей был отцом Науруза...

В степях Татарии в 1438 году правил хан по имени Улумахмет-хан, что значит «Великий император Магомет». Правил он много лет. Когда со своей ордой, то есть со своим народом он находился в степях, лежащих в сторону России, а военачальником у него был этот Науруз, сын Едигея, при котором Татария обратилась в магометанскую веру, возникли между Наурузом и его императором некоторые разногласия. Вследствие этого Науруз отделился от императора и ушел от него с тем войском, которое захотело за ним следовать. Он направился к реке Ледиль, где стоял некий Кезимахмет, что значит «малый Магомет», происходивший из рода татарских императоров. Оба они объединили как свои замыслы, так и военные силы и решили вместе идти против того Улумахмета. Пройдя около Астрахани, они пришли в Тюменские степи, затем, обогнув Черкесию, направились к Дону и к заливу Забакского моря; и море, и река были покрыты льдом. Ввиду того, что и народу было много, и животных было немалое число, им пришлось двигаться широким фронтом, чтобы идущие впереди не уничтожили все сено и другую пищу, нужную для тех, кто шел сзади. Поэтому один головной отряд этого племени со стадами дошел до места, называемого Паластра, а другой до реки Дон в том месте, которое называется Бозагаз, что значит «серое дерево». Промежуток между этими местами составляет120 миль, на такое расстояние растянулся этот движущийся народ, хотя не все места были удобны для прохождения. За 4 месяца до прихода татар к Тане мы уже знали об этом. За месяц же до появления упомянутого царевича (Кезимахмета) начали приближаться к Тане отдельные сторожевые разъезды; разъезд состоял из 34 юношей на конях, причем каждый всадник имел еще одну лошадь на поводу. Когда царевич приблизился к Тане на расстояние 56 дней пути, они стали появляться в числе от 25 до 50 человек, в конном вооружении; когда же он подошел еще ближе, они насчитывались уже сотнями. Наконец, царевич прибыл и расположился около Таны на расстоянии выстрела из лука в старой церкви.

После отъезда царевича стал подходить народ со стадами. Сначала шли табуны лошадей по 60, 100, 200 и более голов в табуне, потом появились верблюды и волы, а позади них стада

мелкого скота. Это длилось в течение 6 дней, когда в продолжение целого дня насколько мог видеть глаз со всех сторон степь была полна людьми и животными; одни проходили мимо, другие прибывали. И это были только головные отряды. Отсюда легко представить себе, насколько значительной была численность людей и животных в середине войска. Мы все время стояли на стенах города и к вечеру просто уставали смотреть. Поперечник равнины, занятой массами этих людей и скота, равнялся120 милям. Все это походило на некую паганею.

В то время жил в Тане некий брат Термо, францисканец. При помощи сети он устроил из двух обручей один большой обруч и укрепил в земле за городской стеной изогнутый кол. Таким образом он ловил от 10 до 20 куропаток сразу. Вокруг стен Таны было столько куропаток и дроф, что все эти места казались птичьими дворами. Местные мальчишки ловили этих птиц и продавали по аспру за пару, что по нашему равно 8 богатинам за одну птицу. Термо выручил от их продажи столько денег, что купил на них черкесского мальчика, которому дал прозвище «Куропатка» и сделал его монахом.

...По этому поводу (отваге татар. В. А.) расскажу, что однажды случалось при мне, когда я был в Тане. Стоял я как-то на площади. Пришли в город татары и сообщили, что в роще, мили за 3 отсюда, спрятались черкесы-всадники, числом около сотни, которые задумали совершить набег под самый город, как это было у них в обычае. Я сидел в лавке мастера по изготовлению стрел. Там же был один купец-татарин, пришедший туда с цитварным семенем. Услышав о черкесах, он встал и сказал: «Почему бы нам не отправиться захватить их? Сколько там этих всадников?» Я ответил: «Сто человек». «Вот и хорошо, сказал он, нас пятеро, а у вас сколько найдется всадников?» Я ответил: «Сорок». «Вот и хорошо, сказал он. Черкесы не мужчины, а бабы. Идем, схватим их!» Услышав это, я пошел искать мессера Франческо и рассказал ему об этих речах, он же со смехом спросил меня, хватит ли у меня духу пуститься туда. Я ответил, что хватит.

И вот мы сели на лошадей, приказали нашим людям прибыть по воде и к полудню налетели на этих черкесов. Они стояли в тени, некоторые из них спали, но, к несчастью, случилось так, что немного раньше, чем мы достигли их, наш трубач затрубил. Поэтому многие успели

бежать; тем не менее и убитыми, и плененными нам досталось около 40 человек. Но вся красота этого дела относится к тому, что говорилось о «безумных храбрецах». Тот татарин, который предлагал ехать хватать черкесов, не удовольствовался добычей, он в одиночку бросился в погоню за беглецами, хотя мы все кричали ему: «Ты же не вернешься, никогда ты не вернешься!» Он возвратился спустя почти целый час и, присоединившись к нам, жаловался, говоря: «Горе мне, не смог я поймать ни одного!» и сильно сокрушался. Судите сами, каково было его безумство, ведь если бы хоть четверо из черкесов обернулись против него, они изрубили бы его на мелкие куски...

Возвращаясь к рассказу о Тане, я пройду по западному побережью, следуя вдоль Забакского моря, а после выхода из него поверну налево; затем пройду немного по Великому морю вплоть до провинции, называемой Мингрелия.

Если ехать из Таны вдоль берега упомянутого моря, то через 3 дня пути в глубь от побережья встретится область, называемая Кремук. Правитель ее носит имя Биберди, что значит «Богом данный». Он был сыном Кертибея, что значит «истинный господин». Под его властью много селений, которые по мере надобности могут поставить 2 тыс. конников. Там прекрасные степи, много хороших лесов, много рек. Знатные люди этой области живут тем, что разъезжают по степи и грабят, особенно купеческие караваны, переходящие с места на место. У здешних жителей превосходные лошади; сами они крепки телом и коварны нравом; лицом они схожи с нашими соотечественниками. Хлеба в той стране много, а также мяса и меда, но нет вина.

Дальше за этим народом лежат области, населенные племенами с различными языками, однако они не слишком удалены друг от друга. Это племена элифе, кипке, татаркосия, собаи, кевертеи, ас, т. е. аланы, о которых мы говорили выше. Они следуют одно за другим вплоть до Мингрелии, на пространстве 12 дней пути.

Эта Мингрелия имеет границу с кайтаками, которые живут около Каспийских гор, и частично с Грузией и Великим морем, а также с горным хребтом, проходящим в Черкесию.

Далее за Каффой, по изгибу берега на Великом море, находится Готия, за ней Алания, которая тянется по острову в направлении к Монкастро, как мы сказали выше.

Готы говорят по-немецки. Я знаю это потому, что со мной был мой слуга-немец; они с ним говорили, и обе стороны вполне понимали друг друга, подобно тому, как поняли бы друг друга фурианец и флорентинец. Я думаю, что благодаря соседству готов с аланами произошло название готаланы. Первыми в этом месте были аланы, затем пришли готы; они завоевали эти страны и смешали свое имя с именем аланов. Таким образом, в виду смешения одного племени с другим, они и называют себя готаланами, и те, и другие следуют обрядам греческой веры, также и черкесы.

Путешествие в Персию

В 12 днях пути от Тавра находится Шемаха, город, расположенный в середине области Тезикия. Господина там зовут Ширваншах, и этот город в случае необходимости может выставить 810 тыс. всадников; через 6 дней пути отсюда находится Каспийское море... Менгрелия находится слева, к Черному морю, а у Каспийских гор живут катаки...

От Каспийского моря до Черного моря напрямую500 миль. Эта земля изобилует вся валами и стенами, и местность подчинена различным владетелям. Поэтому, если кто надумает идти по этой дороге, ему не следует идти через Дербент; нужно идти прямо в Георгианию, откуда

можно перейти в Менгрелию, которая расположена у Черного моря, затем подойдет к некой крепости Алуати, которую окружают высочайшие горы, поднимаясь вверх и снова спускаясь вниз, дважды останавливаясь при дневном свете для восстановления сил.

Далее на склонах гор расположена Черкесия, о которой много упомянуто было в первой части; путь через нее может быть замедлен теми, кто живет по соседству с ними. Затем, в некотором удалении от этого места достиг я участка, от которого если подниматься выше, крайне неудобно себя чувствуешь и слабеешь. Для того, чтобы снова прийти в себя, есть средство вода, которая течет в районе Дербента...

Монах этот (Винцентий) рассказывал, что из области Солдани издавна распространяется магометанское учение, которое оказывает огромное влияние на жизнь и смерть живущих здесь христиан и распространяется вширь и вглубь. Эти порочнейшие люди направляют свой путь в Шемаху, затем в Дербент, затем в Дюмен, откуда расходятся в разные стороны, и многие были поражены их оружием.

Расположились они у реки Терек. Это в провинции Тезехия, около Каспийских гор, где живут многие христиане. Они повсюду преследуют побеги христианства, без всякого уважения и различия пола и возраста убивают женщин, мужчин, детей и стариков. После этого пришли они в область Гога и Магога, населенную христианами с греческим обрядом, и ушли от них не прежде, чем перебили всех. Затем пришли в Черкесию, в Кипик и Карбат, из которых каждый пункт находится по эту сторону моря; через бесчисленное множество живущих там христиан дошли до Дидаркассана и Кремука, где были встречены вооруженной рукой местных жителей, и такой разгром и поражение от них получили, что едва 120 человек уцелели и убежали отсюда. И по этой причине понять можно, как плохо христиане живут среди этих выродков. И это, как говорил он (Винцентий), произошло в 1486 году...

[1477 год] Утром 2 июля мы поплыли на той же лодке вверх по реке и дошли до города Фассо в Менгрелии, он расположен на берегу этой реки среди лесов... Выйдя на берег, я встретил некоего Николо Капелло из Модона (он был здешним начальником и давно уже принял мусульманство) и донну Марту, черкешенку (она была рабыней одного генуэзца, затем какой-то другой генуэзец женился на ней). Я остановился у этой донны Марты, которая оказала мне хороший прием...

Говорят, что Дербент был построен Александром Великим и назывался Железными ворота

ми по той причине, что войти из Татарии в Медию и Персию невозможно иначе, как через этот город. Здесь есть глубокая долина, которая тянется до Черкесии.

Город Астрахань принадлежит трем братьям; они сыновья родного брата главного хана, правящего в настоящее время татарами, которые живут в Черкесии и около Таны. Летом из-за жары они уходят к пределам России в происках прохлады и травы...

Татары пользуются славой безумных храбрецов потому, что делают набеги и грабят черкесов и русских.

Их называют зихами на итальянском, греческом и латинском языках; турки и татары называют их черкесами, сами же себя они называют «адига». Они живут на пространстве от реки Таны до Азии по всему морскому побережью, которое лежит по направлению к Босфору Киммерийскому, ныне называемому Восперо, проливом святого Иоанна и проливом Забакского моря, иначе море Таны, в древности называемое Меотийским болотом, и далее за проливом по берегу моря вплоть до мыса Бусси и реки Фазис и здесь граничит с Абхазией, то есть частью Колхиды. А все их побережье, включая сюда вышеназванное болото и пространство вне его составляет около500 миль. Через всю их страну на восток можно проехать за 8 дней.

Живут они деревнями, и во всей их стране нет ни одного города или укрепленного стенами места, а их самое большое и наилучшее поселение это небольшая долина Кромук в глубине

АмброджоКОНтАРИНИ

ПУТЕШЕСТВИЕ В ПЕРСИЮ

Амброджо Контарини итальянский путешественник XV века, современник И. Барбаро

Перевела Е. Ч. Скржинская

страны, имеющая лучшее местоположение и более других населенная. Со стороны суши они граничат со скифами, то есть татарами.

Язык их трудный, отличающийся от языков соседних народов и сильно гортанный.

Они исповедуют христианскую религию и имеют священников греческого обряда. Крещение принимают лишь по достижении возраста 8 лет, и крестят у них несколько человек одновременно простым окроплением святой водой, причем священник произносит краткое благословение. Знатные не входят в церковь до достижения ими возраста 60 лет, потому что, живя разбоями, как и все у них, считают это недопустимым, чтобы не осквернять церковь. Когда же им исполнится 60 лет или около того, тогда они оставляют разбои и начинают ходить к службе, а до тех пор в молодости слушают ее верхом на лошади у дверей церкви.

Женщины их рожают на соломе, чтобы солома была первым ложем новорожденного, а затем несут его к реке и купают в ней, не обращая внимания на мороз и холод, весьма обычные в тех краях. Имя новорожденному дают по имени того, кто первым из посторонних войдет в дом после родов, и если это грек, латинянин или иностранец, то к его имени прибавляют окончание «ук», например: Петр Петрук, Пауло Паулук и т. д.

Они не имеют своей письменности и не пользуются никаким алфавитом, ни собственным, ни иностранным. Священники у них служат на родном языке, употребляя греческие слова и письмена, не понимая их смысла. Когда же приходится им писать кому-нибудь, хотя это бывает очень редко, то большей частью пользуются услугами евреев и еврейской письменностью, но чаще передают друг другу вести на словах через посланцев.

Среди них есть знатные, вассалы, рабы и невольники. Знатные пользуются большим почетом и значительную часть времени проводят верхом на лошади. Они не терпят, чтобы их подданные держали лошадей, и если случится вассалу вырастить

ДжорджоИнтериано

О БЫТЕ И ОБЫЧАЯХ ЧЕРКЕСОВ

Джорджо Интериано (XVХ–VI вв) родом из Генуи. В юности он отправился в многолетнее странствие, побывал во многих странах, но точно известно лишь о его путешествии по Черкесии, которой он посвятил свое единственное литературное произведение, опубликованное при его жизни отдельной книгой.

Перевел с итальянского Н. А. Пенчко

жеребенка, то как только он подрастет, его отнимают у хозяина и взамен дают быков, говоря: «Вот это, а не конь, больше подходит тебе».

Между знатными есть много таких, которые имеют вассалов, и все живут независимо друг от друга и не желают признавать над собою никакого господина, кроме бога, и нет у них ни судей, ни каких-либо писаных законов. Сила или смекалка или третейский суд разрешают споры между ними.

У знатных нередко бывает, что родичи убивают друг друга вместе с большей частью братьев. И лишь только один из братьев умрет, как другой на следующую же ночь берет себе жену покойного, свою сноху, потому что у них разрешается иметь несколько жен, и все они считаются законными.

Как только сыну знатного человека исполнится два или три года, его отдает на попечение одному из слуг, и тот ежедневно возит его с собой на лошади, дав ему в руки небольшой лук, и где увидит курицу, поросенка или другое животное, учит мальчика стрелять. Когда мальчик подрастет, он уже сам начинает охотиться на всяких животных в своих владениях, и слуга не смеет ему препятствовать. Когда же станет взрослым мужчиной, то проводит свою жизнь в постоянной охоте на диких зверей, но больше на домашних животных и даже на людей.

Страна их болотистая, поросшая во многих местах тростником и аиром, из корней которого добываются благовония. Болота образуются большими реками: Танаисом, носящим и ныне это название, Ромбитом или Копой и множеством других рек, изобилующих заливами и образующих почти необъятные болотистые пространства. Через эти болота проложены множество тайных троп. По ним они нападают внезапно на бедных крестьян и уводят их скот и детей, перевозя из одной местности в другую, и там их продают или обменивают. И так как в этой стране не ходит и не употребляется никакая монета, особенно внутри страны, то их сделки совершаются на бокассины или куска полотна на рубаху, и когда они торгуются, то все товары оцениваются кусками ткани. Большая часть захваченного таким образом народа продается в рабство в Каир, что в Египте, и случается, что судьба там преобразует их из ничтожных, какими они были, в величайших людей нашего времени, а именно в султанов, эмиров и т. п.

Их верхняя одежда это плащ из войлока, наподобие католической рясы, которая носится на одном плече, оставляя на свободе правую руку. На голове войлочная шапка из того же войлока, острая как головка сахара. Под плащом они носят так называемые «терриличи» из шелковой или полотняной материи с широкими складками и собранные у пояса снизу, наподобие того, как носили древние римляне. Носят сапоги и ботинки, надеваемые одни на другие, халат с широкими рукавами и широкие шаровары. Усы у них очень длинные. Носят на поясе огниво в красивом кожаном кисете, который делают и вышивают их женщины. Носят

также бритву и оселок, чтобы точить эту бритву, каковой они бреют себе голову, оставляя на макушке пучок волос, для того, чтобы было за что ухватить голову в случае, если ее отрубят, не марая лица окровавленными руками, оскверненными и загрязненными человекоубийством. Также они бреют волосы на нижней части живота перед сражением, считая, что стыдно и грешно, если увидят мертвого с волосами на этом месте.

Дома врагов они поджигают горящей серой, привязанной к стрелам, а дома там все соломенные.

В домах у них имеются массивные золотые чаши, стоимостью от 30 до 500 дукатов (я говорю здесь о знатных), а также серебряные, из которых они пьют с величайшей торжественностью, которой обставляется у них эта церемония более, чем любые другие обряды. Они выпивают постоянно и во славу Божию, и во имя святых, и во здравие родственников, и в память об умерших, и в память каких-либо замечательных подвигов, и пьют с большой торжественностью и почтением, словно совершая священнодействие, всегда с обнаженной головой в знак наивысшего смирения.

Спят они с кольчугой или панцирем под головой вместо подушки, и с оружием наготове, и как бы внезапно ни случилось им пробудиться, сразу же надевают на себя этот панцирь и оказываются сразу же вооруженными.

Муж и жена лежат в постели так, что голова одного обращена к ногам другого, а постели у них делаются из кожаных мешков набитых засушенными травами, цветами и тростником.

Они придерживаются того мнения, что никто не должен считаться благородным, если о нем имеются слухи, что он когда-то занимался недостойным делом, хотя бы он и происходил из самого древнего, даже царского рода. Они хотят, чтобы благородные не занимались никакими торговыми делами, кроме продажи своей добычи, говоря, что благородному подобает лишь править своим народом и защищать его, да еще упражняться в охоте и военном деле. Выше всего восхваляется их щедрость, почему они много дарят из своего имущества, за исключением лошади и оружия. Что же касается одежды, то тут они не только щедры, а просто расточительны, и по этой причине оказывается, что они по большей части одеты хуже, чем их подданные. Всякий раз, как им случится сделать себе новое платье или рубаху из шелка, как их вассалы тотчас выпрашивают себе и то, и другое; не дать и не оказаться щедрым было бы для них величайшим позором. Поэтому, стоит только попросить у них что-нибудь подобное, они тотчас снимают это с себя и предлагают в дар, приняв взамен жалкую рубаху просителя, большей частью поношенную и изорванную. Таким образом, знатные почти всегда одеты хуже других, за исключением обуви, оружия и коня, которых не дарят никогда. Именно в этом имуществе и заключается вся их роскошь, и часто они готовы отдать все свое состояние за коня, который им понравится, и дороже коня у них нет ничего. Если же случится им приобрести в качестве добычи или иным путем золото или серебро, то они

сразу же тратят его на те чаши, о которых я говорил выше, или на украшение седел, чаще же всего на украшение оружия, поскольку в ином виде оно у них не в ходу, особенно внутри страны, и только прибрежные жители занимаются у них торговлей.

Каждый день они бьются с татарами, которыми окружены почти со всех сторон. Ходят через Босфор до Херсонеса Таврического, той провинции, где находится колония Каффа, основанная в древности генуэзцами. Охотнее всего совершают походы в зимнее время, когда море замерзает, чтобы грабить скифов, то есть татар, причем несколько человек черкесов гонят перед собой большую татарскую толпу, потому что черкесы проворнее и лучше вооружены, храбрее, да и лошади у них лучше. Их военный головной убор похож на те, что мы видим на древних изображениях, он закрывает щеки и прикрепляется под горлом. Татары же народ более терпеливый и выносливый в нужде настолько, что это просто удивительно, и потому они часто одерживают победу над черкесами тем, что с самого начала заводят их в какие-нибудь непроходимые болота, снега или пустынные места, лишенные всего необходимого, и там благодаря своему терпению и выдержке побеждают их.

Зихи народ красивый и стройный, и в Каире можно встретить людей, отличающихся между мамелюками и эмирами величественной наружностью, и большинство их из этого народа. То же самое можно сказать и об их женщинах, приветливых к иностранцам, так как вообще долг гостеприимства свято соблюдается по отношению к любому человеку. Хозяин и гость у них называют друг друга «кунак». Хозяин провожает гостя до следующего кунака, охраняет его и, если потребуется, то отдает за него свою жизнь как самый верный друг. И хотя, как было сказано, грабеж в этой стране такое обычное дело, что на нем, казалось бы, и не грех заработать, однако кунакам своим они остаются верны и дома и вне дома.

У себя в доме они дозволяют самое вольное обращение с дочерьми, особенно в присутствии родителей, за исключением совокупления. А когда чужеземец-кунак отдыхает или спит, то эти девушки самым любезным образом ищут у него блох и прочую нечисть. Девушки купаются в реках голые, на глазах у всех, и тогда можно заметить большое число очень красивых, снежной белизны созданий.

Водится в этих краях рыба «античей», которая так у них зовется, так же, как в древности она называлась у Страбона, род осетров, больших и малых, очень вкусных и удобоваримых для желудка. Воду они пьют из своих родников, очень полезную для пищеварения. Употребляют еще в пищу мясо диких и домашних животных. Кукурузы и виноградного вина у них нет, зато много проса и других зерновых, из которых они готовят хлеб и различные кушанья, а также напиток, называемый «боза». Они пьют также вино из меда пчел.

Их дома строятся из соломы, камыша и дерева, и весьма считалось бы зазорным для знатного человека, если бы он выстроил себе замок или жилище с крепкими каменными стенами, благодаря чему человек обнаружил бы свою низость и трусость, неспособность защищать

себя. Поэтому все они живут в лачугах из тростника и соломы, и во всей стране нет ни одной, даже самой маленькой крепости, и хотя кое-где встречаются какие-то башни и древние крепостные стены, их используют для себя крестьяне, так как благородные сочли бы для себя это позором.

Каждый день они делают сами для себя стрелы, даже когда сидят на лошади, и в целом мире не найти стрел, которые летели бы дальше и имели бы такое закаленное острие.

Знатные женщины у них не занимаются никакой другой работой, кроме вышивания и украшения кожаных изделий; они расшивают узорами кожаные кисеты для огнива и кожаные же кушаки.

Похороны у них совершаются очень странно. Когда умирает знатный человек, они устраивают в поле высокое деревянное ложе, на которое кладут мертвеца в сидячем положении, предварительно вынув у него внутренности, и здесь в течение 8 дней его посещают родные, друзья и подданные, принося ему в дар серебряные кубки, луки, стрелы и прочие предметы. По обе стороны ложа стоят двое наиболее близких родственников пожилого возраста, каждый опираясь на посох, а над ложем по левую сторону стоит девушка со стрелой в руке; к стреле привязан шелковый платок, которым она отгоняет мух от покойника, хотя бы и было морозное время, каким бывает большая часть года в этих краях. Напротив мертвеца сидит на стуле его жена и не отрываясь смотрит па него, но не плачет, потому что плакать считается постыдным. Так продолжается большая часть дня, вплоть до восьмого, после чего совершается погребение, и делается это следующим образом. Берут толстое дерево, и от самой толстой его части отрезают в длину столько, сколько нужно, затем раскалывают на две части, выдалбливают настолько, чтобы туда поместилось тело с частью принесенных даров. Положив тело, складывают обе половины дерева и относят на место погребения, где собирается большая толпа и насыпает над могилой темху, то есть земляную насыпь, и чем знатнее был покойник, и чем больше было у него подданных и друзей, тем выше и больше насыпается этот курган. В то же время самый близкий из его родственников собирает принесенные дары и раздает их присутствующим, и чем больше он чествует покойного, тем меньше даров кладется в могилу с покойником.

На похоронах великих лиц устраивается одно очень странное жертвоприношение. Девушку лет 12–14 сажают на шкуру только что заколотого быка и в присутствии всех стоящих вокруг мужчин и женщин самый сильный и отважный юноша под своей буркой пытается лишить эту девушку невинности. Она, сопротивляясь, вырывается у него 3–4 раза и даже больше, прежде, чем бывает побеждена усталостью или обещанием жениться, либо на каких других условиях, и, наконец, сдается, после чего молодой человек показывает окружающим признаки побежденной девственности. При этом женщины и попы делают вид, что отворачиваются, но сами едва могут удержаться от смеха.

После похорон в течение нескольких дней в определенное время накрывают стол, обряжают коня умершего и ведут его на поводу к могиле, и там слуга трижды зовет покойника по имени, приглашая на трапезу с родными и друзьями. Не получив ответа, слуга с конем возвращается и говорит, что покойник не отозвался. Тогда, считая, что долг исполнен, все садятся, едят и пьют в честь умершего.

К югу, по направлению к Каспийскому морю, лежат горы Иберии и Албании, которые у русских называются по имени народа пятигорские чиркасы, то есть приблизительно черкесы пяти гор. Среди этих же гор живут газарские племена, которые, по словам моравской легенды, были обращены в веру Христову святыми братьями Кириллом и Мефодием.

Газары и до сих пор следуют греческой вере и обрядности. Это воинственные люди, имеющие связи по всей Азии и Египту; у них заволжские татары приобретают оружие. В наше время греки называют их абгазары или абгазели. По соседству с ними находятся племена черкесов и мингрелов. Все они – христиане греческого обряда, обращенные св. Кириллом.

Из гор пятигорских черкесов течет большая река, называемая по-татарски Терек. У нее такое быстрое течение, что она уносит с собой камни и много рыбы. Впадает она в Каспийское

море. За ней из тех же гор выходит река Кобан, меньшая чем Терек, и также впадает в Каспийское море.

Аланы – это народ, живший в Алании, области Европейской Сарматии, у реки Танаиса и по соседству с ней. Страна их – равнина, без гор, с небольшими возвышенностями и холмами. В ней нет поселенцев и жителей, так как они были изгнаны и рассеяны по чужим областям при нашествии врагов, а там погибли или были истреблены.

Восточный край России прилегает к реке Танаис и Меотидским болотам, отделяющим Азию от Европы. В давние века у реки Танаис жили аланы, а за ними к югу – роксоланы. Эти народы были совершенно уничтожены и погибли, а теперь там видны лишь широко раскинувшиеся степи, где изредка встречаются звери да козаки или бродяги. Дальше к югу есть еще кое-какие остатки черкесов. Это весьма дикий и воинственный народ, по происхождению и языку русские.

Знаменитейшая река Танаид, которая отделяет Европу от Азии, начинается примерно в8 миляхк югу от Тулы из огромного Иванова озера. Из этого озера вытекают две большие реки Шат и Танаид. Шат течет к западу; приняв в себя реку Упу, он впадает в Оку. Танаид же сперва течет прямо на восток, затем, повернув к югу, образует Меотидские болота. Приблизительно в3 миляхвыше устья на берегу находится город Азов, который прежде назывался Танас. Дороги в этих местах измеряются не милями, а днями пути. Азов, как говорят, отстоит на 5 дней пути от Истма Таврического, иначе именуемого Перекопом. В этом городе бывает знаменитое торжище многих народов из разных стран мира. С одной стороны, сюда открыт свободный доступ всем, к какому бы народу они ни принадлежали, и всякому предоставлена возможность продавать и покупать, а с другой стороны, по выходе из города всем можно делать безнаказанно все что угодно. Что же касается жертвенников Александра и Цезаря, о существовании которых в этих местах упоминают многие писатели, то я не мог узнать ничего достоверного ни о них, ни про их развалины как от туземцев, так и от других, кто весьма часто ездил по этим местам.

За казанскими татарами прежде всего встречаем татар прозвищем нагаи, живущих за Волгой около Каспийского моря по реке

МатвейМеховский

ТРАКТАТ О ДВУХ САРМАТИЯХ

Ректор Краковского университета Матвей Меховский (1457 1524) имел высшее медицинское образование, он автор двух исторических сочинений, написанных на латыни,«Польская хроника» и «Трактат о двух Сарматиях».

Перевел С. А. Аннинский

Яику, вытекающей из Сибирской области. Они не имеют царей, а только князей. В наше время эти княжества занимали три брата, разделившие области поровну между собой. Первый из них Шидак, владел городом Сарайчиком за рекой Ра в направлении к востоку, и страной, прилегающей к реке Яик; другому, Коссуму, принадлежало все, что находилось между реками Камой, Яиком и Ра; третий из братьев Шихамай занимал часть области Сибирской и всю окрест лежащую землю.

Кроме того, за рекой Ра живут другие народы; так как только они одни отращивают волосы, то их называют калмыками...

Если повернуть с востока к югу, то около болот Меотиды и Понта, при реке Кубани, впадающей в болота, живет народ афгазы. В этом месте, вплоть до реки Мерулы, впадающей в Понт, находятся горы, на которых живут черкесы или цики. В надежде на неприступность гор они не повинуются ни туркам, ни татарам. Однако русские свидетельствуют, что они христиане, живут по своим законам, согласуются с греками в вере и обрядах и совершают богослужение на славянском языке. Это самые дерзкие морские разбойники, ибо по рекам, текущим в их горах, они спускаются на судах в море и грабят всех, кого могут, в особенности плывущих из Каффы в Константинополь. За рекой Кубанью находится Мингрелия, по которой течет река Ераклея, потом Котатида...

...Еще сообщил я о том, как великий князь без пощады и сожаления убивал правителей своей собственной земли, и как все это было и как происходило, как всемогущий бог покарал страну чумой и голодом и как много еще других в ней было бед. Я имею в виду при этом намерение крымского хана захватить Русскую землю при помощи турецкого султана, казанских, астраханских и ногайских татар и князя Михаила из Черкасской земли. К тому же крымский царь имеет в помощь еще свойственника великого князя из Черкасской земли, ибо великий князь бесчестно обошелся с его дочерью, а его сына князя Михаила убил.

Когда крымский царь жег Москву и опустошал всю Рязанскую землю, у него было тогда 30 000 ногайской конницы. Тогда же был с крымским царем и свойственник великого князя князь Михаил из Черкасской земли со многими тысячами конных.

Так управляли они при всех прежних уже умерших великих князьях. Некоторые из последних заводили было опричные порядки, но из этого ничего не выходило. Также было и при нынешнем великом князе (Иване Грозном – В. А.), пока не взял он себе в жены княжну, дочь (сестру – В. А.) князя Михаила Темгрюковича из Черкасской земли. Она-то и подала великому князю совет, чтобы отобрал он для себя из своего народа 500 стрельцов и

СИГИЗМуНД ГЕРбЕРШтЕЙН

ЗАПИСКИ О МОСКОВИТСКИХ ДЕЛАХ

Барон Сигизмунд Герберштейн (1486–1566) принадлежал к знатному австрийскому роду, из которого вышли государственные и церковные деятели, ученые и дипломаты. В Москве бывал неоднократно. «Записки» написал на латыни, сам же перевел их на немецкий язык

Перевел А. И. Малеин

щедро пожаловал их одеждой и деньгами, и чтобы повседневно, и днем, и ночью они ездили за ним и охраняли его.

Князь Михаил, сын Темрюка из Черкасской земли, шурин великого князя, стрельцами был насмерть зарублен топорами и алебардами.

...Об этой игре узнал крымский царь и пошел к Москве с Темрюком из Черкасской земли – свойственником великого князя.

Земля великого князя так расположена среди других, что ему нет возможности наступать на турка, так как он не может к нему пройти. На восток лежит Ногайская земля. На юго-воcтоке – Черкасская земля, заморская Персия, Бухара, Шемаха. Ногаи – вольные люди, без царей, королей, и государей.

Из Черкасской земли великий князь взял себе в жены дочь князя Михаила Темгрюковича. Этот также был с крымским царем, когда тот жег Москву.

...Большая часть иноземцев на Москве теперь немцы, черкасские татары и литовцы...

В силу благосклонного внимания (со стороны Ивана Грозного) Тедальди смог, проплыв 20 лиг по реке Москве и войдя в реку Волгу, доехать по ней в 15 дней до Астрахани, порта у Каспийского моря. Порт этот принадлежит великому князю; здесь бывает большое стечение народа и прославленная торговля.

Далее Тедальди вступил в страну черкесов; это славные люди, христиане-якобиты. В 7 дней они провели его верхом на вьючных лошадях до границ Персии. От Астрахани 300000 шагов до Черкесии. Земли около Каспийского моря населяют черкесы, и живут до границ Персии.

Тедальди говорит, что повсюду встречал деревянные строения, достойных уважения людей, но более всего черкесов и татар, живущих в самой глубине Азии; с ними, по его мнению, не трудно было бы достигнуть кое-чего хорошего во славу Божию.

ГЕНРИХ ШтАДЕН

О МОСКВЕ ИВАНА ГРОЗНОГО. ЗАПИСКИ НЕМЦА-ОПРИЧНИКА

Генрих Штаден (около 1542 – после 1579) родился в Вестфалии. В Москву приехал весной 1564 года, через некоторое время получил во владение несколько деревень в Старицком уезде. Служил в Посольском приказе переводчиком; помимо этого содержал корчму, где торговал вином и пивом. Россию покинул в 1576 году

Перевел И. И. Полосин

Если потом ехать из Москвы в Казань, Астрахань или Персию, было бы удобно взять кого-нибудь из польских татар, которые хорошо владеют тамошними языками. А в Москве есть люди, умеющие говорить по-черкесски, а черкесский язык особенный и своеобразный.

...С юга лежит пустынный остров Каффа (т. е. Крым) и море Дзабакка, некогда именовавшееся Меотидским болотом. Вплоть до города Таны все находится под властью турок, а от этого города до устьев Волги, древними именовавшейся Ра, иначе – Ледиль, находятся чиркассы и аланы, некогда именовавшиеся албанами. Те и другие свободны и христиане греческого обряда. От России их отделяет степь и часть огромнейшей горы Кокас (Кавказ), некогда называвшейся Кауказо.

Кумания, частью находящаяся под властью герцога это большая область. С востока она граничит с Касcаном, отделяясь от него Волгой, с юга с Гитраканом, Чиркассией и полуостровом Каффой.

Гитракан – область не очень большая. В прошлом она была общим рынком всех северных и южных народов, до тех пор, пока европейские купцы посещали город Тану, куда привозились пряности и разные другие товары из Индии и иных южных

ДжованниТедальди

ИЗВЕСТИЯ О РОССИИ ВРЕМЕН ИВАНА ГРОЗНОГО

Джованни Тедальди итальянский купец ХVI века, родом из Флоренции. Постоянно проживал в Польше, вел переговоры с польским королем Стефаном Баторием. Не раз бывал в Москве. Его рассказы о России записал на латыни римский посол в Польше Антонио Поссевино

Перевел Е. Ф. Шмурло

стран. Но после того, как по разным причинам венецианские и генуэзские купцы перестали торговать в Тане, Гитракан стал мало посещаться персами и другими соседними народами. Поэтому, с прекращением торговли, область потеряла прежнюю славу и величие, пока, наконец, не была покорена татарами. Однако потом, после того, как она попала под власть московитов, открылось плавание по Волге, до тех пор очень затрудненное, а поэтому персы и армяне снова стали возить пряности и другие товары, которые оттуда переправляют дальше вверх по Волге, Оке и Моско в Москву.

Границы этой области: с востока – Волга... с юга – море Каспио и часть большой горы Кокас, где она граничит с аланами, прежде называвшимися албанами; с запада – чиркассы, с севера – Кумания. От двух последних она отделена бесплодной степью.

Царь Иван Васильевич... покорил царство Казанское и царство Астраханское и все страны и многочисленные племена ногаев и черкесских татар, которые обитают на протяжении2000 мильпо обеим сторонам знаменитой реки Волги и далее на юг до Каспийского моря...

Поляки были весьма встревожены набегами крымских татар. Луговая черемиса, ногайцы и мордва, татары и черкасы со своими князьями и предводителями ненавидели польского короля, ибо, находясь давно в подданстве русского царя, который обходился с ними лучше, чем с прочими подвластными ему племенами, они чувствовали себя угнетенными и стесненными в своих преимуществах польским правительством. Будучи все вообще хорошими наездниками и храбрыми воинами, они оказали важную услугу и себе, и русским. Составив многочисленное ополчение, они вооружились, напали на поляков, грабили и убивали стольких из них и поставили в такое опасное положение, что поляки вынуждены были с возможной поспешностью бежать, захватив свою добычу и свои сокровища. Таким образом Россия освободилась от поляков.

Вскоре потом 1200 польских дворян, красивых и храбрых воинов, прибыли в Москву, предлагая царю свою службу, и все

Ф. Гьеполо

РАССУЖДЕНИЕ О ДЕЛАХ МОСКОВИИ

Автор, сведений о котором не имеется, вероятнее всего составил свои «Рассуждения» на основе чужих письменных или устных сообщений в период с 1560 по 1580 год

Перевел С. А. Аннинский

они были приняты. Точно так же приходили предлагать свою службу черкесы и уроженцы других стран.

...После ее (Анастасии) смерти царь женился на одной из черкесских княжон, от которой, насколько мне известно, не имел детей. Едва ли можно поверить находящемуся в русских летописях рассказу о странных и языческих обрядах, с которыми совершился этот брак...

Могущество царя усилилось не только покорением царств Казанского и Астраханского и взятием в плен большей части главнейших татарских князей и лучших воинов, но и браком с черкесской княжной, которым упрочилась его власть над татарами.

...В то же время он отослал свою черкесскую жену, постриг ее в монахини, заключил в монастырь, а в супруги себе выбрал свою подданную Наталию, дочь Федора Булгакова.

Описание черкесов

Черкесы очень похожи на ногайских татар, которых я только что описал, с той, однако, разницей, что черкесы населяют более лесистые места, в которых они укрываются. Они соседствуют с ногайскими корнухами, также татарами, хотя исповедующими другую веру и отличающимися от них образом жизни; к югу от них живут абхазы; на западе граничат с высокими горами, отделяющими их от Мигрелии. Следовательно, область имеет самое большое протяжение от Тамани до Демир-Капу, иначе Дербента, города, расположенного на берегу Каспийского моря. Страна черкесов тянется на 26 дней пути. Между Таманью и Темрюком находится коса земли, на берегу которой несколько деревень. Говорят они по-черкесски и по-турецки. Одни из них магометане, другие следуют греческому обряду, но первых больше. Хотя еще священник, живущий в Терки, приходит иногда к ним совершать таинство крещения, но он мало наставляет их в христианском законе, так что они постоянно мусульманятся; от греческой веры они сохранили только обычай носить съестные припасы на могилы покойников, да соблюдать некоторые посты. Эти деревни повинуются московскому царю и некоторым мудрым или особым боярам его двора, которым они отданы в награду за службу.

ДжЕРОМ ГОРСЕЙ

ПУТЕШЕСТВИЕ В МОСКОВИЮ

Джером Горсей (1573 после 1626) происходил из знатной английской фамилии. Прибыл в Россию в 1572 году в качестве приказчика Русского общества купцов, и провел здесь 18 лет

Перевел с английского Ю. Толстой

От гор, которые называются Варадскими, до Кудесчио (Кудешо), первой из деревень, лежащей в стране черкесов, вдоль приморского берега считают300 миль. Впрочем, все это пространство хотя очень плодородное, не заселено. От Кудесчио до Абхазии –140 миль. Народ, живущий на этих горах, называет себя христианами подобно жителям лесов, растущих на равнине. Они повинуются особенным князьям.

Я упомяну о знатных людях и расстоянии мест, которые находятся в их подчинении. От Темрюка до Кабарты 18 дней пути. Страна очень населена и находится под властью Шабан-оглу. От Темрюка до Джиана 2 дня, и столько же от Джиана до Кодыкоя. От Джиана до Болетте-коя 4 дня. Этой страной владеет Джанко-бей. Отсюда до Безинада 8 дней; от Бе-зинада до Кабарты также 8 дней; и отсюда до Дербента тоже 8 дней. Князья Скаенче (Шаенче) и Темиркас родственники татарского хана владеют этой страной. Князья братья Кази-бей и Санкас-бей управляют всеми селениями, лежащими вдоль моря. Эти страны очень приятны, хотя мало населены, так как места, в которых лес редок, не населены.

У них нет ни писаных законов, ни церковных обрядов, они христиане только по имени. Они торгуют рабами, шкурами животных и воском, которого много в лесах; обрабатывают землю мотыгой; не имеют монеты, а свои произведения обменивают.

Их одежда мало отличается от нашей. Они носят красные бумажные рубахи и бурку из валяной шерсти или войлока, которую поворачивают на плече в ту сторону, откуда дует ветер, так как им закрывается только половина тела.

Нет в мире народа добрее этого, или радушнее принимающего иностранцев. Они сами услуживают тому, кого поместили у себя, в течение трех дней. Мальчики и девочки прислуживают с открытым лицом и моют ему ноги, между тем как женщины заботятся о мытье его белья.

Что касается их жилищ, то последние состоят из двух рядов кольев, воткнутых в землю, между коими вплетаются ветви;

ДжованниДА ЛуККА

ОПИСАНИЕ ПЕРЕКОПСКИХ И НОГАЙСКИХ ТАТАР, ЧЕРКЕСОВ, МИНГРЕЛОВ И ГРУЗИН

Католический миссионер Джованни да Лукка находился в Черкесии с 18 сентября по 28 декабря 1629 года с целью сбора информации о положении католической церкви. В основе его сочинения лежит написанный им же «Отчет святой конгрегации по пропаганде веры о татарах, черкесах, абазах, мингрелах и прочих народах»

Перевел П. Юрченко

промежуток наполняют глиной и кроют их соломой; княжеские дома построены из того же материала, только просторнее и выше. Деревни их расположены в самых густых лесах. Они окружают их сплетенными одно с другим деревьями, чтобы таким образом затруднить въезд татарской коннице. Черкесы с последней сражаются часто, так как не проходит года, в который бы татары, привлекаемые главным образом красотой рабынь из этого народа, не произвели бы набега на их страну. И ногайцы часто с той же целью производят набеги сюда. Постоянное беспокойство, причиняемое татарами и ногайцами, приучило их к войне и сделало из них лучших наездников во всех этих странах. Они мечут стрелы вперед и назад и ловко действуют шашкой. Голову защищают кольчатым шишаком, прикрывающим лицо. Орудием для нападения, кроме лука, служат им копья и дротики. В лесу один черкес обратит в бегство 20 татар. Они не считают стыдом ограбить друг друга и воровство здесь так обыкновенно, что пойманных удальцов не наказывают, питая даже некоторое уважение к тому, кто ловок в этом отношении.

Стариков весьма уважают. На пирах не предлагают пить молодым людям до тех пор, пока последние не совершат какого-либо ловкого воровства или убийства. Самый обыкновенный напиток у этого народа составляет вода, вскипяченная с медом и небольшим количеством проса, затем в течение 10 дней не трогают его, а потом снова кипятят его. Этот напиток охмеляет так же, как и вино. Впрочем, черкесы не сильно предаются пьянству.

Вместо стаканов они употребляют рога диких буйволов и других животных; обыкновенно все пьют стоя.

В их стране встречаются святилища, на которых валяется множество бараньих черепов, оставшихся от курбанов или жертвоприношений, совершенных здесь. На деревьях, растущих на этих местах, вешают по обету луки, стрелы, мечи и благоговение к этим местам столь велико, что величайшие воры не прикасаются к ним.

Весь брачный обряд состоит в том, что муж и жена в присутствии какого-нибудь свидетеля дают слово блюсти союз. При жизни первой жены черкес никогда не женится на второй, разве к этому его побудит какая-нибудь особенная причина.

Отец невесты получает в благодарность за дочь какой-нибудь подарок; мужчина, если не в состоянии сделать подарок, не находит жены.

Те, которые должны сопровождать покойника до могилы, еще перед входом в его дом принимаются причитать и стонать. Его родственники бичуют себя, а жены царапают себе лицо, меж тем как священник наизусть поет некоторые гимны, окуривает его ладаном и кладет на могилу блин пасты и ставит сосуд с бузой, т. е. пищу и питье. Потом засыпают могилу, а бугор означает место погребения.

Кроме войны, всецело их занимающей, они не знают другого занятия.

Черкесские рабы ценятся гораздо дороже других за красоту и способность в делах, для которых их употребляют, так как от природы они очень умны.

Черкесские лошади ценятся дороже татарских, потому что они живее.

По их стране протекают две значительные реки, из которых одна, впадающая в море Кубань (Калкан), называется Пси, а другая – Силь проходит недалеко от Кабарты. Существует много не интересных потоков, потому что их без труда переходишь вброд.

Главное, что можно сказать о Черкесии, так это то, что черкесы внутри страны не имеют ни истинных обрядов, ни письма, но имеют свои обычаи и экстравагантный образ жизни, который трудно переносится католическими священниками в этих краях. Скажу, однако, что после успехов, достигнутых мною, в Черкесии можно направить на путь истинный много душ, которые решились познать жизнь Иисуса Христа.

После того, как отец Эмиддио (д’Асколи) вернулся из Константинополя, а отец Реджинальдо из Сервии, я и отец Констанцо да Лукка отбыли в Черкесию 18 сентября 1629 года и прибыли в Темрюк, который является одним из главных городов Черкесии. Куда ни взглянешь всюду фрукты, которыми торгуют почти одни только турки; из них некоторые являются христианами, которые крещены греческим священником, проживающим в Киерии. К нему приходят из близлежащих местностей люди, являющиеся данниками татар и турков; это по большей части черкесы по языку, но не по обычаям и не по духу, как те, кто живет во внутренних областях Черкесии; их князя зовут Шабан-оглы.

Нас было двое братьев, и я представлю здесь некоторые разговоры, которые мы вели с князем. Нас спросили, куда мы намерены отправиться; я ответил, что хочу поехать в Черкесию, а именно в Жанна и Болетте-кой, а при возможности еще дальше в глубь страны. Он

(князь) спросил, что я намерен делать там; я ответил, что мы направлены святым папой проповедовать закон Иисуса Христа. Он сказал мне, что это безумие, и что если я хочу проехать по этой стране, то мне необходимо иметь две головы: одну чтобы проехать в ту сторону, а другую обратно, так как те, кто ушел туда, обратно не вернулись, и что нас продадут там как свиней, и что эти люди не знают ни Христа, ни Магомета. Проводник же, которого мы взяли с собой и которого звали Жан-бек, сказал нам, что бояться не нужно, и сказал мне, что у него есть одежда для продажи, и что меня будет сопровождать купец-черкес, знающий турецкий язык, и что я сам смогу смотреть и слушать во время торговли платьями, которые они носят во время работы, и что они не причинят мне никакого вреда, так что мне можно было отослать назад отца Констанцо и переводчика.

Я поступил так, как мне посоветовал князь, тем более, что к стыду нашему уже 5 лет мы не имеем истинного знания об этом народе; поэтому я купил некоторые безделушки пуговицы, хлопчатобумажную ткань, ножи, зеркала, иголки и наперстки, и отправился в путешествие.

По распоряжению князя меня сопровождал черкесский жрец, небольшого роста, проданный князю турками; князь поручил ему покупку рабов в Черкесии. Нас сопровождал также раб-поляк, по-имени Якоб, захваченный некогда в Польше; он знал немного черкесский язык и латынь и оказался для меня ангелом небесным.

Наконец, 1 октября 1629 года мы на 60 небольших лодках тронулись в путь и, идя по озерам и рекам, за 8 дней дошли до Болетте-коя, имеющего множество деревушек. Здесь мы нанесли визит князю и подарили ему некоторые безделушки. Он спросил нас, кто мы такие и чем торгуем. Я ответил через переводчика, что я латинский священник, отправленный к ним Великим Папой обучать их нашей вере и письму, и что мой товар предназначен к познанию пути Христова, каковым является путь на небо. Он сразу же поцеловал мне руку и сказал: «Добро пожаловать, да будет благословенна душа вашего святого Папы, который так заботится о нас, поскольку мы уже давно желаем знать, что нужно делать для спасения

ОТЧЕТ СВЯТОЙ КОНГРЕГАЦИИ ПО ПРОПАГАНДЕ ВЕРЫ О ТАТАРАХ, ЧЕРКЕСАХ, АБАЗАХ, МИНГРЕЛАХ и пр.

Перевел В. Аталиков

своей души». Затем он снова обнял меня, приглашая поселиться в его жилище, в то время как жрец и Якоб были поселены в другом.

Настало время обеда и мы пообедали, причем с такой великой обходительностью с их стороны, что об этом невозможно не рассказать, настолько это интересно! Сам князь угощал и подавал нам из своих рук, а его сыновья стояли возле него как его слуги, с непокрытой головой, и когда я давал им пить то, что у них пьют, они склонялись на правое колено и стояли так до тех пор, пока не выпивали до конца. Старший сын и какая-то женщина принесли кубок с неким напитком, приготовленным из проса и меда, который оказался не безвкусен во рту; этот напиток пьют в один прием, не становясь на колени. Вместо пшеницы они используют просо, похожее на жесткий рис, из которого они, помимо прочего, делают свой хлеб. У них много хорошего мяса, и дичи много водится в лесах.

После обеда мы побеседовали, и я показал им нашу обедню и объяснил, что такое Евангелие Христа, и он с большой почтительностью поцеловал его. Я показал ему распятие, которое он также поцеловал. Затем пришли его сыновья и также целовали крест. Я велел Якобу принести мой сундук и показал им весь обряд мессы, и они прониклись благоговением, говоря, что я покорил их мессой, и сказали, что в воскресенье будут слушать и смотреть охотно, и что они послали приглашение некоторым своим старцам, которые знакомы немного с христианством, и что они придут на мессу.

Настал вечер, и мы поужинали вдвоем с князем. У него не было жены, так как она недавно умерла, а он был старик 60 лет, но еще довольно крепкого телосложения. Прислуживали нам его сыновья и дочери. Я спросил, что это значит, и он ответил, что таков их обычай. Старший сын подал пить сначала мне, а потом отцу, который попросил меня спеть что-нибудь. Я благословил его как следует, сделал крестное знамение над чашей и в высоком тоне начал петь «Ночь готовит нам новую трапезу». Песня им понравилась так, словно они только и мечтали о моем приезде.

Настало время сна, и его дочь пожелала омыть мне ноги, и я не скажу, что не позволил, чтобы дочь князя омыла мне ноги, так как она была прекрасна как ангел. Они хотели почистить мою одежду, я не позволял, но они раздели меня почти насильно, без какой-либо хитрости, поскольку среди них не царит коварство.

На следующий день князь отправил меня к Свиено, чтобы я спел за трапезой, устроенной в честь их усопших, на которой присутствовал их Такако, который заботится о погребении умерших. Мы с ним немного побеседовали, и, увидев, что я читаю по книге, он выразил большое желание, чтобы я его этому обучил, и в результате за один день он выучил половину алфавита, а за месяц выучился читать превосходно. Этот Такако воздерживается от употребления в пищу кур, яиц и мяса домашних животных, но может есть мясо диких животных, диких кур и уток.

У них пользуются уважением те, которые известны как хорошие воры, причем у них за это

дело никого не наказывают никоим образом, говоря, что милостыня это удел рабов, а тот, кто ворует, умрет нехорошей смертью.

В воскресенье, которое пришлось на 11-й день Сан-Мартино, я приготовил утром в доме князя над стойкой из досок алтарь и надел мантию с серебряным крестом. Моя одежда для мессы, священный камень и скатерть произвели на присутствующих большое впечатление. Некоторые подходили к алтарю, чтобы потрогать кубок как любопытную вещь, которой они прежде не видели, но я сказал им, что это нехорошо, так как в нем приготовлено великое жертвоприношение, к которому нельзя прикасаться никому, кроме помазанника Божия, каковым является священник. Они показали знаками, что не будут трогать, и что я сказал истину.

Я начал мессу кантатой, которую они выслушали с изумлением, хотя и не опустились на колени. Наконец я дал им поцеловать крест и спросил через переводчика, есть ли у них дети, чтобы окрестить их, и сказал, что на следующее утро я стану крестить, и что я имею разрешение на эту церемонию. Я приготовил на алтаре благовония, чистый сосуд из дерева и другие необходимые предметы, затем возжег свечу и начал петь «Приди, Дух Создатель». Потом я спросил, присутствуют ли здесь матери кого-либо из детей, на что мне ответили, что нет, но они согласны на это освящение в отсутствие матерей. Затем я спросил, не были ли здесь недавно какие-нибудь священники, греческие или армянские, или какие-нибудь другие, и одна старуха ответила мне, что лет десять назад был у них греческий священник и крестил много детей, но с тех пор здесь не бывал больше никто. Затем я приступил к обряду и крестил в тот день 60 детей, давая им имена, которые мне предлагали, такие странные, как, например, Жанкасса, Делет-Каше, Сан-Кассо, Казино, Мал-Берето, Шакн, Урдер-Кан, Кибиша, Семикан и т. д., и давал все новые и новые имена другим маленьким детям, которых приносили, так что я крестил всего в тот день примерно 250 детей. Всем понравился обряд крещения и меня стали просить, чтобы я благословил жилища; в каждом жилище я вынужден был петь и ставить деревянный крест. В каждом жилище желали иметь святой воды, так что я снова и снова вынужден был благословлять. Когда я окончил это дело, князь попросил меня прочитать молитву над могилами погребенных, которые представляли собой множество холмиков. Я спросил, что означают эти холмики, и мне ответили, что под ними покоятся тела умерших. Затем меня повели к самому большому холму, в котором хоронили членов княжеской фамилии, и над ней я также прочитал молитву, начиная с «Прости мне, Господи», и другие молитвы в высоком тоне. Закончив молитвы, я распорядился поставить по одному деревянному кресту на каждом холме, но так как не было готовых крестов, они обещали изготовить их.

Потом ко мне подошел мальчик с коробкой в руке, в которой был сверток вероятно, книга, которую они видели на алтаре, когда я читал мессу. Ее передавали из рук в руки с величайшим изумлением. Эту книгу желали видеть во всех восьми деревнях.

Знатные и больные приезжали верхом на лошадях и просили меня почитать Евангелие. Меня спрашивали также, есть ли у меня молитва отдельно для молодых. Потом я занимался перепиской Евангелия и других проповедей, которые они хотели прочитать над могилами усопших, чтобы к ним не проникали злые духи и болезни. Затем меня отвели к одному спаю, то есть знатному лицу, у которого совершали корбано (жертвоприношение) резали быков для душ мертвых. Прибыв к нему (в его владение), я увидел под каждым деревом пасту, куски мяса заколотых быков и сосуды с напитками. В эту деревню съехалось множество народу из всех деревень. На небольшом столе стоял сосуд с бузой, рядом с сосудом лежали хлеб и мясо это была моя доля. На каждом столе стояло много свечей. Я стал благословлять и зажигать их, и после того, как все свечи были зажжены и я дал им святой воды, они стали обедать с большим аппетитом.

Там я видел также множество голов различных животных, насаженных на палки, сколоченные в виде креста, и деревья, под которыми лежали луки, стрелы, старые металлические монеты, клубки ниток, кусочки тафты и медные котлы, в которых варят мясо. Я спросил, что все это означает, и мне ответили, что это место называется Кудошо, то есть место, посвященное Богу, куда они приносят свои приношения. Несмотря на то, что это место находилось посреди открытой равнины, а местность полна воров, отсюда не пропадает ни одна мелочь, так как каждый боится, что, пожелав взять что-нибудь, он не проживет более 8 дней.

Я сказал, что плохо насаживать головы на палки, что таким образом они не привьют себе веру, и они ответили мне, что не почитают эти головы, но ставят их в память о корбанах, которые они проводят в священном месте. Я ответил, что бог дарует силу и жизнь тем, кто имеет церковь, и научил их, как делать настоящий корбан, и сказал, что богу не понравятся их древние обряды и все те, кто таким образом поминает усопших.

Потом они потребовали, чтобы я открыл им некоторые секреты лечения болезней, помимо той, о которой я говорил раньше. Они сказали, что я сведущ в медицине, и я дал им в качестве противоядия орвьетана и барбера. Они пожелали увидеть, и, попробовав на вкус, сказали: «Истинно знаем от наших предков, что франки самые мудрые и изобретательные люди в мире». Я спросил: «Чем болеют ваши молодые люди?» Они ответили, что многими болезнями, но главным образом отравлением и расслаблением желудка.

Вскоре пришел ко мне из одной деревни какой-то знатный господин и попросил осмотреть его больную жену и дать ей какое-нибудь лекарство. По распоряжению князя я сначала прочитал молитву, затем дал ей орвьетана и лекарства от боли в сердце. Через четыре дня она была здорова. После этого они стали испытывать величайшее доверие к моему медицинскому искусству, и я сказал им, что все это по воле Божьей, так как он помог мне вылечить больную, после чего ко мне пришла толпа народу и стала благодарить меня, говоря: «Хвала Богу, который послал к нам этого доброго человека».

18 октября я с Якобом и моим переводчиком отправился к 4 знатным людям из княжества

Бессенада, до которого было 8 дней пути; они хотели, чтобы я освятил им жилища. Я крестил их детей, прочел молитву за столом, вылечил одного ребенка и совершил мессу. Затем сел на лошадь и за 8 дней добрался до деревни Безинада. 2 декабря я отслужил мессу в доме Свиено и крестил 166 детей, освятил жилища, поставил много крестов и вылечил сына одного знатного господина от лихорадки с помощью орвьетана. Я подарил князю, которого звали Касанбей, два красивых ножа, а его жене зеркало и некоторые другие безделушки. Они подарили мне20 фунтоввоска.

Я не имею времени рассказать руководству обо всех делах, которыми я там занимался. Я опоздал с возвращением из-за жреца, которого я не мог оставить, чтобы поскорее вернуться в Темрюк, и удобнее было отбыть назад вместе с князьями, чтобы не быть убитым или ограбленным в дороге, и в Болетте-кой я вернулся только 12 декабря. Здесь я не застал князя, отбывшего куда-то, и вынужден был по настоянию жреца уехать с большим сожалением, и я горевал при мысли, что не удастся вернуться в Темрюк, но утешал себя тем, что Бог поможет мне сохранить жизнь и возвратиться. Князь подарил мне30 фунтоввоска и 4 соболиных шкурки. В Хатукае я крестил 60 детей. В Жанне у меня уже не было времени заниматься крещением, так как мне было велено поторопиться с возвращением. Вернувшись в Темрюк, я крестил еще двух детей, и прибыл в Каффу 28 декабря.

Масло по большей части нагружается в Тамани или Матрике – главном порте Черкесии, подвластной турецкому падишаху и управляемой каффским пашой. Из Татарии, Черкесии и Менгрелии доставляют в Константинополь много рабов. Но со всем тем торговцы Черного моря богатели и богатеют в двух главных морских стоянках более, чем в других. Одна из них Аббаза, приморский город Чиркасии, стоит на самой границе Менгрелии, так что под именем абазы они посещают и менгрельские стоянки. Туда приезжают в июле или августе торговцы из Константинополя, Татарии и других мест Черного моря, ибо в это время там бывает как бы ярмарка. Торговля происходит на судах и каждый купец на них же сбывает свой товар; на берегу он подвергался бы грабежу, ибо местные люди одна шайка воров. Другой порт Тана, по-турецки Азак, подвластен падишаху. Он гораздо важнее Аббазы, ибо там закупают в большом количестве превосходную икру, белугу и иную копченую рыбу по такой дешевой цене, что невозможно поверить: иной, затратив 100 реалов, наживает 300 и даже 400.

Однако путешествие в Тану весьма затруднительно по причине многочисленных отмелей. Кроме того, московские казаки наблюдают за судами, сторожат проходы, и хотя хозяева старательно разузнают, когда именно казаки проплыли в Черное море, тем не менее очень часто бывает, что суда попадаются им в руки, подвергаясь разграблению и рабству; турок убивают, христианам предоставляют выкупиться, если только они сами не покупали рабов.

Тамань или Мадрика составляет крайний предел с той стороны Азии. Построенная генуэзцами, она состоит теперь под управлением каффского паши, помещается на острове и называется островом в начале Чиркасии, обойти который можно в один день по морю и двум рекам.

Внутри города находятся два замка, взаимно защищающиеся со стороны материка, стоящие недалеко один от другого, но построены и расположены они так искусно, что не могут стрелять друг в друга. Два года назад в этом городе из-за дождей сделался обвал; под землей найдено несколько исполинских тел. Это зрелище было показано султану, брату нынешнего хана, возвратившемуся из Чиркасии. Султан пожелал в знак памяти отвезти в Татарию плечевую кость, от локтя до плеча, длиной в 4 пальмы, которую нельзя охватить двумя большими руками, и весившую 18 ок (2,5 фунта=1ок, т. е.54 фунта). Я сам видел ее собственными глазами.

Итак, Татария подвластна татарину и турку. Бывшими генуэзскими владениями управляет паша. Главнейшие города, которыми управляет паша, следующие: Каффа, Балуклава, Манкопа, Воспро, Тамань или Матрига в Чиркасии, и далее на расстоянии одного дня Тумрук. Властители Татарии имели обыкновение идти воевать дважды в год или по крайней мере хоть один раз, но подобные предприятия следовало бы скорее называть разбоем, чем войной. Шли они на войну летом, когда кони отъелись на вешних травах, и зимою, но непременно в ту или другую пору; выступали до 100 тыс. человек приблизительно, направляясь либо в Польшу, либо в Московию, или же в Чиркасию, несколько раз ходили даже в Венгрию.

Чиркасия разделена между многими владельцами, ими называемыми бей. Они более склонны к междоусобицам, чем христианские владетели, и постоянно воюют из-за краж, так что иной отец не всегда безопасен от своего сына или брата. Всякий, кому не хватает сил собственных подданных, обращается за помощью к дружественному владельцу. Дело доходит до того, что один из противников одерживает верх над другим. Этот последний, чувствуя себя оскорбленным, призывает на помощь хана, обещая ему 200 или 300 рабов. Хан более чем охотно пользуется случаем и тотчас собирает 40 или 50 тыс. воинов, с которыми идет к позвавшему владельцу. Тогда другой противник, видя, что ему приходится плохо и для лучшего исхода решает сойтись с ханом на стольких-то невольниках; затем, при посредстве того же хана противники заключают мир. Правда, теперь чиркасы одумались, и не дают

ЭмиддиоДОРтЕЛЛИ д’ Асколи

ОПИСАНИЕ ЧЕРНОГО МОРЯ И ТАТАРИИ

Католический миссионер Эмиддио Дортелли д’ Асколи в 16221633 годах занимал должность префекта Каффы в Крыму.

Перевели с итальянского Н. Пименов и А. Бертье-Делагарди

радоваться третьему, т. е. хану.

Черкесы гордятся благородством крови, а турок оказывает им великое уважение, называя их черкес спага, что означает, «благородный, конный воин». Действительно, черкесская знать, даже когда ради забавы посещает близких соседей, появляется всегда верхом, в кольчугах и шашках, с украшениями в виде розеток из золоченого серебра. Их кони очень красивы и легки, крупных размеров, но притом стройны, равно как и сами всадники стройны, изящны и тонки в поясе; у них кровь алая, благородная, глаза черные, брови дугой, особенно у женщин, которым, я думаю, можно отдать предпочтение перед всеми другими женщинами в мире.

Замужние прикрепляют к задней части головы как бы другую, набитую материями, так что они ходят словно с двумя головами. Девицы носят шапочки и распускают волосы. Одежда всех мужчин красного цвета, другого они не знают, носят они верхнее платье до колен, рукава его сверху широки, снизу обтянуты и разрезаны или открыты вдоль, как у испанцев или у французов. Чулки носят в обтяжку, башмаки узкие с одним швом спереди, без всяких украшений, и никоим образом не могут ни растягиваться, ни распускаться; они точно приклеены к ногам и придают изящество походке. Плащ из цельного куска материи, узкий около ворота, а внизу широкий, так что едва обрисовывает стан; им запахиваются со стороны ветра или дождя, но вообще носят на левом плече, освобождая правую руку, чтобы можно было сражаться; их шапки черные, без полей, с длинными волосами, как у наззареев.

Чиркасы очень вежливы в обращении. Беседуя с особами высокого звания, всегда держат шапку в руке; входя и выходя, шаркают правой ногой подобно придворным и любят принимать приезжих в своих домах, так что, если случится гость, будь то знатный или купец, то хозяин оказывает ему всяческую ласку и почет. Его дочери, будь они самые благородные и красивые девушки, не только не прячутся от гостя, но целуют ему руку и заботятся о чистке его платья, а если оно где-нибудь порвано, то починяют его как можно лучше; они мастерицы по части шитья и по всем хозяйственным делам.

Пока гость ест, хозяин дома прислуживает за его столом, и притом с непокрытой головой, если гость из почетных, а сам садится лишь по просьбе гостя. Все пьют за здоровье приезжего, начиная с хозяина; за ним жена, сыновья и дочери, причем все становятся на колени с непокрытыми головами, а женщины пьют прикладывая левую руку к голове, в знак доброго пожелания. Вина у них нет, потому что там виноград не произрастает, но есть дикая лоза, указывающая на возможность его добывания; зато пьют мольцо, приготовленный из меда, которого очень много. Делают также водку из зерен и другой напиток, называемый боза, отвар обдирного проса, разбавленный водой. Пока гость находится в доме хозяина, его вещи, даже не запертые, тщательно охраняются; но лишь только он пустился в путь по Чиркасии, не будучи сопровождаем лицами известными, то может быть уверен, что не только его пожитки перейдут в чужие руки, но и ему самому будет грозить опасность попасть в рабство, обыкновенно же хозяин дает гостю охрану.

В Чиркасии зерновой хлеб не употребляется, хотя зерно и сеется; но взамен хлеба едят густо сваренное в котле просо, без соли, а называют его паста. Оно делится на куски, которые подаются к трапезе. В Тумруке, на расстоянии доброго дня пути внутри Чиркасии, мне пришлось питаться им целых восемь дней и мне оно показалось очень безвкусным. В случае возвращения в тот город, где уже был прежде, путник избегает останавливаться у нового хозяина, хотя бы и был раньше к тому приглашен, так как прежний хозяин счел бы себя обиженным, тем, что ему показывают, будто он дурно принимал гостя; итак, приезжий обязан вернуться в прежний дом, но ему дозволено принимать приглашения на трапезу и в другие дома.

Благородный чиркас роднится лишь с благородными и равным себе лицом, тщательно избегая уронить свое звание; касательно чести чиркасы щепетильнее итальянцев. Отцам и братьям намеченных девушек молодые чиркасы дают в выкуп некоторое количество коней, кольчуг, красивых мечей, платьев, серебряных чаш, смотря по тому, сколько они потребуют того или другого. Деньги давать не принято, даже среди купцов, но существует обмен вещей. В Чиркасии много прекрасных мехов и за них отцы и братья уступают дочь или сестру, с тою лишь одеждой, которую они имеют на себе.

До замужества девушки бывают на обедах, на празднествах, где играют, пляшут и поют.

Чиркасы очень веселый народ; они пляшут всегда на носках, что весьма трудно, но зато красиво.

По выходе замуж женщины долгое время, иногда годами, не показываются ни свекрови, ни зятьям, ни близким родственникам, живя отдельно от них, хотя в одном и том же доме, а при случайной встрече они отворачиваются и склоняют лицо, дабы не видеть их. По истечении этого времени молодую женщину угощают обедом и дарят ей хорошее платье или шубу. Затем ее принимают в дом с поцелуями и добрыми пожеланиями; тогда у нее, быть может, уже двое или трое детей. Начиная с этого дня, молодая супруга имеет право ходить туда в любое время и есть вместе со всеми, но в присутствии свекра ей не разрешено говорить или отвечать другим, даже мужу; она может объясняться лишь знаками. Это продолжается один год. После этого свекор дает ей второй обед и делает второй, меньший подарок, и она приобретает право говорить по мере надобности.

Все эти обрядности существуют поныне у наших латинских христиан в Феччиале, именующих себя черкесами-франками. Когда турки отобрали у генуэзцев Каффу, около 180 лет назад, многие из знатных были увезены в Константинополь, где им отвели улицу для житья, поблизости дворца императора Константина Великого, которая ныне называется Кеффе-магалази; там проживают теперь только две семьи. Другие ушли в Чиркасию из-за своих жен, ибо многие женились на черкешенках, так что в настоящее время получили от чиркасов название френккардаш, что на их языке означает «френки наши братья». Иные остались в Каффе, но за отсутствием латинского богослужения и такового же священника они, следуя за своими женами-гречанками, перешли в греческое вероисповедание. Иные же остались при дворе

хана, даровавшего им селение, называемое Сивурташ, т. е. остроконечный камень, которое до сих пор существует.

Хан дал им также бея той же национальности, называемого Сивурташ-беем. Хан очень дорожил ими и отправлял их в качестве послов в Польшу и к другим христианским государям; сделал их всех спагами, т. е. придворными дворянами; избавил их от уплаты податей, десятины и прочих налогов, обязав только сопровождать хана на войну. Со временем бей перешел в магометанство, многие последовали его примеру. Сивурташ находится на близком расстоянии от ханского дворца, поэтому приезжающие к хану знакомые или родственники чиркасы уходили затем к немногим христианам, оставшимся в Сивурташе, и сильно стесняли тех, а потому они, 30 лет тому назад, со своими семьями переселились в Реччиану, на полдня пути далее, но в стороне, в прелестной местности, орошенной рекой, с источниками вкуснейшей воды и изобилием плодов. Они наравне с чиркасами пользуются льготами и имеют одинаковые с ними обычаи и обряды, но, из боязни хана, вместо мечей им служат языки для злословия; единодушны они бывают только когда пьют вместе. Выделывают вино и едят обыкновенный хлеб. Их всего 12 домов. Они хорошо знают «Отче наш» и «Богородицу» по-латыни. Мы же исповедуем их и говорим проповеди на материнском языке страны, т. е. по-турецки.

Мужчины, сопровождающие хана на войну, по уходе от него, пускаются грабить вместе с татарами, а пленных и их детей ставят ниже рабов, отнимая у них навеки надежду на освобождение, если только они не выкупятся за деньги, и заставляя обрабатывать свои земли, на которые сами даже и не заглядывают. Они не хотят терпеть ни наставлений, ни осуждении, ни постановлений; таких мы укрощали неотпущением грехов, до тех пор, пока они не сократят надлежащим образом срок неволи пленным.

У них принято долголетнее сожительство с женщинами, от которых имели детей, а потом призывали священника, хотя бы греческого, и венчались с этими женщинами; но мы и это исправили. Подобно чиркашенкам, тамошние женщины, выйдя замуж, не показываются и, даже еще хуже, за все время такой жизни не хотят посещать церковь, из боязни встречи с родственниками, и в этом нас не следует упрекать, ибо мне немало стоило уговорить одну из них, после 4 лет стараний, прийти в церковь . Полагаю, что таким образом и хуже того поступали бы женщины в Чиркасии, в силу философского правила: почему она такая, а я не такая, ибо если наши женщины, всегда имевшие духовных отцов для обучения, придерживаются, по примеру чиркашенок, столь диких обычаев, то чиркашенки еще продолжительнее воздерживались бы от посещения церкви, так как у чиркасов нет ни храмов, ни священников, а имеются лишь так называемые шугуены, заменяющие духовных лиц. Эти шугуены умеют немного читать по-гречески, чему их духовные отцы или сами они научились в Татарии; они же освящают и благословляют курбаны или жертвоприношения, отпевают покойников и т. п.; впрочем, некому служить обедню или совершать иное таинство. У них не существуют ни буквы, ни письмена, почему турок и дает им оскорбительное прозвище «чиркас-китабсиз», т. е. черкес без букв и без книг. Право, не знаю, отчего священники из других стран не могли

удержаться среди них; потому ли, что подвергались ежечасным кражам, или же по причине их убогого и как бы шипящего языка, труднее которого нет другого в мире. Но мы все-таки призваны быть виноградарями сих краев, если только Господу будет угодно открыть нам пути. Несколько лет тому назад я уже отправлял туда моего товарища отца Джованни да Лукка, чтобы узнать о положении христианской церкви; местная знать оказала ему почетный и радушный прием и выразила полную готовность принять нашу миссию; духовные труженики уже находятся в пути, да приведет их Господь по спасению.

У них сохранились некоторые добрые христианские обычаи; например, по вторникам, средам и пятницам они не едят мяса круглый год; соблюдают посты перед праздниками святых Апостолов в июне и Успения пресвятой Богородицы в августе; постятся несколько дней перед Рождеством Христовым, а также весь великий пост, все по уставу греческого вероисповедания. Но теперь пора вернуться к описанию Татарии, хотя сказанное о чиркасах не чуждо нашей задаче, так как они входят в пределы Татарии, многочисленны и имеют много поселений.

12 сентября [1634] ездили мы на представление трех татарских послов, присланных от князя Черкасского, данника Великого князя. Поезд этот был вовсе не блистательный, и послов сопровождала пешком только их прислуга, состоявшая из 16 человек. Послы ехали верхом в красных, из толстого сукна кафтанах, а возвратились оттуда в шелковых, камковых, алого и желтого цвета кафтанах, которые они получили в подарок от Великого князя. Такие посольства от Черкасских и других татарских князей ежегодно отправляются в Москву, не столько по делам, сколько за получением богатых одежд и других подарков, которые Великий князь всегда дает им.

4 сентября [1635] в воскресенье, в то самое время, когда наш пастор хотел начать проповедь, к нам прибыло опять несколько татар от черкасского князя Мусала, с извинением, что сейчас он несколько нездоров, но как только поправится, то лично посетит послов. Самый важный из прибывших, державший речь, был высокий желтоватый человек с черными как смоль волосами и длинной окладистой бородой, в одежде из черной бараньей кожи шерстью наружу, и вообще видом походил на дьявола, как его обычно рисуют. Остальные, одетые в черные и серые суконные кафтаны, также были на вид нисколько не привлекательнее.

...Затем Алексей тоже начал торжественно и многоречиво восхвалять род, храбрость и прочие заслуги Мусала, говоря, что он не простой какой-нибудь мурза, каких много у татар, но сын брата великого и пожалуй важнейшего при дворе Великого князя боярина Ивана Борисовича Черкасского; что теперь в знак великой милости получил он от его царского величества поместье, дорогие одежды и много других подарков; что в настоящее время один из его братьев состоит при дворе его царского величества и получает там превосходное

содержание, что, наконец, его сестра замужем за персидским шахом, и прочее.

30 октября с появлением утренней зари мы опять пустились на парусах. С восходом солнца мы увидели материк Черкасию, который изгибами, наподобие полумесяца, с юго-запада к северо-востоку далеко выдается в море, в котором и образует котловину или залив. Мыс этот считается в6 миляхот Терки. В заливе мы увидели 20 кораблей, и сначала подумали, что это казаки, почему и выстрелили из одной пушки, чтобы окликнуть их, но оказалось, что это были рыбаки из черкасских татар из города Терки. Они принесли нам на корабль несколько штук белуг по 15 копеек за штуку. Рано утром 1 ноября мы прибыли в Терки и стали там на якорь.

Огороде Терки и о том, что там с нами было

Город Терки лежит в доброй полумиле от морского берега на небольшой весьма извилистой речке Тюменке, вытекающей из реки Быстрой. Кругом, куда только может хватить глаз ровное поле, и не видно ни единого холмика. От Астрахани до Терки водой считается 60, а сухим путем70 миль. Это последний город, находящийся в этой стране под властью московского царя. В длину он простирается на 2000 и в ширину на800 футов; окружен деревянными стенами и башнями и снабжен большим количеством больших и малых пушек.

В настоящее время Великий князь поручил инженеру Корнелию Клаузену, ездившему с нами в Персию в качестве корабельщика, укрепить город Терки насыпными валами и больверками. Постоянной охраны в нем 2000 человек, состоящих под наблюдением полковника и воеводы. В городе 3 приказа или канцелярии, и к каждому приказу приставлено по 500 стрельцов, да князь Мусал в своем придворном штате имеет 500 человек, которые в случае надобности должны присоединиться к прочим стрельцам. Эти черкесские татары живут по сю сторону речки Тюменки в отдельном городе. Об их жизни, обычаях и странных вероисповеданиях я скажу ниже, при описании возвратного пути, когда мы должны были

АДАМ ОЛЕАРИЙ

ОПИСАНИЕ ПУТЕШЕСТВИЯ В МОСКОВИЮ И ЧЕРЕЗ МОСКОВИЮ В ПЕРСИЮ И ОБРАТНО

Адам Олеарий (настоящая фамилия Эльшлегер, 15991671), родился в Саксонии, учился в Лейпцигском университете, получил степень магистра философии. В 1633 году оставил Лейпциг и переехал к герцогу Шлезвиг-Голштинскому Фридриху. В том же году был отправлен им секретарем посольства в Персию. Летом 1637 года посольство прибыло в Астрахань, спустя год на обратном пути останавливалось в Дербенте. Книга Олеария неоднократно переиздавалась как в Европе, так и в России.

Перевели П. Барсов и А. М. Ловягин

простоять у них несколько недель и хорошо ознакомились с их образом жизни.

...После обеда прибыл к нам из города один знатный персиянин с несколькими слугами. Это был евнух, присланный в Терки персидским царем, с поручением привести оттуда сестру татарского князя Мусала, которую тот царь брал себе в жены.

5-го числа я был послан с Мандельсло и другими важнейшими чинами с подарками воеводе с большим бокалом, а главному канцлеру и подканцлеру с рубиновыми перстнями для каждого. В то же время мы имели поручение поклониться от послов Мусалу и его матери с пожеланиями последней всякого счастья по случаю благополучного возвращения ее сына.

Князь Мусал принял нас дружески перед своим двором и повел нас к своей матери в просторный, выведенный из глины покой, в котором по четырем стенам были особые со сводами отделения или как бы комнатки, а в них прекрасно изготовленные, покрытые шелковыми и выбойными одеялами постели; а где не было постелей, разостланы были всякого рода пестрые, шелком и золотом вышитые платки. По сторонам стояли ящики или сундуки, покрытие той же материей или завешенные коврами. В верхней части стен, под потолком, в два ряда висели пестро разрисованные деревянные и глиняные блюда. Столбы посреди дома были увешаны множеством прекрасных сабель, луков и стрел.

Старая княгиня была высокая почтенная с виду госпожа от 45 до 50 лет по имени Бике, и она сидела на стуле в длинном черном подбитом соболями кафтане или шубе. На голове у нее, на затылке, лежал надутый бычачий пузырь, который вместе с головой был обметан шелком и золотом, а вокруг шеи пестрый шелковый платок, концы которого спускались по плечам вниз. Позади ее стула стояла прислужница с подобным же пузырем на голове. Пузырь этот был знаком вдовства. По правую руку княгини стояли три ее сына, из которых двое младших были одеты в простые крестьянские одежды, а поверх их бурки; позади сыновей стояли несколько слуг, которые по причине смерти самого старшего ее сына расцарапали себе лицо. По левую сторону от нее длинным рядом стояли старые татарские мужи, составлявшие придворных советников и офицеров.

Ласково ответив на наше приветствие, княгиня Бике приказала принести и поставить возле себя несколько стульев, на которые пригласила нас сесть, затем велела принести нам маленький столик, на котором были расставлены всякого рода плоды, мед и водка. Как ни упрашивали мы ее сыновей сесть, они не сели, говоря, что у них не в обычае в присутствии иностранных гостей сидеть при матери, но для соблюдения почета к ней они должны стоять и прислуживать.

Когда мы посидели немного и княгиня со своими сыновьями и советниками вдоволь налюбовалась и надивилась на наши одежды, ощупывая их сверху донизу, она сама поднесла каждому из нас по серебряной чаше крепкой водки, выгнанной из проса. То же самое сделал и князь

Мусал, а за ним и братья его. Между тем находившаяся позади княгини дверь отворилась и через нее в соседнем покое мы увидели несколько девиц, впереди которых стояла дочь княгини, невеста персидского царя, девушка лет шестнадцати, прекрасивая, белая и чистая лицом, с черными волосами, распущенными кольцами. Они выглядывали на нас из своей комнаты одна из-за другой и, хотя по знаку княгини иногда притворяли дверь, но вскоре опять открывали ее. Наконец, они заманили и затащили к себе одного из наших слуг, осматривали его одежду и шпагу, которую он для них должен был обнажить, дивились ее полировке; когда же мы сами захотели посмотреть на них, они спряталась от нас.

...Наши называли эти горы Черкасскими горами, потому что они, как нам казалось, высились за Черкесией; русские же и черкесы называли их Салатто.

На следующий день мы переправились с нашим багажом и опять с большой радостью вступили в страну христиан. Обращаясь назад, мы воскликнули:

Язычники! Теперь спокойной ночи вам

Желаем мы, прибыв к крещеным берегам.

Привет, черкасы, вам! Вы с храбрым вашим станом,

Хотя не крещены, послушны христианам!

Дело в том, что хотя эта страна и населена языческими татарами, но все же они подвластны великому князю, который повсюду среди них насадил воевод и правителей, а также простых русских, и церкви.

Провизия здесь была очень дорога, так что мы за барана должны были заплатить 2,5 рейхсталера.

19-го числа мы поехали с черкасскими возницами дальше...

На следующий день (после прибытия в Терки на обратном пути) получен был подарок от воеводы, а именно 40 кушаний для послов; их мы с удовольствием поели.

Через некоторое время мы отправились к княгине Бике, матери князя Мусала, чтобы по любезной просьбе ее посетить ее. Мы были очень любезно приняты. Послали за нашими музыкантами, и при хорошем угощении время было проведено весьма весело.

Очеркасских татарах

Выше мы обещали на обратном пути остановиться на этих черкасах, так как, насколько нам известно, никто ни из древних, ни из новых писателей ничего особенного о них не писал. Скалигер, правда, упоминает о черкесах, но в очень немногих словах. Он зовет их, как и Страбон, зигами. Однако те, которых мы видели это скифы или сарматы каспийские. Главным городом у них были Терки. Великий князь Московский военной силой покорил себе эти народы, населил укрепленные места русскими и предоставил черкасам жить вместе с ними

в местечках и деревнях, причем под начальством князей и государей своей нации, которые являются присягнувшими вассалами великого князя и должны просить у него земель в лен. Но когда происходят важные разбирательства, то их приходится обсуждать с привлечением русского воеводы. Они платят великому князю дань, но не более того, чем нужно для содержания там солдат.

Мужчины большей частью крепкого сложения, черножелтого цвета и с несколько широкими лицами, но не столь широкими, как у крымских и ногайских татар; у них длинные, черные как смоль волосы; от лба через темя они выбривают себе до затылка полоску шириной с дюйм. Помимо этого они у себя на макушке (как мы видели у Мусала) дают свисать вниз небольшой изящно сплетенной косе. Скалигер плохо отзывается о черкесах и говорит: «Они вероломнее всех смертных и отличаются выдающейся безчеловечностью», что мы, пожалуй, могли бы сказать и об их соседях. Черкасы же теперь заметно мягче и ласковее, может быть, потому, что живут среди русских христиан и ежедневно с ними общаются. Язык их общий с другими татарами, и почти все умеют говорить по-русски.

Одежда мужчин похожа на дагестанскую, но шапки их несколько шире и почти похожи на иезуитские шапки. Их войлочные плащи висят у них на ремне или на ленте через плечо; они у них не запахиваются, а поворачиваются по ветру и дождю; под ним тело может считаться закрытым от всякой непогоды и ветра.

Женщины у них обыкновенно хорошо сложены, миловидны лицом, белотелы и краснощеки; волосы, черные, как смоль, в двух длинных крученых локонах свисают с обеих сторон; ходят они с открытыми лицами. На голове у них двойные черные подушки, на которые они кладут нежный бумажный платок или пестро вышитый платок, и затем все это связывают под подбородком. У вдовы же сзади у головы большие надутые бычачьи пузыри, обвитые пестрым флером или белой бумажной материей; издали получается впечатление, будто у них две головы. В летнее время женщины ходят в одних сорочках, окрашенных в красный, желтый, зеленый или синий цвет и сверху до пупка раскрытых так, что можно видеть их груди, живот и пуп. Они общительны и любезны. В первые дни нашего приезда они по четыре и более стояли на улицах, шли нам навстречу с нахальным выражением лица, которое приписывается древним амазонкам, и не отпускали нас раньше, как хорошо осмотрев спереди и сзади. Когда они сидели в домах, то кивали нам, чтобы мы подошли. Они нисколько не стеснялись, когда некоторые из нас, трогая и осматривая их четки из янтаря, разных пестрых раковин, скорлупок, пестрых камней, оловянных и медных колец, свисавших с шеи ниже грудей, иногда руками касались голого тела. Некоторые даже приглашали нас зайти в их дома. Говорят, у них есть такой обычай: если заходят чужие посетить их жен, то мужья добровольно удаляются и предоставляют гостям беседовать с женами. Впрочем, и вообще мужчины редко бывают дома в течение дня, но находятся на пастбищах у своего скота, которым они более всего и кормятся. Однако говорят, что жены тем не менее верны своим мужьям, и как

они говорили, не соединяются плотски с другими. Это засвидетельствовал один из наших военных офицеров. Побужденный любезными кивками и речами молодых женщин, он отправился к ним в дом; здесь он искал способа испытать их, дав омыть свою голову и сшить себе носовые платки. Эту службу ему охотно оказали, но когда он пожелал большего, ему было отказано со словами: их мужья вполне им доверяют, вследствие чего они непременно должны хранить верность, в противном случае, если бы дело обнаружилось, их не стали бы держать ни мужья, ни община. Во всем остальном, кроме соития, они позволяли делать с собой что угодно, причем были очень жадны и бойки, выпрашивая подарки. Осматривая и ощупывая у некоторых из наших костюмы, они залезали в карманы и вынимали все, что там находилось.

Хотя мужчины по обычаю магометан имеют право брать более одной жены, все-таки большинство ограничивается одной. Когда муж помирает без детей и оставляет братьев, то старший должен взять вдову, чтобы восстановить семя своего брата, как и князь Мусал получил в жены вдову брата.

Вера черкасов почти языческая. Правда, они обрезаются и веруют в единого бога, но у них нет ни письмен, ни жрецов, ни храмов. В определенные сроки они сами приносят жертвы, особенно в Ильин день. Также когда умирает знатный человек, собираются мужчины и женщины в поле, приносят в жертву козла, и, как нам говорили, производят при этом странную дурацкую пробу, годится ли животное в жертву, а именно: они отрезают производительную часть, бросают ее об стену или забор, и если она не прилипнет, но отпадет, то жертва признается недостойной; тогда нужно заколоть другую; если же она прилипнет, то жертва считается избранной. Тогда снимается шкура, растягивается и насаживается на длинный шест. Перед ним приносят жертвы, варят и жарят и друг с другом съедают мясо. Затем выступают несколько мужчин и молятся перед шкурой, один за другим. Когда молитва окончена, женщины уходят, мужчины же остаются, садятся вновь и сильно напиваются водкой и брагой, так что потом вцепляются друг другу в волосы. Шкура остается на шесте до тех пор, пока ее не сменит новая жертва.

Такого рода козью шкуру мы встретили недалеко от дома княгини Бике; вместе с головой и рогами она была натянута на черный крест, в середине четыре раза прорезана и водружена на длинном шесте. Шест охранялся невысоким плетнем, чтобы собаки или что-нибудь нечистое не могли подойти и загадить святыню.

Своих покойников они хоронят честно, ставя на могилах колонны, а если похоронен кто-нибудь знатный, то целые прекрасные дома. Например, на гробе Мусалова брата был построен прекрасный дом с пестрыми балками, расставленными в шахматном порядке; сверху он был усажен резными, но неуклюжими изображениями, представлявшими охоту.

Жилые дома у них очень плохи; они сплетены из кустарника и внутри обмазаны глиной;

снаружи они с виду не лучше, чем хлевы крестьян в деревнях Германии.

Их гробницы и дома, устроенные для покойников, гораздо великолепнее и ценнее, чем жилища живых. Почему это делается мне не было сообщено, так что я не знаю, не из того же ли предположения, какое было у древних египтян, живших в Мемфисе, по словам Диодора: «Жители этой страны весьма невысоко ценят здешнюю жизнь, замкнутую в пределы. Но зато высоко почитают они все то, что после смерти даст большую славу за добродетели. Жилища живых они называют постоялыми дворами, так как в них мы проводим короткое время, а гробницы умерших вечными домами, так как в преисподней проводится бесконечный век. Поэтому мало заботятся они о постройке домов, но не жалеют трудов для украшения гробниц». Черкесы весьма варварски печалятся о своих покойниках, царапают и рвут себе лоб, грудь и руки, так что кровь течет струями. Траур длится до тех пор, пока раны вновь заживут, поэтому некоторые, желая, чтобы траур длился дольше, снова расцарапывают полузажившие раны.

Вот что я имею сообщить о черкасах, встреченных нами у Каспийского моря.

Когда у нас в Европе женятся, главную роль у жениха обыкновенно играет приданое. Поэтому часто можно видеть, что никакого внимания не обращают ни на красоту тела, ни на старость, ни даже на низкое происхождение, если все это окупается богатым приданым. Вообще люди думают, что всякие недостатки покрываются золотом и серебром. Поэтому-то часто прельщенные богатством приданого вельможи себя унижают, и красивые юноши женятся на некрасивых и беззубых старухах. В Колхиде этого не бывает, потому что там нет того обычая, чтобы жена приносила мужу какое-либо приданое. Менгрельцы ищут в жене прежде всего физическую красоту, благородное происхождение и хорошие нравы. Взамен этого жених должен принести родителям невесты большие и богатые подарки. Поэтому при заключении брака в этой стране единственным затруднением являются подарки, которые жених должен принести родителям невесты и которыми он платит за жену, как за рабыню. Все эти подарки состоят из быков, коров или лошадей, или рабов и тому подобного. В мое время случилась свадьба между одишским владетелем и дочерью главного князя всех черкесов, по-имени Кашак-мепе. Посланники царя Кашака приехали в Одиши и от его имени объявили, что царь их желает этого брака и просит в подарок сто рабов, навьюченных различными тканями и коврами, сто коров, сто быков и сто лошадей. Тут, конечно, затруднения никакого не было, так как в противном случае брак не состоялся бы.

В этих высоких горах живут очень дикие народы с таким множеством различных языков, что они друг друга вовсе не понимают. Страбон и другие писатели перечисляют всех; но ближайшие соседи Колхиды: сваны, абхазцы, аланы, черкесы, зихи, карачаевцы. Все они, хотя величают себя именем христиан, но ни по вере, ни по набожности ничего христианского у них совершенно незаметно.

Кроме того, в Кавказских горах в сторону Каспийского моря географы помещают амазонок,

про которых утверждают, что хотя это были и женщины, но они были очень храбры на войне. Уже Плутарх в «Жизни Помпея» отметил, что когда Помпей преследовал бежавшего Митридата, то ему в Кавказских горах сопротивлялись, в числе других варваров, и амазонки. Всех этих варваров Помпей победил, покорил и множество убил; в числе убитых долго искали амазонок, но ни одной мертвой амазонки не нашли, хотя признаков их присутствия было много. За верность этого факта я не ручаюсь, но не подлежит сомнению, что до сих пор некоторые следы древних амазонок сохранились в этой стране, хотя не в первоначальном виде. И действительно, когда я жил в Колхиде, пришло к владетелю известие, что какие-то народы в большом числе выступили из своей родной страны и образовали три войска; самое большое войско пошло на Московское царство, а другие направились на Кавказ, чтобы напасть на сванов и карачаевцев. Но со всех этих мест они были отброшены назад с большим уроном, и когда тамошние жители раздели убитых, то в их числе они нашли много женщин. В подтверждение этого дадиану как раз принесли оттуда несколько штук оружия, которое носили эти женщины. Оно доставило владетелю весьма большое удовольствие, и у него возникло сильное желание, чтобы хоть одна из этих женщин попалась в его руки. Поэтому владетель обещал большие подарки сванам и карачаевцам, если в случае вторичного нападения одну из них они поймают и живой приведут к нему; уж очень сильно он желал увидеть, как это женщина сражается с его подданными. Оружие, которое принесли владетелю, было очень красивое и сделано с изысканным изяществом женских рук. Каска была почти такая, какую носят наши кавалеристы; латы на груди, на спине и на руках состоят из тонких и плоских железных кусков наподобие чешуйчатого панциря, который легко можно надеть. К панцирю внизу приделано что-то вроде юбки, которая достигает до колен; она шерстяная, наподобие нашей саржи, но такая ярко-красная, что похожа на самую тонкую порфиру. Обувь была удивительна по виду и по крою; верхняя часть всецело была покрыта крохотными кусками белой меди, величиною не больше булавочной головки. Пуговки эти с внутренней стороны имеют отверстия и нанизаны на тонкие, но крепкие тесемки из козьей шерсти, которые внутри удивительно красиво и с большим мастерством переплетены

АРКАНДжЕЛО ЛАМбЕРтИ

ОПИСАНИЕ КОЛХИДЫ

Католический миссионер Арканджело Ламберти в 16301650-е годы находился в Менгрелии с целью распространения католичества. По возвращении в Италию Ламберти отчитался о своей деятельности, которая была одобрена отцами конгрегации постановлением от 26 июня 1653 года.

Перевел с итальянского К. Ф. Ган

между собою. Стрелы у них очень длинны, почти в четыре пяди в длину, и позолочены с начала до конца; они из лучшей стали, но не заострены, как обыкновенная стрела, а плоски и отточены как скальпель; ширина кончика иной раз равняется ширине одного пальца; другой раз еще больше, в три или четыре пальца. Вот все, что в этой стране я видел и слышал про этих воинственных женщин, которые, как мне передавали, обыкновенно воюют с татарами, называемыми калмуками.

У подножья Кавказа на север живет еще несколько народов, так называемые карачаевцы или карачеркасы, т. е. черные черкесы. Они носят такое имя не потому, что они черного цвета, ибо они очень белые, но, может быть, оттого, что в их стране небо постоянно облачное и темное. Язык их тюркский, но они так быстро говорят, что человек с трудом поймет их. Меня очень удивило, что карачаевцы одни среди стольких варварских языков, на которых говорят окружающие их народы, могли так чисто сохранить тюркский язык; но когда я вычитал из Кедрина, что как раз с северной стороны Кавказа вышли гунны, от которых происходят турки, то догадался, что эти карачаевцы то колено гуннов, от которых выделились турки, и что по этой причине они до сих пор сохранили свой древний язык.

Глава XI. ОКомании, Черкесии и калмыках

Комания лежит на восток по направлению к Каспийскому морю; на западе горы отделяют ее от Черкесии; на севере граничит с Московией, на юге с Грузией. Начиная от гор, с которыми она граничит на зимнем западе, до Терков реки, отделяющей Команию от Московии, нет более прекрасной страны для хлебопашества, и здесь нет недостатка в пэриях. Однако население здесь не многочисленное, и по этой причине здесь никогда не сеют два года подряд на одном месте. Жители Комании называются «комуки»...

Черкесия прекрасная очень разнообразная страна. В ней есть равнины, леса, возвышенности и горы, откуда берут свое начало много рек, и каждая из них может обеспечить водой 7 или 8 деревень. Однако в реках нет рыбы. В этой стране встречаются всевозможные цветы и особенно прекрасные тюльпаны. В ней произрастает особый вид земляники с очень коротким стеблем, на котором бывает обычно 45 ягод. Самые маленькие из них величиной с небольшой орех и цвет их бледно-желтый.

Почва настолько плодородна, что растения вызревают в изобилии, не требуя особого ухода; у них нет других садов, кроме полей, покрытых дикими вишням, яблонями, орешником, грушевыми и другими фруктовыми деревьями.

Главное их богатство заключается в стадах, особенно в прекрасных лошадях, очень сходных с испанскими. Кроме того они имеют большое количество овец и коз, шерсть которых так же хороша, как и в Испании, так что московиты приходят и покупают ее для выделки войлока. Что касается быков и коров, то они неважные, и не этот вид животных обогащает

черкесов.

Этот народ не сеет ни пшеницы, ни овса, но только ячмень для лошадей и просо для выпечки хлеба; они никогда не засевают дважды один и тот же участок земли, меняя места посева каждый год. Они не сеют рожь не потому, что она не может расти на их земле, а потому, что они не интересуются ею, предпочитая хлеб из проса. У них хорошее мясо, хорошие куры и дичи больше, чем они могут потребить.

Во время охоты они совсем не пользуются собаками и ловчими птицами, но когда собираются на нее, то 7 или 8 главных лиц селения обычно объединяются в одну группу. У них настолько прекрасные лошади, что в погоне за животным они утомляют его и вынуждают сдаться. Каждый всадник держит наготове веревку, которая имеет скользящую петлю и привязана к ленчику седла. Они очень ловкие в бросании ее на шею животного, которое настолько изматывается, что уже не может от них убежать. Убив оленя, они сразу же отрезают ему ноги, разбивают кости и поедают мозг, считая, что нет ничего более питательного для укрепления тела.

Когда они хотят угнать у кого-либо скотину, то для того, чтобы стерегущие стадо собаки не залаяли и не привлекли этим внимание пастухов, они берут с собой бычьи рога, наполненные нарезанной мелкими кусками требухой. Обычно каждое стадо охраняют 10 собак и 23 пастуха. Они выжидают время, когда пастухи уснут, и когда собаки начинают лаять, они бросают каждой из них по рогу, который собака хватает и убегает подальше от стада, чтобы съесть содержимое рога. Муки, с которыми она достает эти кусочки требухи из рога, а с другой стороны страх, что появится другая собака и отнимет ее добро, приводят к тому, что она не издает ни звука. В течение этого времени, и пока утомленные дневными трудами пастухи спят, воры делают свое дело и похищают животное из стада.

Напитки черкесов вода и буза, приготовленная из проса. Виноградников у них нет.

Разницы в одежде обоих полов нет; женщины одеваются как мужчины, а девочки как мальчики. Эта одежда состоит из

жАН бАПтИСт Тавернье

ШЕСТЬ ПУТЕШЕСТВИЙ В ТУРЦИЮ, ПЕРСИЮ И ИНДИЮ

Жан Баптист Тавернье (1605 1689) многие годы провел в путешествиях по Европе и Азии. Сведения о народах Северного Кавказа он собрал во время шестого путешествия на Восток, в которое направился в ноябре 1663 года из Парижа. Через год он прибыл в Дагестан, далее посетил Дербент, Терки, Астрахань.

Перевел с французского Е. С. Зевакин

цветного платья из хлопчатобумажной ткани, и штанов, настолько широких, что когда им нужно отправить естественные надобности, им достаточно опустить их, чтобы облегчиться. Они носят также маленькую стеганую куртку, которая доходит им до середины бедер, а поверх нее нечто вроде плаща с широкими рукавами из грубого сукна, который спускается до колен и подпоясан веревкой. Рукава плаща разрезаны сверху донизу, и иногда они завязывают их за спиной.

Они не носят бороды до 60 лет. Что же касается волос, то мужчины, женщины, юноши и девушки не отпускают их ниже ушей. Молодое и старые мужчины выбривают себе на голове полосу в два пальца шириной от лба до шеи и носят небольшую шапочку вроде ермолки из того же сукна, что и плащ, и эта ермолка является общим для обоих полов головным убором. Правда, с того момента, когда девушки выходят замуж, в их головном уборе происходят некоторые изменения: они навязывают к затылку толстую подушечку из войлока и закрывают ее белым покрывалом, сложенным в мелкую складку. Чулки они завязывают над коленом; они доходят только до лодыжки. Башмаки сделаны из сафьяна, имеют только один шов вдоль ноги.

Что касается их постели, то они берут несколько бараньих шкур, сшивают их, набивают стеблями проса и получают нечто вроде матрацев. Когда они молотят просо, стебли получаются совсем мелкими, как мякина овса, и когда они поднимаются с постели, эти стебли выправляются сами собой. Подушки изготовляются таким же образом, но некоторые из них набивают шерстью.

Перехожу к их религии и обрядам. Эти народы, собственно говоря, ни христиане, ни магометане, и вся их религия заключается в целом в нескольких обрядах, которые они выполняют время от времени со всей возможной торжественностью, причем на них присутствуют все жители селения, как молодые, так и старые; никто не освобождается от этой церемонии по возрасту. Я говорю здесь только о селениях, так как во всей их стране нет ни городов, ни крепостей. Эти селения, особенно в Черкесии, построены все по одному образцу, с расположением домов вокруг одной большой площади посредине их.

Глава ХII. Об обрядах и обычаях народов Комании и Черкесии

Главный праздник черков или черкесов, который они справляют ежегодно в конце осени, проходит следующим образом.

Трое наиболее пожилых мужчин селения заменяют жрецов и выполняют обряд, порученный им, в присутствии всего народа. Они берут барана или козла, которого убивают после произнесения некоторых молитв, затем, выпотрошив его хорошенько, варят целиком все животное, за исключением внутренностей, которые поджаривают. Когда кушанье готово, они кладут его на стол и вносят в большое помещение вроде сарая, куда направляется весь народ. Три старца стоят перед столом, а весь народ, мужчины, женщины и дети, также стоя,

держатся позади них. Когда вносят стол, на котором лежит сваренный баран,

три старца подходят к нему, отрезают все четыре ноги и разрезают поджаренные внутренности; затем они поднимают все это над головой вместе с большим кубком, полным бузы, чтобы весь народ мог это видеть. Когда народ увидит мясо и напиток поднятыми над головой, они все простираются на земле и остаются в таком положении до тех пор, пока все не ставится обратно на стол и три старца не произносят несколько слов. Тогда народ поднимается и стоит, в то время, как два старца, которые держат мясо, дают каждый по небольшому кусочку мяса третьему старцу стоящему между ними и держащему кубок; затем каждый из них берет себе по кусочку. После того, как все три старца съедят по куску мяса, тот старец, который держит кубок, пьет первым из него и, повернувшись в сторону старца справа от него, дает ему выпить, не выпуская кубок из рук; то же самое проделывает он со старцем, стоящим слева от него. Закончив этот первый обряд, все три старца поворачиваются к собравшимся и предлагают мясо и напиток прежде всего своему правителю или господину, а затем всему народу, который ест и пьет от мала до велика.

Все, что остается от четырех ног барана, приносится обратно на стол тремя старцами, которые и доедают это. Покончив с этим, они садятся за стол, на котором лежит баран, и самый старший из них, взяв голову, съедает от нее маленький кусочек, затем передает голову второму, который также откусывает кусок и передает ее третьему старцу. После того, как этот третий съест кусочек от головы, он ставит ее перед первым старцем, который приказывает ему отнести ее правителю селения. Последний принимает ее с большим почтением, съедает кусок и передает голову своему ближайшему родственнику или наиболее уважаемому другу. Таким образом они передают друг другу эту голову, пока она не будет окончательно съедена. Покончив с этим, три старца приступают к туловищу барана, от которого каждый съедает по куску, после чего приглашается правитель селения, который приближается к ним с большим почтением, держа шапку подмышкой и весь дрожа. Он берет из рук одного из старцев нож, отрезает себе кусок барана, съедает его стоя и выпивает из кубка с бузой, подаваемого ему другим старцем, затем с низким поклоном возвращается на свое место. Весь народ поступает таким же образом, причем первыми идут самые старшие, а дети дерутся за те кости, которые им остаются.

Вот описание другого праздника, который они справляют перед началом косьбы. Обряды, исполняемые при этом, таковы: каждый житель селения, имеющий возможность, берет козу, так как для своих обрядов они отдают предпочтение козам, а не баранам, а бедные объединяются по 8 10 человек и берут одну козу на всех. Коз, баранов или ягнят собирают вместе, затем каждый берет свое, закалывает его и сдирает шкуру, оставляя на ней голову и ноги. Эту шкуру они затем растягивают на двух палках, протягиваемых от ноги до ноги, и вешают ее на шест, вбитый в землю, верхний конец которого входит в голову животного. Количество шестов, вбитых в землю посередине селения, с повешенной на них шкурой, равно количеству убиваемых

животных, и каждый, проходя перед ними, отвешивает глубокий поклон.

Сварив свою козу, каждый относит ее на площадь посреди селения и кладет ее на большой стол рядом с другими забитыми животными. Здесь уже находится местный правитель со всеми своими приближенными, а иногда здесь можно встретить и правителя соседнего селения. Когда все это мясо положено на стол, три самых пожилых жителя селения садятся перед ним и съедают по одному-два кусочка. Затем они подзывают местного правителя. Если здесь присутствует другой правитель соседнего селения, то оба подходят вместе в сопровождении нескольких наиболее пожилых людей селения. Заняв свое место, они съедают одно из животных, которое три старца отложили для них, а остальное раздают народу, сидящему на земле и поедающему все, чем его угостят. Встречаются селения, где убивают до 50 животных. Что касается бузы или другого напитка, то встречаются люди, приносящие его в количестве до200 пинт, каждый по своим средствам.

Весь день проходит в питье, еде, пении и танцах под звуки флейт, так как у них нет других музыкальных инструментов. Нельзя сказать, чтобы эта музыка была совсем плоха, тем более, что они играют сразу на 12 флейтах. Первый имеет флейту размером длиннее руки, флейты же остальных идут по убывающей, так что последняя не больше свирели.

Когда старцы за столом покончат с едой, они удаляются к себе, оставляя молодежь, мужчин и женщин, юношей и девушек продолжать веселье и танцы под звуки флейт. Это продолжается до тех пор, пока есть напиток, а на другой день первым делом, к которому они приступают, является сенокос.

Кроме этих общественных обрядов они имеют семейные. Раз в год в каждом доме делается крест в форме молотка, приблизительно в5 футоввысотой, причем обе палки, из которых он сделан, имеют толщину руки. Когда крест изготовлен, отец семейства ставит его в комнате рядом с дверью и, созывая всех членов семьи, дает им по зажженной свечке. Затем он первым прикрепляет свою свечу к кресту, затем его жена, а затем дети и слуги. Если в семье есть маленькие дети, которые не могут прикрепить свои свечи, то их свечи прикрепляют их мать или отец. Если одна из свечей потухнет до того, как окончательно сгорит, то это служит у них пророчеством, что тот, кто ее прикрепил, не доживет до конца этого года. Падение свечи означает, что тот, кому она принадлежит, будет похищен; если свеча прикреплена рабом, то он будет похищен или убежит: я уже отмечал, что эти люди большие воры, и одно селение крадет у другого все, что может, как людей, так и скот, и только детей правителей и знати они не рискуют трогать.

Когда гремит гром, все выходят из селения, и молодежь обоих полов начинает петь и танцевать в присутствии пожилых людей, сидящих вокруг. Если молния убивает кого-нибудь из них, они хоронят его с почестями и считают святым, признавая такую смерть милостью бога. Если молния ударит в один из домов, то даже если никто не убит, вся семья, проживающая в этом

доме, содержится в течение целого года ничего не делая, за исключением танцев и пения. Сразу после такого события ищут по всей стране белого козла, выбирая наиболее сильного; этот козел кормится жителями того селения, в которое ударила молния, и содержится в большом почете до тех пор, пока молния не ударит в другое место. Все члены семьи, в дом которой ударила молния, ходят из селения в селение со своими родственниками; хотя они и не входят в них, а только останавливаются с танцами и песнями, все же каждый приносит им что-нибудь поесть. Весной в определенный день в том селении, где находится козел, собираются все те, в чей дом ударила молния. Они берут козла, у которого на шее висит сыр обычной формы пармского сыра, и ведут его в селение первого правителя области. Они не входят в него, но правитель и все жители селения выходят и простираются перед козлом. После произнесения нескольких молитв они снимают с козла сыр и сразу же заменяют его новым. Снятый сыр разрезается на мелкие кусочки и раздается присутствующим. Затем всех пришедших хорошенько кормят и подают обильную милостыню; они проходят таким образом по всей стране из селения в селение и собирают много подаяния.

У них есть одна большая книга, размером в полный лист. Она хранится у одного старца, который один имеет привилегию прикасаться к ней. Когда этот старец умирает, они избирают другого в качестве хранителя этой книги. В его обязанности входит хождение из селения в селение в те дома, где по его сведениям имеются больные. Он носит книгу с собой. Заставив зажечь свечу и выйти всех из комнаты, он приближает книгу к животу больного, открывает ее, читает из нее и дышит на нее несколько раз так, чтобы дыхание попадало в рот больного. Затем он заставляет последнего поцеловать книгу и несколько раз прикладывает ее к его голове; весь обряд длится около получаса. Когда старец уходит, один дает ему барана или козленка, другой быка или корову по своим возможностям.

Среди них также имеются старухи, которые вмешиваются в лечение больных и проделывают это следующим образом. Они ощупывают тело больного и особенно ту часть, которая болит; они трогают ее несколько раз и мнут, издавая при этом рыганье, и чем сильнее у больного боль, тем больше эти старухи рыгают. Присутствующие, слыша рыганье женщин и отвратительные звуки, исходящие из их живота, думают, что больной очень страдает и чувствует облегчение по мере того, как эти женщины рыгают, но, по правде говоря, если это и так, то только от воображения; однако как бы не обернулось дело с больным, эти женщины заставляют себя хорошо оплачивать.

Когда кто-нибудь испытывает головную боль, он ограничивается тем, что немедленно отправляется к тому, кто его бреет. Последний делает в той части головы, которая болит, два разреза бритвой, достигающих кости, и прикладывает сверху немного мази, чтобы закрыть рану. Эти люди верят в то, что головные боли происходят от ветра, находящегося между костью и мясом; указанные выше надрезы дают ему возможность выйти, после чего боль никогда не возвращается.

При погребениях они соблюдают много обычаев, свойственных варварам: провожая мертвого, родственники и друзья испускают ужасные крики и вой, причем одни наносят себе острыми камнями раны на лице и теле, а другие бросаются на землю, рвут себе волосы на голове, так что, возвращаясь с похорон, все они залиты кровью. Они убиваются таким образом о мертвецах во время погребения, но после этого не молятся за них, и этим ограничивается весь обряд.

А вот что они практикуют на свадьбах. Когда желающий жениться увидел понравившуюся ему девушку, он посылает кого-нибудь из своих родственников для согласования вопроса о том, что он дает ее отцу и матери, или, если она не имеет таковых, то тому родственнику, который заменяет ей отца или опекуна. То, что он дает, обычно заключается в лошадях, коровах или других животных. Если обе заинтересованные стороны живут в одном селении, то после того, как соглашение достигнуто, жених и его родители вместе с правителем местечка идут в дом девушки и отводят ее в дом будущего мужа. Там уже приготовлен пир. После обильного угощения и танцев муж и жена отправляются спать без выполнения каких-либо других церемоний. Если жених и невеста из разных селений, то правитель селения юноши провожает его вместе с его родственниками в селение девушки, которую они забирают и отводят в дом мужа, где все происходит так, как я уже говорил.

Если в течение нескольких лет у супругов нет детей, то мужу разрешается взять еще несколько жен, одну после другой, пока у него не появится потомство.

Если замужняя женщина имеет любовника, и муж, вернувшись домой, застает ее лежащей со своим любовником, то он, ничего не говоря, выходит и никогда не упоминает об этом. Жена поступает точно так же, когда застает врасплох своего мужа с другой женщиной, которую он любит. Чем больше мужчин ухаживает за женщиной, тем больше ее уважают и в ссорах между собой они упрекают друг друга в том, что будь они более красивыми и не имей они некоторых недостатков, у них было бы воздыхателей больше, чем у них есть в настоящее время.

Эти люди, как и в Грузии, обладают здоровой кровью, в особенности женщины, которые чрезвычайно красивы, очень хорошо сложены и имеют свежий вид до 4550 лет. Они все настолько трудолюбивы, что сами добывают железную руду, которую затем плавят и изготавливают различную домашнюю утварь. Они делают много вышивок золотом и серебром для украшения седел, колчанов, луков, стрел, своих легких башмаков и полотна, из которого шьют себе платки.

Если муж и жена часто ссорятся и не могут ужиться вместе, муж первым идет с жалобой к местному правителю, и последний посылает за женой, продает ее и дает мужу новую жену. То же случается и с мужем, если жена приходит жаловаться первой. Если мужчина или женщина часто ссорятся с соседями и если соседи идут с жалобой, то правитель забирает то лицо, на которое поступила жалоба, и продает его иностранным купцам, приезжающим

для покупки рабов; это делается с целью увода этих лиц из страны, так как эти люди хотят вести спокойную жизнь.

Знатные по целым дням ничего не делают, а только сидят и разговаривают, да и то очень мало. Иногда вечером они выезжают верхом, назначая друг другу свидание, и, собравшись в количестве 3040 человек, совершают набеги, как в своей стране, так и в соседних областях и возвращаются со скотом и рабами. Что же касается знатных женщин и их дочерей, то они проводят время за вышиванием, работами иглой и другими пустяками.

В этой стране совсем не пьют вина и не употребляют ни табака, ни кофе. Все крестьяне являются рабами правителя той местности, где они живут. Они обрабатывают землю и рубят дрова, которые употребляют в большом количестве, так как, будучи не очень хорошо одетыми, им приходится поддерживать огонь в течение всей ночи в том помещении, где они спят. Вот все те замечания об этой стране.

Черкесия

Страна черкесов лежит у самого Каспийского моря. Ее северные соседи астраханские ногаи, на юге дагестанские и тарковские татары, на западе абазы и мингрельские племена.

Земля черкесов живописна, хороша и очень приятна; в ней есть долины, поля и леса, а также прекрасные источники; свободно растут цветы, тюльпаны красивые, дикие; встречаются также породы красивых кустарников с короткими стеблями, вишневые деревья, яблони, груши, орехи и т. д. Земля очень плодородная; у них нет садов, только поля. Богатство жителей составляет скот, лошади и в особенности прекрасная шерсть, которую дают им овцы. Там водятся хорошие грубошерстные овцы, куры и другая птица. Часто встречаются довольно большие озера.

Черкесы никогда не сеют два раза подряд на одном и том же месте. Они так смелы на коне, так быстро скачут на лошадях, что нельзя не сдаться им.

Из ячменя они делают крепкий, как вино, напиток.

У черкесов, живущих около Каспийского моря, нет ни городов, ни укреплений, и они живут в деревнях в открытых местах. Их религия, как утверждает Тавернье, состоит из одних суеверий. Они живут свободно, говорит он, и управляются особыми вождями. Старейший рода в данной деревне считается старшиной. Они добры от природы.

Главный праздник у них бывает осенью. Тогда трое старейших в деревне совершают обряды: они закалывают козла или барана, произнося при этом особые молитвы; мясо готовят и кладут на столе под открытым небом, так, чтобы вся деревня могла прийти поесть. Затем делят мясо и едят его, сопровождая еду многочисленными жестами и словами. Господину

деревни подносят часть мяса со многими глупыми языческими церемониями. Он ест стоя, а в это время совершаются еще другие разные обряды.

Весной в каждом доме закалывают козла, барана или ягненка, по большей части козла; иногда это делают несколько семей вместе. Одно из этих животных выносят потом за деревню, насаживают растянутую шкуру, голову и ноги на палку и совершают перед ними самые отвратительные обряды. Мясо съедают. Господин деревни или старшина отделяет себе лучшую часть. Затем целый день пьют напиток, называемый буза, и справляют праздник, танцуя, играя на свирелях и прыгая. После этого праздника начинают обрабатывать землю.

Кроме описанного праздника у них ежегодно бывает еще одна церемония в домах: глава семьи ставит деревянный крест, к которому каждый домочадец прикрепляет зажженную свечу. Судя по тому, гаснут свечи или горят, они предсказывают, что этот человек будет долго жить или умрет, его обкрадут или он счастливо избежит засады и т. д. Одна деревня обкрадывает другую, щадят только вождей, детей и знатных людей.

Когда гремит гром, они радуются, выбегают из домов наружу, пляшут; считают счастливыми тех, в чей дом ударит молния, и они в радости проводят весь год; если молния ударит в человека, его считают святым. Когда ударит гром в деревне, отыскивают белого козла и воздают ему почести: падают перед ним на колени, водят его со свечой на шее.

У них есть одна книга, которая хранится у одного из старейшин, больше никто не должен видеть ее. Когда старшина умрет, выбирают другого для хранения книги; что в ней написано мне неизвестно, но достоверно то, что они черпают из нее свои многочисленные суеверия и думают, что с этой книгой можно излечивать больных.

Их женщины видают себя за знахарок и целительниц. У них есть обычай на Ильин день высоко подбрасывать вверх коз; ту, которая упадет на ноги, сильно ощипывают и почитают целый год.

НИКОЛАС ВИтСЕН

СЕВЕРНАЯ И ВОСТОЧНАЯ ТАТАРИЯ

Сенатор и бургомистр Амстердама Николас Витсен (16411717) в 1664 году в составе голландского посольства побывал в Москве, где собрал много материалов о России, ее провинциях и соседних государствах. Позднее он дополнил эти материалы сведениями из европейских литературных источников и в 1692 году опубликовал в Амстердаме книгу «Северная и восточная Татария». Книга переиздавалась в 1705 и 1785 годах.

Перевел с голландского Е. С. Зевакин

Черкесы у Каспийского моря когда женятся покупают себе невесту у старейшины или у друзей за муку, скот или что-нибудь другое, а самые знатные дарят подарок, справляют свадьбу танцами и прыжками, потом кладут молодоженов спать, и таким образом брак заключен. Если детей нет, муж берет другую жену, Если муж поссорится с женой и докажет ее неправоту, вождь деревни продает ее. Женщины трудолюбивы и много работают, очень хорошо вышивают платья, седла, колчаны и т. п.

Если соседи враждуют и ссорятся, спор улаживается вождем деревни или князем, которых там собирается несколько, если это важное дело. Виновного продают, чтобы удалить его из страны во избежание беды.

Самые знатные среди них не обрабатывают землю, но стараются набрать небольшую группу людей и ночью грабят, угоняют скот и похищают людей, как у друзей, так и у врагов, ибо воровство врожденное свойство этого народа.

Виноград в этой стране не растет, и вино здесь совсем не употребляется, табак не курят. Бедные люди по сравнению с богатыми все равно что рабы. Хотя там довольно холодно, они одеваются легко, ночью и днем разводят костры. Они редко ведут войну с другими странами.

Пятигорские черкесы редко приходят в долину, так как это горное племя, и они называются черкесами пяти гор. Если за ними бывает погоня, они отступают в неприступные горы, где дороги очень узки, так что они могут перебить врагов, поднимающихся к ним наверх. Пятигорские женщины очень целомудрены, но падки на воровство.

По образу жизни черкесы очень похожи на ногаев, живущих около Астрахани, только черкесы живут в лесах и на возвышенностях, а ногаи в открытых местах.

Среди черкесов некоторые исповедуют магометанство, однако в таком искаженном виде, что они почти что впали в язычество подобно настоящим язычникам. У них нет обнародованных писаных законов.

Считают, что среди них можно встретить красивейших людей в мире. Они очень гостеприимны, разумны и приветливы. Живут в лесных чащах и загораживают ветвями дороги к своим домам, чтобы татары, совершающие набеги всюду, не нашли их; татар привлекают красивые люди в качестве добычи.

Черкесы хорошие наездники, употребляют луки и стрелы, а также копья и дротики. Воровство у них не наказывается или очень мало и редко, а если воруют ловко, то это даже хвалят.

Для питья они употребляют вместо стаканов коровьи рога. Пить не любят; обычный их напиток вода с медом.

У них есть священные места, где на деревьях висят луки, стрелы и другие предметы, принесенные сюда после совершения определенных обрядов; эти места почитаются так, что даже разбойники не смеют трогать повешенные там предметы.

Когда хоронят кого-нибудь, то сопровождающие покойника громко кричат, царапают себе лицо и горюют очень долго, пока рана не заживет. Жрец произносит несколько слов над могилой, потом там же едят и пьют. Если человек умирает в доме, то его друзья поднимают неистовый шум, подобно язычникам. Рабы из этого народа очень ценятся.

Земля черкесов лежит у самых гор. С правой стороны находится Черное море, где живут абаса, абхазы или абассы, страна которых находится под властью двух государей. Там нет городов, но много селений на очень высоких горах. По случайности, их внешность и образ жизни те же, что и у черкесов, но они большей частью едят сырое мясо. Там растет виноград. Говорят особым языком. Ни писаных законов, ни письменности у них нет. Они христиане по названию, но почти не соблюдают христианских обрядов. Большие воры и обманщики. В этой стране можно встретить много воткнутых в землю крестов. Леса их крепость. Они смелые мореплаватели и иногда из-за них бывает опасно мореплавание из Каффы в Константинополь. Денег там нет, они ведут меновую торговлю рабами, воском и мехами. Продают своих земляков туркам. На Черном море у них есть хорошая гавань Эшизумуни. Воюют иногда с черкесами и мингрелами. Кроме лука и стрел употребляют огнестрельное оружие. Одеваются как черкесы, только иначе подстригают себе волосы. На подбородке волосы у них выбриты, а усы длинные. Очень ленивы: не ловят рыбу, хотя в море она водится в изобилии.

По нижнему течению реки Борисфен (Днепр) в Украине живут племена, также называемые черкесами. Они греко-православного вероисповедания, ныне находятся под властью великого турецкого султана. По-моему, неумение отличить этот народ от черкесов у Каспийского моря является причиной того, что одни говорят, будто все черкесы язычники, а другие что они все христиане.

Некий анонимный английский писатель, сочинение которого опубликовано в Париже в 1679 году на французском языке, пишет про черкесов, что знает таких, которые живут у Меотийского моря и по течению Борисфена, что их женщины очень любят выпить, что они истребили у себя крупную и мелкую знать и теперь управляются начальниками или вождями, которые живут в полном согласии с общиной.

Свои жилища они строят из дубовых стволов, переплетаемых ветками, обмазывают их белой глиной так, что издали жилище похоже на камень. Сверху дома плоские и покрыты землей. Очаг находится в центре жилища, а у тех, кто живет ближе к морю в углу. Так сообщил английский писатель.

Река Быстрая отделяет дагестанских или горных татар от черкесов, живущих у Каспийского

моря.

Самого главного нынешнего черкесского князя, резиденция которого находится в городе Терки, зовут Казбулат Мусалович; он собственноручно убил двоих своих братьев; одного из них звали Каракашлы, и его сын жив до сих пор и зовут его Михайло Яковлевич. Эти братья были князьями у черкесских племен, называемых охоцкие и кабардинские, которые теперь после братоубийства попали под власть вышеназванного Казбулата Мусаловича. Он очень жаден относительно земли, как и весь его народ.

Кабарда это небольшая черкесская область.

Минерва у древних римлян имеет прозвище Кабардия, по-видимому, именно в этой местности; в древности также говорили «Минерва Кабардинская», как это можно прочитать на подписи.

В черкесских горах недалеко от Каспийского моря встречается много развалин башен, замков, городов и т. п., построенных во времена Александра Великого, как рассказывают в этих местах. На развалинах видны письмена и древние надписи, вырезанные на камне, которые теперь нельзя разобрать.

У Альхасена, описавшего жизнь великого Тамерлана, мы читаем, что когда Тамерлан отправился против Баязида, чтобы защитить Константинополь и помочь христианскому царству, он прошел через земли черкесов и грузин, которые отдались под его власть. Дальше автор говорит, что они христиане и всегда были данниками греческого царства с тех пор, как их покорил Помпей. А раньше они были под властью Митридата, побежденного Помпеем. Альхасен пишет, что они красивы и хорошо сложены, хорошие воины; они скрываются в горах и там защищаются. Отправляясь на войну, они сжигают свои хижины и разоряют страну. Многие из них вступили в войско Тамерлана и пошли против Баязида. Однако, сопоставляя то, что Альхасен говорит, будто они христиане, с тем, что мы находим у современных черкесов у Каспийского моря, большей частью неверующих, можно сказать, что горные черкесы ближе к Менгрелии и теперь исповедуют христианство, а черкесы у Каспийского моря язычники. Тогда эти племена делились на многие княжества и, как мне кажется, те самые, которые тогда были христианами, теперь частью приняли закон Магомета или язычество под влиянием соседей или наоборот. Рождество и Пасха празднуются у этих людей, по-видимому, потому, что они некогда были христианами.

Мне кажется, что я видел черкесского посла в Москве. Он был одет в косматую войлочную одежду и овчину мехом наружу, с белой и черной блестящей, как шелк, красиво завитой шерстью, так что не уступит бархату; на голове такая же шапка без полей; люди его свиты, как и он сам, были стройны и красивы.

Главным городом черкесов у Каспийского моря прежде были Терки, но черкесы этой области

теперь подвластны московитам. Все их прежние крепости заняты русскими воинами, а сами они живут в неукрепленных селениях, хотя у них есть собственные вожди и управители, однако все они подданные их царских величеств. Говорят, что они платят приблизительно столько дани, что ее хватает на содержание солдат. Для обсуждения важных дел они заседают с русскими воеводами. Они крепкого сложения, несколько широки лицом, хотя не так, как ногайцы, с черными волосами, которые стригут, оставляя их с дюйм длиной, а на макушке сзади висит небольшая коса. Языком и одеждой они похожи на дагестанцев, только не носят четырехугольные шапки.

Женщины белы лицом, с румяными щеками. Свои черные волосы они выпускают двумя локонами на плечи. Летом ходят в полотняных рубашках красного, зеленого или желтого цветов, открытых до пупка.

И мужчины, и женщины приветливы, доброго нрава и целомудрены. Мужчины находятся большей частью в полях со скотом, который составляет их главное занятие. Женщины занимаются домашним хозяйством. Черкесы могут брать больше одной жены, но делают это редко.

Если человек умирает бездетным, и у него есть брат, последний продолжает его род, как у евреев. Многие из них делают себе обрезание и верят в единого бога; церквей у них нет. Если умирает знатный человек, приносят в жертву козла, шкуру его вешают и кланяются ей один за другим, и в это же время хорошенько напиваются водкой или каким-нибудь другим крепким напитком. Чтобы узнать, приятна ли жертва богу, они отрезают у козла детородный орган и бросают его об стену; если он приклеится, значит жертва угодна, если нет закалывают другого козла. Покойников хоронят с почестями. Над трупами более знатных строят домики. Жилища у них плохие и маленькие.

Черкесы, особенно пятигорские, не хотят, чтобы их считали за татар, живущих в большом количестве вокруг них. И по внешности они выглядят не так, как татары.

Один англичанин пишет о них следующее: черкесов много разных племен, так, горские означает люди с гор, большая часть которых язычники; бассащенки означает «бритые головы», так как они бреют волосы на голове, оставляя их на макушке. Они имеют обыкновение приветствовать людей, обнажая голову, вопреки магометанскому обычаю. Бассащенки достойны подражания и знамениты своим гостеприимством. Они готовы рисковать за вас своей жизнью, если вы их отблагодарите; они будут стараться для своих братьев или земляков, провинившись перед ними в нарушении клятвы или верности, каковую они обычно обещают чужим людям. Если кто-нибудь хотел бы устроить засаду против чужого гостя или можно опасаться еще чего-нибудь в этом роде, то соседи объединяются для поддержки чужестранца; так мы поняли от тех людей, которые сами там побывали.

О пятигорских черкесах у меня есть следующие достоверные сведения, присланные мне из Польши немцем из Верхней Германии, а именно: пятигорские черкесы, граничащие с крымскими татарами, живут в горах. У меня нет никакого доказательства, что они татары. Они белы лицом и телом, и это свидетельствует о том, что это люди другой расы. По-видимому, они никогда не страдали от нашествия татар благодаря природе той страны, где они живут, потому что она неприступна для любого врага. Подъемы и дороги там так узки, что двоим вместе нельзя по ним пройти, и дорога в виде глубокого оврага с горами по обеим сторонам, откуда несколько человек легко могут перебить камнями и бревнами целое войско. Одного из этих людей царь Михаил Федорович сделал своим главным советчиком, звали его Зоил Московский, а за свои прекрасные советы он был назван князем Иваном Борисовичем. Он отличался такой скромностью, что принял бы прошение, поданное на улице ребенком. Один из его племянников, князь Яков Куденетович, недавно умерший, был очень любим царем и всем народом.

Они язычники, или, если так можно сказать, выродившиеся христиане, так как у них можно встретить еще такой остаток христианства, как празднование Пасхи, а в остальном они язычники. У них есть обычай в июле подбрасывать кверху козлят; те, которые упадут на ноги и останутся на ногах, те для них божество, и они целый год будут предметом почитания. Так сказано далее в этом сообщении.

Один очевидец рассказывал мне, как Булат, князь черкесов, живущих у Каспийского моря, когда пировал за столом со своей компанией, вместо того, чтобы разрезать еду на тарелке для других, как это делается у нас, велел подавать куски мяса или баранью ногу или бычью, и сначала один, потом другой кусок хозяин хватал и, держа ногу или кусок мяса в руке, откусывал несколько раз, сколько хотел, а потом передавал тот же кусок своему ближайшему соседу, который ел тем же способом, передавая его дальше, и таким образом кусок ходил вокруг стола до тех пор, пока не бывал съеден; затем подавалась новая нога. Они едят колбасу из конины, а также ремни, вырезанные из лошадиной кожи, в четыре пальца шириной; их бросают в огонь, где они перекручиваются один с другим и так жарятся; потом их вынимают и скоблят с обеих сторон, а во время обеда каждый берет по куску и ест, отдирая одну полосу от другой зубами.

Приветствие у черкесов обычно сопровождается вопросом о здоровье скота.

Многие черкесы, живущие у Меотийского моря, переменили христианство на магометанство. Говорят, что в древности от этого племени произошли египетские мамлюки.

Черкесские женщины носят на голове сзади надутый бычий пузырь, круглый, как голова, так что кажется, что у них две головы; это имеет у них особое значение. Девушки ходят с распущенными волосами, спереди подстриженными, и носят большие шапки.

Около города Терки живет черкесский князь по имени Мусса, подвластный их царским величествам или признающий их, но все же правящий собственной властью. Его подданные живут как свободные граждане, хорошо одеваются, украшают стены своих домов коврами, луками, стрелами и т. п.

Черкесы много забавляются танцами и умеют очень красиво танцевать. В 1697 году, когда я был приглашен в Амстердаме к столу его величества Петра Алексеевича и удостоился царской чести по случаю большой победы его царского величества над турками и татарами около устья Дона, тогда я видел, как танцевали двое из этих людей почти полтора часа. Невозможно описать прыжки и быстрые изгибы тела, которые они делали...

...Терки лежит близ реки Тимянки, называемой русскими Терки. 18 июня рано утром мы вновь вышли под парусом и направились к гористой местности, куда прибыли после полудня, пристали к высокому берегу, находясь теперь уже не во владениях его царского величества, которые отделяет река Тимянка от черкесов.

Черкесская область собственно начинается у реки Тимянки и отделяется степью от Ногаи, а с другой стороны рекой Быстрой от дагестанских татар, и живут [черкесы] на плодородной земле, покрытой различными плодами, нивами и лугами. Мужчины крепкого сложения, с широкими лицами, но не такими четырехугольными, как у калмыцких или крымских татар. Кожа их большей частью желто-черного цвета, и они стригутся на чужеземный лад. Они выбривают полосу через всю голову и оставляют косу на затылке. Длинные и черные как смоль волосы висят по обеим сторонам лица, иногда распущенные, а иногда завязанные или заплетенные. Их одежда состоит из серого верхнего платья, поверх которого надевается бурка косматой грубой шерстью наружу. Она завязывается или застегивается на пуговицу у шеи, чтобы ее можно было поворачивать в любую сторону от дождя, пыли и ветра. Шапки у них из лоскута сукна, сложенного вчетверо, так что они выглядят наполовину иезуитами. Они не добры и не приветливы, но с ними легче войти в сношения, чем с другими татарами. От почти все время сидят на лошадях, которыми прекрасно управляют. Их оружие составляют лук и стрелы, у некоторых есть и ружья, из которых они стреляют с чрезвычайной легкостью.

У женщин, чему весьма удивляешься, белоснежная кожа и красные, как бы накрашенные щеки, приветливые, красивые и милые лица, так что можно в них влюбиться. Они большей частью хорошо сложены. Их брови и волосы черны, как уголь; они заплетают их в семь или восемь косичек вокруг головы. Они ходят с непокрытыми лицами, на голове носят красивые черные двойные шапочки, обшитые крашеным полотном или шелковой тканью; поверх надевают еще чепчик из черного бархата, что весьма к ним идет, почему они и стараются надеть его как можно лучше.

Вдовы привешивают к затылку бычий пузырь, украшенный разноцветными платками или кусочками сукна, и издали кажется, что у них две головы. Зимой они носят шубы, а летом ходят в одних рубахах желтых, красных, синих или зеленых, открытых до пупка, и так можно видеть все от шеи до пупка. Те, которые хотят показать, что они не из простого народа, носят узкие штаны, доходящие до икр или до косточки, поверх надевают две одежды без рукавов (как одежда наших детей), плотно обтягивающие тело. Они гордятся убранством и украшением своих грудей, как английские и французские дамы, хотя я не думаю, что они их красят. Они весьма общительны и приветливы и с большой охотой позволяют, чтобы их целовали и любезничали с ними, не считаясь с тем, чужой ли это человек, черный или белый, и даже тут же присутствующий муж не выражает недовольства. Мне они часто кивали и проявляли особый интерес к моим платьям, усиленно стараясь пощупать то или другое. Они обвешиваются цепочками, браслетами и ожерельями из агата, рогов, пестрых камушков, оловянных и серебряных колечек и содержат себя в чистоте и порядке; мужчины, в противоположность им, не говоря уже об их некрасивых лицах, ленивы, грязны, воняют и походят на последних нищих. Я видел много женщин, но нигде не видел таких приветливых, любезных и услужливых в отношении чужеземцев, как здесь. Некоторые из наших принялись играть и шутить с ними, а иногда и вступать с ними в более близкие отношения, что они охотно допускали, но тот, кто хотел добиться большого, должен был отступить.

Мужчины, хотя им и разрешено по алькорану иметь сразу несколько жен, обычно обходятся одной, чтобы не входить в большие расходы и не возиться со множеством детей. Они считают себя мухаммеданами, хотя на самом деле не более, чем язычники. Они, правда, говорят, что верят в единого бога, но служат вместе с тем и черту, и идолам, уделяя последним больше внимания, чем служению и познанию истинного бога. У них нет ни церквей, ни священников, ни писания, но приносят жертву в установленное время. Между прочим наибольшим предпочтением пользуется Ильин день. Как раз в то время,

ЯнСтрейс

ТРИ ПУТЕШЕСТВИЯ

Голландец Ян Стрейс (16301694) в 1647 году бежал из родительского дома и странствовал в течение 25 лет. За это время он побывал во многих областях Европы и Азии. В 16681670 годах путешествовал по России и прикаспийским областям; в 1675 году вторично побывал в России в составе голландского посольства, возглавляемого К. фан-Кленком. Книга Стрейса, имевшая большой успех в Голландии, неоднократно переиздавалась, переведена на многие европейские языки, в том числе и на русский.

Перевела с голландского Э. Бородина

когда мы пристали к берегу, чтобы купить съестных припасов, я видел все издали, ибо татары запретили мне подойти ближе, но я мог с достоверностью заключить, что это жертвоприношение, какое они приносят после смерти благородного человека. Мужчины и женщины сходятся в открытом поле, приводят с собой козла, у которого, чтобы удостовериться в его пригодности, отрезают яички и бросают их о плетень или о стену; если они приклеятся или повиснут там, то козел отменный, а если нет, то нужно привести другого. Затем с него снимают шкуру, расправляют ее и вешают на высокий кол, варят и жарят мясо и затем совместно съедают. После этого подходят мужчины один за другим и читают молитвы перед шкурой. Женщины тотчас уходят домой, а мужчины остаются на том же месте, долгое время едят и пьют водку, чем и кончают эту церемонию. Они предают с почетом своих мертвецов земле и оставляют известные памятные знаки. Они оплакивают и печалятся о них долгое время, терзают и царапают свои груди, так что кровь каплями падает на землю.

11 апреля (1671) привезли в Шемаху видного казачьего начальника. Он был отправлен вместе с тремя другими послами к принцу Булату, князю черкесских татар, чтобы склонить его притти с войском на помощь их господину Степану Разину, за что тот не только пощадит его самого и страну, но и вознаградит богатыми подарками. Принц почел себя настолько оскорбленным таким посольством и предложением, что тотчас же обезглавил троих послов и выбросил их тела воронам. Головы их он велел набальзамировать и положить в мешок и принудил оставшегося в живых четвертого положить мешок на коня и отвезти шаху.

11 июля 1671 года в Шемахе был большой невольничий рынок, и на базар вывели более 500 человек мужчин, женщин, детей, христиан и язычников, поляков, русских, грузин и черкесов... Торговля рабами и краденым ведет к тому, что Шемаха и Дербент процветают, развиваются и притягивают к себе множество различных купцов.

В 1702 году хан Гаджи Селим-Гирей, глава дома ханов, послал калгу воевать в Черкесию против одного из своих сыновей, который ушел туда после трехлетнего господства над татарами, узнав, что вместо него султаном вновь назначен его отец Селим. Хан Селим весьма прославился в последнюю кампанию, разбив поляков, немцев и московитов. Султан калга победил, взял в плен своего брата, и отец радостно принял своего сына. Из любопытства и я сопровождал калгу в этом походе. Мы выступили в составе 40 000 человек и после 20-дневного пути через ногайские страны достигли Черкесии, которую татары называют Адда.

Черкесская земля граничит с севера с ногайцами, с юга с Черным морем, с востока с Грузией, с запада с Киммерийским Босфором и с заливом, отделяющим ее от Крыма. В этом заливе есть пристань Тамань, ведущая значительную торговлю кожами, икрой, медью, вос

ком, медом и прочим. Половина пошлины идет султану, половина хану. Этот город защищен ветхой башней и окружен полуразвалившейся стеной, остатком укреплений генуэзцев, некогда владевших этим берегом. В 10 лье к северу находится Темрюк, маленький городок, где живут армяне, греки и жиды, платящие хану «харач». Недалеко от Темрюка виден древний замок, называемый по имени страны «Адда», здесь есть 6 артиллерийских орудий. Замок этот построен для предохранения от казачьих набегов и московских вторжений. Через него проходят все невольники, идущие из Черкесии. Здесь живет кади, у которого нужно брать билет, называемый «пендик», в котором записаны возраст и приметы невольников, законно купленных или пленных, для удобной поимки в случае бегства. Без такого пендика владелец невольника может быть во всяком месте признан вором, а при перепродаже невольника пендик передается новому покупателю.

Область Адда простирается до Кара-Кубани, служащей границей; она населена ногайскими татарами, чрезмерно безобразными, которых поэтому ногайцы и называют черными. Можно догадаться, приятны ли такие соседи черкесам.

Сторона Черкесии, которую мы проходили, заключает в себе высокие горы и глубокие долины, осеняемые множеством огромных деревьев. Главное место здесь округ Кабарда. Отсюда

крымский хан приобретает великое количество невольников. Здешние жители необыкновенной красоты. Ни на ком здесь не заметно лица, обезображенного оспой, по причине особой осторожности при воспитании детей. Всей областью управляет бей, зависящий от хана и имеющий под своей властью многих владельцев; они обязаны ежегодно платить хану дань, состоящую из 300 невольников, 200 молодых девушек и 100 юношей не старше 20 лет. Часто беи для поощрения отцов и матерей отдают хану своих собственных детей.

Когда между черкесскими беями возникает вражда, они просят хана прислать какого-нибудь агу, а часто и принца, для разбирательства ссоры. Такие комиссары никогда не возвращаются с пустыми руками, их одаряют всегда лучшими подарками. Вообще в Черкесии торгуют мужчинами и женщинами как обычным товаром.

У черкесских татар пища гораздо лучше, чем у ногайцев. Они всегда едят говядину, баранину, птиц, и почти никогда не употребляют конины. Впрочем, хлеб у них не лучше ногайского, он состоит из лепешек пшенной муки, замешанных на воде и полуиспеченных в золе, которые они едят почти горячие.

Черкесская страна прекрасна, изобилует плодоносными деревьями, орошается прекрасными водами, но совсем не возделана, воздух здесь чистый и здоровый. Полагаю, что от этого и происходит цветущая красота черкесов, которой нет у других татар.

Народы черкесские весьма уважают христиан, почитая себя потомками генуэзцев, и у них еще видно много остатков городов, построенных генуэзцами.

По приказанию хана я всегда носил французское платье и парик. Когда я явился в Кабарде в таком наряде, все сбегались посмотреть на меня как на необыкновенного человека. Почтение ко мне усилилось, когда они узнали, что я первый медик при хане. Но чтобы еще более возвыситься перед ними, я назвался природным генуэзцем. Расположение их я старался поддержать важной и суровой осанкой, хотя мне было тогда не более 30 лет. Довольный моим благоразумием и проис

Ферран

ПУТЕШЕСТВИЕ ИЗ КРЫМА В ЧЕРКЕСИЮ ЧЕРЕЗ ЗЕМЛИ НОГАЙСКИХ ТАТАР В 1709 ГОДУ

Француз Ферран личный врач крымского хана; написанные им записки в начале ХVIII века неоднократно издавались во Франции

Перевел П. Хицунов

хождением, черкесский хан предложил мне в супруги свою племянницу, за которой в приданое давал 30 рабов, только с условием дальше Крыма никуда не уезжать, в чем я должен был поклясться в присутствии хана. Нелегко было мне уклониться от таких настойчивых и усердных предложений.

Бей и семейство его были из лучших людей. Очень мне хотелось окрестить их, но так как нужно было объяснить им догматы веры, а татарского языка я не знал, а через мусульманского переводчика объясняться не хотел, то я отложил свое намерение до другого раза.

Кроме коренных жителей в Черкесии живут еще 4 народа: татары, считающиеся господствующим народом; греки и армяне, заезжающие по торговым делам, и евреи, поселившиеся здесь.

По неимению у черкесов книг и жрецов нельзя решить, какая у них вера. Они оказывают большое уважение к телам умерших отцов и других родственников, которых подвешивают в деревянных гробах на высокие деревья; обнаруживают также некоторое почтение к изображениям, которые им показывают, не справляясь о значении показываемого им предмета.

Невольники исповедуют веру своих господ, и если господин магометанин, то и невольники становятся магометанами. По требованию хана беи выставляют до 5000 воинов, но черкесы мало способны к войне, хотя весьма искусны в стрельбе из лука. Можно сказать, что черкесы наименее воинственны из всех татарских народов.

...Черкесы обладали самыми высокими должностями при Оттоманском дворе, но ни один человек из их нации до сих пор не продвинулся до звания Великого визиря.

...Абазы живут на побережье Черного моря, по языку и обычаям не отличаются от черкесов.

Солдаты в египетскую армию набирались со всего света; особенно много в ней было черкесов, нации очень воинственной...

Черкесы. Это самые благородные из скифских народов, проживающих в горах и холмистых местностях между Каспийским и Черным морями. Русские называют их черкесы-пятигоричи и этим отличают от черкесов-казаков. Все украинские казаки по-русски называются черкасами, но главным образом те, которые населяют берега реки Донец и живут в слободах и колониях. Но у тех черкасов, которые разделены на колонии, имеются пять провинций, главными городами в которых являются Изюм, Харковия, Охтырка, Рыбинск и Сумы. К ним следует добавить самый древний русский город Чугуев, бывший некогда крепостью русской империи против татар, когда империя была заключена в более узкие границы. Он располо

жен на реке Донец.

Пятигорские черкесы не имеют ни бога, ни богослужения, ни религии. У них есть густая роща, расположенная в долине, опоясанной высокими горами. Она хорошо орошается водой и имеет большой ров, окружающий ее. Вся нация собирается здесь в конце августа и осуществляет торговлю посредством обмена товаров.

Собравшись, согласно традиции, происхождение которой неизвестно даже им самим, они освящают и вешают на некоторые деревья в этой роще самое лучшее свое оружие. Здесь они очищаются до своего возвращения сюда в следующем году, и, поцеловав оружие, кладут его на прежнее место. Это оружие остается здесь без всякой охраны до тех пор, пока оно не будет уничтожено ржавчиной или временем. Многие историки, писавшие об этом народе, оставили сведения, что они были обращены в христианство генуэзцами, затем правителями Каффы, но после захвата Крыма турками были лишены своих священников и вернулись к прежнему невежеству, презрев просвещение, В доказательство этой точки зрения ссылаются на то, что до того, как кабардинцы были заражены мусульманством, имя

некоего Петра было высоко почитаемо среди них, и что им разрешалось есть свинину, от употребления которой многие в наши дни воздерживаются. Они не повинуются никакому закону и не имеют судей, убежденные, что угрызения совести провинившегося есть полное и достойное наказание. Прежде они не имели никакой грамоты, но с тех недавних пор, как они приняли ислам, они начали знакомиться с арабской литературой. Остальные придерживаются своего древнего язычества, сохраняя до наших дней свои первобытные манеры.

Вся область разделена на три княжества, главным из которых является Кабарда. Они ежегодно отсылают крымскому хану 200 девушек и 100 юношей в качестве дани. Невольники отбираются не по желанию, а по жребию.

Даже те из них, которые родились среди татар, не имеют ни облика, ни характера этого народа, и, если бы кто-либо назвал их прекраснейшим из всех восточных народов, он не слишком отклонился бы от истины. Они всегда изобретают что-нибудь новое в своих манерах или оружии, в которых татары подражают им так пылко, что черкесы могут быть названы французами в отношении татар.

Их страна является школой для татар, из которых каждый мужчина, который не обучался военному делу или хорошим манерам в этой школе, считается «тентеком», то есть нестоящим, ничтожным человеком.

Сыновья крымских ханов в тот момент, когда они увидели свет, отсылаются к черкесам на воспитание и обучение. Когда ребенок доставлен в Черкесию, тот, кто находит ему кормилицу, называется ата, или воспитатель султана, и он надолго со всем своим народом освобождается от податей, потому что он как бы состоит в родстве с султаном. В этом заключается причина того, что все черкесы серьезно относятся к этому делу, зная, что если жена или сестра хотя бы раз дадут грудь ханскому сыну, то они получат таким образом освобождение от уплаты подати.

В подобных случаях нередко применяется насилие. Более сильный мужчина тайно или силой врывается в дом, где нян

ДМИтРИЙ КАНтЕМИР

ИСТОРИЯ РОСТА И УПАДКА ОТТОМАНСКОЙ ИМПЕРИИ

Дмитрий Константинович Кантемир (16731723) известный государственный деятель Молдавии и России, друг и соратник императора Петра I, отец знаменитого поэта Антиоха Кантемира. В 1722 1723 годах в составе армии Петра I во время Персидского похода побывал на Северном Кавказе. Книгу свою написал в 17141716 годы, когда жил в Турции. Очерк о черкесах переведен на немецкий язык и издан Вакербартом в Дрездене в 1798 году под названием «Черкесы»

Перевел с французского В. Аталиков

чат молодого султана, и, схватив его, немедленно относит к своей сестре или жене, чтобы они дали ему грудь. Два года вскармливания ребенка дают не намного больше привилегий, чем одноразовое кормление. Когда принц подрастет, его заботливо обучают езде верхом, стрельбе из лука, ношению оружия, военной науке, и затем отправляют его домой.

Достоинство, которое здесь ценят в женщинах, заключается в изящных пальцах и коротких ступнях. Корпулентная девушка с большими ногами или пальцами, будь она самого блистательного происхождения, рискует навсегда остаться в девах, если ей не улыбнется фортуна. По этой самой причине девочку 7 лет заковывают в стальную обойму шириной в 4 5 пальцев; ее пальцы стискиваются деревянной обувью, которую она обречена носить до тех пор, пока не станет взрослой. Таким образом, то, чего добиваются француженки с помощью китового уса и других хитростей без малейшей боли, здесь приобретается без малейшего волнения о нежном возрасте, и затем спокойно наслаждаются достигнутым всю свою жизнь.

Ни мальчики, ни девочки никогда не лежат в кровати, но всегда на досках или на полу, покрытом сеном или соломой, чтобы предохранить себя от ожирения или изнеженности, которая, как они ошибочно полагают, ведет к слабости и малодушию.

Эти люди настолько храбрые, что, по уверению самих татар, насколько 10 крымцев сильнее 15 буджакан, настолько 5 черкесов сильнее 10 крымцев.

Я предлагаю моему читателю только один пример, свидетельствующий об их храбрости, который случился около 6 лет назад, и не так невероятен, насколько невероятны подвиги, прославленные древними греками.

Когда Селим-Гирею (впоследствии крымскому хану, личности большой мудрости и доблести, старому солдату) не была уплачена ежегодная дань, он послал в следующем году своего сына Шахбаз-Гирей-Султана, чтобы он потребовал невольников за два года. Последний был принят с почетом, поскольку пришел без грозной свиты, и князья, как положено, немедленно выдали ему положенную дань.

Но случайно он увидел прекрасную дочь одного черкеса, которая не была внесена в список невольников, и тем не менее, она была насильно захвачена, против обычая, и вынесена из дома. Ее братья, двое храбрых юношей, сначала притворились, что не огорчены происшедшим, успокоили отца и смягчили его горе, приукрасив ее будущее тем, что она будет иметь честь взойти на ложе султана. Выждав же благоприятный момент, они неожиданно напали на принца, когда он спокойно пребывал наедине с похищенной девушкой, а стража была отпущена и уже успела напиться, ранили его и сестру и перебили охрану этого человека.

Отец султана, услышав о случившемся, сдерживает свое негодование и объявляет, что черкесы поступили справедливо, наказав человека, который таким образом пытался обесчестить девушку, похищенную против правил.

Когда султан умер, ему наследовал его старший сын Девлет-Гирей, немного позже свергнутый с трона Великим синьором и отправленный в ссылку. Но Каплан-Гирей, его младший брат и преемник, с разрешения турецкого правительства отправился против черкесов во главе 80 000 татар, угрожая им разрушительным вторжением. Когда он переправился через Танаис, к нему присоединились 15 000 кубанцев.

Князь Кабарда, получив эту новость от своей разведки, с 7000 пеших солдат и 300 лошадей ушел к вершине высокой горы, украшенной руинами большого старого города, и укрепил расселины и стены деревьями и земляными валами. Каплан-Гирей, предвидя трудность штурма этой горы, к которой не было никаких подступов, отправляет к князю доверенного посла, чтобы тот сказал, что султан предпринял поход против узбеков и приглашает с собой 3000 черкесов. Кроме того, он желает лично встретиться с князем, поэтому просит его спуститься с горы.

Кабарда, разгадав ложь врага, отвечает послу, что сейчас он не имеет возможности спуститься, так как скован сильным приступом подагры, но через три дня посетит султана, спустившись на лошади или на носилках.

Когда посол ушел, Кабарда созвал черкесов и обратился к ним со следующими словами: «Каково ваше мнение, друзья и соотечественники, о нынешнем состоянии наших дел? Что, по вашему мнению, лучше для нас: заковать самих себя в цепи султана, быть перерезанными им и допустить, чтобы наши жены и дети были уведены в вечное рабство, или как мы, победили или погибли? Если погибнем, то мы избегнем отвратительного зрелища издевательства тирана над нами; если победим, одним ударом освободимся от нестерпимой жестокости татар». Ответ был единодушный, что лучше умереть, чем предать себя в руки врага. Тогда он требует, чтобы они, согласно обычаю, принесли клятву мечами и оружием.

После того, как дело было решено таким образом, Кабарда послал вечером одного человека сказать хану, что его подагра полегчала и что он мог бы прийти к нему в качестве просителя вместе с командирами своей армии. Это известие привело Каплан-Гирея в восторг; он приказал отправить своих лошадей на пастбище и принял решение посвятить всю ночь отдыху. Черкесы, узнав об этом, проникли в татарские орды, связали древесную кору в небольшие хорошо просмоленные связки и, привязав их к хвостам нескольких лошадей, погнали их (лошадей) вниз в величайшем молчании к кошу или палаткам татар, и там подожгли связки. Лошади, испуганные сразу и пламенем, и болью, помчались со всей возможной скоростью и в темноте ночи бросились, как молния, в гущу татарских лошадей, которые также перепугались, оборвали путы и с неистовым шумом понеслись в разные стороны.

Татары проснулись от этого шума, но не слыша и не видя ничего кроме пламени, носящегося по долине (в темноте страх возрастал от того, что лошадей не было видно), и, думая, что огонь ниспослан с небес, они обезумели и побежали в беспорядке. Увидев это, черкесы бросили

все свое оружие, кроме мечей, и стали убивать каждого, кто попадался им, и только к утру обнаружилось, что это была скорее бойня, чем бой. Когда наступил день, черкесы собрали почти 10 000 лошадей противника, потеряв едва 5 человек, и вернулись назад с триумфом.

Кубанские татары напали на разбежавшихся татар и предавали их мечу в течение двух последующих дней. (Они жили с черкесами в тесной дружбе до той поры, пока не стали на сторону султана по его принуждению.) Каплан-Гирей убежал с горстью своих людей в Крым, бросив позади себя 40 000 убитыми и остальных рассеянными. Обвиненный правительством Константинополя в опрометчивости и неблагоразумии, он был лишен своего звания и отправлен в ссылку в Янополис, город в Мизии. Ему наследовал Девлет-Гирей, который находился до этого времени в ссылке на Хиосе; он командовал в последнем сражении с московитами.

Турки более всего ценят в черкесах красоту; невольники из этой нации ценятся дороже всех других. Их девушки прекраснее всех прочих и сложены очень пропорционально; они обладают наивысшими духовными качествами, будучи умеренными в потребностях и способными к просвещению; эти юные существа имеют репутацию очень живых духом и никому не уступают в сноровке и искусстве рукоделия.

В Египте черкесы и абазы стоят в два раза дороже, так как только они имеют привилегию наследовать права и имущество своих господ, которые получают по их смерти, имея предпочтение перед законными детьми. Этот обычай противоречит заветам Корана и в то же время он разрешен, вследствие одного странного мнения, точнее сказать, пережитка: Иосиф, находившийся некоторое время в рабстве в Египте, просил бога позволить, чтобы эта нация никогда не покорялась рабам, и эта просьба претворена в действительность по тайному определению бога.

Кавказ, известный в мифологии муками Прометея, это гора, которую древние считали самой высокой горой в мире. Эта цепь гор, которая всегда была известна под названием Кавказ и тянется от Каспийского до Черного моря, находясь между Персией и Россией и являя собой крайне плодородную землю, является также театром внезапных решительных общественных перемен. Сегодня здесь господствуют татары, смешавшиеся с покоренными ими народами. Это различие народов, укрывшихся от произвола и насилия в этой стране, а именно греки и генуэзцы, моравские братья и персы, делает Кавказ подобием Вавилонского столпотворения, где царит чрезвычайное смешение языков, а также гражданских и религиозных обычаев, разных по происхождению народов, едва понимающих друг друга и в то же время живущих рядом друг с другом. Со временем установилось господство татар над духом этих народов, за исключением жителей Грузии и обеих Кабард.

Кабардинцы более известны европейцам под названием «черкесы». Они занимают северные склоны Кавказа и распространяются до реки Кубань. В ХVI веке русский царь подчинил их своему скипетру под предлогом обращения в христианство, но через некоторое время крымский хан подчинил их себе и наложил на них дань, состоявшую из 1 лошади, 1 панциря, 1 девушки по выбору посланника, которого посылал хан туда один раз в год. Посланник злоупотребил своей властью в Кабарде в такой степени, что возмутил весь народ, и был убит в 1708 году. Это стало причиной вооруженного нападения татар на кабардинцев, но кабардинцы добились покровительства Оттоманской Порты, оставаясь независимыми от нее.

Черкешенки ведут самую благополучную жизнь по сравнению с женщинами других областей Кавказа. С ними обращаются очень бережно, и возможно, этому они обязаны своей красотой и умеренным нравом. Их естественная красота и грация сопровождаются их утонченностью, что принесло им заслуженную славу. Гаремы восточных поклонников женской красоты не могут обойтись без них; их покупают, несмотря на разорительные цены. Их волосы всегда окрашены не так, как у других. Неблондинки прилагают большие усилия, чтобы устранить этот недостаток; они мажут свое лицо помадой и посыпают красным порошком. Кабардинки не только красавицы: одаренные природой, они обычно прилагают все свое искусство, чтобы усовершенствовать свою красоту. Живость, мягкость и легкость характеризуют их походку. Все их существование посвящено тому, чтобы произвести впечатление, и применяют тысячи способов, чтобы понравиться, следуя при этом мягкости природы, и побуждаются темпераментом следовать во всем природе.

Из всех жителей Кавказа только кабардинцы имеют самые лучшие жилища, самые изящные и самые опрятные. Это прочные и удобные жилища, поддерживаемые в хорошем состоянии постоянным уходом. В деревнях насчитывается от 20 до 50 жилищ, в центре который возвышается башня для укрытия женщин и детей в случае нападения на них. Дома знати по

большей части построены из дерева, так же, как и хижины простых жителей, но больше размерами и прочнее.

У них менее беспокойный характер, чем у окружающих их соседей, и более склонны к мирной жизни. Мало привязанные к своим господам или покровителям, они свободно переходят под власть более сильного. Это, возможно, более разумное решение, поскольку более искреннее. Десятая часть доходов в натуральной форме есть единственный налог, который они уплачивают своему господину, который иногда бывает недоволен этим и требует четверти доходов.

Правосудие у них отправляется по суду, как у турков, и расследование преступления не всегда предшествует наказанию, чаще всего произвольному. Чрезвычайная быстрота в проведении судебного процесса всегда более губительна, чем чрезвычайная медлительность.

Они обычно занимаются сельским хозяйством и уходом за стадами скота. Они также выращивают лошадей, которые стоят не дешевле арабских, и столь послушны, что становятся на колени, когда всадник хочет сесть на нее или спешиться.

Торговлю они ведут меновую, и состоит она в произведениях их земли. Они изготавливают кинжалы, известные своей закалкой и угловатой формой, которую они считают наиболее смертоносной; они отливают мышьяковистую сталь, рана от которой смертельна.

У них есть общественный рынок, где юные черкешенки выставляются на продажу в наиболее привлекательном для покупателей виде, и здесь они переходят из рук родителей в руки армян, которые перепродают их в серали. Юная и красивая черкешенка, особенно рыжая, приносит своему продавцу до 7000 пиастров в турецкой монете (около 17 000 франков). Родительская любовь не может устоять против названной суммы, особенно в стране, где существует обычай покупать тех, кого выдают замуж. Считается справедливым, когда муж платит за свою жену большую цену, возмещая издержки продажей за еще большую сумму ее детей. Сообщения путешественников в этом отношении подтверждаются наблюдениями философов в этих краях.

Аноним

НРАВЫ И ОБЫЧАИ КАБАРДИНЦЕВ ИЛИ ЧЕРКЕСОВ

Данное сочинение на французском языке выявлено В. Аталиковым в библиотечных фондах Института этнографии АН СССР

Перевел В. Аталиков

Кабардинцы многоженцы. Однако они делают различия между первой женой и другими, последующими, которые должны рассматриваться только как сожительницы, чтобы угодить их меркантильным взглядам. Как и в других краях, мужья называют приданым сумму, которую они уплачивают при помолвке. Торг длится долго; оговоренная сумма фиксируется с величайшей точностью и уточняется время ее уплаты. Это настоящий банк, и восточные люди такие же биржевые игроки, как и западные. Но бывает и так, что бедные кабардинцы и грузины возмещают себе убытки, проявляя свою ловкость в похищении силой или хитростью добычи, которую они не могут купить. Похищение скота и молоденьких девушек наиболее распространено в этих странах; неумелость в этом деле влечет за собой бесчестие. Похититель в случае успеха приобретает великую славу, но он всегда должен быть готов подвергнуться возмездию.

Как видим, это не патриархальные нравы, которые некогда процветали в прекрасных странах Азии. Деспотизм все развратил.

С того момента, когда удачливые разбойники получат всю плату, их невольники, чтобы выжить, должны все продать. Все зависит от цены. Наиболее редкие по природе дары отделяются от обычных в презренной торговле; богатый человек не рассматривается как бедняк, и первому предлагают пищу по более высокой цене.

Религия кабардинцев не состоит в педантично точной практике; она представляет собой смесь язычества, ислама и христианства. Они называют бога именем Даила, так же, как татары называют бога именем Алла[х]. Среди них живет чистый муж, нечто вроде отшельника, который живет в каменной башне. Он пребывает в безбрачии, пользуется большим уважением в народе и не показывается никому. (Все эти сведения о религии относятся к ингушам).

Кабардинец хорошо одет, носит тонкое белье, широкое сверху донизу; сафьяновые сапоги; длинную верхнюю одежду, перехваченную в поясе кушаком и изготовленную из шелковой ткани; длинную нижнюю одежду из шелка или тонкого сукна, с рукавами, открытыми и завернутыми на спине. Они отращивают большие усы и бреют голову, которую покрывают богато отделанной шапкой.

Кабардинец редко выходит из дома без оружия; он носит саблю и кинжал на поясе. Когда он при оружии, он носит кольчугу, лук, алебарду, ружье.

Костюм черкешенки немного отличается от европейского; он состоит из сорочки, коротких штанов, платья, плаща с рукавами или без рукавов. Зимой кабардинцы укрывают себя шубой, которая опускается до ступней. Они носят сережки в ушах и колье, но особенно татарскую вуаль, которая опускается на лицо, когда они выходят на публику. В остальном в Черкесии, как и в других местах, первенство в жизни делает много различий и в одежде. Но любовь к дамским украшениям существует во всех странах.

Так как я на следующий день с удивлением заметил мирзе, что он, имея столько слуг и рабов, давал своему сыну такие же распоряжения, как и им, то это не особенно понравилось ему; он мне ответил: надо, чтобы молодые люди, какого бы происхождения они ни были, привыкали ко всякого рода черным и трудным работам, как будто бы они сами должны в один прекрасный день сделаться слугами или рабами; ведь это может случиться с ними или вследствие нищеты, или в результате неудачного набега; сам султан Галга привыкал к этому и в походе жил не лучше последнего татарина. Говоривший мне это был сам сын мирзы; его отец не оставил ему и всем его братьям столько имущества, чтобы хотя бы один из них мог жить в почете; все, что у него было, он добыл своей саблей и стрелами во время набегов, точно так же поступили его другие братья; у него два сына, которые должны сделать то же самое, старший из них скоро должен отправиться в Черкесию, с которой велась война, с тех пор, как она отказалась от ежегодной дани рабами и лошадьми, которую прежде давали хану, чтобы поддерживать мирные отношения с татарами и обеспечить себя от их набегов; последний татарский хан, брат царствующего, был низложен и изгнан около десяти лет тому назад за то, что он имел несчастье потерять свыше 40 000 татар, которые были разбиты вследствие военной хитрости черкесов. Он добавил, что с тех пор черкесские рабы и лошади были в дорогой цене и он собирался отправить в Черкесию одного из своих вольноотпущенников той же национальности для их покупки. Я спросил у него, сможет ли он сделать это без риска, он мне ответил, что сможет, и указал, что торговля рабами и лошадьми совершается там так же безопасно, как и во время глубочайшего мира; эта народность особенно уважает купцов; его черкес сойдет за такового; он честный человек; кроме того, он живет в довольстве, имеет дом, жену и детей в Крыму; мало вероятно, что он их покинет; черкесы, живущие как в Тамани, так и в Темрюке и его окрестностях, ведут эту торговлю, так как турки не осмеливаются идти дальше приморских пристаней Босфора Киммерийского и ожидают там вышеупомянутых черкесов, которые отправлялись их (т. е. рабов и лошадей) покупать и привозили вместе с другими товарами, которые получаются из Черкесии, вроде меда, кож, шкур ягнят и других мехов, сабель, ножей и т. д.

Этот рассказ породил у меня желание проехать из ногайской Татарии, куда я направлялся, вплоть до Черкесии. Я поделился с мирзой своим планом, и он не оспаривал его; но он посоветовал только мне сказаться купцом из Каффы в случае, если меня спросят, кто я такой; не говоря ни о татарском хане, ни о своем паспорте, особенно будучи среди горных черкесов, если бы я дошел до них. Он сказал, что в общем я мог бы проехать до равнинных черкесов в сопровождении его человека, или, если я не хотел бы идти прямым путем, а проехать через землю ногайцев, этот человек обеспечил бы меня проводником из жителей той страны, в Еникале или Тамани. Сверх того, он вручил мне рекомендательное письмо к паше Еникале, которое обязывало это лицо отвечать за меня или же дать мне одного из своих людей. Я принял эти любезные предложения и решился осуществить мое намерение.

Он позвал своего черкеса, которому дал распоряжение в моем присутствии, и поручил ему оказывать мне всякие мелкие услуги, которые тот будет в состоянии сделать. Последний дал обещание и сдержал свое слово, пока я был вместе с ним, как я расскажу об этом ниже. Мы наметили день нашего отъезда на 14 декабря, т. е. два дня спустя. Я поблагодарил моего хозяина за его любезности; он дал мне обещанное письмо к паше вместе с одной из своих лошадей для того, чтобы отвез меня до Карасу, города, находящегося в двух милях. Мы направились по дороге к Каффе, где черкесский торговец должен был сделать, как он говорил, покупки товаров, годных для обмена; он посоветовал и мне сделать то же самое. Это было совершенно необходимо, особенно если бы я захотел проехать к горным черкесам, которые в большей своей части не знали никаких денег. Я сказал ему, что не хотел бы обременять себя и удовлетворился бы покупкой наиболее легких предметов или самых незначительных размеров; я не собирался ничего ни продавать, ни покупать, ни в стране ногайцев, ни в Черкесии, но желал посмотреть страну и народ; я ограничился бы поднесением небольших подарков из числа тех, что я повезу, за оказанные мне услуги, которые я не в состоянии был бы оплатить деньгами: я попросил бы выбрать для меня в Каффе то, что он счел бы наиболее подходящим для этой цели. Мы направились переночевать в Карасу, довольно большой город...

В Каффе [де ла Мотрэ] дал своему спутнику-черкесу денег для покупки платков из крашеного полотна, муслина и различных безделушек, вроде ожерельев из жемчуга, лент, ножниц и даже иголок и ниток, которые, по его словам, были пригодны для намеченных целей. У меня имелись маленькие английские зрительные трубы, которые мне в Бендерах посоветовали взять как весьма приятный и полезный подарок для татарских мирз... А так как с этими безделушками я очень плохо выглядел бы в качестве бродячего купца, то я предпочел этому званию звание врача, по совету одного армянина из Каффы, который был 15 раз в Черкесии. Он сказал, что с этим званием я буду в таком же почете, как и купец, и даже еще в большей степени, тем более, что я не хотел производить никакой торговли. Я купил ревень,

ОбРИ ДЕ ЛА МОтРЭ

ПУТЕШЕСТВИЕ ПО ЕВРОПЕ, АЗИИ И АФРИКЕ

Французский дворянин, путешественник и дипломат Обри де ла Мотрэ (1674–1743) состоял на дипломатической службе в Швеции, Голландии, Англии. На Северном Кавказе побывал в 1711 году. В 1724 году издал свою книгу на английском языке, в 1727 году на французском языке.

[5 декабря 1711 года де ла Мотрэ, путешествуя по Крыму, отправился в Бахчисарае к одному татарскому мирзе, к которому у него было рекомендательное письмо. Де ла Мотрэ остановился в доме этого мирзы]

Перевел с французского Е. С. Зевакин

александрийский лист и некоторые другие невинные снадобья. У меня был также бальзам из Мекки, без которого я никогда не путешествовал по Турции и который является после бани универсальным лекарством у турок. Невежество стран, которые я отправлялся смотреть, позволяло мне надеяться прослыть с тем небольшим запасом знаний по медицине, которым я обладал, за довольно искусного в этой профессии; и мои надежды не обманули меня.

Этот армянин, с которым я завел знакомство, чтобы услышать о его путешествиях в Черкесию и задать ему некоторые вопросы о дороге и относительно обычаев жителей, сообщил, что он был в той стране, когда татары потерпели поражение. Он рассказал мне об этом поражении. Я сообщу здесь то, что узнал от него и от других лиц, когда был в Черкесии, что оказалось в основном одним и тем же. Это повествование показалось мне тем более правдоподобным, что оно было рассказано различными лицами, которые не знали друг друга и жили в равных местах. Вот оно.

Надо сказать, что черкесы платили прежде ежегодную дань в размере приблизительно 6000 рабов и столько же лошадей хану и нурэддин султану, князю ногайцев, чтобы быть обеспеченными как от татарских набегов из Аккермана и Крыма, так и от ногайцев. Однако нурэддин султан не поддерживал в достаточном порядке дела ногайцев, среди которых жило много людей других народностей, и не заботился о том, чтобы они не собирались так часто и не совершали набеги до самого центра Черкесии, грабя и отбирая все, что могли добыть. Между тем черкесы думали не только о том, чтобы предупредить эти разбои, но отказались даже от уплаты ежегодной дани, которую давали раньше, с того времени, как они почувствовали себя достаточно сильными, чтобы подкрепить свой отказ силой оружия, противопоставляя набеги набегам, и будучи по крайней мере такими же ловкими в стрельбе из лука, как и татары, и более ловкими в обращении с холодным оружием, в изготовлении которого их ремесленники преуспевали. Что же касается огнестрельного оружия, которым владеют первые, то они научились подражать ему, если уже не превзошли то огнестрельное оружие, которое купцы привозили к ним из Константинополя, и даже научились изготовлять порох и пользоваться им по мере надобности. Хан, видя черкесов в таких намерениях, представил Порте последствия такого отказа и способы, которые он считал возможным применить для принуждения черкесов стать на такое же положение, на котором они находились раньше, и даже наложить на них более жесткие условия. Порта дала свое согласие на эти мероприятия, и великий государь (т. е. султан) подарил хану 600 кошельков, наряду с шапкой, султаном и саблей, украшенной бриллиантами, как это практикуется в то время, когда он предпринимает какие-нибудь большие походы. После этого крымский хан, собрав армию в числе более 100 000 всякого рода татар, о которых я упомянул выше, двинулся на Черкесию. Это выступление послужило для черкесов сигналом быть наготове и соединить их разум с силой их тела следующим образом. Татары, пройдя через границу, остановились у подножья высокой горы, раскинув в продолговатой равнине нечто вроде лагеря, наиболее

опасные подступы которого были защищены шестью орудиями, которые обычно зовутся полевыми орудиями. Хан, нурэддин и двое других султанов, сыновья хана, палатки которых были раскинуты прямо против горы, думали только о том, чтобы обогатиться, посылая туда и сюда отдельные отряды, которые захватывали добычу и все, что могли найти, доставляли в лагерь, как в главный склад. Словом, воевали лишь частично; в то время черкесы, делая вид, что испугались этой армии, разгласили повсюду, что хотят мира, и убедили в своем предполагаемом расположении к миру некоторых ногайских пленных, которых они захватили при различных обстоятельствах и употребляли для самых трудных работ, вроде обработки земли, ношения тяжестей, рытья колодцев, чистки стойл и т. д., и чтобы не оставить у них никакого повода к сомнению, они освободили их от этого положения, тем более печального, что они были мало приучены к нему, и, предоставив им свободу, черкесы отправили их к хану с письмами, полными изъявления покорности и подписанными главными черкесскими мирзами, в которых они заявляли, что не хотят больше ничего, как жить в добром согласии с татарским народом, и что они готовы были исправить свои прежние ошибки полным удовлетворением требований хана. Другие рабы, также отпущенные на свободу и которым внушили то же, что и предыдущим, были посланы к нему (т. е. хану) с подарками, состоявшими из лошадей и продовольствия; они все более и более способствовали убеждению хана в том, что их намерения заключались в достижении мира какой бы то ни было ценой. Полагая, что их подарки и подношения являются следствием панического страха, хан захотел воспользоваться этим обстоятельством и предъявил запросы, соответствовавшие тому положению, в котором они по его мнению находились. Требования хана были приняты после некоторых возражений, сделанных со стороны черкесов ради проформы. Пришли к соглашению относительно числа рабов и лошадей, которых должны были ему дать. Черкесы, желая сделать ему еще более приятное, заявили, что хотят его удовлетворить не только в отношении количества, но и качества; поэтому они предложили дать ему вначале молодых людей, выбор которых был менее затруднительным и менее сложным, чем выбор девушек, которые должны были быть из самых красивых и которых они обещали ему дать позднее.

Десять дней было назначено для передачи молодых людей и лошадей и 20 дней для передачи молодых девушек. На 19-й день, когда хан со своим братом и сыновьями, мирзами и другими начальниками, желавшими лишь извлечь из этого мира наиболее выгодные плоды, чем те, которые они могли ожидать от войны, и пока большая часть татар разбрелась, чтобы пасти своих лошадей на соседних полях, случилось, что некоторое число черкесов, проскользнув к вечеру на вершину горы, начали скатывать оттуда тяжелые камни, осыпая камнями и стрелами палатки, раскинутые внизу; и вместо рабов, которых ожидали хан и начальники его армии, на них обрушились хорошо вооруженные всадники, не дав им времени опомниться и схватиться за оружие для защиты, или же сесть на лошадей, чтобы удрать. Луна, которую некоторые черкесы обожают и поклоняются, открыла им их врагов, и они изрубили на куски такое большое число людей, что успели спастись лишь те, кто быстрее всех вскочили на

лошадей и достигли степи, очистив черкесам поле битвы. Хан, который находился во главе бежавших, оставил своего брата, одного сына, свои полевые орудия, палатки и багаж. По своем возвращении он был низложен и отправлен в ссылку на Родос.

Удовлетворив свое любопытство по этому вопросу и сделав, как мне посоветовали, маленькие закупки товаров, наиболее подходящих для ногайцев и черкес, я нанял лошадь в Каллати и выехал ранним утром 21 числа в сопровождении черкеса и человека, которому принадлежала лошадь...

Тамань хотя и небольшой, но очень населенный город. Его можно было бы назвать колонией армян, грузин, мингрелов и черкесов, так как они составляют большую часть его населения, что наблюдается также в Темрюке, в деревнях Адды, нечто вроде острова, обнимающего область Тамани, Темрюка и т. д.

Замок Тамань был, кажется, построен или починен генуэзцами; по крайней мере, некоторые остатки оружия их консулов свидетельствуют об этом, как и в Каффе. Замок незначителен: рвы не глубокие, гарнизон состоит лишь из группы янычар. Чарбаджи вызвал меня к себе, узнав о моем путешествии, о котором мой покровитель уже распространил слух по городу. За это я его пожурил, так как хотел по возможности проехать инкогнито. Ради этого я даже оделся приблизительно так, как одевается местное население страны, с колчаном, луком, саблей и япанджи (т. е. буркой), чтобы защититься от снега, который обильно падал в тот день, так же как и несколько дней до того. Чарбаджи задал мне ряд вопросов относительно этого путешествия, а я дал соответствующие ответы...

Мы переночевали в этом местечке и отправились 25 декабря в 5 часов утра по направлению к Темрюку. Между Таманью и Темрюком я не заметил ничего, кроме развалин, еще довольно значительных, но которые изо дня в день становились все меньше из-за жителей этих двух городов, которые время от времени разбивали различные части этих зданий для постройки новых домов и т. д.

Местоположение этих развалин показалось мне совпадающим с древней Фанагорией, предполагая, что последняя не была расположена в местности, где стоит Тамань. Я не нашел никаких надписей и ничего, что бы пополнило мои сведения. Недалеко отсюда на дороге, вблизи колодца, имеется род длинного и широкого каменного ящика, который сошел бы за мраморный и был без крышки. Он приблизительно походил на могилу Лампсако и служит пойлом для лошадей путешественников. Ящик был наполнен водой заботами жителей окрестных селений, где поселены колонии так же, как и в Тамани. Дома этих селений такие же, как и в Крыму, т. е. сделаны они из веток, сплетенных со сваями, и обмазаны коровьим пометом и грязью... В два часа пополудни мы прибыли в Темрюк, удаленный приблизительно на10 мильот Тамани...

В северной части этого города находится старый замок с отрядом янычар и 6 пушками для его защиты. Этот замок называется Ада, или остров.

Черкес покинул нас здесь, договорившись о встрече в Кальбате, главном городе равнинной Черкесии...

Темрюк, подобно Тамани, известен только своей икрой, образующейся в большом количестве в устьях рек, впадающих в Меотийское море; известен он также медом, рабами, черкесскими лошадьми, кожей и другими предметами; таможенная пошлина выплачивается в размере 2,5 % султану и 1,5 % татарскому хану. Подсчитывали, что эта таможенная пошлина вместе с податью, уплачиваемой вышеупомянутыми колониями в размере 2/3 первому и 1/3 второму, составляла в общем 35 000 экю в год для султана и от 7000 до 8000 для хана. Местность, называемая Ада, занимает большое пространство по направлению с юга на север, но с запада на восток, куда мы должны были отправиться, она тянется всего на102030 миль, достигая только в некоторых местах40 миль. Там имеются постоянные деревни или селения, где дома, по правде сказать, настолько же плохи, как и в некоторых местах Крыма; жители имеют коров, быков, овец и других животных; они обрабатывают землю, засеивают ее, возделывают хлеба и т. д.

...Черкес Сеферза Мирза направлялся к северо-западу, в то время как мы шли на север. Он как следует отрекомендовал меня проводнику, прежде чем мы расстались, и назначил нам свидание у одного знакомого ему армянина в Кальбате, столице равнинной Черкесии, через которую я обещал ему проехать на обратном пути, после того, как увижу Астрахань. 26-го мы выехали из Темрюка на великолепных лошадях, которых мы наняли и которые довезли нас менее, чем в 24 часа до первого или, вернее, последнего селения этой страны; здесь мы взяли других лошадей, которые довезли нас в такой же короткий срок до первого ногайского кедди.

Между прочим, я должен сказать, что нигде нельзя путешествовать так дешево, как в Татарии, так как я думаю, что тратил вместе со своим проводником не более 25 су в день, включая в эту сумму даже подарки, наше питание и корм двух лошадей во время моего путешествия, потому что здесь не оплачивают почтовых лошадей, так как их уводят обратно.

Гостеприимство настолько велико, даже среди татар и черкесов, считающихся наиболее дикими, что путешественники не оплачивают не только то, что поедают у них, но даже и фураж лошадей.

Они получают табак и другие безделушки вроде тех, которые я имел с собой, только в виде добровольных подарков и почестей со стороны тех, которые подносят их; иногда они дают другие подарки, хотя и очень незначительные...

В одном из ногайских станов мы застали всех лежащими и спящими, кроме находящихся

в одной из палаток, вне стана, где стояла стража; так как они производят частые набеги на азовских казаков и на черкесов, у которых они зачастую отнимают целые селения, т. е. молодых девушек, женщин, мальчиков и девочек, чтобы продать их вместе с другими, подходящими для перевозки вещами; черкесы принимают в отношении их ответные репрессии, часто захватывают их врасплох ночью и угоняют у них скот со всей его охраной, так же как и их захватывают самих...

Эти ногайцы держат себя как мальтийцы в отношении турок; хотя они и не клянутся вести вечную войну против московитов или черкесов, тем не менее они не перестают вести таковую и не верят, чтобы какой-нибудь мирный договор, заключенный их правителями с врагами, мог бы отнять у них право войны, которое они считают полученным от неба ради их существования...

Я должен отдать справедливость этим татарам, так же как и вообще всем другим, в том числе и черкесам, что я никогда не терпел от них ни малейшего ущерба в течение моего проезда через их землю. Однако я не могу отрицать, что среди них воровство имеет место. Гостеприимство, которое делает почти общим их имущество, по крайней мере их жилища и пропитание, побуждает иногда татарина брать без спроса у других татар то, что им не дали бы, если бы у них спросили, как, например, лошадь...

Между тем мой проводник, которого я отправил менять лошадей, вернулся сообщить мне, что мы находились в 3 или 4 днях пути от Черкесии и что мы будем редко встречать кедди; если я хочу идти прямо, то хорошо бы сделал, если купил лошадей. Он добавил, что в кедди имелись великолепные, свежие и неутомимые лошади для продажи; они находились на пастбище и отдыхали с начала сентября; и между прочим там имелось 2 или 3 черкесские лошади, которые были не хуже других.

Я сказал своему проводнику, что решил путешествовать днем и ночью, не останавливаясь ни в каких кедди, если даже и встретим несколько из них, и я приказал ему наполнить дорожные сумки тем, что могло увеличить нашу провизию, состоящую из талькана, чтобы продолжить наше путешествие и как можно быстрее и раньше вступить в Черкесию. Он сделал то, что я ему велел, и, раздав несколько маленьких подарков жителям кедди, мы сели верхом и ехали всю ночь. Мы остановились лишь на следующий день в 11 часов, чтобы покушать и попасти наших лошадей около одной довольно большой речки, которая могла быть Кара-Кубанью, но которую мой проводник назвал, подобно другим, большой рекой.

К вечеру мы приехали к подножью длинного хребта гор, тянущихся от востока к западу; мой проводник назвал их черкесскими горами. Мы проехали среди этих гор и находили повсюду ровные пространства, или маленькие долины, которые, вероятно, были очень красивы весной, пока же их покрывал снег. Кстати, приходилось так часто поворачивать направо и налево, чтобы отыскивать проходы среди этого хаоса гор, что я воображал себя в настоящем

лабиринте, из которого, я думал, мы никогда не выберемся. Я поделился своим опасением с проводником, который ответил, что я должен отдыхать, находясь наверху; клянясь головой и бородой, он обещал провести меня в целости и сохранности через Черкесию и заявил, что он часто ходил туда и обратно, ни разу не заблудившись. Он сообщил мне, что среди этих гор, немного западнее, останавливался лагерем хан в то время, как он потерпел поражение со своим войском от черкесов, которые приняли такие меры к овладению большей частью проходов, что после разгрома татар остались лишь немногие проходы для беглецов; большая часть татар бросилась вниз и сломала себе шею вместе с лошадьми; проводник был из числа менее несчастливых; он был покинут вследствие гибели того, кого он сопровождал, и оставил остальных, которых он не мог вести всех вместе, так как они были принуждены искать спасения в бегстве и были преследуемы победителями до земли ногайцев и вплоть до поселений мусульманских черкесов, послушных хану, которых звали равнинными черкесами.

Около 10 часов вечера мы остановились в одной из этих долин, вблизи прозрачного источника, чтобы покушать и отдохнуть, так же как мы делали предыдущие ночи. 9-го в 4 часа пополудни мы обнаружили... большое селение, которое проводник называл «городом», если только можно назвать городом скопление 300 или 400 хижин, сделанных из ветвей деревьев, закрученных кругом кольев, вбитых в землю, обмазанных коровьим навозом и грязью и не имеющих в качестве труб ничего, кроме большого отверстия посередине для выхода дыма, наподобие переносных юрт ногайцев; так что надо было иметь глаза Дон Кихота, чтобы счесть все это за город. Впрочем, необходимо исключить отсюда несколько построек богатых людей, в особенности жилище мирзы, бывшего как бы его правителем, так как черкесы, так же как и татары, имеют своих начальников, которых они называют тем же именем с той лишь разницей, что их мирзы имеют над ними больше власти и являются как бы их государями. Эти жилища были сделаны из толстых и длинных стволов деревьев, положенных друг на друга, скрещенных на концах и обмазанных как изнутри, так и снаружи чем-то вроде глины, как, например, жилище мирзы. В середине каждой постройки имеется каменная печь. Она отличается от ногайских только тем, что имеет четырехугольную форму. Этот так называемый город был обнесен плетнем, который служил стеной. На языке данной страны город именуется Хеллипса... название, которое очень мягко произносится, не имея «ч», насколько я мог расслышать. Они заимствовали несколько терминов у московитов, татар и персов; ногайцы обычно понимают черкесский язык, по крайней мере пограничные жители; мой проводник был среди них, я хочу сказать в числе тех, которые понимали его, хотя он жил очень далеко от них, как можно судить на основании того, что я сказал.

Мы не успели еще войти, как я увидел себя окруженным довольно большой толпой жителей обоего пола; одни разглядывали меня, другие толкали друг друга и почти дрались за право поселить меня у себя, так как гостеприимство наиболее соблюдаемая статья их религии или, вернее, их религий, потому что у них имеется их несколько.

Те, которые живут ближе к московитам, придерживаются грeческой религии; соседи татар и персов магометане, а те, которые живут посредине страны язычники, или, чтобы быть более точным, они все таковы, так как первые только смешивают некоторые черты московитской или магометанской веры со своими языческими обрядами, причем у них отмечается очень мало заимствованных обрядов и почти полное отсутствие веры.

Тем временем, пробегая взорами по окружавшей меня толпе, я был поражен, увидев их настолько красивыми, насколько я нашел безобразными ногайцев, так как среди нескольких сот, которые вышли из своих хижин посмотреть на меня, не было ни одного мужчины или женщины, которых можно было бы назвать некрасивыми. Их стан один из самых лучших великолепно соответствует красоте лица.

Два молодых человека держали мою лошадь под уздцы, а двое других лошадь моего проводника; они спорили друг с другом, чтобы отвести нас переночевать к себе. Но когда я им сказал, что мы должны помещаться обязательно вместе, так как я не могу обойтись без проводника, ввиду незнания их языка, разве только они будут говорить по-турецки или по-гречески, они согласились отпустить его туда, куда отводил меня самый сильный из моих двух проводников, обещав им сначала, что я буду поочередно помещаться у каждого из них. Я остановился у первого из них, человека в возрасте около 50 лет, который был моим хозяином и проводником. После того, как подали нам руку, которую поднесли затем ко лбу в знак дружбы и приветствия, они позаботились о наших лошадях. При нашем появлении в хижине хозяйка и две дочери поступили так же. Их мужское одеяние было похоже на «d», а женское на «е», «f» и «g» моей таблицы «С», с той только разницей, что первые шили шубы из шкур белых баранов, а вторые из черных ягнят. Шерсть тех и других была красивая и тонкая. Головной убор этих женщин, так же, как и других, которые они носят дома, вроде изображенных на рисунке «F», состоял из чепчика или саlоttе из материи. Мужчины летом носят подобные же, с той только разницей, что женщины покрывают головной убор куском полотна или хлопчатобумажной материи в виде тюрбана и оставляют висеть концы; волосы же, обычно черного цвета, висят в виде двух кос. Глаза их такого же цвета, красивого разреза и блестящие, как звезды на небе в ту пору, когда ясно и сильно морозит. Их стан не стеснен корсетами, как у наших женщин-христианок, но он свободен и изящен, как у прекрасных статуй Венеры, оставленных нам древними, или некоторых других красавиц, существовавших в действительности.

Две дочери, младшей из которых могло быть лет 11 и которая являлась совершенством красоты, старались наперебой услужить мне. Одна взяла мою саблю, другая колчан, чтобы повесить его на крючок в углу палатки. Их мать была красивой, хотя ей было около 50 лет, но она могла это не скрывать. Она посадила меня у огня, и самая старшая из ее дочерей принялась снимать с меня обувь. Вначале я противился, рассматривая этот поступок ниже ее достоинства и считая неудобным его допустить, но мой татарин дал мне понять, что не

сделать того, что она делает, противоречило бы обязанностям гостеприимства, и что это вынуждена была бы сделать сама хозяйка, если бы у нее не было дочерей. Я подчинился обычаю; моя обувь была не только снята, но она разула меня целиком, а ее сестра, поливая теплую воду в умывальник, род деревянного корыта, поместила в него мои ноги и вымыла. Затем мать зарезала курицу, или вернее, домашнего фазана, судя по величине ее глаз, за тем исключением, что они были черноваты. Она ощипала ее и разрезала па куски, предварительно выпотрошив. Дочери сняли шкуру с кролика, которого их брат убил накануне из лука; они также разрезали его и положили все куски курицы и кролика в горшок, наполовину наполненный водой и стоящий на огне. Этот горшок поразил меня особенностями своего материала: он был сделан из серого камня с красными жилами, менее твердого, но такого же тяжелого, как и мрамор. Я спросил, где находится этот камень; мне сообщили, что его добывают из одной горы, через которую мы проехали, и что он вначале был мягкий, так что его обрабатывали и обделывали без труда с целью сделать из него горшок или другую посуду, причем камень сопротивлялся огню, который укреплял его, не расплавляя. В конце концов хозяйка показала мне много мисок из того же камня.

После того, как мясо простояло добрых полчаса на огне и прокипело столько же времени, в котел положили сливы и сухие вишни и каменную соль, обычные в стране; скипятив это еще полчаса, прибавили молока. Пока все это происходило, хозяйка приготовила нечто вроде пирога с тмином, который она испекла на горячей золе. Когда ужин был готов (я говорю ужин, так как было около шести часов, когда все это было сварено), его подали в большой чаше (из того же камня, что и горшок) вместе с лепешками. Как бы это блюдо ни казалось странным, поскольку я только что описал его приправы, пустота, которую голод оставил в моем желудке, заставила меня съесть его достаточное количество, чтобы позволить сказать, что я считал его прекрасным. Что же касается моего проводника, он съел его с таким же большим аппетитом, как лучшую конину.

Хозяин был единственным в семье, который обедал вместе с нами. Хозяйка и ее дочери подали нам, кроме того, очень хорошие яблоки, самый чистый мед, род малины, сваренной в сахаре, и бузу или кисловатое коровье молоко, смотря по тому, что спросили бы мы. Последнее подали в кожаных мешках, подобно тому, как у ногайцев подают кобылье молоко. Одним словом, мы были очень хорошо приняты по черкесскому обычаю.

По окончании этого обеда хозяин задал ряд вопросов мне, или вернее моему проводнику, относительно моего путешествия, как, например, был ли я купцом и не хочу ли я обменивать некоторые вещи, так как деньги настолько мало известны или так редки в этой стране, что торговля совершается путем обмена. Едва я успел ему ответить, что являюсь врачом из Каффы, как вдруг один черкес, войдя вместе с одним из молодых людей, который взял наших лошадей под уздцы, чтобы отвести к ним на квартиру, сказал мне, что одна из лошадей принадлежала ему и была у него украдена; он обвинил моего проводника в воровстве. Но

последний поклялся своей головой, бородой, женой и своими детьми, что он был так же невинен в этом деянии, как и ребенок, собиравшийся родиться на свет, и он указал на меня, как на свидетеля его невиновности. Но так как я мог засвидетельствовать лишь то, что он сам говорил, а это не удовлетворило истца, то мы отправились к мирзе, который является главным судьей и одновременно правителем. Он принял меня очень учтиво, но бросил несколько недоброжелательных взглядов на обвиняемого, которые давали понять, что он считал его виновным; однако он выслушал его объяснения. Так как мирза немного понимал по-турецки, я сказал ему, что купил обе лошади у одного ногайского татарина, более чем в150 миляхот того места, где мой проводник имел свою орду. Он, казалось, был убежден; но черкес во что бы то ни стало хотел иметь лошадь и клялся, что она ему принадлежала. Я не нашел других способов, как предложить вторично купить ее, если он захочет уступить ее мне за умеренную цену. Мирза нашел мое предложение справедливым и предполагаемый хозяин лошади согласился вначале на него. Он спросил меня, нет ли у меня что-нибудь в обмен, на что я ответил, чтобы он последовал за мной в дом, где я покажу ему все, что имею. Мирза приказал ему вести себя разумно и просил меня вернуться на следующий день отобедать вместе с ним. Обещав это, мы направились прямо к моему жилищу, где я устроил выставку моих маленьких подарков. Немного табака с турецкой трубкой, которую он пожелал иметь и приблизительно два экю в копейках, которые я ему дал, завершили нашу торговлю.

Необходимо заметить, что черкесы, в особенности жители гор, ведущие торговлю с помощью обмена, не знают ни цены, ни употребления серебра; они пользуются им только для плавки и выделки украшений на рукояти своих ножен или сабель, что превосходно им удается.

Этот черкес тем более охотно удовольствовался моими копейками, что был ножовщик. Я купил у него три ножа среди нескольких, которые он пошел принести после заключения нашей сделки.

Я был настолько доволен, что легко выпутался из этого затруднения, что вернулся к мирзе в тот же вечер, чтобы поблагодарить его, и отнес ему маленькую подзорную трубу. Я подарил ее мирзе; он принял ее весьма благожелательно. Он повторил свое приглашение на следующий день, после чего я, пожелав ему доброго вечера, вернулся в свое помещение, где нашел приготовленную для меня постель; это была единственная постель, которую я видел или которую можно было назвать таковой со времени моего отъезда из Крыма.

Постель состояла из различных бараньих шкур, сшитых вместе и разложенных на земле одна на другой; одни из них служили матрацами, а другие покрывалами. Подушка была из хлопчатобумажного полотна, набитая шерстью, с небольшим квадратным куском белого полотна, нашитого сверху в том месте, куда я должен был положить голову. Сбоку от постели на небольшую скамейку поставили миску, наполненную молоком, против чего я не возражал, рассматривая это, как обычаи страны.

Я спал хорошо и едва успел встать, как постель уже разобрали и шкуры развесили на нечто

вроде палисадника у красильщиков. Эта чистота и общая практика черкесов ежедневно проветривать свои кровати такова, что после их вставания не видно ни одной разостланной постели. Звание врача, которым снабдил меня мой проводник, согласно нашему уговору, привлекло ко мне множество посетителей, в том числе двух молодых мальчиков с лихорадкой, трех женщин и одной молодой девушки, которую очень беспокоил насморк. Я дал первым немного манны и египетского кассля, приказав всыпать их в сок сушеной сливы в течение 24 часов и выпить. Другим я дал несколько капель меккского бальзама, чтобы заставить их пропотеть. Я отослал их таким образом одного за другим восвояси, посоветовав сидеть дома и соблюдать хорошую диету. Мой хозяин хотел, чтобы я был не только врачом, но и купцом, с тех пор как он видел меня договаривающимся с черкесом об украденной лошади. В общем он спросил меня, не хочу ли я купить несколько молодых девушек. Я ответил, что нет, так как не могу оставаться слишком долго в дороге, чтобы иметь время так далеко водить их с собой, и так как я решил приложить все старания к тому, чтобы вернуться в Каффу, пользуясь морозом, как только соберу некоторое количество целебных трав, растущих в Черкесии. Он отвечал, что в этом сезоне все растения высохли или покрыты снегом. Я возразил ему, что хотя это правда, но имеются и такие растения, стебель которых так высок, что виднеется над снегом, и они не теряют своих качеств от сухости, не говоря уже о том, что эти свойства заключались главным образом в корне. К этому мои проводник добавил от себя «О! Он пользуется топором, чтобы откапывать их», так как, видимо, он вбил себе в голову, что когда он видел меня с топором, роющимся в развалинах Еsку Тihehira, то это было сделано в целях поисков и выкапывания растений. Он сказал мне потом, что мотив, побудивший моего хозяина поставить первый вопрос, заключался в том, чтобы предложить мне одну из своих дочерей, в случае если бы я был расположен купить рабынь, как это делали каффские купцы.

Необходимо отметить, что на Кавказе очень обычным явлением для отцов, матерей, дядей, тетей и т. д. является обмен или продажа детей, племянников и племянниц и т. д. Жизнь научила их, что кроме выгоды, получаемой ими самими от этой продажи, их дети, и в особенности девушки, получают таковую еще в большей степени, так как этим способом они проникают в гаремы богатых турок и даже часто во дворец самого великого султана, становясь государынями, одеваясь, как принцессы и великолепно питаясь. Является ли это результатом полученного воспитания или предубеждения, но девушки, отданные в обмен или проданные своими родителями, покидают их без сожаления и слез, в то время как эти последние желают им со своей стороны удачи и приятного путешествия. Поэтому не отвращение к рабству заставило черкесов отказаться от уплаты хану ежегодной дани, ...а только тот факт, что они не получают ничего взамен. Их беи и мирзы получают полагающуюся им дань отчасти молодыми и красивыми рабынями, отчасти лошадьми. Эта дань отдается им беспрекословно и тем охотнее, чем она им более помогла освободиться от второй дани и защищала их от набегов ногайцев. Эти мирзы продают своих рабынь и лошадей, полученных в виде дани, купцам из Темрюка, Тамани, Каффы, Персии или всем тем, кто захочет за них заплатить.

Я отправился обедать к черкесскому мирзе, который подал мне два хороших блюда, приготовленных по обычаю страны. Первое блюдо было такое же, которое я имел у своего хозяина, с той лишь разницей, что вместо кролика подали барана, разрезанного на куски, а вместо слив сварили сухой виноград. Это дало мне повод спросить, откуда они получают виноград; мне ответили, что из Астрахани и различных других мест, где лозы растут среди кустов и деревьев. Второе блюдо состояло из некоторого количества жареной лани, которою, по словам мирзы, он убил выстрелом из лука. Но это блюдо было слишком сухим, потому что его не готовили на масле, как у нас. Эти два блюда были такие обильные, что они оказались достаточными на десять человек гостей и еще осталось даже около половины. Стол был совершенно порожний, т. е. без скатерти, но хорошо вымытый и очень опрятный. Он служит тарелкой для всех гостей, так как каждый резал на нем мясо, которое он брал пригоршнями, с блюда. Наши сиденья были сделаны большей частью из стволов деревьев, распиленных по длине в вышину табурета. Вследствие простоты их быта оказывается, что столярное ремесло и скульптура не в ходу в Черкесии. Многие из компании, сидевшей за столом, были чужестранцы, которые пришли сесть за стол без приглашения и не будучи даже знакомы с мирзой; это происходит вследствие обычая гостеприимства, так же как у турок и татар. После обеда они ушли, даже не поблагодарив. Другие из участвовавших в обеде принадлежали к числу наиболее уважаемых вассалов хозяина. Немного спустя лакей принес ему турецкую трубку, сделанную из одного куска, и он спросил меня, курю ли я, предложив мне принести другую трубку. Я ответил, что да, но что у меня в кармане есть своя трубка, состоящая из нескольких частей, которые я соединяю вместе. В то же время я достал ее и набил своим табаком, который хранился у меня в маленьком сатиновом мешочке. По образцу турок тот же лакей принес мне огня. Я зажег трубку и курил в компании с мирзой. Когда он выкурил свою трубку, я предложил ему мой табак, который он принял и нашел лучше своего. Я поднес ему небольшое количество табака вместе с новым кисетом, похожим на мой, но более богатым, так как он был выткан маленькими цветами из золота и шелка. Он принял его с видом, давшим мне понять, что подарок был ему весьма приятен, и выразил свою благодарность следующим образом. Он задал мне различные вопросы о цели моего путешествия и задавал наводящие вопросы относительно покупки молодых девушек. Я ему ответил по этому поводу так же, как и моему хозяину. Он весьма великодушно предупредил моего проводника, что тот очень рискует сделаться рабом в Черкесии, так как ногайцы, а также равнинные черкесы и татары, зависящие от хана, рассматриваются со времени их поражения, как враги. Он добавил, что у него уже требовали его ареста и задержания как раба, чтобы использовать для распахивания садовой земли и других тяжелых работ, противных его настоящей профессии, как это имело уже место в отношении одного из его сородичей, захваченного во время проезда по земле черкесов, но мирза охотно желает его помиловать; поэтому, если он будет продолжать меня сопровождать, то следует выдавать его за раба, проданного мне мирзой. Он добавил еще, что один из его слуг уже давно просил у него разрешения увидеться со своими родными,

100

жившими по дороге, через которую я хотел следовать для возвращения на Кальбату; он дает на это согласие при условии, что тот не покинет нас до тех пор, пока мы не достигнем границы. Можно себе представить, какое впечатление оказали на ногайца слова мирзы. Он бросился к его ногам, поцеловал их и умолял дать нам возможность пройти горами, что являлось кратчайшим и самым верным путем. Мирза ответил ему, что мне следует быть довольным. Будучи спрошен, я сказал: так как мирза оказал нам любезность и снабдил таким хорошим средством для нашей безопасности в лице слуги, мне будет очень легко доехать до Астрахани и проехать оттуда обратно до берегов Меотиды. Согласно принятому мною плану возвращения, я предложил даже купить лошадь для слуги. Мирза возразил, что у него есть лошадь лучше чем у нас, и что черкесы так же хорошо обеспечены ими, как и татары и по такой же дешевой цене. Он прибавил также, что их женщины были такими же хорошими всадниками, как и они; подобно им женщины ходили на охоту и не менее ловко стреляли из лука, что татарки не в состоянии были делать. Этот рассказ, казалось мне, достаточно подтверждал истинную или ложную историю амазонок, которых некоторые писатели помещали в этой стране; действительно, я в дальнейшем видел множество всадниц с колчаном за плечами и с луком в руке или с хищными птицами на руке, которые мчались галопом, сидя верхом, как мужчины.

В общем, я видел, что мое любопытство служит препятствием к возвращению в Крым, которое пламенно желал мой опасающийся проводник, но мирза уверил его, что он может спокойно продолжать путешествие, принимая меры, которые он ему предложил. Я выразил ему тысячу благодарностей и поговорил с ногайцем таким же образом; кроме того, я обнадежил его обещанием, которое дал ему, сделать богатый подарок, чему он, казалось, обрадовался.

На следующий день вместо того, чтобы оставаться в этом месте или переменить хозяина, я, как обещал проводнику, в целях избавления от тех, которые хотели затащить нас к себе, решил продолжать путь, поблагодарив моего хозяина и его семью; они выразили недовольство, что я покидаю их так рано. Я дал им несколько небольших подарков и выехал из Хеллипса со слугой мирзы и моим проводником, превратившимся в моего раба. Последний был весьма задумчив и очень обеспокоен. Наконец он мне объяснил по-турецки (язык, который тот не понимал) предмет его беспокойства, а именно: «что этот слуга, увидя нас, углубившихся в стране, мог продать нас обоих в качестве рабов своего господина или как своих личных, или обеспечить для наших лошадей новых хозяев, которые, может быть, не будут так рассудительны, как первые, а ему известно, кроме того, что черкесы более строги к воровству, чем ногайцы». Я наилучшим образом уверил его, сказав, что не думаю, чтобы этот слуга способен был сделать то, чего он опасается; в общем из боязни встречи с новым хозяином наших лошадей мы будем останавливаться в городах или селениях лишь для пополнения нашего багажа съестными припасами для нас и ячменя для лошадей. Он, казалось, немного успокоился этим.

101

В течение всего этого дня мы не видели по дороге ничего, кроме приятной смены полей, лугов и лесов, перерезанных несколькими невысокими горами, среди которых то здесь, то там появлялись мужчины и женщины верхом на лошадях.

Некоторые из последних имели сокола на руке, другие колчан за спиной и лук в руке, вроде Диан, одним словом, в том виде, как представил мне мирза. В полночь мы остановились у подножья небольшой возвышенности, сплошь покрытой лесом, чтобы освежить наших лошадей, покушать и отдохнуть. Мой ногаец собрал сухого хвороста, пока черкес задавал ячменя лошадям, потер огниво и зажег хороший огонь. Мы съели холодное жаркое с галетами из тмина, которые наша хозяйка из Хеллипса положила в софа, и мы все отдохнули до 5 часов утра; мои оба спутника на войлоках, помещавшихся под седлами наших лошадей, а я на своем ковре. После этого мы продолжали наше путешествие до полудня, пока не остановились около ручейка, сбегавшего с одной из соседних гор; быстрота обеспечила его от замерзания; он катил свои светлые воды по галькам с приятным журчанием. После того как наши лошади насытились ячменем и некоторыми травами, которые они нашли под снегом, скребя ее ногами, как татарские кони, мы зажгли, как и раньше, огонь и наш черкес приступил к обязанностям повара следующим образом. Он срезал две раздвоенные палки, воткнул их перед огнем и прицепил к другой заостренной палке, длиной приблизительно в одну пядь кусок лани, которую он имел у себя в софе; он положил оба конца этой палки или деревянного вертела на раздвоенные концы двух других и оставил мясо висеть таким образом над огнем, не трогая его, пока оно не было почти что изжарено с одной стороны, посыпая только от времени до времени немного солью вместе с мукой из тмина. Затем он повернул его на другую сторону и оставил, как и раньше, над огнем, пока мясо не было совершенно изжарено.

Пообедав, мы сели опять верхом и двинулись в путь, не встретив в течение дня ничего такого, что существенно отличалось от виденного раньше, если не считать большого числа гор и маленькую речку, которую черкес назвал Хипнео.

Вечером мы проехали через селение, состоящее приблизительно из 150 больших хижин, построенных так же, как и в Хеллипсе.

Обитатели, по крайней мере те, которых я видел, были не менее красивы, не менее вежливы и не менее гостеприимны. Один из них употребил все усилия, чтобы заставить нас переночевать у него; мой новый проводник был весьма обрадован, но ногаец отвечал, что я тороплюсь к берегам Меотиды, чтобы избежать оттепели, и решил останавливаться лишь для еды и отдыхать три или четыре часа, что мы и делали ежедневно с тех пор, как он был со мной, или в лесу, или на берегу источника. Однако мы зашли на час в хижину, где хозяин нас угостил бузой и кисловатым коровьим молоком. Было также подано кобылье мясо, которое черкесы, как и татары, хранят для путешествий, хотя и менее часто. Так как слуга мирзы имел большую медную бутылку, привешенную к седлу его лошади, которую мы опорожнили на месте

102

нашей стоянки, то он наполнил ее коровьим молоком как наиболее здоровым напитком, по его словам, и наиболее утоляющим жажду. Он хотел заставить приготовить нам обед свою жену, которая была еще молода и красива, как и все из ее народности, но мы извинились, заявив, что недавно пообедали. Он имел лишь одного молодого сына, приблизительно в возрасте пяти лет.

Хотя мы имели в софе дикого неощипанного гуся вместе с хлебом из тмина, я приказал моему ногайцу спросить у этого человека, имеет ли он мяса для продажи. Он ответил, что у него есть лишь хороший кусок сырой лани. Я предложил ему табак или копейки; человек выбрал первое, и ногаец дал ему две маленьких пригоршни из своего кисета, но так как я подумал, что это слишком мало, то хотел дать ему еще столько же из своего кисета; ногаец сказал мне, чтобы я этого не делал. Поскольку он был более чем доволен, я не преминул дать ему хорошую пригоршню, несмотря на это замечание.

Почти невозможно поверить тому огромному количеству диких животных и дичи, которое встречается в этой стране, несмотря на то, что их убивают здесь в большом количестве, так как все население, как мужчины, так и женщины, являются охотниками и охота здесь настолько же дозволена, насколько и обильна.

Помимо этого здесь разводят много домашних животных, среди них большие и очень красивые бараны, из длинной и тонкой шерсти которых можно делать, по моему мнению, прекрасное сукно, если бы только жители обладали этим уменьем. Они же, однако, делают из нее только грубо сотканную серую материю, представляющую из себя смесь этой шерсти с шерстью верблюдов или дромадеров: из нее делаются их япунджи, то, что им наиболее удается. Калмыки и ногайцы, живущие ближе всего, а также некоторые казаки, населяющие местность, расположенную между Танаисом и Волгой, употребляют в большинстве случаев эту ткань для одежды. Вообще все эти народы носят обычно зимой шубы из бараньей шкуры без суконного верха и мехом наружу, как лапландцы.

После того, как мой ногаец убрал кусок дичи вместе с гусем, мы продолжали наш путь приблизительно до трех часов утра. Мы остановились между двух маленьких гор, где наш черкес стал опять поварничать с нашим гусем, хотя способом, несколько отличавшимся от первого. Он разрезал его на куски толщиной с детскую руку и насадил их, как турки делают со своим кебабом, на маленький прут, который он привязал к палке немного толще, чем трость, заостренной с одного конца. Как только огонь, который развел мой ногаец, достаточно оттаял землю, он воткнул ее в землю, не воспользовавшись, однако, как раньше, деревянным вилообразным таганом. Он оставил его висеть, пока мясо не изжарилось с одной стороны. Затем он поворачивал его на другую сторону, соля, как он это делал с куском лани, пока гусь не был изжарен со всех сторон. Кажется, сама природа научила этот народ так легко приготовлять мясо, так же как у лапландцев, что я видел позже на Крайнем Севере, где жарили

103

мясо приблизительно таким же образом...

Мы соблюдали вплоть до Каспийского моря этот способ путешествия, останавливаясь лишь на короткое время в селениях, не отличавшихся вовсе (или по крайней мере очень мало) от других, которые мы проехали, и где опасения моего ногайца заставили его замечать, что некоторые черкесы бросали на него недоброжелательные взгляды, казавшиеся ему плохим предзнаменованием. Мы остановились, между прочим, в одном селении, состоящем более чем из двухсот хижин, у одного оружейника, где я купил саблю и где нас хорошо приняли к обеду. Этот оружейник выразил удивление моему ногайцу, что он рискнул появиться в Черкесии, но когда мой взгляд сказал ему, что он был моим рабом, оружейник стал смотреть на него благожелательнее. Когда я случайно вынул свои часы, чтобы посмотреть, который час, то жена и дочь этого оружейника вместе с тремя его сыновьями и некоторыми соседями, которые пришли к нему, привлеченные простым любопытством увидеть нас, приблизились ко мне и стали рассматривать с удивлением часы, так как они никогда не видели подобного механизма, казавшегося им одушевленным и говорящим, вследствие шума, который он производил. Несколько недель тому назад при одном из таких обстоятельств я был окружен целой ордой ногайцев, которые, слыша тиканье часов, спрашивали меня, на каком языке они говорят. Мой проводник тоже беспрерывно задавал мне вопросы, свидетельствовавшие, что он был совершенно невежественным. Так, например, он мне задал такой вопрос во время одной ясной ночи, когда мы путешествовали при свете луны: есть ли таковая луна в моей стране и имеем ли мы солнце? Он твердо верил, что в моих часах находилось несколько домовых, которые двигали колесики и производили шум. Я тщетно пытался дать понять ему, так же как и другим, что здесь нет ничего сверхъестественного и что это есть результат человеческого искусства. В общем, я старался не вытаскивать часы при этих людях, чтобы избежать неудобства от их вопросов.

Проехав таким образом в три или четыре дня значительную часть страны, прорезанною лесами, горами, полями (настолько плодородными, что они приносят урожай, как мне сказали, почти не требуя обработки) и лугами, где засохшая трава поднималась в нескольких местах выше снега, покрывшего ее на фут, мы встретили несколько селении (одни постоянные, другие передвижные, вроде ногайских кедди), которые, казалось, были населены Адонисами, Венерами и лошадьми, прекраснее когда-либо виденных до сих пор после арабских, и, наконец, проехав множество озер и рек, мы достигли северной части Дагестана...

14-го утром мы приехали на западный берег Каспийского моря, я хочу сказать, к его северо-западу, между самым северным устьем реки Штрели и самым южным рукавом Волги, без других приключений, кроме недоброжелательных взглядов, бросаемых на моего ногайца некоторыми черкесами, которых мы встречали от времени до времени; они не причинили ему никакого вреда, поскольку слуга мирзы отвечал тем, которые задавали ему некоторые вопросы по поводу него, то, что он принадлежал ему, что он был моим рабом и что я купил

104

его у его хозяина...

Разочаровавшись увидеть Азов, я сказал моим проводникам, что целиком положусь на их руководство в моем возвращении, лишь бы увидеть Кальбату столицу равнинной Черкесии и чтобы я достиг затем берегов Меотиды кратчайшим путем. Мы все единогласно решили удаляться от соседства калмыков насколько это будет возможным, а мой ногаец, постоянно беспокойный и боязливый, увещевал меня, в частности, что необходимо избегать останавливаться в черкесских селениях, через которые мы должны были проходить, так же, как мы делали это раньше. Я согласился с его предложением, и мы решили, что не следует ни в чем проявлять недоверия в отношении нашего черкеса, чтобы это не заставило его призадуматься над тем, о чем он может быть даже не думал, и чтобы он не использовал свое преимущество. Мы направились с таким решением в сторону юго-запада...

Мы продолжали наше путешествие днем и ночью, останавливаясь лишь у некоторых источников, рек, прудов и лесов, чтобы покушать то, что мы покупали, проезжая через селения, и задать ячменя нашим лошадям; это мы сделали в трех или четырех селениях, начиная от Астрахани до Кальбаты, и это совершалось по причинам, о которых я скажу дальше.

Первое из селений находилось в семи днях пути от устья реки, насколько я мог заключить из направления, по которому мы следовали или из того, как мы отклонялись от дороги. Мы остановились в этом селении на ночь из-за развалин, которые показались мне остатками древнего значительного города, расположенного недалеко оттуда. Эти развалины состоят из двух груд камней, сваленных среди терновника и различных частей хорошо сцементированной стены, которые не могли разрушить время или непогоды. Среди главнейших материалов имелись различные твердые камни, разнообразных форм и величины; большей частью квадратные, цвета золы...

Селение было самое обыкновенное и его обитатели, не уступавшие по красоте и гостеприимству тем селениям, которые я уже посетил, приняли меня так хорошо, что заставили провести одну ночь и хотели поссориться за право пустить нас ночевать... Молодой человек, его брат, снял с меня сапоги, а молодая девушка, его сестра, вместе с матерью, вымыли мне ноги, как в Хеллипсе. Пока его отец заботился о наших лошадях, они приготовили нам на ужин молодого вепря с четвертью козленка, которых они зажарили; первого наподобие того, как наш черкес приготовил куски лани, а второго сварили, как в тех местах поступили в отношении кролика и дичи. Так как мои два проводника были магометане, они не тронули вепря, но принялись с большим аппетитом за остальное. По этому поводу я спросил нашего хозяина, который не ел ни первого, ни второго, к какой религии он принадлежит. Он мне ответил, что он придерживается религии горных черкесов, то есть той, которую ему оставили его предки. Мой черкес, который также принадлежал к ней, дал мне объяснение через моего ногайца, хотя путанно и очень смутно; другие, более осведомленные, чем он, дали мне потом

105

более ясное представление об этой религии.

Горные черкесы, насколько я мог узнать из рассказов, являются чем-то вроде друидов, поклоняющихся старым дубам и другим деревьям, где, как им кажется, живут какие-то невидимые божества, способные исполнить их мирские просьбы, так как о желаниях духовного добра и вечной жизни, испрашиваемых у неба и обычных для тех, кто верит в бессмертие души, независимо от того, к какой религии они принадлежат, у них нет никакого представления. Собираясь в определенные месяцы и дни, они образуют процессии с зажженными факелами вокруг этих деревьев, посвященных их божеству, у подножья которых они приносят в жертву различных животных, как, например, быков, овец, ягнят и коз. Их маги, или жрецы, выбранные из числа старейшин, раздают присутствующим мясо и относят его больным и бедным, которые в тот день отсутствуют. Насколько меня уверяли армяне и греки, жившие среди них и присутствовавшие на этих обрядах, эти жрецы не умеют ни читать, ни писать. Они ограничиваются тем, что повторяют несколько молитвенных формул, которые они передают своим преемникам в том виде, как они сами получили от своих предшественников. Множество деревьев, замеченных мною то тут, то там проезжая через их страну, носили на стволе и крупных ветвях потемневшие следы от дыма и пепла подтверждали существование этих обычаев и суеверных церемоний. В общем нет ничего более сложного, чем черкесская религия в целом, так как она представляет из себя смесь с другими, как я об этом уже упоминал. Те, кто живет ближе к персам и татарам, становятся обрезанцами и смешивают язычество со многими магометанскими обычаями. Те же, кто имеет больше всего торговых сношений с московитами, армянами и грузинами, заимствуют у них многое из их обрядов. Мой хозяин был отщепенцем, не будучи собственно ни магометанином, ни евреем. По крайней мере он ел без угрызений совести свинину, запрещаемую кораном и мусульманским законом.

Может быть, мой черкес был не лучшим магометанином и съел бы также вепря, если бы не был принужден к этому примером ногайца. Кроме того ни тот, ни другой не утруждали себя в отношении омовения и частых молитв, так как я не видел их делающими ни то, ни другое. У хозяина мне сделали те же предложения, которые мне делали в других местах касательно покупки нескольких девушек, но я отделался тем же способом. Я находил черкесов все более красивыми, по мере того как мы продвигались между гор. Так как я не встречал никого, отмеченных оспой, я пришел к мысли спросить их, нет ли каких-либо секретов, чтобы гарантировать себя от опустошений, который этот враг красоты производил среди стольких народов. Они мне ответили утвердительно и сообщили, что это средство заключается в том, чтобы привить ее или передать тем, кого надо этим предохранить, взяв гной зараженного и смешав с кровью путем уколов, которые им делали. Я решил поэтому посмотреть операцию, если это возможно, и с этой целью я осведомлялся во всех селениях, через которые мы проходили, имелись ли там лица, над которыми это проделали. Скоро я нашел случай ознакомиться с оспопрививанием у черкесов в одном селении Деглиад, где я узнал, что когда мы проходили,

106

там производили прививку маленькой девочке четырех или пяти лет. Сначала, как мне сообщили, ей дали немного слабительного. Я попросил, чтобы мне его показали, так как мой ногаец не смог бы объяснить, и мне показали сухие листья воловьего языка, которые они варили, как мне сообщили, с кореньями и медом. Девочку отнесли к маленькому мальчику трех лет, который был болен этой болезнью и у которого оспинки и прыщики начинали гноиться. Старая женщина произвела операцию, так как наиболее пожилые представители этого пола имеют репутацию самых разумных и знающих и они практикуют медицину подобно тому, как самые старые другого пола практикуют священство. Эта женщина взяла три иголки, связанных вместе, которыми она, во-первых, сделав укол под ложечку маленькой девочке, во-вторых в левую грудь против сердца, в третьих, в пупок, в-четвертых, в правую ладонь, в-пятых, в лодыжку левой ноги, пока не пошла кровь, с которой она смешала гной, извлеченный из оспинок больного. Затем она приложила к уколотым и кровоточащим местам сухие листья коровника, привязав сверху две кожи новорожденных ягнят, после чего мать завернула ее в одно из кожаных покрывал, из которых состоит, как уже говорил выше, постель черкесов, и таким образом завернутую она унесла ее к себе. Мне сказали, что ее должны были держать в тепле, кормить лишь кашей, сделанной из тминной муки, с двумя третями воды и одной третью овечьего молока, ей не давали пить ничего, кроме прохладительного отвара, сделанного из воловьего языка, немного лакрицы и коровника, трех вещей, весьма обычных в стране. Меня уверили, что с такими предосторожностями и при хорошем уходе оспа не преминет благополучно уйти небольшими количествами на седьмой день или позднее, чаще всего 5-й или 6-й и даже раньше; по этому вопросу я ссылаюсь на слова старухи, не имея любопытства ожидать результатов. Они сказали мне относительно другой меры предосторожности, которую они принимают против опасных последствий оспы, а именно рассматривать всех маленьких детей, хотя и мало предрасположенных к этой болезни, еще до заражения ею, как неизбежно долженствующих заболеть, раз необходимо, чтобы кто-нибудь имел ее в действительности для передачи другим.

Как бы то ни было, среди нескольких тысяч, с которыми я встретился проездом по Черкесии, я не видел никого обезображенного оспой; возможно, что это результат хорошего климата. Другой, более естественный способ передачи оспы, как мне передавали, заключался в том, чтобы класть в постель вместе с больным этой болезнью того, кому хотят ее привить, предварительно дав ему слабительного; это делается до того, как оспинки созреют. Родители так озабочены красотой своих детей, что они их часто относят на расстояние одного дня и более от своего жилья, в селения, где узнают, что кто-нибудь там заболел оспой. После коровника, воловьего языка и солодкового корня, который они зовут на своем языке, первое Albahel, второе Fehinne и третье Allida петуший гребешок (амарант), именуемый ими Hellenheit, и стоголовник, называемый Heldeit, занимают у них первое место. Они кипятят вместе небольшое количество листьев и кореньев каждого из этих сортов трав и приготовляют род гизана (охладительного отвара), который они пьют вволю безразлично при каких бы то ни было обстоятельствах*.

107

Пищей, чаще всего употребляемой черкесами, является баранина, говядина, птица, как домашняя, так и дикая, и прочая дичь. Горцы, имеющие в небольшом количестве оба первых вида пищи, охотно едят конину, отдавая ей предпочтение, подобно крымским татарам и ногайцам, и нас угощали ею повсюду.

Мой ногаец не забыл наполнить наш сундук преимущественно дичью, которая изобилует в их горах.

Их хлеб, как и в Хеллипсе, представляет из себя тминную лепешку, поджаренную на углях. Жители равнин подчиняются хану и доставляют ему в случае нужды 25 000 и более человек

Их свадьба является лишь гражданским актом. Их старейшины служат им судьями, так же как и священниками. В общем, хотя я говорил, что отцы и матери охотно уступают своих дочерей для продажи, однако они им предписывают сохранять девственность, потеря которой влечет уменьшение их цены вдвое. Мужчина, который изнасиловал какую-нибудь девушку, считается нарушившим закон гостеприимства и его принудили бы купить ее у родителей, которые одни имеют право располагать ею, за ту цену, как если бы она была еще девственницей. Но после покупки он может располагать ею как ему заблагорассудится, сделать из нее наложницу или продать.

Их правосудие и наказание почти не отличаются от обычаев ногайцев и крымских татар. Род наказания преступника и его выполнение представляются на выбор обиженного лица, которое может, если захочет, поразить кинжалом того, кто убил его родственника, сына или друга. Вор, не могущий возвратить то, что он украл, осуждается на рабство к тому, кому он нанес ущерб и который может или пользоваться его трудом столько времени, во сколько оценивается украденная вещь, или продать его, уплатив излишек, если он стоит дороже тем, кому он принадлежит по праву. Но если он возвращает украденное, то считается в расчете, после определенного количества ударов кнутом по голым плечам.

В трех днях пути от последних развалин мы встретили другие, менее значительные, но лучше расположенные на склоне одной возвышенности. Эти руины окружены самыми красивыми в мире равнинами, благодаря своему простору; на юго-западе вид ограничен густым лесом. Материал этих развалин состоит лишь из стен и различных куч из камешков, перемешанных с меньшим количеством других твердых камней. Остались только эти стены, некоторые части простенков, которые, кажется, принадлежали некоторым сооружениям; на основании их можно судить, что здесь стояло нечто большее, чем простое селение. Некоторые остатки мостовой с камнями красноватого оттенка, цвета и формы дороги Эмилия или Аппия наиболее достойны внимания. Сначала я и их принял за глину или кирпич, рассмотрев вблизи, я нашел, что они были естественные и имели лишь искусственную квадратную форму, с той разницей, что некоторые оставались такими, какими их создала природа, а именно в виде различных фигур круглых, треугольных или, другими словами, не обделанные или полиро

108

ванные. Самые большие могли иметь до 3-х футов в диаметре.

После того как мы остановились на этом месте столько времени, сколько необходимо было увидеть то, что я передаю, мы продолжили наш путь в решении переночевать в первом селении, чтобы получить еще некоторые сведения. Встретив несколько женщин верхами с колчаном на плече, мы осведомились у них, сколько оставалось еще пути, чтобы доехать дo места; они ответили нам 5 или 6 часов. Так как я помнил то, что читал и видел на карте относительно местоположения, которое древние географы приписывали тому, что они называли колоннами Александра, я подумал, что они могли быть именно в этом месте или на месте предыдущих развалин, где высота полюса была та же, в некотором расстоянии от последних.

Мы переехали вплавь на наших лошадях маленькую речку, текущую с севера на юг, как мы делали со всеми реками, на которых мы не встречали моста или которые не замерзли, поскольку как черкесские, тaк и татарские лошади весьма привыкли к этому.

Селение, в котором мы остановились, состояло приблизительно из 50 хижин. Нас приняли с обычными церемониями гостеприимства. Я не пролил больше света на эти развалины, чем я имел сведений о предыдущих руинах в Деглиаде. Проведя там ночь, наполнив нашу софу съестными припасами и ячменем для наших лошадей, мы проехали в другое селение, находившееся лишь в 1/4 лье; оно было более обширным и имело почти на треть хижин больше. Я не получил здесь новых сведений и решил не останавливаться.

Так как мы были недалеко от равнинных черкесов, наши опасения уменьшались и, казалось, росла боязнь у нашего черкеса. Он сообщил мне, что становится бесполезным для нас, раз ногаец был в состоянии отвезти меня один, так как, по его словам, мы находились в 1 или 2 днях пути от Кальбаты, куда он не собирался въезжать. Его соображения, которые он не скрыл от нас, заключались в том, что жители равнинной Черкесии и калмыки, с которыми мы встретимся на севере, были послушны хану, в то время как он не считал его за суверена. Больше того, он был из числа тех, которые разбили его брата в 1708 году. Он добавил, что имел родственника, жившего не особенно далеко отсюда, и хотел его навестить. После этого я дал ему различные мелкие подарки, вроде табака и других безделушек (которые он, однако, не считал за таковые), вместe с несколькими экю и копейками, чему он, казалось, очень обрадовался. Затем мы расстались. Я и мой ногаец продолжали наше путешествие, не останавливаясь, однако, ни в каком другом селении, разве только для закупки провианта, и мы продолжали проявлять столько проворства, что прибыли в Кальбату 24-го числа без всякого приключения.

Кальбата заслуживает названия города, благодаря своей величине, но не благодаря своей красоте, хотя она и является столицей равнинной Черкесии. Ее дома плохо построены, в большинстве случаев это стволы сосен или других деревьев, сложенные четырехугольником

109

друг на друга и покрытые дерном; иногда же это просто хижины, сделанные из различных плетенок, соединенных вместе, или из сплетенных ветвей деревьев, покрытых грязью и навозом коров, смешанными с нарезанной соломой и зеленым дерном, как в Перекопе. Эти дома имеют только один этаж, так что они чрезвычайно низкие, за исключением небольшого количества домов, имеющих нечто вроде фундамента и каменных стен величиною в рост человека, на которые кладут стволы деревьев или плетенки. Жителями этого города являются черкесы и ногайцы, смешанные с белыми калмыками, евреями, греками и армянами, одним словом со всеми народами, о которых я упоминал после Бендер, за исключением черных калмыков.

Черкес Сеферза Мирза, который назначил мне свидание в этом месте (Кальбате) у одного своего знакомого работорговца по имени Давуд, окончив свои дела и, предполагая из факта моего промедления, что я переменил принятое решение проехать через этот город и вернусь другим путем, уехал, как мне сказали, десять дней тому назад. Этот купец имел у себя среди пяти красивых черкешенок, предназначенных для продажи, одну белую калмычку. Ее цвет лица действительно был похож по белизне на снег...

Мы покинули Кальбату 26-го и достигли восточного берега Меотиды 31-го, проехав через несколько ногайских орд, которые были немного менее безобразны, чем первые; там и сям находились оседлые селения черкесов, грузин и мингрел, которые, как я сказал, образовали колонии под протекторатом хана.

... Терки, столица черкесской Татарии, самая южная граница нынешних владений Его Величества; черкесам не разрешается жить возле этого города.

Я не могу здесь не описать несколько подробнее Черкесию и ее жителей. Терки, их главный город, расположен в очень просторном месте, болотистом у моря, на 43°232 северной широты, имеет около 3 верст в окружности, хорошо укреплен крепостным валом и бастионами в современном стиле, хорошо снабжен пушками, и в нем всегда находится многочисленный гарнизон под командой губернатора. Черкесский князь, проживающий здесь, имеет 500 русских солдат для своей охраны, но никому из его подданных не разрешается вступать в какую-либо часть фортификации.

Со времени приведения в покорность этих местностей Россия поставила всюду свои силы, не только русские гарнизоны и русских губернаторов, но и магистратов, и священников только из христиан. Несмотря на то, что черкесские татары управляются своими князьями, лордами и судьями, правосудие у них осуществляется именем российского императора, и в важных делах не без присутствия русских губернаторов, причем все обязаны давать клятву

110

на верность Его Императорскому Величеству.

Мужская одежда черкесов такая же, как у ногайцев, только их шапки иногда шире, и их верхняя одежда, грубый плащ из овечьей шкуры, завязывается у шеи шнурком, и поскольку он не настолько просторен, чтобы закрыть все тело, они поворачивают его кругом в зависимости от ветра и погоды. Мужчины их намного приятнее, чем ногайские, и женщины крайне хорошо сложены, с чрезвычайно прекрасными чертами лица, привлекательным чистым цветом кожи, прекрасными черными глазами, которые вместе с их черными волосами, свисающими двумя локонами с каждой стороны лица, придают им очень приятное обличье. Они носят черный чепчик на голове, покрытый прекрасной белой накидкой, повязанной под подбородком. Летом они носят только рубахи различных цветов, открытые спереди так низко, что можно видеть их тело ниже пупка. Их мягкий юмор и живая свобода в разговоре делают их очень желанными; несмотря на это, они имеют репутацию очень честных жен, и это твердый пункт в их хороших манерах. Когда кто-нибудь приходит поговорить с женщиной, ее муж выходит из дома, и я не берусь судить происходит ли это вследствие их благородства, или стремления оправдать доверие мужей, или основание всего этого только в молве.

Их язык общий с соседними татарами, хотя их вожди знают и русский язык.

Их религия языческая; хотя они и употребляют обрезание, у них нет ни священников, ни Корана, ни мечетей, как это есть у других мусульман. Каждый совершает собственное жертвоприношение и развлечение, для которых, однако, у них есть несколько твердо установленных обычаем дней, а не какое-либо распоряжение.

Наиболее торжественное жертвоприношение совершается в случае смерти одного из друзей, В этом случае мужчины и женщины собираются в поле, чтобы присутствовать при жертвоприношении, каковым является козел. Убив его, они разделывают его; шкуру, голову и ноги растягивают на кресте на вершине длинного шеста, поставленного внутри ограды, и именно возле этого места закладывается жертва; мясо затем варят и жарят и съедают. Когда праздник заканчивается, мужчины встают и воздают хвалу шкуре бормотанием нескольких молитв. Женщины удаляются, а мужчины заключают церемонию выпивкой большого количества водки.

Деление Черкесии на бейлики.

Название округов Число жилищ

111

Сагаке 500

Жанна 500

Бизеду. Существуют 2 независимых бея 1000

Гемиргия, или Гемиргой. Были 2 бея 2000

Бесней, или Бессини 1000 около

Дударух 200

Лауказе 200

Бесскессек-абаза Биберди 120

один бей 620

Кимлик 60

Трам 40

Бесслибай 200

Кабарта 3000 около

Кучук-Кабарта 800

Тауз-султан-кабак 600

Гилаксан 400 и 5 селений

Описание Черкесии

Черкесия делится на 14 бейликов, или округов, самостоятельных каждый в своих границах. Она ни от кого не зависит и состоит под покровительством крымского хана, насколько сама признает это для себя удобным; в случае предъявления им каких-либо чрезвычайных требований отвергает их без стеснения. Так было, например, в 1723 году. Крымский хан Каплан-Гирай хотел обязать провинцию Кабарта, самую значительную из всех, давать ему большее число рабов, чем было установлено. Народ взялся за оружие, произошло кровопролитное сражение, татары были разбиты наголову, сам хан едва успел спастись и потерял свои сапоги; в битве легло более 5000 татар, в том числе многие мирзы и дворяне.

Не найдя себе поддержки в остальных провинциях, Кабарта

ПИтЕР ГЕНРИ бРуС

МЕМУАРЫ

Немец Питер Генри Брус (1692 1757) военный офицер, состоявший на службе в Пруссии, России, Великобритании. В России служил при Петре I, на Кавказе побывал во время Персидского похода Петра I в 1722 году. «Мемуары», написанные на немецком языке, а впоследствии переведенные автором на английский язык, содержат описание его путешествий по Германии, России, Татарии, Турции, Западной Индии

Перевел с английского В. Аталиков

112

обратилась за помощью к царю Московии. Бей дал царю в заложники своего сына, и этот молодой человек принял христианство. Прочии области Черкесии обратились против Кабарты и стали на сторону Крыма, с которым они пребывают в добром согласии вследствие того, что каждый бей, в видах приобретения покровительства татар, берет к себе на воспитание одного из принцев ханского дома Алидженги. Вообще нет почти такой фамилии дворян или мирз, которая не воспитывала бы одного из этих принцев, так как это считается у них большою честью. Избрав кого-нибудь воспитателем, хан отправляет к нему принца через три дня после его рождения. Воспитатель содержит его как собственного сына до 15 или 16 лет. По достижении им этого возраста, даются ему рабыни. Если которая-нибудь разрешится от бремени, то она получает звание госпожи, и для новой госпожи строится отдельное жилище.

Итак, черкесские князья, соединившись в числе 52 человек, причем каждый из них имел под своим начальством 50 всадников, вели беспрерывную войну против населения Кабарты, но не могли причинить этой провинции большого вреда, так как она занимает долину, проход в которую так тесен, что по нему можно следовать только поодиночке; сверх того, сама Кабарта в состоянии выставить в поле 5000 воинов. Тем не менее, война сделалась ей в тягость вследствие угона стад с пастбищных мест и вынужденного прекращения полевых работ. Это последнее обстоятельство причинило в стране большой голод.

Бей Кабарты назывался Аслан-бей (Родовое имя его Жанболат-оглу). У него получил воспитание Салих-Герай, сын нынешнего крымского хана Ceaзет-Герая. Несмотря на то, что бей отдался под покровительство Московии, принц часто навещал своего воспитателя. Имея от царя только 10 тыс. руб. в год, под условием продолжения войны против татар, и не рас

113

считывая на помощь войсками, бей вступил через посредство своего воспитанника в сношения с ханом и получил oт него прощение и обещание покровительства. Это произошло 24 декабря текущего года. Салих-Герай прибыл в Крым в сопровождении Жамболата-оглу (брата бея) и 20 знатнейших мирз. Они приняли присягу на верность хану и обязались дать ему 5001 чел. рабов и рабынь в вознаграждение за татар, убитых в продолжение войны. Затем они отправились обратно 26 февраля по их стилю.

Черкесия расположена за рекою Кубанью и простирается до гор Кавказа. Это страна плодородная, с прекрасными равнинами и горами; вода здесь в изобилии. Она граничит: с одной стороны с калмыками, ныне состоящими под покровительством царя; с другой стороны с Каспийским морем, где находится крепость Терк, принадлежащая московитам; затем с Абазой, прилегающей к горе Кавказу и простирающейся до берегов Черного моря; наконец, с Меотийским болотом. Таким образом, страна эта заключается между морями Черным, Каспийским, и Забакским.

К Забакскому морю прилегает округ Сагаке, имеющий одного бея, которому подчиняются 500 жилищ. К востоку от этого округа находится округ Жанна, состоящий из 500 жилищ, управляемых беем. Затем следует округ Бизеду, в котором владеют два бея; они имеют каждый свое прозвание и независимы один от другого; один из них называется Кимси, другой Керкиной; у каждого из них состоит в управлении до 500 жилищ. Далее находится округ Гемиргия; прежде управлялся он двумя беями, из которых один назывался по имени округа, другой носил имя Мокосигилан; ныне имеется только один бей, который носит оба названные титула и управляет 2000 жилищ.

Посреди этого перешейка находится округ Бесней, наиболее плодородный и богатый. Он расположен на равнине, имеет около 1000 жилищ, между которыми много дворянских; жители славятся своею красотою. Округ этот пользуется большим уважением как по многочисленности его дворянства, так и по храбрости его жителей.

КсавериоГлавани

ОПИСАНИЕ ЧЕРКЕСИИ

Ксаверио Главани французский консул и одновременно первый врача крымского хана. Его сочинение написано в 1724 году в Крыму

Перевел с французского Е. Г. Вейденбаум

114

За ними находится округ, называемый Бесскессек-Абаза; жители его переселились из Абазы и отдались под покровительство черкесов. Они управляются черкесским беем, но по языку и происхождению они абазы. Название Бесскессек-Абаза значит пять поселений, а именно: первое называется Дударух и имеет 200 жилищ; второе Лауказе, с 200 жилищ; третье Биберди, 120 жилищ; четвертое Кимлик, 60 жилищ; пятое Трам, 40 жилищ.

За этим округом, ближе к Каспийскому морю, находится округ Бесслибай, имеющий бея и 200 жилищ.

Последний округ в восточном направлении называется Кабарта. Границы его приближаются к крепости Терку, получившей свое название от реки Терка, которая омывает стены этой крепости. Округ Кабарта обширнее и могущественнее всех остальных; в нем 3000 жилищ и много дворянства, под управлением одного бея.

К стороне калмыков находится округ Кучук-Кабарта (Малая Кабарта), который оставался всегда верен Крыму; в нем один бей и 800 жилищ. На юге, близ Кавказа, расположен округ Тауз-султан-кабак, имеющий одного бея и 600 жилищ. Затем, у самой подошвы Кавказа, находится округ Гилаксан; в нем один бей и 400 жилищ. В зависимости от этого округа состоят пять селений в Кавказских гоpax.

Первый округ между черкесами есть Чегем, имеющий 500 жилищ и зависимый от Кабарты. Второй называется Дюгер-Талкареки, состоящий тоже в зависимости от Кабарты, в нем 500 жилищ. Третий называемый Эбаги-Бараки, зависит от Бессини, и имеет 200 жилищ. Четвертый Каракай, с 200 жилищ, зависит от Кабарты. Пятый Карабай, имеет 600 жилищ и состоит в зависимости от Гемиргоя. Вот подробности о стране черкесов и их бейликах. Каждый бей самостоятелен в своем владении, хотя они почти всегда находятся под покровительством хана Татарии. Произошло это вследствие того, что они легкомысленно позволили ханам обмануть себя: один из ханов прислал к ним своего сына, другой двух, третий трех сыновей и, таким образом, мало-помалу черкесы подпали под управление султанов. В настоящее время в черкесской стране считается 52 султана, способных носить оружие; самый бедный из ниx имеет при себе 50 конных и хорошо вооруженных слуг. В отношении управления Черкесией и в видах обуздания народа султаны действуют заодно, так что черкесы сделались как бы рабами султанов. Каждый бей как бы усыновил одного султана; наиболее могущественные из мурз имеют также по одному султану в своих домах. Эти султаны повелевают и начальниками и народом. Власть беев ничтожна, так как подданные состоят у них только в мнимом рабстве: испаи может во всякое время продать, кому захочет, каждого из этих подданных и никто не посмеет ему противоречить; он распоряжается ими, как своими подданными, как своею собственностью. Каждый испаи имеет одно или два селения, в управление которых даже бей не может вмешиваться. Если кто-либо из рабов совершит проступок, бей призывает старшину селения и приказывает ему наложить на провинившегося подданного

115

или раба подобающее взыскание. Когда наступает время обязательной посылки ко двору в Крым рабов и рабынь, все испаи собираются у своих беев, которые определяют, сколько каждый из них должен дать сообразно имеющимся у него селениям. Затем каждый испаи отправляется в свое селение и избирает мужчин и женщин по своему усмотрению; никто, ни отец, ни мать, ни родные не могут противиться сделанному им выбору; напротив того, они бывают этим очень довольны, так как у себя на родине они все рабы, на чужбине же могут рассчитывать попасть на свободу. Испаи доставляют избранных ими людей к беям, а эти последние отправляют их к хану.

Обхождение их похоже на франкское: они вежливы и, приветствуя, снимают шапку; женщины принимают чужеземцев с радушием; для принятия пищи они садятся по-франкски за стол. Женщины гордятся своим стройным станом и носят особый род корсета; вообще же женская одежда похожа на турецкую. Они употребляют в пищу много мяса и мало хлеба, который приготовляется из просяной муки; вина не имеют, но гонят много водки из зерновых хлебов, яблоков, груш, слив и других плодов.

О религии их я не могу ничего сказать, так как их верования смешанные: они чтут субботу, воскресенье и пятницу, празднуют пасху с христианами и байрам с турками, утверждая, что все хорошо; в обществе христиан они не соблюдают никаких постов, находясь же с турками, выдают себя за турок; так поступают они и со всеми другими религиями.

Каждый округ Черкесии имеет особое священное место, находящееся обыкновенно в лесу, где предметом поклонения служит большое дерево. Такое дерево черкесы называют пенекассан, они совершают пред ним свои молитвы. Умирающие оставляют свою саблю, ружье и одежду пенекассану; их относят туда с церемониею и вешают на деревья, так что с течением времени лес оказывается наполненным всякого рода оружием, одеждою и другими предметами, но никто не осмеливается прикоснуться к ним. В этом же лесу хоронят мертвых и совершают обряды. Трупы людей и животных, убитых громом, считают божеством, которое называется кодос. Если мужчины и женщины, совершившие преступление или убийство, скроются в лес пенекассан и повяжут себе на шею какую-нибудь тряпку из числа висящих на деревьях, то они освобождаются от наказания, как состоящие под покровительством божества. Случалось, что турки, находящиеся в рабстве у черкесов, получали свободу, отдаваясь под покровительство пенекассана. Необходимо, впрочем, иметь в виду, что рабы и преступники пользуются неприкосновенностью и свободою только до тех пор, пока сохраняется тот клочок ткани, который они повязали на шею. Рабы не ожидают того времени, когда повязка окончательно развалится от ветхости: получив свободу, они спешат удалиться из края.

Черкесы кротки, приветливы, вежливы, имеют очень красивых детей. Они благосклонны к иноземцам до тех пор, пока эти последние находятся у них в гостях; но иностранец, встреченный в поле, легко может попасться в рабство. Черкесы не знают никакой монеты и не

116

занимаются торговлей. Они так искусны, что могут сделать любую вещь, не видав никогда способа ее изготовления. Черкесские женщины очень искусны в вышивании и вообще сами делают все необходимое для дома, так что не имеют необходимости приобретать что-либо покупкою. Молодые люди имеют один очень дурной обычай, а именно с наступлением весны и подножного корма, молодые мирзы и дворяне образуют общества в 50 100 человек и выступают в поле для пастьбы своих табунов. На их языке это называется козъ. Они веселятся, пьют, едят и посылают в другие округа отряды человек в десять отборных наездников. Эти последние подкрадываются к селениям, прячутся в кустарниках, а вечером, когда дети отправляются по воду, набрасываются на них, выбирают двух-трех самых красивых девочек и мальчиков и мчатся с ними обратно в свой округ. Если родителям удастся нагнать хищников до перехода их через границу округа, то похищенные дети возвращаются без всякого сопротивления. Таков их обычай. Захваченные обращаются в рабство и продаются армянам, которые, под покровительством беев, разъезжают с разными товарами, имеющими сбыт в крае, и выменивают их на рабов. Этим торговцам известно время наступления периода набегов, называемого козъ и продолжающегося 40 дней. По истечении этого срока все возвращаются обратно в свои селения и города в хороших одеждах. Подобные набеги не могут продолжаться долее 40 дней, каждый округ может принимать в них участие, но нельзя похищать более трех человек из одного селения. Сверх того, требуется, чтобы похищаемые были молоды и не состояли в браке, в противном случае добыча считается непригодной и возвращается обратно.

Обычай этот существует у них издавна. Я спрашивал у одного черкесского бея, почему дозволяются подобные набеги дворянству. Он отвечал мне: в нашей стране нет ни денег, ни рынков, откуда же взять нашим молодым людям средства для приобретения одежды? Мы не изготовляем никаких тканей, но купцы являются с товарами в период набегов и снабжают нас всем необходимым. Разве испаги делаются беднее от того, что у них отнимают ежегодно трех детей? Эти рабыни, рожая каждый год, заменяют потерю, а между тем наша молодежь приобретает посредством набегов возможность хорошо одеваться. Если у испаги отнимают трех детей, то потеря эта вознаграждается, быть может, с избытком детьми, похищенными в других округах. Таким образом, это есть простой обмен между округами, а между тем он дает нам возможность развивать воинственный дух в молодежи.

Многоженство не допускается у черкесов. Они могут иметь только одну жену. Беи вступают иногда в связь с своими рабынями, но рожденные от них дети считаются незаконными, их посылают в подарок крымскому хану, а то и просто продают. Если после смерти бея не останется наследников, то бейлик не может перейти к незаконному сыну и поступает в другую фамилию.

Кража считается дозволенною у черкесов. Они не имеют ни письменности, ни законов и не хотят ничему учиться. Они утверждают, однако, что черкесские округа существуют с тех

117

времен, когда генуэзцы господствовали в Крыму. Еще и теперь некоторые фамилии носят франкские имена. Я сам держусь этого мнения, потому что их язык есть испорченный итальянский, и когда они говорят, то сжимают зубы, как генуэзцы, за тем все их обычаи близки к франкским. В стране существует несколько церквей с надписями, но неизвестно какими. На древних могилах встречаются кресты, которые я считаю латинскими.

От Танаиса или Дона, отделяющего Азию от Европы, и до реки, которую грузины называют Джурлак, страна представляет как бы перешеек. Он омывается с одной стороны Каспием, с другой Меотийским болотом и Большим морем, так что образуется как бы остров. Будучи занята 50-ю различными варварскими и независимыми народами, страна эта мало известна путешественникам, так как недоступна для них. Всякий, появляющийся в ней, обращается в рабство. Я приложил все свои старания к тому, чтобы узнать точно названия всех народов, и даже обращался по этому поводу к хану. Он отвечал мне, что ожидает прибытия с Кобана одного человека, который даст мне все желаемые объяснения. Через несколько дней этот человек прибыл. Он оказался ногайцем. Я послал за ним и, предложив ему кофе и табак, просил его сообщить мне сведения о народах, обитающих на этом перешейке. Добрый старик отвечал мне, что он живет в той стране более 80 лет и что отец его умер там же, имея от роду 114 лет; тем не менее ни он сам, ни отец его не могли никогда познакомиться со всеми народами, населяющими перешеек. Я расскажу вам, прибавил старик, только то, что сам знаю, и начну свое описание от Азова, который находится на этом перешейке и подвластен турецкому султану.

При реке Танаисе, в Азове, живут турки. Затем, между реками Танаисом и Кобаном обитают идолопоклонники, подчиненные московитам и называемые калмук. По ту сторону Волги живут также калмуки, состоящие в подданстве московитов. Далее обитает татаро-ногайский народ, называемый кaбaк. За ним находится река Кобань, при которой находится около десяти тысяч казачьих жилищ. Казаки эти были прежде московскими подданными, но 28 лет тому назад они покинули Московию и отдались под покровительство крымского хана. Народ этот называется джелал-казак и жил прежде при реке Танаисе. Страну от впадения в Меотийское болото реки Кобань и до Терка занимают ногайцы. Численность их определяют в сто

тысяч казанов или семейств. За ногайцами находятся 14 черкесских областей. За Черкесией живут комуки, которые распадаются на три отдельные народности. Самая могущественная из них называемая Сафкаль по имени ее хана, состоит ныне под покровительством московитов. Две другие занимают Терские горы, почти недоступные, почему и сохранили до сих пор свою независимость. В крепости Терк живут московиты. За ними обитает магометанский народ, называемый джетсан, а также народы диджан-бойлук и турван. Наконец население Дагестана распадается на три народности, из коих каждая управляется своим независимым ханом. За ними обитают лезги, состоящие под властью хана. Этот многочисленный народ (в нем считают более тридцати тысяч семейств) занимает оконечности Кавказа, соприкасаясь

118

с одной стороны с Персией, с другой с Грузией.

Добрый старик, сообщивший мне все эти сведения, рассказал также и о том, как он вместе с лезгинами ходил в Грузию за рабами (похищение людей для обращения их в рабство составляет обычный промысел лезгин). Перевалив чрез гору Кавказ, они заметили людские жилища и приблизились к ним, в надежде найти какую-нибудь добычу. Но жилища оказались пустыми и обитателей их не оказалось, несмотря на все поиски. Тут провели они ночь, а наутро заметили, что из их партии, состоявшей из 300 человек, недостает пяти. Все розыски оказалась тщетными: нельзя было заметить даже и следов того пути, по которому ушли пропавшие люди. Вследствие этого партия была вынуждена провести на месте еще один день. С наступлением темноты начальник партии приказал быть особенно бдительными. Около полуночи послышался большой шум. Все побежали с оружием в руках на слышавшиеся голоса и нашли двух из своих пропавших товарищей. Они были едва живы, могли говорить с трудом и только знаками призывали к себе. Так как ночь была очень темная и местность трудно доступная, то участники набега не могли ничего ни рассмотреть, ни найти. Возвращаясь к своей стоянке, они услыхали другой голос. Так как глубокий снег мешал идти всем на этот голос, то восьмеро наиболее храбрых людей из партии отправились туда и нашли восемь человек. Они взяли их, связали и с большим трудом спустились с ними вниз к месту расположения партии. Здесь начальник подверг их осмотру. Они были голы, гладки, с длинными волосами, ростом несколько ниже среднего; лица имели скорее красные, чем белые; говорили на непонятном языке. По приказанию предводителя партии они были отведены в сторону и умерщвлены. По объяснению найденных членов партии дело с ними произошло таким образом: когда они вышли за надобностью из жилища, на них набросилось более 50 человек, схватили их и начали кусать, как собаки. Они подняли крик и тогда напавшие, заслышав шаги, разбежались. Вот все, что мы знаем, сказали эти два человека. При осмотре тела их оказались искусанными во многих местах.

Рассказчик объяснил мне, что это были людоеды. Он клялся, что был личным свидетелем происшествия, и что все им рассказанное есть чистая правда.

По ту сторону гор находится Мингрелия. Жители ее идолопоклонники и управляются ханом. За ними живут ачикбаши, тоже идолопоклонники. Они очень многочисленны: говорят, что они могут выставить 50000 храбрых воинов. Управляет ими хан. Далее обитают кадаки, которые исповедуют христианство по греческому обряду и имеют монастыри и церкви. За кадаками находятся 24 независимых абазских бея. Владения их простираются от Большого моря до залива Гелинджик-лиман в Черкесской земле. Залив этот представляет хорошую стоянку для судов. Прежде генуэзцы имели здесь пристань, а ныне султан турецкий начал строить укрепление. Морская флотилия может зимовать в этом заливе, будучи закрыта от всех ветров. Гелинджик-лиман находится между Абазою и Черкесиею и удален на50 мильот Кафского пролива.

119

Старик-рассказчик присовокупил, что существует еще множество других народов, ему неизвестных. Все же те, которых он мне поименовал, пользуются независимостью, управляются деспотически и говорят на языках, непонятных другим народам.

От пролива Кафы до Каспийского моря считают 180 часов пути. Этим определяется ширина перешейка. В длину простирается он до реки Гиурлак, отделяющей его от Персии. В этом направлении он имеет 230 часов пути. Вот все сведения, какие я только мог собрать об этой стране.

Отправлен я из Москвы 15 февраля 1732 года с 8 лекарями и 1 аптекарем. В Астрахань прибыл 15 апреля. Здесь я должен был заведовать губернскими морскими и сухопутные больницами.

В феврале 1733 года прибыл в Астрахань принц Людвиг Гессен-Гомбургский, посланный на смену находившегося в Персии генерал-аншефа Василия Левашова. Принц выдумывал здесь разные забавы. Построил кирку, где служил пастор Шрейнер. К нему приезжали горцы, состоящие под российским подданством, засвидетельствовать свое почтение. В подтверждение своей верности они дают в аманаты своих детей.

Многие кабардинские князья состоят под русским покровительством. Они доставляют в Кизляр скот и разные плоды, особенно сливы и абрикосы. Кабардинцы не имеют никакой монеты, они меняют свои товары на другие. Гребенские казаки разводят много винограда. Туда ходят армяне из Кизляра, которые для безопасности обзавелись кунаками в каждой деревне.

Кабардинская гора (Эльбрус) представляет из Кизляра наипрекраснейший вид, она наивеличайшая из всех Кавказских. При ясной погоде ее видно за 200 верст.

Кабардинцы иначе называются черкесами, и долгое время они были спокойны. На реке Куме в 100 верстах от Кабарды находятся остатки древнего города Маджары. Там находятся еще почти целые дома с надписями на неизвестном языке. Я не мог туда съездить, но получил прекрасный рисунок с чертежом всей степи от Астрахани до Сулака.

Из Кабарды возят черный дикий хрен, толщиной с лядвею, длиной до поллоктя, приятного вкуса, я сам ел.

Пуд соли в 1733 году стоил 3 копейки 1 деньгу, в 1752 году 17 копеек.

В Астрахани живут ногайские, казанские, хивинские, бухарские, трухменские татары, индусы, французы, итальянцы, немцы, шведы, англичане, кабардинцы, каракалпаки, персы и греки.

В апреле овдовевшая калмыцкая ханша Дондука Омбо с несколькими сотнями калмыков крестилась и приняла греко-российскую веру. Она была дочерью кабардинского князя и имела

120

3 сыновей, которые потом воспитывались в кадетском шляхетском сухопутном корпусе, и теперь уже офицеры.

...Комендант Кизляра дружил с татарами и кабардинцами, и они им были очень довольны.

В состав Куринского, Навагинского или Тенгинского полка в Кизляре входят 400 терских татар, которыми управлял их начальник генерал-майор Эльмурза Бекович. Они жили в полуверсте от города и часто действовали против воров горных татар. Молодой Бекович всегда со своим отрядом. Он отважен, коварен и жесток. За два года до этого заколол он родную мать с ее любовником, и трех татар, которые за ним гнались однажды, он убил хитрым способом.

По прибытии персидского шаха в Дербент сделался там недостаток лошадей и хлеба. Купцы привезли сюда хлеб из Астрахани и получили великую прибыль. Татары и гребенские казаки пригнали туда много лошадей, несмотря на то, что это им было запрещено, кабардинцам же в этом деле препятствовать никто не может.

Кабарда верхняя и нижняя лежит позади Сулака в конце Кавказских гор и Астраханской степи и населена черкесскими татарами. Они вольные люди, однако держатся российской стороны и почитаются некотором образом за подданных. Хана или владетеля не имеют, но между ними находится много так называемых князей, которые только своими людьми распоряжаться могут. Они считают себя все равными, и если нужно что-нибудь учредить, то советуются вместе. В верхней Кабарде главный князь Аслан-бек, а в нижней или малой Казби, которому, учитывая его старость и знатность, оказывают больше повиновения.

Барагун лежит в нижней Кабарде и управляется одной знатной овдовевшей княгиней. Она часто бывает в Сулаке.

В двух верстах от крепости Святого Креста (ныне Ставрополь) находилось татарское предместье, называемое Ахочинская слобода; оно обнесено валом и рвами и живут в нем черкасские и кабардинские татары, над которыми начальствовал полковник Эльмурза Бекович. Он брат известного Александра Бековича, который в 1716 году в Бухарии лишился жизни. Сейчас он ревностный мусульманин. В 1735 году Бекович со своей командой перешел в Кизляр и был сделан генерал-майором.

Тавлинцы живут гораздо далее между высочайшими горами. Они превеликие разбойники и часто сходят в долины и на проезжие дороги...

Нынешний резидент в Персии в молодые годы был послан туда для изучения персидского, турецкого и арабского языков; потом был переводчиком при резиденте Колушкине, потом занял его место. Он был при шахе Надире. Здесь он заболел, и ему в помощники послали ассесора Черкесова, родом кабардинца, христианина, который был судьей в Астрахани. Он говорил, что болезнь резидента происходит от яда. Резидент любил выпить, этим пользовался

121

Черкесов и получал хорошие подарки. В то же время Черкесов следил за резидентом и узрел, что резидент продает сведения о России персам за 2500 рублей ежегодно. Черкесов донес в Астрахань о пьянках резидента. Тот узнал и стал холоднее к Черкасову. Затем он написал в Петербург, предлагая заменить его Черкесовым. Петербург разрешил, и Федор Львович Черкесов стал резидентом в Персии.

Письмо XXX. К графу Остерману присоединили еще двух лиц, и они составляют совет кабинета. Первый князь Черкасский, русский, замечателен во многих отношениях: 1) он очень богат, у него 30 000 отцов семейств, и единственная дочь, его наследница. Далее, замечательна его фигура: она более широка, чем длинна, голова его слишком велика и склоняется к левому плечу, а живот, который также обширен, наклоняется на правый бок; ноги его очень коротки, и он всегда носит сапоги, даже при дворе и в самые большие празднества. Наконец, он замечателен своей молчаливостью; я думаю, что он никогда не говорил более, чем один член знаменитого собрания, которого мы с вами знаем по его ненапечатанной речи. Богатство и знатность Черкасского требовали непременно, чтобы ему дали какую-нибудь почетную должность, и по всей вероятности, он не будет смущать совет своим красноречием.

Князь Алексей Михайлович Черкасский происходит из поколения грузинских царей. Отец его в молодости выехал из Грузии, крестился в греческую веру, стал русским князем, в течение нескольких царствований носил звание боярина; назначен Петром I губернатором в Сибирь, где он вел себя к удовольствию государя и народа. Умер он в 1707 году, оставив большое наследство единственному сыну, который был женат сначала на Нарышкиной, двоюродной сестре Петра I, затем на дочери князя Ю. Ю. Трубецкого. Князь Черкасский человек строгой честности, свято соблюдает свое слово, имеет хорошие природные дарования, но скромен и застенчив.

ИОГАНН ЛЕРХ

ВЫПИСКИ ИЗ ДНЕВНИКА ПУТЕШЕСТВИЯ в 1733-1735 годах

Доктор медицины, военный врач Иоганн (Иван Яковлевич) Лерх дважды побывал на Северном Кавказе. В 17451747 годах был членом российского посольства в Персии. Свою автобиографию опубликовал в 1791 году в Германии

Перевели А. Клевецкая и М. Судаков

122

МАЛАЯ ТАТАРИЯ

Владения татарского хана в настоящее время охватывают все страны, которые тянутся вдоль северного побережья Черного моря от Дуная до Кубани, то есть: 1) Бессарабию, или Буджак, занимающую пространство между Дунаем, Днестром, Черным морем и Молдавией, где живут орды буджакских ногаев; 2) все пространство между Днестром, Днепром, Бугом и границами Польши, где обитают орды едисанских ногаев; 3) равнины между Днепром, Доном и границами России, небольшая часть которых возделывается ордами ногаев Джембойлука; 4) Крымский полуостров; 5) всю Черкесию от пролива Еникале, или Босфора Киммерийского до Кабарды, где расположена орда кубанских ногаев.

Ситец или набивная ткань. В Крым ежегодно привозят значительное количество ситца или набивной ткани из Toкaтa и Кастамбула, называемых по-турецки «басма»; эти ткани уподобляют также для пододеяльников и наволочек; продаются они в розницу в среднем от 6 до 15 пара за пик, в зависимости от различного качества, а также оптом целыми кусками, каждый из которых имеет от 8 до 9 пик. Эта отрасль торговли чрезвычайно распространена, так как Каффа, куда поступают эти ткани, снабжает ими Крым, Черкесию и ногайцев; ежегодное потребление достигает свыше 200000 пиастров.

Ткани из Кедиса. Тканями из Кедиса являются белые льняные ткани, которые крымские купцы получают из Константинополя; их ввозят ежегодно от 5000 до 6000 тюков, в каждом из которых содержится от 56 до 58 кусков, длиной в 14 крымских пик, что равняется приблизительно 20 халеби или константинопольских пик. Эти ткани распространяются из Каффы по всему Крыму, Черкесии и среди ногайцев.

Татарские крестьяне и ногайцы делают себе из них рубашки, а черкесы и кафтаны. В городах их употребляют в качестве подкладки для различных видов одежды. Цена этих тканей от 50 до 65 пара за кусок.

Бокассины. Торговля бокассинами или бумажными крашеными тканями из Токата, Кастамбула и Амазии чрезвычайно pacпpocтранена в Крыму и достигает в год более 400000 пиастров. Эти бокассины обычно поступают в Каффу, откуда распространяются по всему Крыму, в Черкесии и среди ногайцев; из них изготовляют кафтаны и подкладки для шуб как мужчин, так и женщин; этот товар общеупотребителен и именно он наносит главный удар потреблению наших сукон в этой стране.

Бокассины продаются кусками, они бывают всех цветов и трех сортов: бокассины высшего качества продаются от 4 до 5 пиастров, среднего от 3 до 3,5 и низшего от 11/2 до 2. В каждом куске 10 константинопольских пик; наиболее ценными являются бокассины из Токата как по качеству ткани, так и по совершенству красок, которые сохраняются дольше остальных.

Наиболее употребительными оттенками являются темные, как, например, кофейный, оливко

123

вый, королевский синий и малиновый; светлые оттенки очень плохо удаются и нестойки. Эта торговля приносит большие прибыли, в особенности тем купцам, которые добывают бокассины из первых рук, поэтому главные купцы Каффы посылают приказчиков для закупки их в местах их изготовления.

Тарпоши. Крымские женщины носят в качестве головного убора большой суконный чепец, на котором они завязывают кисейный платок различного цвета, называемый чемберт, о котором я уже говорил. Эти тарпоши привозятся в готовом виде из Константинополя и продаются от 10 до 30 пара за штуку, в зависимости от качества. Ногайцы покупают их в большом количестве; очень значительное число их проникает также в Тамань и Черкесию; годовое потребление достигает от 150 000 до 200 000.

Нитки для шитья. Нитки для шитья, привозимые в Крым, бывают трех сортов: имеются белые нитки для белья, крашеные нитки различных сортов, употребляемые портными для одежды, и толстая нитка, употребляемая сапожниками и седельниками. Первый и второй сорт привозятся из Ризе, Трапезунда, Cинoпa, и Константинополя. Продаются эти сорта гроссами, называемыми турас, и мотками, 60 которых составляют гросс. Белые и цветные нитки одинаково продаются по 3035 пара за гросс; а мотки соответственно этим ценам. Ежегодное потребление этих обоих сортов ниток составляет от 16 до 18 тысяч гросс. Большое количество поступает к ногайцам и в Черкесию. Толстая нитка бывает двух сортов: предпочитают синопскую нитку привозят ее от 5 до 6 сот ок и продают от 50 до 60 пара за ок. Московитская нитка значительно ниже по качеству; русские привозят ее ежегодно от 1500 до 2000 ок, стоимость которых от 30 до 40 пара.

Рондо

ПИСЬМА

Леди Рондо (1699–1788) жена английского резидента при дворе российской императрицы Анны Ивановны; находилась вместе с мужем в России в 1731–1739 годах. Ее книга вышла в Лондоне в 1775 году

Перевел с английского Е. П. Карнович

124

Свинец. Крым потребляет примерно 10 000 кинталов свинца, включая 3000 кинтал, идущих в Черкесию; ружейные и пистолетные пули, а также груз для удочек являются единственным видом употребления свинца; продается он от 13 до 14 пара за ок.

Ладан. Ладан представляет из себя товар, находящий довольно легкий сбыт в Крыму, куда его привозят приблизительно около 150 фард, каждая из которых состоит из 400 ок; русские покупают ежегодно от 25 до 30 фард; от 50 до 60 поступает в Тамань и Черкесию; Крым потребляет все остальное.

Мыло. Жители Крыма изготовляют у себя на дому очень плохое мыло из жира овец и быков; хотя оно и отстирывает белье довольно хорошо, но оставляет в нем невыносимый запах, поэтому его употребляют только бедные люди. Люди же, желающие иметь белье чистым, пользуются мылом из Смирны или Кандии.

Мыло, изготовляемое на месте, продается обычно от 6 до 7 пара за ок; смирнское находит себе сбыт в Крыму более, чем всякое другое; годовое потребление его составляет приблизительно 3000 кинталов, из которых русские покупают от 500 до 600 и столько же поступает в Тамань и Черкесию; его обычная цена от 13 до 14 пара. Мыло из Кандии почти не употребляется для стирки; им пользуются почти исключительно для мытья рук, и годовая потребность его не превышает 200 или 300 кинталов; его обычно продают от 17 до 18 пара. Бывают, однако, времена, когда этот товар значительно поднимается в цене. Я видел русских, покупавших смирнское мыло по 20 пара за ок в обмен на свой товар, а мыло из Кандии продавалось за 25 пара наличными; однако, следует считаться только с обычной ценой, которую я указал выше.

Румяна. Все магометанские женщины, а также еврейки имеют обыкновение румяниться, поэтому потребление румян и белил, называемых киршен, достигает ежегодно 500 600 ок, включая 200300 ок, которые поступают в Черкесию. Белила и румяна продаются безразлично по 2 пара за драхму; 400 драхм составляют ок. Христианские женщины совсем не употребляют ни румян, ни белил.

ШарльДЕ ПЕЙССОННЕЛЬ

ТРАКТАТ О ТОРГОВЛЕ НА ЧЕРНОМ МОРЕ

Дипломат Шарль де Пейссоннель (1727–1790) в течение многих лет являлся консулом французского короля в причерноморских государствах. Изучал навигацию и коммерцию на Черном море с целью выяснить возможные выго-ды торговли для Франции. Автор изданных в Париже книг: «Исследование о нынешних волнениях в Персии и Грузии» (1754), «Иcтopичecкoe и географическое обозрение варварских народов, населявших берега Дуная и Понта Евксинского» (1765), «Очерк о современном состоянии Малой Татарии» (1755, позднее этот «Очерк» был включен в книгу «Трак-тат о торговле на Черном море» (1787), «Критический обзор мемуаров барона Тотта» (1785)

Перевели с французского Е. Фелицин и Е. С. Зевакин

125

Трубки. В Крыму употребляют только два сорта трубок: первый называется тахта-чубук и привозится из Константинополя с мундштуком из слоновой кости и отделанными краями; другим сортом являются трубки из Гермечека и Гайгема, сделанные из вишневых деревьев и розовых кустов; наибольшая их часть привозится из Молдавии; ежегодно продается более 200 000 трубок от 1 до 10 пара за штуку. Ногайцы и черкесы употребляют их в удивительно большом количестве. Ценных трубок, сделанных из жасмина и с мундштуком из амбры и др., не бывает в продаже; их привозят только в качестве подарков или по заказу.

Германские косы. Германские косы являются одним из наиболее значительных предметов торговли Крыма; их доставляют в Валахию по Дунаю, откуда их перевозят как морем, так и сушей. Ежегодный ввоз достигает более 200 000; ногайцы покупают их в большом количестве, значительное количество также поступает в Черкесию через Тамань; продают их от 15 до 20 пара за штуку. Нельзя ли было бы вступить в конкуренцию с немцами, начав выработку кос того же качества в Форесе? Я думаю, что имеет смысл обдумать эту мысль.

Бумага. Оконные рамы почти во всех домах Крыма сделаны из бумаги и потребление этой последней довольно значительно; в обыкновенный год оно равно 5000 или 6000 тюков (кип.). Из Крыма ее перевозят в Тамань и Очаков. Цена оптом равна 28 пиастрам за кипу, а в розницу ее продают до 50 пара за стопу, что составляет 30 пиастров за кипу. Ежегодно ввозится также около 200 стоп резаной бумаги, употребляемой христианами для письма. Я не знаю ее оптовую цену, но в розницу она продается до аспра за лист, что составляет 4 пиастра и 32 пара за стопу. Глянцевая бумага для турецких письмен продается в гораздо большем количестве и также выгодно; размер листа определяет цену; там продают также золоченую бумагу с огромной прибылью, но эта последняя составляет лишь незначительный объект торговли.

Кожа. Крым ежегодно доставляет около 250000 бычьих и коровьих кож, как со своих земель, так и из страны ногайцев и черкесов.

Сафьян, кожа, сухая кожа и т. д.

Во всех городах Крыма имеются мастерские сафьяна всех сортов; главные из них находятся в Гезлевэ и Карасу.

Красный, желтый, черный и белый сафьян стоит от 50 до 60 пара за кусок в зависимости от качества, а окрашенные кошенилью от 21/2 до 23/4 пиастров; желтый, красный и черный сафьян потребляется в стране и вывозится также за границу; большое количество идет в Кавшан, Бендеры и Тамань для Черкесии. Красный сафьян, окрашенный кошенилью, не вывозится из Крыма, а белый употребляется исключительно сапожниками Каффы для изготовления легких женских башмаков, которые вывозятся оттуда во все остальные части полуострова.

Крым употребляет огромнейшее количество кожи для седел; большое количество поступает

126

также в Очаков, Бендеры, в Кавшан и в Черкесию. Все эти кожи продаются приблизительно по одной и той же цене, потому что они не бывают тонкой окраски; цена их от 20 до 25 пара за штуку.

Ежегодно потребляется от 35 000 до 40 000 сухих кож для подошв на обувь, сапоги и катиры; они бывают различной величины от 8 до 32 пар подошв каждая; самые маленькие продаются по 5055 пара; а самые большие по 551/2 пиастров; возможности соответствуют им. Эти кожи редко вывозятся из Крыма; очень небольшое количество их поступает в Тамань, все остальное потребляется на месте; впрочем, эту кожу можно было бы купить, если бы можно было извлечь выгоду.

Кроме этого, потребляется еще от 45 000 до 50 000 кож, называемых кесселис, а по-французски «лощеные коровы»; их употребляют для верхней стороны седел, именно для части, называемой джиабук, представляющего из себя две пластинки на боках лошади, употребляют их также для тебенгиса, для стрелок и обуви; цена этих кож колеблется oт 50 пара до 3 пиастров.

Эту кожу вывозят в Очаков, Бендеры, Кавшан (Кашан?), Трапезунд, Тамань и Каплу.

Воск. Воск представляет собой важный предмет торговли Крыма; страна однако не производит большого количества его; ежегодная добыча по всему полуострову ограничивается 70008000 ок; зато он ежегодно ввозится из Черкесии в Каффу через Тамань в количестве от 50 до 60 тысяч ок.

Обычная цена воска в Крыму от 38 до 40 пара за ок. Черкесский воск продается в Каффе почти по той же цене. В 1757 году, однако, он оплачивался по 42 пара, потому что в Константинополе возросли цены и на него был большой спрос.

Ножи. Слава о татарских ножах распространена по всему миру; они действительно прекрасного закала и довольно красивой формы; Бахчисарай является тем городом Крыма, где ножи изготовляются в наибольшем количестве; в этом городе имеется сто ножевых мастерских, они встречаются также и в других городах полуострова; в Каффе их насчитывается от 4 до 5, в Гезлевэ от 10 до 12; в Карасу 1, в Балаклаве 2, в Перекопе 3 или 4. Все эти мастерские изготовляют в обычный год около 400 000 ножей различной стоимости; есть ножи с рукояткой из рогов быка, дикого козла, из слоновой кости, из рыбьих зубов, есть рукоятки, украшенные кожей, серебром и золотом, с простым и дамасским лезвием. В стране потребляют огромнейшее количество этих ножей. Кроме того, часть из них вывозится в Черкесию, Россию, Польшу, Молдавию, Валахию, Анатолию и Константинополь, откуда они распространяются не только по всей Оттоманской империи, но и по другим странам, так как я видел их в продаже даже в Париже.

Седла для лошадей. В Крыму прекрасно изготовляют татарские седла, которые очень удобны, гибки и дешевы; бесчисленное количество их вывозится ежегодно в Черкесию, Молдавию и

127

Валахию; иногда их вывозят в Россию и Польшу. Сбруя изготовляется на всевозможные цены, но можно получить полный комплект, новый и в хорошем состоянии за 31/2 пиастра.

Масло. Крым изготовляет обычно в год около 5000 кинталов масла; почти столько же поступает от ногайцев Джамбойлука через Перекоп и от ногайцев Кубани через Тамань. Это масло бывает двух различных сортов.

Икра и т. д. Крымская икра доставляется из маленьких городов Керчи и Еникале. Оба эти местечки добывают ежегодно около 1500 бочек. Икра представляет из себя не что иное, как яйца крупной рыбы, которые солят. Икра бывает трех сортов.

Икра вывозится транзитом в Каффу или Тамань, откуда ее отправляют в Константинополь и различные места Анатолии в бочках и круглых коробках различной величины.

Рабы. Торговля рабами в Крыму очень значительна: продают рабов четырех различных народностей черкесов, грузин, калмыков и абазов. Наибольший спрос существует на черкесов; женщины этой страны самые красивые и обаятельные, может быть, во всем мире; прелесть их внешнего облика и естественная грация очаровывают. Мужчины также почти все высоки ростом и хорошо сложены.

Черкесские женщины являются единственными, которые разделяют ложе турецкого султана и татарских князей; крымская знать держит в качестве наложниц только черкешенок. Примесь этой прекрасной крови смягчила уродливость татарского типа и в конце концов уничтожила эти лица настоящих обезьян, похожие на китайцев, эти маленькие круглые глаза, эти расплющенные носы, которые встречаются у всех ногайцев, не смешавшихся с черкесами. Действительно, среди крымской знати встречается много очень красивых лиц, но простой народ отвратителен.

Грузины представляют из себя второй класс рабов; женщины красивы, но грубы и не грациозны; у них нет изящества черкешенок; мужчины крепкие и здоровые.

В прежние времена турецкие султаны брали в качестве жен безразлично черкешенок или грузинок, но рассказывают, что один султан, проведя ночь с грузинкой, спросил ее приближается ли утро; она ответила ему, что оно должно скоро наступить, так как она чувствует позыв, являющийся всегда к утру в определенный час; султан, почувствовавший отвращение к такой грубости, немедленно прогнал ее. Через несколько дней он задал тот же вопрос черкешенке, занявшей место отстраненной грузинки; она ответила, что восход приближается, так как она уже чувствует, что утренний ветерок начал играть ее волосами. Великий султан остался так доволен этим ответом, что поклялся, что ни он, ни его преемники не будут допускать на свое ложе никого, кроме черкешенок.

Калмыки имеют тот же облик, что и ногайцы плоское лицо, выдающиеся скулы, маленькие круглые глаза, расплющенный нос и в общем очень похожи на китайцев.

128

Абхазы чрезвычайно похожи на грузин.

Черкесы платят татарскому хану дань в виде определенного количества рабов, которых этот князь не только отправляет в Константинополь великому султану и чиновникам Порты, но которых он дарит также своим приближенным и тем турецким чиновникам, которые приезжают к его двору с поручениями от Оттоманского министерства.

Крымские купцы ездят в Черкесию, Грузию, к калмыкам и абхазам для покупки рабов на свой товар и отвозят их в Каффу для продажи. Оттуда их развозят по всем городам Крыма. Купцы Константинополя и других мест Анатолии и Румелии приезжают за ними в Каффу. Хан покупает ежегодно большое количество, независимо от того, сколько получает от черкесов; он сохраняет за собой право выбора и когда прибывает партия рабов, никто не имеет права покупки до тех пор, пока хан не сделает свой выбор.

Рабы представляют из себя товар, стоимость которого невозможно установить; рабы встречаются на все возрасты от детских лет до престарелого возраста; различные обязанности, к которым их предназначают, пол, красота, возраст, изящество, способности, сила, здоровье, удальство все это определяет их цену; стоимость колеблется от 60 до 50006000 пиастров.

Надо отметить, что христианам и евреям, какой бы они нации ни были, запрещено покупать черкесских и абазских рабов, потому что они считаются магометанами.

Лошади и верблюды. Татарские лошади некрасивы, они обычно очень маленькие, вроде наших лошадок, но обладают удивительной силой, они прекрасно выносят голод, жажду и усталость. Их никогда не покрывают и не чистят, их оставляют безразлично в конюшне и снаружи, так как они привыкли ко всякой погоде. У них нет правильного кормления, они едят и пьют в любое время, в зависимости от удобства и приноравливаются к любому фуражу; когда у них абсолютно ничего нет и когда они не находят даже травы, они роют ногой землю и питаются корнями, которые выкапываются; очень редко встречаются жеребцы и то заводские.

Крымские верблюды также очень хороши и выращены почти так же сурово, как и лошади; они почти все двугорбые.

Вывоз лошадей и верблюдов из Крыма строго запрещен; однако, несмотря на очень трудно получаемое разрешение хана, вывоз их достигает ежегодно около 300 лошадей заводских и 200 верблюдов, которые поступают в Трапезунд, в Анатолию, в Черкесию и к калмыкам; черкесы покупают только кобыл.

Обычная цена лошадей в Крыму колеблется от 15 до

20 пиастров, а верблюдов от 40 до 50 пиастров.

129

Черкесия

Черкесия является собственно государством, находящимся под властью татарского хана и занимающим пространство с севера на юг от реки Кубани до Кавказских гор, а с запада на восток от Черного моря до Кабарды, области, принадлежавшей прежде хану и сделавшейся независимой согласно Белградского договора. Обыкновенно к Черкесии относят также остров Тамань и всю местность, находящуюся между рекой Кубанью и Азовским морем.

Черкесия разделена на очень большое количество племен, во главе которых стоят беи. Эти племена очень воинственны; все подробности об их управлении, религии, правах и обычаях я имел честь отправить ко Двору в 1755 году.

В приводимом ниже списке черкесские племена расположены в том самом порядке, в каком они действительно размещены с востока на запад: Мушосты, Толаны, Джегуриц, Егеркуой, Бичун-ауг, Илоу-куадж, Бибердукуадж, Дударук, Балхи, Беселбаи, Сеиди, Шегераи, Баракай, Баг, Онбеш, Шаша, Кемир-кеи, Абазах, Шапсик, Нелухач, Шаххакеи, Бузадиг, Хаджукай, Бертебай, Бестеней, Кешекене-егеркуай, Януа (джануа), Алтыкесек-Абаза, Ада. Шесть абазинских племен давно уже утвердились в Черкесии. Всe эти племена вместе в случае необходимости могут выставить 100 000 воинов и даже намного больше. Поэтому очень понятно, насколько было бы полезно для крымского хана всецело подчинить их себе и как велика была бы польза от черкесского народа, если бы хану удалось покорить их.

Главные города Черкесии: Тамань, Темрюк, Ачу, Агджа, Суджук, Каплу.

1.Тамань небольшой городок на восточном берегу пролива Еникале. В нем насчитывают примерно 6000 жителей, 12 мечетей, баню и около 100 лавок. Там имеется озеро, вокруг которого грузинские рабы, получившие свободу, образовали квартал, получивший название грузинского.

Этому городу принадлежит 18–20 кораблей с грузоподъемностью от 500 до 1000 кинталов; их называют томбаз; не имея возможности зимовать на рейде, эти корабли ищут убежища в Керченском порту в Крыму. Этот город находится на территории хана и считается принадлежащим Черкесии, но так как в нем имеется небольшая крепость, то он приписан к числу мест, подвластных великому султану. В нем насчитывается от 50 до 60 пушек; великий султан держит там небольшой гарнизон янычар и местом управляет мусселим, подвластный паше из Еникале.

2.Темрюк представляет из себя небольшое укрепленное местечко в6 миляхк северо-западу от Тамани, в нем насчитывается приблизительно 2000 жителей, 2 мечети, 12–15 лавок, 70–80 пушек и гарнизон янычар. Берберземин на Азовском море является портом Темрюка: это плохая гавань, где корабли могут приставать только в спокойную погоду.

3.Атчу крепость, где имеется около 300–400 жителей, считая янычар гарнизона; он рас

130

положен на одном из устьев Кубани; укрепления деревянные с 2630 пушками; рвы наполнены водой; местность настолько болотистая, что крепость абсолютно невозможно взять; в последнюю войну русские осаждали ее безрезультатно в течение 20 дней. За все время осады в крепости были убиты только 2 человека. Большие комары, встречающиеся здесь в огромном количестве, делают местность необитаемой. Эта крепость находится в22 миляхк северо-западу от Тамани; она управляется татарским беем, назначаемым ханом.

4.Агджа маленькая крепость в20 миляхк юго-западу от Тамани, где насчитывается не более 100–150 жителей и 10–12 пушек. Местечко управляется татарским мирзой, поставленным сераскиром Кубани; оно не охраняется янычарами, а только небольшим числом местных воинов; здесь нет никакой торговли и все, что необходимо для нужд населения, привозится из Тамани.

5.Сууджук небольшая крепость на берегу Черного моря в направлении к границам Абазии. В ней около 200 домов, 4000 жителей и от 36 до 40 пушек; гарнизон состоит из янычар, а местность управляется татарским беем, назначаемым сераскиром Кубани; торговля здесь не ведется. Жители получают из Тамани все, что им необходимо, сама местность производит немного ржи, которую мири или казна покупают в качестве пищи для гарнизона.

6.Каплу лежит внутри страны в22 миляхот Тамани и в2 миляхот реки Кубани; это резиденция сераскира, здесь насчитывают около 4000 жителей, 2 мечети, 5 общественных гостиниц и приблизительно 500 мастерских; здесь нет таможни, но за каждый воз товаров уплачивают определенную сумму сераскиру и мирзе данной местности, которому также полагается известное отчисление. Все это составляет 60 бешелик или 20 пара за воз.

Каплу действительно является складочным местом торговли Черкесии; купцы Тамани, Каффы и других мест привозят сюда свои товары для дальнейшего их распространения среди черкесов и ногайцев Кубани; эти народы в свою очередь приезжают в этот город продавать товары своих земель.

Тамань является главным или, вернее сказать, единственным пунктом транзита всего ввоза и вывоза Черкесии; сюда прибывают все товары, направленные в эту страну, и здесь же погружают все то, что вывозят из данной страны; таким образом, импортная торговля этого города, о которой я буду говорить, фактически обнимает собой торговлю всей страны.

Импортная торговля Черкесии

Четыре тюка сукна L. S. и N isms по 23/4 или 3 пиастра за пик (25 дюймов).

От 25 до 30 тысяч пик сандала (дерево) или легкой тафты из Цио но 30–35 пара за пик.

200 штук кутней из Бруссы по 1718 пиастров за кусок.

От 7 до 8 тысяч кусков персидского шелка (второй добротности) из Магнезии по 21/4–21/2 пиастра за кусок.

131

50 000 кусков грубой набивной бумажной ткани (ситца) различного качества по 11/2–3 пиастра за кусок.

50 000 кусков бокассин различных цветов, кроме черного, который вывозится, по 21/2–6 пиастров за кусок в зависимости от качества.

150 000 кусков полотна из Астары всех сортов по 11/2 и 21/4 пиастра за кусок.

1000 кусков дюльбента или кисеи для женских покрывал (фаты); имеется кисея различного качества от 20 пара до 2 пиастров за карре.

От 7 до 8 тысяч кусков чембертс-каим-ханэ по 18–20 пара за карре.

От 3 до 4 тысяч фесок или чепцов из Франции и Туниса, первые по 50–60 пара, а вторые по 13/4–2 пиастра.

От 400 до 500 ок крашеного шелка по 3 пара за драхм и столько же крученого (сученого) шелка по пара; первый идет на вышивку поясов для брюк, которых делают большое количество; второй употребляется для шитья; продают также около 100 ок шелковых шнурков.

От 400 до 500 ок крученой шерсти белого, красного, голубого и лилового цветов, качество которой определяет ее стоимость; красная и белая обычно продаются по 2 пиастра за ок.

От 400 до 500 кебес или одеял из Джамболи по 2–7 пиастров без ворса.

От 200 до 300 пештмал-киркалем из Салоник по 23/4–3 пиастра за пик.

От 1000 до 1500 пештмал из Каира по 20–26 пара.

От 500 до 600 хавлис или купальных простынь по 50–60 пара.

От 300 до 400 поясов из Гербо, белых и красных по 60–70 пара за штуку.

От 2000 до 3000 пакетов ниток для шитья различных цветов по 50–60 пара за ок.

От 15 до 20 тюков серого льна из Каира по 20–25 пара за ок.

В Тамани имеется 12 лавок-красилен, которые ежегодно потребляют около 500 ок индиго и немного красильного дерева различных сортов; тот и другой предмет продается здесь с большой выгодой. Я не знаю их стоимость с тех пор, как война вызвала повышение цен.

От 30 до 40 тюков (fardes) кофе мокко, обычная стоимость которого 3 пиастра за ок, хотя иногда во время неурожая цена его поднимается до 4 пиастров. Кофе из Франции тоже имеет успех и продается по соответствующей цене.

От 400 до 500 ок перца по 21/4–21/2 пиастра за ок.

Oт 200 до 300 ок инбиря, из которого местные жители изготовляют крепкий напиток с медом, по 25–30 пара за ок.

Немного острых пряностей, в особенности муската, который продают по 3 пара за тюк.

От 500 до 600 ок олова с аммиаком по 21/2 пара за ок.

100 ок ртути по 1 пара за драхму, что составляет 10 пиacтpoв.

132

3000 кинталов свинца для ружейных пуль и груза удочки по 14–15 пара за ок.

2000 ок стали по 26–28 пара за ок.

От 2000 до 3000 кинталов железа в брусках (полосах) по 3–10 пара за ок.

Oт 50 до 60 тюков ладана по 70 пара за ок.

От 400 до 500 кинталов мыла из Смирны, продающегося по 20–25 пара за ок; все это количество потребляется в Тамани. Черкесы употребляют мыло, которое они сами изготовляют из жира баранов.

От 500 до 600 куф (cоffes) риса из Каира и Филиполи по 2 пиастра за кило.

От 200 до 300 кинталов сушеных винных ягод различного качества.

От 200 до 300 кинталов черного винограда.

Много грецких и лещинных орехов.

От 3000 до 4000 ок черных маслин по 7–8 пара за ок. В эту страну совсем не ввозят масла, так как в пищу здесь употребляют коровье масло, а жгут рыбий жир.

От 500 до 600 кинталов нарденка.

500 центнеров pestimes, 500 цент. de pestil.

От 4000 до 5000 ок табака из Кирджали по 25–30 пара за ок.

10 000 ок русского табака узум-соба и мария-баше по 12–15 пара за ок.

100 тюков кеназ по 15–16 пара за ок.

От 200 до 300 ок румян и белил, называемых киршен. Все местные женщины, черкесские, абазские и кубанских ногайцев употребляют их в большом количестве; как белила, так и румяна продаются по пара за драхму.

1000 touras (в каждом toura 10 шт.) сафьяну крымское красного и желтого; первый по 60 пара, другие по 20 пapа за штуку.

3000 тура машии или кож овечьих, выкрашенных в красный, желтый и черный цвета; красные по 25 пара, остальные по 20 пара за штуку.

От 4000 до 5000 пар крымских сапог: красные по 2 пиастра, желтые по 40–50 пара, черные по 60.

5000 пар катир красных и черных, первые по 25 пара, вторые по 30.

1000 сухих кож по 34 пиастра за штуку.

От 2000 до 3000 седельных ленчиков из Бахчисарая и Каффы по 30–40 пара за штуку.

От 2000 до 3000 тебенков из Карасу по 30–40 пара (это часть упряжи, покрывающая бока лошади).

3000 пар стремян из Бахчисарая и Ахмешида (Симферополь) по 20–30 пара.

133

От 3000 до 4000 лошадиных удил по 6–10 пара за штуку.

1000 ружейных стволов из Бахчисарая, качество которых определяет цену.

2000 луков на всякую цену от 10 пиастров бешелик до 200.

4000 наборов подков для лошадей с гвоздями по 20 пара.

От 5000 до 6000 ножен из Крыма по 15–16 пара.

2000 пакетов иголок по 30–60 пара за пакет в зависимости от сорта.

1000 шуб из кожи ягнят из Крыма по 8–9 пиастров

От 1000 до 1500 кож в обрезках для ружейных чехлов по 40 пара за штуку.

От 2 до 3 ящиков мелочных железных товаров всякого рода.

1000 cauffes de noix de Pipes из Константинополя по 500–600 noix la cauffe.

От 1000 до 1500 гребней самшитовых или роговых; эти последние по 4 пара, а остальные по 2 пара за штуку.

Большое количество пороха из Каффы и Константинополя; самый плохой продается по 20 пара за ок; французский, когда удается его привезти, стоит до 60 пара, английский не имеет цены.

20 тюков бумаги по 24 (листа), которая продается в розницу до 1 аспра за лист.

Oт 30 000 до 35 000 кос из Германии по 20–25 пара.

От 200 до 300 лошадей из Крыма.

Строительный лес и топливо привозятся в Тамань из Сууджука, где он очень дешев.

Экспортная торговля Черкесии

От 80 до 100 тысяч кинталов шерсти из Черкесии и от кубанских ногайцев, экспорт которых включен в вышеуказанное количество. Ее отвозят в Тамань на телегах, откуда она поступает в Каффу и Константинополь; она вся мытая; перед тем, как стричь баранов, их моют, а река Кубань, пересекающая всю Черкесию, облегчает это дело. Вывозимая шерсть довольно хорошего качества, но редко можно найти из всего количества ее более четверти шерсти белого цвета, три четверти же ее обычно черного цвета. Болезнь пелады (от которой лезет шерсть) здесь не встречается; шерсть стригут два раза в год в мае и сентябре месяце, причем шерсть первой стрижки ценится больше второй, так как она длиннее. Помимо шерсти, вывозимой за границу, сама страна потребляет огромное количество ее для изготовления чекмена, о котором я буду говорить ниже. Шерсть стоит в Тамани около 3 пара за ок. 100 000 кусков чекмена. Это материя, изготовляемая из шерсти, чрезвычайно грубая (нечто вроде фланели или мальтона), но очень распространенная по всей Татарии и даже в Турции; однако, по заказу могут изготовлять чрезвычайно тонкий чекмен. Сын Амбувели Ага, главного

134

казначея Крыма, носит белую одежду, сделанную из этой материи, до такой степени прекрасной, что я принял ее за французское сукно, и мне стоило большого труда отказаться от своего заблуждения; это меня навело на мысль, что, может быть, было бы возможно найти в этой стране шерсть такого же качества, которое оказалось бы пригодным для изготовления сукна. Этот вопрос требует проработки.

От 5 до 6 тысяч чекмен в виде одежды из материи, о которой я только что говорил и которая называется тем же именем. Одежда первого сорта продается по 1011 пиастров за штуку, второго сорта по45, aтретьего от 60 пара до 2 пиастров. Имеются чекмены белого, серого и черного цветов. Их продают готовыми, они поступают в Крым, Молдавию, Польшу и в некоторые провинции Турции.

От 50 до 60 тысяч шаровар или штанов из чекмена трех различных сортов от 20 пара до 3 пиастров.

200 000 плащей (бурок) из шерсти с длинным ворсом, называемых епанчи, таковых имеется 3 сорта от 1 до 3 пиастров; встречается также 4 сорт, чрезвычайно тонкий, который обычно не поступает в продажу. Знатные люди заказывают себе такие для собственного потребления или для подарков. Эти последние плащи называются анди-апенджиси; их чрезвычайно ценят, но из Черкесии вывозят в очень незначительном количестве. Остальные апенджиси продаются в Крым, Молдавию, Валахию, Польшу, Московию и небольшое количество в Турцию.

От 5 до 6 тысяч прекрасной соленой кожи, которая весит от 25 до 30 ок. Страна производит их в гораздо большем количестве, но черкесы и кубанские ногайцы потребляют их в огромнейшем количестве для изготовления обуви, называемой чирик; ее продают в Тамани [по цене] до 3 пиастров.

От 5 до 6 тысяч кинталов превосходного меда, который привозится в Тамань на телегах, а в Атчу на кораблях по Кубани; невозможно определить его цену, так как на месте его продают только оптом и нуждаемость в предмете, предложенном в обмен на него, определяет его стоимость; можно покупать его чистым или с воском в том виде, как его вынимают из ульев; в чистом виде он продается в Тамани и Атчу по 7 пара за ок. Купцы, покупающие его на местах из первых рук, делают иногда второй выгодный обмен, и один из них уверял меня, что при покупке оптом воск обошелся ему по 5 пара за ок, а мед соответственно этому.

В Тамани также продают до 500 кинталов меда из Абазии, который очень дешев и стоит только 4 пара за ок; он очень плохого качества и вызывает страшное опьянение у тех, кто его потребляет; благодаря этому он получил название dеli-bal, т. е. сумасшедший мед. Из него делают напиток вместе с nardenk, а также смешивают с напитком, настоенным на просе, путем брожения и называемым буза для придания ему большей силы.

От 7 до 8 тысяч ок воска, большая часть которого привозится в Тамань, оттуда он поступает

135

в Каффу и Константинополь; небольшая часть его идет в Атчу, куда ездят некоторые купцы, чтобы приобрести его по дешевой цене, так как он привозится туда по реке и с меньшими затратами, чем в Тамань, куда его доставляют на телегах; в Тамани воск продается брутто по 20 пара за ок, нетто по 30 пара в хорошо очищенном виде.

50 000 куньих шкур, называемых зердава, от 40 до 50 пара за штуку; они поступают из Тамани в Каффу, где их приготовляют для отправки в Константинополь.

5000 шкур сангсара или белодушки (каменная куница) по 2530 пара за штуку.

100 000 шкур тильки или лисицы от 25 до 30 пара.

100 000 штук курда или волка от 50 до 60 пара.

3000 шкур айу или медведя, которые отвозятся в Бургез, откуда они вывозятся в Германию и Польшу; они составляют обширный предмет торговли в Тамани, где их продают от 15 до 50 пара.

500 000 бараньих шкур, цена которых по 1 пара за штуку.

Весь этот пушной товар привозится в Тамань брутто и в том виде, как его содрали с животного; дело купца, покупающего этот товар, отдать его для выделки.

200 000 пар рогов диких баранов, из которых в Тамани выделывают рукоятки или ножны для ножей; их привозят в Тамань из Черкес-Кермена по Танаису или Дону; они более низкого качества, нежели рога, привозимые с равнин Очакова; их продают в Тамани по 2 пара за штуку.

200 000 пар бычачьих рогов по той же цене.

100 000 гросс стрел в каждом. Черкесия снабжает ими татар и ногайцев. Стрелы имеются двух сортов первый, для которого употребляют перья птицы, называемой гуджуген, продается от 3 до 4 пиастров за гросс; этот сорт употребляется только мирзами и знатными людьми. Второй сорт, сделанный с перьями ворон и других хищных птиц, стоит только 60 пара за гросс.

Рабы являются одним из главных предметов торговли Черкесии. Я уже говорил об этом в главе о Крыме и я не буду напрасно повторяться.

Черкесские лошади чрезвычайно ценятся. Они высокие, хорошо сложены, чрезвычайно сильные и выносливые как в беге, так и в усталости. Их голова несколько напоминает клюв ворона, они довольно похожи на английских лошадей; здесь очень сильно заботятся о продолжении определенных пород; наиболее известными являются породы Солук и Беккан. Из Черкесии вывозят только меринов; других в этой стране даже не употребляют. Жеребцы имеются только заводские. Их поступает очень большое количество в Крым, где они очень ценятся; за них до сих пор платят до 200 пиастров, но в этой стране имеются еще более

136

знаменитые лошади, за которых отдают до 8 рабов.

Местечко Атчу доставляет огромнейшее количество икры и сухой рыбы; икра представляет из себя яйца осетра или белуги, этот сорт икры поступает из Керчи; из Атчу ежегодно вывозят около 3000 кинталов икры; упаковывают в большие бочки для Каффы и Константинополя; на месте ее продают по 7 пара за ок. Сухая рыба имеется 4 сортов осетр, нарезаемый ломтиками около 1 пика длины и называемый чилим; эти ломтики солятся, сушатся и продаются на месте по 5 пара за штуку; в год вывозится в Каффу, Трапезунд и Константинополь около 2000 кинталов. Второй сорт surut, который также разрезается ломтиками, но меньшего размера; его продают таким же образом и по той же цене, но в большем количестве. Третий сорт сазан или карп разрезается посередине и высушивается, не соля, продается от 10 до 12 пара за штуку. Эти рыбы отправляют в Батум, откуда они распространяются по всей турецкой Грузии; там их продают от 2 до 3 пара за штуку. Четвертый сорт сула, приготовляется тем же способом и продается по той же цене; большое количество ее поступает в Грузию и немного в Константинополь. Улов этих двух последних рыб бывает иногда до того обилен, что жители не знают, что с ними делать и они гниют на берегу. Рыбной ловлей в Атчу занимаются казаки, называемые Сари Инад, подданные хана; ловля длится с мая до конца октября, так как в остальные месяцы года она невозможна ввиду того, что река Кубань замерзает. В день начала рыбной ловли бей дает большой праздник. Ловля осетра производится с помощью толстых лес с насаженными рыболовными крючками и другим довольно оригинальным способом: в реке строят изгородь из ивы, в которой проделывают отверстие таким образом, чтобы рыба, войдя в него, уже не могла бы больше выйти. Улов карпа и сулы производится с помощью невода.

Из Атчу вывозят также ежегодно от 2 до 3 тысяч кинталов рыбьего жира, цена которого от 5 до 6 пара за ок; ногайцы употребляют его в пищу, а татары в качестве освещения; сюда можно еще прибавить 100 кинталов рыбьего клея, который продается от 10 до 12 пара за ок.

Деньги великого султана и хана единственные, которые находятся в обращении с Тамани и Каплу; внутри Черкесии деньги редко употребляются и торговля производится исключительно в обмен.

Есть купцы, удовлетворяющиеся продажей своих вещей в Тамани и покупкой там всего необходимого в обмен; другие же отправляются в Каплу, а часть даже углубляется внутрь страны, берут переводчика, знающего язык, и идут торговать непосредственно с черкесами; они перевозят свои товары из селения в селение к различным племенам. Иногда они удлиняют свои путь и, пройдя через всю Черкесию, доходят до Астрахани и калмыков; эти купцы действительно пользуются выгодами торговли и получают огромные барыши.

Кубанские ногайцы приезжают обыкновенно в Каплу купить то, что им необходимо, и продать товары своей страны. Некоторые черкесы делают то же самое. Импортная и экспортная

137

торговля этого племени ногайцев включена в подробности, которые я дал относительно торговли Черкесии, частью которой она и является.

Предметы импортной и экспортной торговли доставляются из Тамани и Каплу на телегах, запряженных верблюдами, лошадьми и волами; верблюдов употребляют только зимой, они возят от 600 до 700 ок и наем их обходится в

20 пиастров бешелик. Лошади возят от 500 до 600 ок и обходятся в 18 пиастров. Волы возят такое же количество и за ту же цену. Чтобы перевезти товары из Каплу внутрь Черкесии, употребляются телеги, запряженные волами и лошадьми; верблюдов здесь не употребляют. Отдаленность племени, к которому направляются товары, определяет стоимость перевоза.

Французский торговый дом в Каффе мог бы поставить своего агента в Тамани под защиту сераскира Кубани; для него было бы легко получить oт хана серьезные рекомендательные письма и приказы, обеспечивающие ему передвижение в полной безопасности и использование черкесской торговли, которая, как видно из всего вышесказанного, довольно значительна в части экспорта.

Черкесы еще не покорены русскими и сохраняют до сих пор признак свободы, но так как Тамань, Темрюк, Атчу и Каплу, являющиеся рынками, куда они имели обыкновение привозить свои товары и покупать себе все необходимое, находятся во владении русских, то ясно, что вся торговля Черкесии окажется в конце концов в руках русских, так как она не может иметь никаких других складочных мест, кроме тех городов, о которых я только что говорил.

О разделении людей в Черкесии и о знати

Рабы чужеземцы или их потомки, черкесы, абазы, грузины, калмыки, захваченные во время набегов или купленные во время торговли.

О состоянии Черкесии

Черкесы должны скорее рассматриваться как данники, чем подданными крымского хана. Многие ханы делали безуспешные попытки к полному покорению этих народов, подчинив их тем же законам, что и татары, и особенно приучив их к военной службе; им невозможно было достигнуть успеха. Хан не получает никакого дохода с этих земель, ни с подданных Черкесии; они платят ему только при его восшествии на престол подать, которая состояла из 300 рабов. Селим-Гирей поднял это число до 700, благодаря одной хитрости. Как только он прибыл в Крым, он созвал беев главных племен, осыпал их вежливостью и отослал нагруженными подарками. Несколько времени спустя он вновь их пригласил; пример тех, которые прибыли в первый раз, привлек значительно большее число; но хан велел их всех заковать в цепи и вернул им свободу лишь когда они привели требуемое число рабов. Притеснения, которые

138

хан совершал в различные времена, привели кабардинцев к решению сделаться сначала независимыми, а затем отдаться под покровительство России. Хан не может вербовать войска у черкесов, но когда ему нужно поддерживать какую-нибудь войну, он спрашивает у беев некоторое число людей для поддержки: они дают ему их или отказывают, смотря по тому, какие у них намерения по отношению к ним.

Черкесская Татария тянется в настоящее время от Босфора Киммерийского или пролива Эникале до Кабарды; она граничит на севере с прикубанскими ногайцами, на юге с абасами и Кавказскими горами, на востоке с Кабардой, на западе с Черным морем. Черкесы, зависимые от хана, разделяются на 14 кабиле или племен и каждое племя разделено на чагары. Чагар состоит из 10 семей.

Население Черкесии делится на 4 класса: беи, сипаги, уздени, кулы.

В каждом кабиле имеется знатная семья, которая суверенно владеет всеми землями кабиле и деспотически правит им. Каждая из этих семей имеет первого бея, который является главой и становится им по возрасту, и много других беев, начальников различных ответвлений дома; они все подчинены первому. Эти беи делят между собою земли и подданных кабиле. Главный бей имеет наибольшее число чагаров в своей доле, другие делят между собою то, что остается.

Почти все черкесы от рождения крепостные и рабы своих дворян, которые могут завладеть их имуществом, умертвить их, продать или подарить их кому вздумается. Однако среди них имеется два разряда свободных людей: сипаги и уздени. Сипаги кулы, которые после того, как были захвачены на войне или проданы своими беями, получили свободу и вернулись в свое отечество. Они и их потомки свободны и когда у них достаточно имущества для приобретения, они покупают чагар и часто возвышаются до уровня беев.

Уздени вольноотпущенные, получившие от своих беев свободу, в благодарность за некоторые услуги. Они и их потомки пользуются теми же правами, что и сипаги.

Кулы подданные рабы, которые не были отпущены на свободу и которые являются рабами, следуя давнишнему устройству страны.

Беи Черкесии производят беспрерывные набеги один на другого из кабиле на кабиле для захвата рабов. Все, что напавший может увезти с собой, считается законной добычей и не подлежит возврату; но если он имеет несчастье быть захваченным, все люди, находящиеся при нем, остаются рабами. Лишь один бей не задерживается; оскорбленный довольствуется отправлением его, отрезав уши и хвост его лошади; это единственная месть, которую они применяют один к другому в подобных случаях. Сыновья беев не избегают рабства: как только их схватили или продали, они лишаются прав и не могут больше быть беями; если, получив свободу, они возвращаются к ним, они становятся не более как сипаги и не могут

139

больше войти в состав дворянского класса. Беи продают своих дочерей, как только они уличены в безнравственности; они продают даже своих детей мужского пола, если они совершили какие-нибудь важные проступки, которые считаются заслуживающими подобного наказания.

Беи, знать и сипаги одни имеют право носить оружие или иметь его у себя; это воспрещается всем подданным сервам. С тex пор, как знатный стал беем, его единственная забота обеспечить себя достаточным количеством оружия для вооружения всех подданных его владения; когда он идет на войну, все кулы, которые должны за ним следовать, приходят к нему за луками, стрелами, саблями, ружьями и пистолетами; по их возвращении они приносят на склад оружие, которое взяли.

Черкесы живут приблизительно как и ногайцы; у них нет ни городов, ни постоянных жилищ; они кочуют, не выходя, однако, из пределов своего кабиле, лето они проводят в равнинах и удаляются зимой в горы; у них нет определенных земель, и возделывают то один район, то другой. Их дома представляют собой ямы, вырытые в земле и покрытые листьями и соломой. Племена адда, адемиевцы, бесленеевцы, бжедуги и темиргоевцы единственные, у которых магометанство водворилось с некоторой прочностью.

Трудно было бы дать точное представление о религии других племен; у одних находят остатки христианства, у других следы язычества. Некоторые, довольно интересные подробности по этому поводу можно найти в мемуарах миссий. В центре Черкесии имеется замечательное дерево, к которому черкесы имеют большое почитание, идущее вплоть до идолопоклонства. Это дерево называется Panagiasan. Это слово является искажением имени Panaghia, которым греки называют святую деву и расширяя понятие дают его некоторым часовням и другим местам поклонения, посвященным матери нашего господа, подобно тому, как их видно по всей Турецкой империи. Без сомнения, во времена греческих императоров существовали некоторые подобные обители вблизи этого знаменитого дерева, чье имя черкесы не так уж исказили, чтобы нельзя было достаточно ясно его узнать; заблуждение, которое простолюдие делает всегда из благочестия, изменило культ богоматери в полное идолопоклонство, которое эти народы связывают теперь с магометанством.

БЕРЕГ АБАЗИН

Абазы принадлежат к числу народов, населяющих пространство между Черкесией и Грузией. Они разделяются, как и черкесы, на несколько племен, управляемых своими беями. Между племена ведется постоянная война. Религия абазов представляет собой смесь христианства с пантеизмом, тем не менее народ признает себя благочестивыми христианами. Резиденция бея находится в Сухуме. Сухум небольшой город: 2 мечети, баня, 3000 жителей, 50 пушек.

140

Кодош открытая бухта. Именно там находится знаменитое дерево, называемое Кодош, которое абазины чтут так же, как черкесы пангиассан. Кодош по-еврейски «святой». В Кодоше находится самый большой рынок абазов. Есть еще и другие бухты, обозначенные на карте Черного моря, составленной моим отцом.

Ввозная торговля абазов: соль, вино, сафьян, крашеные овечьи шкуры, изделия из железа и меди, ружья и пистолеты, ятаганы, кинжалы, персидские ситцы, астарские полотна, мыло.

Вывозная торговля абазов: буксовое дерево, меха рыси, куницы, белки, свиное сало, ветчина, рабы.

Ногайцы

Ногайцы занимают ту часть Малой Татарии, которая ограничивается рекой Дунаем с одной стороны и рекой Кубанью с другой. Они разделены на 4 большие орды: Буджакская, занимающая пространство от Дуная до Днестра; Едисанская от Днестра до Борисфена; Джембулукская от Борисфена до Азова; Кубанская занимает всю страну между Азовским морем и Кубанью.

Каждая орда разделена на несколько племен, а племена на аулы, то есть сбора известного числа кибиток в виде селений. Едисанская орда состоит из 5 племен: Сарифу, Делигель, Березеп, Хаджидер и Сарияр. Джембулукская разделена также на 5 племен: Дирд, Иали-гниц, Агагдже, Котскаркумлар и Капылчак. Кубанская заключает в себе 4 племени: Эшетерек, Каплу, Лопата и Джиган. Буджакская также разделена на 4 племени, но этого деления не существует со времени Бенгли-Гирей-хана. Буджакская, Едисанская и Кубанская орды управляются каждая особым сераскиром, а Джембулукская каймаканом. Земли каждой орды поделены между племенами, территории которых определяются известными границами, но частные лица вовсе не имеют собственной земли. Каждое племя кочует по своей территории и только зимой имеет постоянное обиталище. Когда наступает время сева хлебов и появляется трава для пастьбы скота, аулы покидают зимние стоянки и идут кочевать, отыскивая удобные места для посевов; надобно заметить, что ногайцы почти никогда не обрабатывают два года подряд одни и те же земли. При выходе на кочевье, в летних становищах, глава аула мирза распределяет между подвластными ему людьми землю, межевание которой производится веревкой. Затем каждый огораживает отведенное ему займище плетнем или обозначает его какими-либо заметными знаками. Все ногайские орды платят известные подати своему сераскиру. Кроме того, они обязаны давать ему еще десятую часть урожая зерна. Но Едисанская орда взамен зерна прежде ежегодно взносила крымскому хану по 12 000 пиастров, а теперь турецкий султан сам получает этот доход. Уступка эта сделана Порте из личного побуждения крымского хана Селим-Гирея.

141

Ногайцы делятся на знатных, свободных, вольноотпущенных и рабов. Хотя все знатные фамилии претендуют на равную древность и считают себя потомками завоевателей страны, но в каждой орде есть, однако, семейства более замечательные, пользующиеся уважением и множеством привилегий. В каждой орде имеется бат-мурза или глава знати, обыкновенно старший из дворян первой фамилии; все прочие знатные фамилии подчиняются и питают к нему редкое почтение. Резиденция бат-мирзы находится всегда в его собственном ауле; в своей орде он имеет такое же значение, как бей в больших фамилиях Крыма. Сераскир обязан призывать его к своему дивану, где бат-мирза занимает первое место и без его согласия и участия сераскир не может налагать взысканий на мирз и не имеет право собирать войско, так как влияние бат-мирзы распространяется на весь строй внутреннего управления орды. Он же является сборщиком всех податей сераскира, вместе с которым и устанавливает их.

Каждый аул имеет также своего бат-мирзу, стоящего во главе аульного общества и принадлежащего к старейшей и знатной фамилии аула, он подчиняется бат-мирзе орды.

Ногайские дворяне совсем не имеют земельной собственности; возделывать землю у них считается стыдом; имущество их заключается в рабах и стадах рогатого скота и лошадей. Они вовсе не берут десятой доли с подвластных им людей, как крымские дворяне, и налог этот идет в пользу хана или сераскира; точно так же они не получают подать от земельной платы. Мирза, глава аула, требует только со своего аула годового оброка, состоящего из двух быков, десяти баранов, десяти ок жареного проса, десяти ок просяной муки, десяти кругов сыра из кислого молока; кроме того, есть еще один налог в виде ока масла с каждой кибитки. Те мирзы, которые не имеют своих аулов, живут на средства главы их семейства; последние уделяют им из своих доходов то, что необходимо для поддержания их существования.

Все ногайцы обязаны воинской повинностью и должны следовать на войну за главой своего аула. Набор войска совершается у них почти тем же порядком, что и в Крыму. Хан, по определению тайного совета, посылает свои приказания сераскирам, последние собирают частные советы, в которые приглашают бат-мирз своих орд и других главных дворян и при совместном обсуждении принимают необходимые меры для исполнения ханских повелений. Ногайцы выставляют обычно гораздо больше войска, чем от них требуют. Когда же предпринимается война против христиан, то выступают в поход все способные носить оружие. Но при этом, по взаимному соглашению между собой, жители каждого аула оставляют известное число людей, которым вверяется забота об имуществе и семействах воинов, уходящих в поход. Остающиеся принимают на себя возлагаемые на них обществом обязанности под условием получения соответствующей доли добычи, наравне с теми, кто находился в числе сражавшихся. Это условие по возвращении с войны выполняется всегда с безукоризненной добросовестностью.

Знатные фамилии ногайцев не образуют отдельной строевой части, как в войсках Крыма,

142

но войска каждой орды разделяются на известное число байраков, то есть более или менее значительных, но неравномерных по количеству людей боевых частей или дружин. Все знамена дружин одинаковой формы и носят на себе знак важнейшей фамилии орды, с той только разницей, что байрак, предводительствyeмый бат-мирзой, имеет большое знамя, а другие малые знамена или штандарты.

Ногайцы Буджакской орды некогда были разделены на несколько кочующих племен, как и прочие орды, но Бенгли-Гирей-хан сделал их оседлыми, принудив покинуть кибитки и построить себе дома; их мирзам даны во владение земли, и вообще Буджакская орда поставлена почти в такое же положение, как и Крым. Дворяне этой орды берут теперь десятую долю зерна, имеют право получения земельной подати от своих подвластных и пользуются почти теми же привилегиями, как и дворяне Крымского полуострова.

Ногайцы не имеют непосредственных торговых сношений с иностранцами, но торгуют только с ближайшими к их кочевьям городами Крымского государства: Аккерманом, Бендерами, Перекопом, Таманью и Каплу.

...Черкесский язык очень древний, он употребляется во всей Черкесии и Кабарде от Азовского до Каспийского моря. Он не схож ни с одним языком в мире, за исключением венгерского, с которым он имеет некоторое сходство. Возможно, что на этом языке говорили древние языги, которые населяли северное побережье Меотиды, и языги-метанасты, которые вторглись в Паннонию и покорили ее. Возможно также, что он не был введен в Венгрии до появления там турков, пришедших после них и смешавшихся с хазарами и многими другими племенами Черкесии. В результате основной скелет (осмелюсь употребить этот термин) венгерского языка в настоящее время не имеет ни малейшего соответствия ни с одним из известных языков, за исключением черкесского. Считают, правда, что корнями языка татар могут быть осколки варварского языка Туркестана, сходного с черкесским, или остатки искомого языка турков венгерских, которые ведут свое происхождение из Великой Татарии и должны были бы говорить на татарском языке до того времени, как приняли хазарский язык на побережье Танаиса (Дона). Это еще не все факты, которые я мог бы привести.

...Во времена правления персидского царя Киаксара (635 г. до н. э.) скифы заняли берега Меотиды, вытеснив оттуда киммерийцев, и дошли до Мидии. Они победили армию названного царя, распространились от Азии до Египта и положили основание колонии у деревни Бетсан, принадлежавшей племени Манас; эта колония по их имени была названа Скифополис. Это именно та колония, где филистимляне повесили Саула, как говорится в 13-й главе Первой

143

Книги царей.

Аланы, народ татарский, жили в треугольнике азиатской Сарматии, образуемом Танаисом, Волгой и Кавказскими горами. Прокопий наиболее точно определяет их местонахождение от этих гор до Каспийских ворот, и затем называет страны, которые мы сейчас называем Черкесия, Кабарда, Дагестан. Эти аланы происходят от древних скифов, которые во времена весьма отдаленные вторглись в Египет и совершили достопамятную экспедицию во времена правления императора Веспасиана. Эти народы, закаленные в битвах, отразили готов, которые дошли до Танаиса и не смогли продвинуться дальше. Они распространили имя алан на множество покоренных ими народов, таких, как видены, гелоны, невры, агафирсы и многие другие, которые проживали от Меотиды до Великой Татарии и границ Индии. Аммиан Марцеллин описывает их нравы и обычаи, которые весьма схожи с нравами и обычаями нынешних татар.

Во времена Хосроя Персидского римляне познакомились с хазарами, которых называли восточными турками. Автор «Восточной библиотеки» считает, что название хазар произошло от Хазара, сына Яфета и брата Турка. Он отделился от братьев, осел на Волге и основал Хазарию. Страна Хазара называлась Капчак. Ее территория простиралась от Волги до Азова. Хазары были разделены на многие племена, одно из которых было «кабары»; последние объединились с турками и сделали своим местопребыванием Большую и Малую Кабарду две восточные провинции Черкесии, которые простираются от Кавказских гор до Дагестана. Они давно покорены татарскими ханами, как и вся Черкесия. По последнему Белградскому договору они получили независимость и создали у себя республику. Жители Кабарды и сегодня называются черкесами, родственными всем остальным чиркасам. Однако на севере Грузии есть еще одно татарское племя, которое называется «хазар». Адиль-хан, наследник Тахмас-кули-хана, сражался с ними и покорил их.

Константин Порфирогенет перечисляет множество других хазарских племен: неки, маджары, ордуджермак, тарианы, генах, кары, казы, которые объединились с турками и передали им свой язык, который должен быть черкесским, как я говорил выше.

Некогда у кабаров вспыхнула гражданская война, и они разделились на две партии и сразились между собой. Уцелевшие в битве убегали к туркам, в землю печенегов, где и остались. Два народа составили чудесный ансамбль. Кабары обучили турков хазарскому языку и в союзе с ними заняли земли, принадлежавшие печенегам. Затем кабары двинулись дальше на восток до областей алан, зигов, папагов и казаков, земли которых составляли лишь часть нынешней Черкесии. Это были те казаки (их нужно отличать от нынешних казаков), которые разделились на многие племена (узы, маджары, кабары и т. д.) и сумели утвердиться на берегах Дона и Борисфена, а позднее были вытеснены оттуда печенегами.

Константин, покровитель славян, был у хазар в Херсонесе и слышал их язык. Язык хазар

144

тот же самый, что у венгерских турков, который eщe существует в Венгрии, и он не имеет сходства ни со славянским, ни с любым другим языком Европы.

Верно, что Константин изучал славянский язык в Херсоне, где было много славян и русских, которые торговали с херсонеситами, но это не говорит о том, что их язык был хазарским. Все сказанное подтверждает мое мнение, что венгерский язык является дочерним от черкесского языка; этот последний очень древний и сегодня на нем говорят в области между Черным и Каспийским морями и Кавказскими горами. Невозможно отрицать, что хазары, абазги, зиги, кабары, узы и другие племена, которые позднее смешались с турками, не были народами черкесскими. Весьма вероятно, что их языком был черкесский, так как хазары, абазы и кабардинцы нынешние, являющиеся их потомками, говорят на этом языке до сих пор.

Единство некоторых венгерских имен, известных в истории, с черкесскими, есть еще одно доказательство того, что я говорил выше. Михаил Рицкий в книге о венгерских царях говорит, что один из вождей венгерских турков, которых он зовет гуннами, был назван Сеитом; это мог быть бек кабиле или племени черкесского, которое называлось Сеити. Бонфиний в 9-й книге его первой декады говорит, что Заболх, один из князей, положил начало племени Шаки, которое является черкесским племенем с названием Шака в настоящее время. Другой князь, Гила вождь племени Жила-куадже. Он называет черкесские имена и в более отдаленные времена. Прокопий говорит, что Каспийские ворота некогда принадлежали Амбасаку, гунну по происхождению, большому другу римлян, который дал пройти через эти ворота императору Анастасию. Этот Амбасак был несомненно беком племени абазаке,

145

которое является наиболее многочисленным из черкесских племен. Я мог бы привести еще много примеров, но считаю, что этого достаточно.

Жители в Каффе по большей части турки и армяне, татар же и греков весьма мало, и купцам в этом городе труднее торговать, нежели во всей остальной Татарии. Нынешняя война привлекла туда много россиян, татар и казаков, также грузин и черкесов, которые меняют там свои товары. Черкесы привозят своих дочерей, которые, по правде сказать, наипрекраснейшие женщины в мире; также сыновей и хороших лошадей. Одна молодая черкешенка, имеющая рыжие волосы, стоит 1014 кошельков, составляющих 7000 пиастров.

В этот город (Эски-Крым) некогда приезжали народы из Турции, Москвы, Астрахани, Бухары, Черкесии, Георгии, Азии и прочих частей света; не имея по большей части денег, они меняли товары на товары. Легко представить, как выгодно было бы торговать в то время!

Малая Татария никогда не управлялась ханом, более достойным, чем Хан Гирей. Первый раз он правил 6,5 лет, но затем он начал войну с Черкесией, которая кончилась для него плохо, и его свергли. Затем он был сослан на Родос, где пробыл 4 года, затем снова назначен ханом. В его отсутствие правили Девлет Гирей и Крым Гирей.

Чтобы иметь большую коммерцию, нужно остановиться в следующих землях: 1) в Татарии Ногайской, 2) в Черкесии, отделенной от Крыма Азовским морем, основная часть жителей которой являются язычниками. Еще недавно они платили дань татарам, но теперь ни от кого не зависят, и татары в последней войне с ними были несчастливы. Весьма опасно путешествовать по той земле без хорошего паспорта, однако черкесы часто ездят в Каффу, где меняют разные вещи, в которых Черкесия имеет изобилие: лошадях, заячьих мехах (которые очень красивы и легки, ими часто заменяют другие

ИСТОРИЧЕСКОЕ И ГЕОГРАФИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕНИЕ ВАРВАРСКИХ НАРОДОВ, НАСЕЛЯВШИХ БЕРЕГА ДАНУБИЯ И ПОНТА ЕВКСИНСКОГО

Париж, 1765

Перевел В. М. Аталиков

146

меха), лошадиных кожах, лисьем мехе и воске, и ежели в немецкой земле есть недостаток в женщинах, то весьма удобно достать от них, ибо они продают своих дочерей, которые обыкновенно весьма пригожи.

Черкешенки обучают своих дочерей разным рукодельям и делают все то, что зависит от них по умножению и сохранению их красоты. Когда они достигнут 1314 лет, их отвозят в Каффу и продают за 25 тыс. пиастров. Лучшие отсылаются в Константинопольский сераль, а прочие продаются знатным мусульманам Турции. Многие армянские купцы в Каффе женаты на черкешенках. Эти невольницы исповедуют веру своих господ.

Продаваемые и приобретаемые товары в Каффе: различные ткани, краски, квасцы, ценные породы дерева, лак, сахар, пшено, кофе, бумага, табак, опиум, сера, благовония, овощи и сушеные фрукты, олово, железо, сталь, ртуть, нюрнбергские товары.

Все съестное продается на вес.

Кантар = 7,5 батманов, 44 ока, 100 лодров, 176 юздремов, или100 фунтоввенского веса, или 132 российских фунта.

Маскал = 1,5 драхмы = 24 карата = 96 золотников.

Монеты: венецианские, голландские, немецкие, риалы, ефимки, флорины, бешлики, алтыны татарские.

...Согласно Страбону, местности от Фанагории до Колхиды были населены следующими народами: первые зихи, около Фанагории, затем вдоль побережья ахеи, зиги и гениохи, занимавшие область, простиравшуюся до Диоскурии, и, наконец, керкеты и макропогоны (длиннобородые. В. А.). О последних трех народах ничего не известно, в отношении же первых двух мы знаем только то, что они предавались пиратству и продавали грекам на Босфоре рабов, которых они захватывали во время пиратских нападений. К северу от этой области находятся горы Бештай или Пять гор, где выращивают прекрасных черкесских лошадей; по-видимому, это та горная цепь, которая названа Гиппийскими (Конскими. В. А.) горами.

Страбон и Плиний называют в горах Кавказа еще многие другие народы: амарды, сисианта (киссианты. В. А.), агеды, габры, тагоры, эсседоны.

Черкесы

Этот народ занимает следующие округи: Большая Кабарда, Малая Кабарда, Беслен на реке Лабе, Темиргой на реке Шагваша, Абазех на реке Пшаха, Бжедух, Хатукай, Бшана на реках

147

Хурса и Коркой. Этот народ занимает территорию, которая имеет в длину около 10 градусов, и, вследствие своей храбрости и военного гения мог бы сделаться весьма могущественным, если бы все народности, составляющие его, были объединены под главенством одного руководителя. Но этот горский народ совершенно забыл о своем едином происхождении и быстро разделяется на враждебные племена. Это дробление и является причиной того, что кубанские черкесы к настоящему времени значительно утратили свое былое могущество...

Однако черкесы Кабарды, хотя и отделились от других своих соотечественников, все еще являются наиболее могущественными на северных склонах Кавказа. Это превосходство привело к тому, что их соседи подражают им во всех манерах, поэтому описанием этого народа мы даем представление о всех других народах Кавказа. Кроме того, своеобразие многих их обычаев, которые похожи на обычаи большинства древних обитателей этих местностей, составляет любопытный объект, достойный нашего внимания.

Черкесы разделяются на три класса: князья, дворяне (уздени) и подданные, или народ. Большое число людей последнего класса закреплено за каждой княжеской фамилией, и Большая Кабарда разделена таким образом на три равные части между тремя фамилиями: Джамбулак, Мисост и Атажук. В каждой из этих фамилий самый пожилой мужчина считается главой и судьей, покровителем и отцом всех вассалов, которые от него зависят.

Никто из князей не имеет права делать землю источником доходов; у него нет других ценностей, кроме оружия, лошадей, рабов и податей, которые он может выколачивать у соседних

148

народов. Священной считается личность не только вождя, но вообще каждого князя. Эти необычайные привилегии распространяются и на крымских принцев. Однако это единственное отличие, которое дается рождением и не может быть приобретено личными достоинствами.

В мирное время князь ничем не отличается ни от дворян, ни от простых крестьян. Их пища и платье одинаковы, и их жилища ценятся ничуть не больше.

Уздени или дворяне избираются князьями из низшего сословия. Это офицеры князя и их обязанности состоят в обеспечении исполнения законов. Именно они во время всеобщих ассамблей добиваются одобрения мер, предлагаемых князьями.

Богатство подданных, так же, как и дворян, состоит в земле. Согласно одному своеобразному древнему обычаю, князья могут требовать, а иногда и силой осуществлять свое право отбирать все имущество своих подданных, но в то же время подданный имеет право перенести свое уважение и верность на другого князя, если сочтет, что этот его угнетает. Вследствие этой привилегии князья были вынуждены покупать привязанность своих подданных, и все их надежды на славу и богатство были основаны на доброй воле подданных, которых они вели в сражение.

Черкесы не имеют писаных законов; они управляются чем-то вроде публичного права или определенным числом древних обычаев. Нация собирается в исключительных случаях. Тогда самый пожилой из князей предлагает меры, которые он считает необходимыми принять в данных обстоятельствах. Затем на совещание допускаются уздени и после них депутаты от народа, каковыми являются старцы, избранные по данному случаю; они избираются из числа тех, кто пользуется наибольшим авторитетом в народе и между князьями, и они обсуждают то, что было выработано на совещании. Если они принимают предложение князей, оно становится национальным декретом и весь народ торжественно утверждает его. Эта церемония обычно проводится на участке земли, специально отведенном для подобных ассамблей, недалеко от жилища князя.

Клеман

КЛЕМАНОВО ПУТЕШЕСТВИЕ ИЗ ВЕНЫ В БЕЛГРАД И НОВУЮ КИЛИЮ, ТАКЖЕ В ЗЕМЛИ БУДЖАТСКИХ И НОГАЙСКИХ ТАТАР И ВО ВЕСЬ КРЫМ, С ВОЗВРАТОМ ЧЕРЕЗ КОНСТАНТИНОПОЛЬ, СМИРНУ И ТРИЕСТ В АВСТРИЮв1768-1770 годах

Купец из Австрии Клеман описывант свои трехлетние путешествия

Перевел с французского И. Одинцов

149

Черкесы мало опытны в мануфактуре. Наконечники стрел это единственное изделие из металла, которое они делают сами. Правда, они изготовляют несколько сортов хорошего сукна и один сорт войлока, из которого шьют плащи; эти плащи очень легкие и хорошего качества. К этому можно добавить несколько сортов кожи, вышитые чепраки для лошадей и т. п. Их кольчуги превосходны; они доставляются к ним из Персии, а оружие из Кубеши.

Сельское хозяйство не обеспечивает их, строго говоря, всем необходимым для пропитания. Овцы и лошади составляют главные статьи их торговли, особенно последние, которых продают по высочайшим ценам; однако баланс коммерции склонился бы против них в значительной пропорции, если бы они не имели источника рабов, которых они добывают во время набегов. Искусство организации подобного рода экспедиций это наиболее ценный талант черкесского князя, и цель крайне тягостных хлопот заключается в том, чтобы приобрести образование в этом деле.

Сразу после рождения ребенка отец подыскивает для него узденя или какого-нибудь князя из другого рода, чтобы тот воспитывал и обучал порученного ему ребенка. Как только ребенку исполнится один год, ему дарят всевозможные игрушки и оружие. Если он отдает предпочтение оружию, такой выбор рассматривается как счастливое предзнаменование и это событие отмечается в семье как великий праздник. В возрасте от 7 до 12 лет юный князь оставляет

150

дом своего отца и переходит к приемному отцу. Последний обучает его обращению с оружием и лошадью, воровству и укрытию краденого. Имя вора является среди этих людей самым ужасным из всех возможных оскорблений, так как это означает открытую кражу. Затем молодого человека обучают навыкам более значительного и более опасного разбоя, и он не возвращается домой к отцу до тех пор, пока его сноровка, изворотливость и храбрость не достигнут совершенства, которое его учитель сочтет достаточным. В качестве вознаграждения приемный отец получает девять десятых добычи воспитанника, которую последний приобретает за время обучения. Говорят, что этот вид образования поддерживается для предотвращения нежелательных последствий родительской снисходительности и терпимости. Этот обычай, по моему, имеется только у черкесов, но предмет и цель подобного обучения те же самые вообще у всех горцев Кавказа.

По договору с другими князьями они имеют право наказывать врагов и шпионов, грабить или обращать в рабство купцов, которые путешествуют по их стране без их разрешения, и не считается жестокостью приговаривать контрабандистов к смерти. Наконец, они занимаются бескорыстным гостеприимством, которое они предоставляют тем, кто ищет их покровительства.

Образование ребенка, порученного воспитателю, дает последнему очень немного, кроме права и титула приемного отца.

Также, поскольку этот народ очень мстительный, дворянин, который запятнал себя убийством князя, стремится любым способом похитить ребенка из фамилии убитого, чтобы вырастить его. Это единственный способ уберечь себя и своих родственников от смерти. Путешественники рассказывали нам, что для подданного похищение и воспитание юного князя есть единственный путь к приобретению дворянского звания. Согласно общепринятому мнению, ребенка необходимо воспитывать вдали от родительского дома.

Девочки воспитываются их матерями. Они обучаются вышивать и шить одежду для будущего супруга. Дочери рабов получают

ДжОРДж ЭЛЛИС

ОПИСАНИЕ МЕСТНОСТЕЙ МЕЖДУ ЧЕРНЫМ И КАСПИЙСКИМ МОРЯМИ

Книга эта была издана в 1788 году анонимно. Ее автором, как выяснил ученый В. Аталиков, является Джордж Эллис (1753-1815) сотрудник английского представительства в Москве в 1778-1788 годах. Книга опубликована в переводе на французский язык в Париже в 1798 году

Перевел с французского В. Аталиков

151

такое же образование и, соответственно их прелестям, продаются по цене от 20 до100 фунтовстерлингов и больше. Эти девочки-рабыни обычно грузинки.

Сразу же после рождения девочку обтягивают широким кожаным поясом. Этот пояс остается на месте до тех пор, пока не порвется под усилиями растущего организма, и в этом случае заменяется другим. Повторением этого метода девочкам придают весьма изящную фигуру. В первую брачную ночь муж разрезает кинжалом этот пояс обычай, который часто приводит к трагической развязке.

Выходя замуж, женщина дарит своему будущему мужу оружие или кольчугу. В дальнейшем не допускается, чтобы он ее видел или жил с ней без соблюдения великой скрытности. Эта сдержанность соблюдается в течение всей жизни.

Черкес позволяет иностранцу нанести визит его жене, но при этом нельзя, чтобы муж сопровождал иностранца во время визита.

Отец делает подарок дочери в день бракосочетания, но самый большой подарок она получает в день рождения ею первого ребенка. В этом случае она разрешает ему нанести ей визит, и она получает остальную часть приданого с платьем, которое носят замужние женщины, отличительным признаком которой является вуаль. До этой поры одежда женщин во многом сходна с мужской, за исключением того, что ее плащ длиннее и обычно белого цвета цвета, который никогда не носят мужчины.

До вступления в брак юноши и девушки свободно общаются во время увеселений, организуемых на их праздниках. Перед началом бала юноши демонстрируют свое искусство в различных военных упражнениях. Самый ловкий получает право пригласить на танец самую красивую девушку.

Их музыкальные инструменты это флейта с тремя отверстиями, мандолина и тамбурин. Их танцы похожи на азиатские. Па в танце очень трудные, но зато очень грациозные.

Черкешенки участвуют в решении общих дел нации. Они гордятся храбростью своих мужей и оплакивают павших в бою. Они проявляют большую заботу о вооружении своих мужей. Вдовы рвут на себе волосы и царапают лицо в свидетельство их скорби о павших. Мужчины также придерживаются этого обычая, но они проявляют выдержку и сохраняют спокойствие при гибели их жен и родителей.

Жилище черкеса состоит из двух хижин, чтобы муж и жена могли жить раздельно. Одна из хижин отводится мужу и служит для приема иностранцев. Другая занята женой и другими членами семьи. Двор, в котором находятся лачуги, окружен изгородью.

Вся семья собирается вместе во время обеда. Их пища проста, состоит из небольшого количества мяса, пасты из пшенной муки и напитка, приготовленного из перебродившей

152

пшеницы.

Черкесов часто обвиняют в клятвопреступлении и нарушении верности договорам. Но, говорят, в течение последних лет вероломство у этого народа не обнаруживается.

Некоторые говорят, что религия у этого народа первобытная, но она успешно вытесняется сейчас христианством и исламом. В настоящее время у черкесов не наблюдается никаких видов культа. Они одинаково нарушают все положения как Библии, так и Корана. Их храбрость, о величии которой они так тщательно заботятся, не есть результат их религиозного страха. Как и все варвары, они верят, что все зависит от случая и является следствием отдельных поступков. В одной стычке с русскими был убит черкесский князь. Моздокский казак, знакомый с суевериями черкесов, подбежал к трупу, вырвал сердце, побежал к реке, тщательно вымыл сердце и бросил его в течение реки с самыми ужасными проклятиями. Он думал, что это его действие обеспечит победу русским.

В одной акции против русских они прибыли на поле боя, двигая перед собой нечто вроде барабана, наполненного хворостом, шерстью и другими мягкими веществами, и покрытого шкурой. Эти машины были подвижны, отражали ядра и предохраняли их от какого-либо урона. После длительного боя, в котором русские потеряли много людей от огня противника, они пошли на эти ретраншементы в штыковую атаку и вынудили черкесов отступить. (Граф Ф. Сегюр, посол Франции при дворе Екатерины, в своих «Воспоминаниях» пишет, что шейх Мансур научил кабардинцев и других горцев изготавливать подвижные брустверы из телег, наполненных хворостом и землей. Их эффективность оказалась очень невысокой).

Черкесы не имеют своего письма для отражения своего языка. Те из них, кто умеет писать, прибегают к использованию арабских букв. Говорят, правда, что на древних гробницах, которые находятся в горах, есть надписи, которые в настоящее время непонятны. Их князья утверждают, что имеют старинные книги, содержащие древнюю историю их страны. Возможно, эти книги являются именно теми священными манускриптами, которые были оставлены христианскими священниками мусульманам, которыми они были брошены вследствие успехов их религии. Поэтому (вследствие отсутствия письма В. А.) невозможно даже строить предположения и невозможно узнать ничего положительного относительно древней истории этого народа. По имени, которым они сами себя называют адыги, возможно, что это агеды, которых Плиний упоминает как один из кавказских народов. Позднее они, кажется, были включены в число многих народов под именем алан, которые были покорены гуннами, а затем хазарами нацией татарского происхождения, в которую они вошли под названием «кабары». Император Константин сообщает, что эти кабары, составлявшие часть племени хазар, взялись за оружие и начали войну. Племя разделилось на два войска; одно осталось по соседству с Персией и составило большую часть Иберии, другие объединились с венграми и укрепились на границах с херсонеситами. От них и произошло название речки Кабарда и развалин Черкес-Кермена возле древнего Херсона. Пейсоннель говорит, что в венгерском

153

языке есть много черкесских слов; он говорит об этом в историческом трактате, в котором приводит примеры и также излагает традицию о происхождении черкесских князей.

Вот это предание. «Они, черкесы, ведут свое происхождение от князя Кесса, который в давние времена жил в Крыму. Этот князь имел двоих сыновей Инала и Шаомбока. Сыновья старшего Инала имели многочисленное потомство, но все они были истреблены в конце прошлого столетия во время всеобщего восстания нации, вызванного их жестокостью. От самого младшего сына Инала происходят нынешние князья кубанских черкесов, а три фамилии, которые правят Кабардой, происходят от Шаомбока. Князь Кесс и его ближайшие потомки были деспоты, но увеличение численности их фамилии и уменьшение власти привело к созданию смешанного управления, которое существует и в настоящее время».

В течение VIIIXII вв. черкесы упоминаются русскими и греческими историками под именем казаков, которое дали им их соседи осеты. Арабы называли их мамлюками, грузины черкесианами, татары и европейцы черкесами и чиркасами. После крушения Хазарской Империи они, хотя и сопротивлялись, были покорены арабами, которые господствовали в Персии. К концу XVI в. они стали трибутариями России.

Крымские ханы, установив господство над их страной, потребовали от них небольшой дани в знак подданства, но ханские офицеры, собиравшие дань, обнаглели и оскорбили жен и дочерей черкесов. Черкесы собрали войско, перебили сборщиков дани и затем уничтожили армию татар в 30 000 человек, которые были посланы ханом для наказания отступников.

Говорят, у них есть два присущих только им обычая. Первый это избегание мужчинами под страхом позора разговора со своими женами на виду у других людей, в результате чего два пола как бы разделяются на два общества. Другой это воспитание детей мужского пола преимущественно не родителями, но чужими людьми; девочки же воспитываются их матерями.

Если, как считают некоторые, черкесы могли существовать на Кавказе со времен весьма отдаленных, то эти обычаи могут служить доказательством в пользу баснословных историй, сообщаемых нам относительно амазонок и гаргареев, которых древние географы помещают именно в тех местах, которые ныне заняты черкесами. То, что говорят, будто амазонки отрезали себе грудь это выдумки греческих этимологов. Скорее, это слово происходит от черкесского «маза» луна, которая является древнейшим божеством черкесов.

154

С западной стороны Каспийского моря находящиеся народы суть следующие: казаки, татары, черкесы, дагестанцы, хайтаки, карахайтаки, ширванцы, лезги, тавлинцы, авары и кахеты, между которыми живут армяне, жиды и аравитяне. Казаки разделяются на гребенских и терских. Гребенские живут на реке Терке, которая Россию с Персией до 1722 года против гор граничила.

...Терские казаки прежде жили в городе Терках и имели своего командира, который назначался комендантом упомянутого города. Они собраны были из гребенских, яицких и донских казаков, приняли в свое число некоторых терских татар, которые крестились. Но как построили при реке Сулак крепость Святого Креста, а город Терки для неспособного положения разорили, то перевели в Святой Крест находившийся в Терках российский гарнизон и казаков. Они служат конницей и получают из России провиант и жалованье...

Ногайцы живут в степи между реками Сулак и Аксай, также и в соседственных странах, находящихся при горах и реках.

В крепости Святого Креста нет больше никаких жителей, кроме солдат и находящихся в военной службе казаков, а вне крепости живут дагестанцы, черкесы и русские торговые люди. Раньше на реке Терке жили несколько черкесских фамилий из Кабарды, которые числом до 300 размножились, и определили им к поселению некоторые места при крепости Святого Креста и поставили над ними начальника из их народа по имени Эльмирза (младший брат Александра Бековича-Черкасского). В 1700 году Эльмирза жил в Кизляре в ранге генерал-майора и состоял под ведением коменданта той крепости. Кроме тех, которые крестились, они последуют магометанской суннской секте, живут в лежащей недалеко от крепости Святого Креста деревне, укрепленной валом, имеют много скота и отправляют торг, а в потребном случае и на войну ходят, и ежели окажутся разбойничьи партии, то они первые за ними в погоню ездят и добычу отбить стараются, и за их службу им награждение бывает. Ибо кроме их начальника, который получает пенсию, нет ни одного человека на жалованье, разве когда учинят какое важное дело, то дается им награждение. Впрочем, у них хорошая конница, они изрядно вооружены и хорошие воины.

Черкесы

Они живут в земле Кабарда, которая разделяется на нижнюю и верхнюю. Верхняя или гористая Кабарда граничит с одной стороны с Тавлистаном, аварами и георгианскими горами. Нижняя Кабарда простирается от гор верхней Кабарды до рек Терек и Зунча. Обе оные земли невелики, и можно каждую из них в 4 дня из конца в конец удобно проехать. Верхняя Кабарда наполнена горами, между которыми находятся узкие дороги. Нет там ни городов, ни деревень. Всякий, живучи в долинах между горами, делает себе где ему угодно небольшой

155

шалаш из тростника или дом из сушеных глиняных глыб. Напротив того, в нижней Кабарде земля по большей части ровная, следовательно, много пашней, лугов и леса. Однако и там мало деревень. Из тамошних гор вытекают три реки: одна называется Кубань, течет к западу через земли кубанских татар в Черное море; другая Терек, которая разделяет обе Кабарды и течет степью в Каспийское море; третья река Кума протекает сперва между горами, а далее подле оных, и приняв в себя много других рек и оттого сделавшись великой, течет степью к Каспийскому морю, но до него не доходит. Около тех мест, где в нее впадает река Бирума, есть весьма хорошие и приятные поля и рощи и многие остатки древних строений. Особенно видны там остатки разоренного города с хорошими каменными домами и сводами, из которых, так же, как и из лежащих между остатками камней, высеченных и частью украшенных резьбой, не что иное заключить можно, как то, что тут был великий и славный город. Эти остатки тамошние соседние народы называют Маджар, а поскольку этим же именем турки и поляки именуют венгерцев, и венгерцы сами себе так называют, то можно поэтому догадаться, что основатели венгерского королевства имели свое происхождение из сей страны.

Черкесы обеих земель Кабарды суть народ один, с древних лет и по сие время вольный. Ибо хотя они всегда и оказывали великую склонность к России и многие из их князей со своими людьми себя и считали российскими подданными, однако все это было только на словах, а их вольность никакого ущерба не имела. В прошлом веке принудил их крымский хан к тому, что они обещали посылать ему ежегодно в знак преданности подарок, а именно: хорошую лошадь, или панцирь, или саблю, или богатый лук, или пригожую девушку, что из этих вещей в Кабарде самое лучшее найти можно было. И чтобы это принять и выбрать самое лучшее, посылался туда ежегодно полномочный из Крыма в Кабарду, которого должно было богато встречать, и он имел вольность и со своей свитой забавляться с их женами и дочерьми, сколько ему потребно было. Но лет с 20 до сего дня (т. е. в 1708 году) согласились черкесы оное рабство с себя свергнуть и убили посланного от крымского хана со всей его свитой. После этого послал крымский хан своего визиря с 30 000 человек против черкесов, чтобы разорить их землю до основания. Но черкесы послали несколько человек из своих к татарам, которые сказались дезертирами и предложили татарам провести их незнакомым путем в середину Кабарды. А когда татары на это безрассудно согласились и оным предводителям в дорогу последовали, то напав на них в узком месте, черкесы, заперев им дорогу вперед и назад, всех побили так, что из всей крымской армии ни один человек не остался. С этого времени имеют они опять свою совершенную вольность. Оная их вольность столь далеко простирается, что не повинутся не только никакой соседней державе, но и собственных своих князей, которых в обеих землях много, не больше слушают, как сколько им самим хочется. И поэтому сии князья больше собственными заслугами, нежели княжеским достоинством снискивают себе почтение. Славнейший из всех в Кабарде в 1728 году был Ислам, которого прочие из-за его старости и искусства почитали и ему повиновались. А в нижней Кабарде знатнейший был Казиби-Бек, которого жители не только оной земли, но и пограничные авары и тавлинцы по той же причине, а именно из-за его старости содержали в великом почтении. Всякий живет

156

со своим князем как со своим равным, так что оный без согласия своих подданных ничего предпринять не может, опасаясь, чтобы они от его правления не отстали и не пристали бы к другому, что всякому позволяется, когда он себя за обиженного почитает, и настолько часто, как это ему в голову приходит. Сам князь почти ничего собственного не имеет и не смеет ни в чем отказать своему подданному, о чем он его попросит, хотя бы было то платье, которое он на себе имеет, то должен скинуть и отдать тому, кто этого требует, или ждать, что тот от него отстанет. И поэтому князья никаких доходов не имеют, кроме того, что собирают у своих рабов, которые по большей части грузинцы; а эти доходы состоят из малого числа овец и из малых девушек. Последних обучают они в шитье и других их полу приличных работах, и по превосходности красоты за 100, 200, 300, 400 и 500 рублей продают туркам, персиянам и татарам или кому другому, кто хочет купить. А поскольку черкесские женщины вообще очень пригожи и для турок и персиян их прилежно ищут, то не только родители своих детей продают, но и пограничные татары силой их похищают и увозят, и этим товаром в тамошних местах великой торг отправляется. Не делают у них никаких денег, но употребляют российские, персидские и турецкие деньги.

Большее их пропитание есть скотоводство. Лошади у них хорошие, славятся своей быстротой. Самые лучшие седла и лошадиный верховой убор делают у них и продаются татарам.

Они хорошие воины, имеют кроме сабель и панцирей по большей части луки и стрелы, которыми очень хорошо стреляют. Самое большое их искусство состоят в воровстве и в неожиданном отогнании лошадей и рогатого скота и овец у своих соседей, особенно у кубанских татар, которые за это у них в долгу не остаются. По этой причине учредили они между собой изрядные воровские договоры. Если одной партии выпадет счастье получить в добычу табун лошадей, или рогатый скот, или овец, а другая погонится за первой и догонит, то последняя имеет право напасть на воров неприятельски, если среди них нет князя или мурзы, который ими предводительствует. А если в этой партии окажется мирза, то не смеет никто обнажить оружие, однако полученный в добычу скот назад возьмут.

Как скоро княжеский сын достигнет 12 лет, то уходит он из дома своего отца и служит у другого князя юсдеримом или придворным, у которого и учится красть. В этой науке он начинает с того, что вкрадывается в сад соседа и похищает фрукты. Затем он учится угонять овец, пока наконец до того достигнет, что будет нападать на табун лошадей. Таким способом он открывает себе путь к чести. После этого, выехав на добычу, имеет он надежду прославиться и обогатиться. Впрочем, хотя у них воровство происходит весьма явно, однако никто ничего у другого силой не отнимает, разве его до этого доведет явная вражда, и поэтому слова «вор» и «разбойник» весьма великие у них ругательства. За 70 или 80 лет ранее содержали они христианскую веру и были греческого исповедания. А поскольку не имели они о своей вере довольного понятия и с другими христианами не было у них никакого общения, то с того времени христианская вера у них и пропала, и ведена магометанская, к чему немало

ВАЙНАХИ В ЕВРОПЕЙСКИХ

НАРРАтИВНЫХ (ОПИСАтЕЛЬНЫХ) ИСтОчНИКАХ

Первые сведения о вайнахах в европейской нарративной (повествовательной) литературе появляются, насколько нам известно, в ХVIII веке, но они очень отрывочны и поверхностны. Например, Н. Витсен (I64I-I7I7), бургомистр Амстердама, только упоминает в своей книге «Северная и восточная Татария» племена «ококи, цецеки, мичкиз, карабутак». Более подробные сведения появляются в ХVIII веке. Именно к этому периоду и относятся сочинения западноевропейских авторов, номещенные в данном сборнике; И. Г. Гербера, И. А. Гюльденштедта, И. Г. Георги, Я. Я. Штелина, И. П. Фалька, Я. Рейнеггса, Штедера, Ф. Л. де Сегюра, П. С. Палласа и Я.Потоцкого. Часть этих сочинений была переведена на русский язык в ХVIII –XIX вв.

В. Аталиковым осуществлены переводы на русский язык записок Гюльденштедта, Рейнеггса, Штедера, Палласа, Потоцкого. При переводе материалы источников не сокращались и не смягчались.

157

способствовало и то, что на собственном их языке, который ни с каким другим языком не сходен, не имеют ни литер, ни писем, и служба божия отправляется на греческом языке, которого никто совершенно не разумеет. Напротив того, сообщение с крымскими татарами принудило их стараться о знании турецкого и татарского языков, отчего и открыт путь магометанской вере. Правда, что некоторые из них и ныне называются христианами, однако кроме этого имени они о своей вере ничего не знают, Магометанские черкесы последуют суннитской секте.

Дагестан

...Жилища чеченцев простирались раньше от гор, недалеко от Эндери находящихся, до самого Каспийского моря, но поскольку они гребенским и донским казакам отогнанием скота и лошадей много вреда причиняли, то в I718 году командированы были на них несколько тысяч донских казаков, которые всю их землю опустошили и многих порубили. А прочие опять в горах построились и в 1722 году российскими подданными учинились. Ими управляют некоторые старшины, которые прежде от шамхала, а не от Персии зависели. Доходы от этой земли собирал потому же шамхал, однако они состояли в малом числе овец и другого скота, так что государству от этой земли почти никакой пользы нет. Теперь питаются они скотоводством, говорят по-татарски, в вере последуют суннитской секте.

О ЧЕРКАСКОЙ, ИЛИ КАБАРДИНСКОЙ ЗЕМЛЕ

Мы старались в каждом месяцеслове сообщать что-нибудь новое из географии. Издаваемое в нынешнем месяцеслове есть подлинно новое известие о преизрядной земле и знатном народе, о котором еще весьма мало или ничего не находится в напечатанных по сие время описаниях земного шара. Мы

ИОГАНН ГуСтАВ ГЕРбЕР

ИЗВЕСТИЯ О НАХОДЯЩИХСЯ С ЗАПАДНОЙ СТОРОНЫ КАСПИЙСКОГО МОРЯ МЕЖДУ АСТРАХАНЬЮ И РЕКОЙ КУРОЙ НАРОДАХ И ЗЕМЛЯХ И О ИХ СОСТОЯНИИ в 1728 году

Немец Иоганн Густав Гербер (?1734) полковник артиллерии, поступил на русскую службу в 1710 году. В 1722 году в составе армии царя Петра I прибыл в Дербент и служил здесь 5 лет. В 1729 году вернулся в Петербург. Его книга под авторством Фокеродта была опубликована на немецком языке в 1756 году. Перевод на русский язык издал Г. Ф. Миллер в 1760 году

158

говорим о лежащих при северной подошве Кавказских гор землях, а именно о Большой и Малой Кабарде и о их жителях кабардинцах, причем упоминаем и о двух с ними смежных особливых народах, коих в России знают под именем кистов или ингешов и чеченцев, и которых, может быть, и имена в прочих землях Европы едва ли известны. И так легко можно рассудить, что мы все оное не из книг, но из обстоятельных и достоверных известий, также из разговоров с бывшими в тамошних странах офицерами, да и с одним знатным князем и жителем оных земель собирали.

По словесным же объявлениям поправили мы снятую российскими инженерами, но еще на меди не вырезанную карту, во многих местах, и в первый раз сообщаем оную публике сокращенною мерою под заглавием «Течение реки Терека».

Земля, о которой мы намерены издать краткое описание и которая ныне называется Большой и Малой Кабардой, окружена к западу Кубанью и кубанской Татарией, к юго-западу и югу Кавказскими горами, к северу и северо-востоку рекой Терек и Астраханской степью, а к востоку рекой Аксай. Длина ее на земном шаре простирается почти от 77 до 60 градуса, а ширина от 44 до половины 47 градуса. Я говорю «почти», потому что подлинное положение точно еще не определено астрономическими наблюдениями.

Во времена древних греков и римлян нынешняя Кабарда составляла часть той азиатской Скифии, которая заключалась в великом пространстве от северного берега Черного моря до Каспийского моря. Во времена Греческой, или Византийской империи в Константинополе причисляли оную ко владению азиатских сарматов. Византийские писатели называют тамошних жителей то аланами, то коранами, то гениохами, то цихами, то сванами, церцетами и мардами, так как кубанцы назывались тогда цинхами, псезами и гуннами.

В новейшие времена она названа Черкасией, и ныне еще многие географы, не имея обстоятельных сведений о тамошних странах и их жителях, да и на многих наших новейших ландкартах смешали с лежащей между Кабардой и Кубанью, а ныне Большой Кабарде принадлежащей гористой страной Черкесии, и вообще Черкесской землей называли точно так же, как прежде, да и не очень давно, иностранные народы великое Российское государство, или Россию вообще, называли Москвой.

Итак, прежние жители сей Кабардинской земли были скифы, а после них сарматы, Что же сии последние около времени греческих христианских императоров, хотя и не все, однако по большой части обращены были в христианскую веру, и следовательно, тогдашние жители нынешней Кабарды, имевшие свои жилища как на ровной земле, так и по Кавказскому хребту, да и в самих горах несколько сот лет исповедовали православную греческую веру, то с нарочитою вероятностью можно заключить как из византийских писателей, так и из многих еще и ныне там находящихся следов, ибо во многих местах находят еще надгробные камни, которые отчасти крестом, отчасти христианским знаком, а отчасти обыкновенным

159

в греческой церкви сокращением имени Христа спасителя нашего, а именно греческими буквами ХР или РХ, то есть Христос, означены. Возле большой Кабарды у живущего в горах особливого народа, называемого кисты, или ингуши, видны еще развалины каменной церкви, и в ямах оной, как сказывают, лежат сгнившие книги и пергаментные листы.

За несколько сот лет до падения восточной греческой монархии, а именно в XIIXIII вв., когда татары Чингисхана воздвигнулись на весь восток и рассеяли в нем свою магометанскую веру, тогда, конечно, и жители Кабарды подверглись оному злоключению, что и имя их исчезло. С того времени в оных землях, начиная от Крыма и Кубани до Астрахани, на Кавказе было слышно только о татарах, да и само имя Кабарда слово татарское, так как названия всех смежных областей и их жителей; авхазы, осеты, ингуши, кисты, чеченцы и прочие суть татарские.

Куда делись прежние жители? Они сами ничего об этом не знают. Полковник Гербер говорит, что Иван Грозный обладал этими землями и восстановил там греческую веру, но об этом ничего сказать нельзя, ибо нет следов церквей, которые должен был построить этот благочестивый царь.

Во всех этих странах обитают вольные и никому не подвластные народы, которые по различию областей составляют особые аристократические правления, так что в каждой области некоторые знатнейшие роды, как, например, мурзы, князи и прочие имеют особые владения, жилища и подсудные им земли, также большее или меньшее число семей простого народа, которые им некоторым образом подданы, следовательно повинны служить и оброк платить, и потому вокруг них живут. Сии многие владения можно себе вообразить наподобие прежних так называемых рыцарских владений в Немецкой земле, где каждый такой владелец живет сам собой и самовластно управляет своими подданными, а в общих делах, как во время войны и защиты своей земли и свободы стоят все за одно, и в нужном случае составляют соединенное войско. Мы объявим наперед еще и то, что во всех землях, которые будем описывать, нет городов, но только одни деревни, и инде где малое местечко.

Жилище черкесского или кабардинского князька состоит в построенном без всякого украшения деревянном, очень редко каменном доме, и в превеликом дворе, который окружен избушками, кибитками его рабов и стойлами, и обычно находится при какой-нибудь реке или речке. Такое жилище их князя называется по ихнему «кабак», и вокруг него находятся его деревни в большем или меньшем расстоянии, смотря по обширности его владения. В деревнях живут подданные, отчасти в деревянных хижинах, отчасти в кибитках, сделанных из белых и серых войлоков.

Абхазия или Алтикезер делится на Верхнюю и Нижнюю Абхазию. Верхняя составляет границу Кубани и Кабардинской земли, нижняя находится между Малой Кумой и Большой Кумой.

Вся сия земля, в которой сейчас обитают абхазы татарского происхождения, есть настоящая

160

Черкесия, по которой обычно вся Кабарда так называется, ибо Черкесская земля составляет только одну провинцию Кабарды. Там много свинцовых рудников, хорошая паства, много овец и лошадей быстро бегающей породы.

Большая часть абхазских деревень принадлежит княжеской фамилии Арас Ламбег-Лепулу, знатным вельможам Большой Кабарды, а прочие деревни принадлежат другим кабардинским князьям, особливо Бамат-Кургоку, Кассаю, Аташукину и Шембулату Кайтукину, которые со своих подвластных берут десятую часть баранов, хлеба и всех прочих плодов, и сверх того получают иногда известное число лошадей и рогатого скота. Впрочем, вся Абхазия почитается за провинцию Большой Кабарды и служит ей преградой против вечных их неприятелей кубанцев.

БОЛьШАЯ КАБАРДА

От запада к востоку или в длину простирается от реки Малка до Терека, а за Тереком еще больше 30 верст далее к востоку до передних гор хребта, Малую Кабарду на сей стороне от Большой Кабарды и от окружающей оную реки Кистина отделяющего, впадающего в реку Терек около крепости Моздок. Оттуда Большая Кабарда простирается к югу, т. е. в ширину до снеговых гор и до Грузии. На всем земном шаре нет, кажется, такой земли, которая, заключаясь в таких тесных пределах, имела бы столько много рек и речек, сколько есть в одной Большой Кабарде. Она длиной едва 140 верст, имеет 20 знатных рек: 1) Большая Кума, 2) Малая и Большая Малка, 3) Куричим, 4) Черная, 5) Кунбелей, впадает в Баксан; 6) Баксан; в нее впадают Кусбер, или Киншин, Чечен, Нальчик, или Каник; 7) Черек. В Терек впадают: Лескен, или Будан, Псехут, Терстед, Кирзиалдкинил, Архун.

Между помянутыми реками Большой Кабарды в больших и плодородных землях до подошвы гор находятся жилища князей, а вокруг оных живут их шляхтичи и подданные или крестьяне, разделенные на деревни, а именно: между Малкой и Куричином находится деревня Бабугов и уезд княжеских фамилий Бамат-Кургок и Иказая-Аташукин (Кази Атажукин. В. А.) называемых. Затем уезд князей Кашкатова, Хамурзы, Асламбега и при реке Кулкужине жилище князя Мугамеда Аташукина.

Между Черной, Кунделегом и Баксаном: каменное жилище князя Мугамеда Кургока и его сына Бамат-Кургокин-Музоса со многими к тому принадлежащими деревнями.

Напротив, на высоком берегу Баксана, находятся остатки каменной церкви, которая издревле называется Геог-Гергечах, то есть Божий храм. Затем 5 деревень и жилище отпавшего от Кабарды князя Аслан-Кирова, который со своими подданными в 1743 году во время правительства Джай-Хоты (Джанхота. В. А.) Татарханова ушел в Кубань и перешел в партию Кашкатова.

Между Кусбером, или Кинчиком, Баксаном и Чеченью находится много деревень князей

161

Балогат-Кургокина и Аташукина.

Между Чеченью и Каникой, или Нальчиком лежит поместье князя Кайтукина, также жилище князя Арасланбега и несколько его деревень.

Между Нальчиком и Череком находятся деревни князя Чембулат-Кайтукина, его братьев и дядей; далее, к вершинам гор многие деревни князя Арасламбега; в горах при реках Газа и Курюфе деревня Курашовская, жители которой почитаются христианами. Они имеют над собой старшину Карашова, состоящего под защитой князя Хамурзы, и за то дающего ежегодно князю дань рогатым скотом, овцами и полевыми плодами.

Между Череком, Лескеном и Буданом, Урюфом, Еоком, Орданом, Терстетом, Арханом и Тереком к Кабарде принадлежит только северная часть этой земли. В ней много деревень, поместьев и жилищ кабардинских князей Кайшокина (Канчокина), Тасултанова, Алдигерая и Казия, родичи которых имеют владения в Малой Кабарде. Верхняя часть этих земель принадлежит осетам.

МАЛАЯ КАБАРДА

Окружена горами, с севера граничит по Тереку с Россией, в длину имеет 150 верст, ширина 100 верст. Три большие реки Кистин, Сунжа, Терек. Здесь много целительных ключей. У реки Брагун есть нефте-ключ; поблизости Петровы теплицы, которые по поручению Петра исследовал Шобер.

Сия Малая Кабарда, как и Большая Кабарда, населена кабаками или жилищами знатных татарских фамилий и многими деревнями их подданных, которые живут хлебопашеством, скотоводством, конскими заводами и немного от торговых промыслов.

Большими урочищами владеют знатнейшие татарские фамилии Татардубские, Куртеров, Кайзин или Кайшокин. Прочие не столь знатные фамилии имеют по 6, 8, 10 деревень и называются Алдигерей, Казия, Батимурза, Чачан и Мигис.

Хотя все владельцы Малой Кабарды составляют независимое от

ЯКОВ ШтЕЛИН

ОПИСАНИЕ ЧЕРКЕСИИ

Яков Яковлевич Штелин (1709–1785) родился в Швабии, окончил Лейпцигский университет. Занимался гравированием на меди аллегорических изображений, в связи с чем был в 1735 году приглашен в Россию. Штелин был близок к императорской семье, в течение трех лет являлся воспитателем будущего императора Петра III. По предложению Штелина с 1768 года Академия наук стала издавать календари: исторический, географи-ческий, экономический и т. д. В «Географическом месяцеслове на 1772 год» опубликована его заметка «Описание Черкесии» (заголовок на немецком языке, текст на русском). На Кавказе Штелин не бывал. Самое известное его литературное произведение «Подлинные анекдоты о Петре Великом»

162

Большой Кабарды владение, однако как союзники состоят с владельцами Большой Кабарды и в нужном случае с ними соединяются.

ГОРСКИЕ, ИЛИ ГОРНыЕ ТАТАРы

Обитают в южной и юго-западной части сей земли, то есть в северной части Кавказских гор. Князья Большой Кабарды почитают всех горских татар своими подданными, разделяющихся на осетов, гораченсков, малкарцев, дугорсков, чеченцев и бальцопов, да и сами они причисляют себя к кабардинцам, как к знатнейшим и порядочным жителям тамошних землиц, в нужном случае с ними советуются, получают от них помощь и могут почитаться вассалами кабардинцев, а также, как и сии сами, непосредственно подданными России. Но в Кизляре, где русская власть, смотрят за ними, как за прочими, эти земли делятся на 4 уезда: Ксенолокский, Кутаицкий, Валагирский и Таргапский, которые составляют три отдельных народа: 1) кубанские (горные) татары; 2) осеты, обитающие в северной части Кавказских гор в начале упомянутых рек; 3) кистов, или ингушофов, населяющих полуденную часть земли, и находящихся между Тереком и Сунжей по обе стороны Кумбелея и гранича с Малой Кабардой.

Эти горные татары, из которых каждый может выставить по 510 тыс. человек конницы, уже за 200 лет до этого, при Иване Грозном были покорны России; это свидетельствуется в титуле русского царя. Россия всегда считала их под своей защитой, нежели в подданстве, и им оставлены собственное управление, вера, нравы и поведение. В 1739 году при заключении мира с Турцией они были объявлены свободными и не подвластными России или Турции, однако, они больше расположены к России. Кабардинцы тоже, и потому время от времени присылают в столицу своих князей для уверения о их дружелюбии. Все эти народы суровый, крепкий, трудолюбивый, храбрый, но по большей части склонный к грабежу народ, который, с малых лет занимаясь скотоводством, заблаговременно привыкает к воинским орудиям копью, сабле и лукам, почему и совершают набеги на соседей и укрываются с добычей в горах. Они живут, как и кабардинцы, многими деревушками в горах, где в долинах много корма для скота, и особенно по вышинам и горам для многочисленных овечьих стад. В деревнях у них редко бывает больше 20 30 хижин, но они стоят очень близко одна к другой, так что на ровных местах по примеру ингушей одна от другой отстоит едва на несколько сот шагов. Почти в каждой деревне построена четвероугольная обширная каменная башня, в которую во время неприятельского нападения, чинимого обычно конницей, скрываются жены и дети, а вверху для обороны становятся мужи.

Горцы, как и кабардинцы, несут магометанский закон, но больше по имени, чем на деле, ибо об исламе знают очень мало или совсем ничего, поэтому у них редко есть мечети и молла.

Ингуши никакой веры не имеют, но веруют в единого бога и создателя всей твари, а об учите

163

лях христианства или ислама не имеют понятия и не могут сказать, откуда у них есть деление недели на 7 дней, и что в 7-й день, т. е. в воскресенье от всех дел отдыхают, однако при этом они не отправляют никакого богослужения, наоборот, дважды в году, а именно 6 февраля и летом содержат пост, и после жатвы ездят для поклонения в отдаленное в горах место, где они приносят годовую жертву, а именно определенный к тому человек «цанистаг», то есть чистый муж закладывает несколько овец, которых дают знатнейшие фамилии, при великом собрании народа, и приносит в жертву на каменном жертвеннике. Сей человек должен быть холост и непорочного жития, и жить в отдаленном месте в горах, где и поныне, как говорят, находятся развалины бывшей каменной церкви, статуи и надписи на камнях. Откуда это все произошло ни ингуши, ни их соседи не помнят, ибо письмо им неизвестно. Они все говорят татарским языком, но столь разными наречиями, что соседи друг друга не понимают, да и сами кабардинцы говорят особым языком, не схожим ни с каким другим; они говорят, что не имеют письма потому, что на их языке писать невозможно. Я сам недавно сделал опыт и прилежно примечал произношение говоривших между собой кабардинцев, и нашел, что у них очень мало слов, которые можно записать нашими буквами, столь мало явственно и столь глубоко из горла, да и многие слова носом и небом без помощи языка и зубов выговариваются протяжно при их произношении, и что больше слышно неявственное и очень протяжное мычание, нежели ясные и различимые между собой слоги. Итак, кажется, нужно сперва выдумать новые буквы для таких тонов или установить особые характеры для какого слова, как у китайцев. При этом нужно упомянуть, что многие почтенные особы в юности учатся у моллы татарской и арабской грамматике; живущие же у Кизляра и Астрахани и торгующие здесь знают русский язык.

КУМыЦКАЯ, ИЛИ ЧЕЧЕНСКАЯ ЗЕМЛЯ

Занимает юго-западное пространство, граничит к западу с Сунжей, с Малой Кабардой, к северу с Тереком, и тянется до Кизляра, с востока с Дагестаном, с юга с Кавказскими горами.

Она проименована по татарскому слову кум, то есть песок, ибо многие местности песчаные; есть много плодородной земли.

Главные реки здесь: Ендери, Асаи, Мартан, Гик или Еох, Рахнар, Алда, Аргунка, Дишалка, или Даплик, Карасу, Хунчамес, Мушак, Харкалан. Между ними находятся деревни и жилища князей и дворян трех народов: чеченцы, карабулаки, атахизы. К ним можно прибавить и четвертый народ тавлинцев.

Чеченцы имеют над собой особого хана из поколения Али-Солтана.

Карабулаки состоят под княжеской фамилией Алдамир и под кабардинским князем Девлет-Гиреем, который живет в Гребенчуке. Местом впадения Сунжи в Терек владеет князь Так

164

мазов и его братья.

Атихизы и мичкизы принадлежат княжеской фамилии Каплан. По ту сторону Аксая лежат земли княжеских фамилий Алима и Темиргамзии, которые, как и тавлинцы, больше в союзе с дагестанцами, чем с кабадинцами, и признают над собой персидское начальство. Впрочем, это народ грубый и склонный к грабежу. Это кочевые народы, которые больше 23 лет не живут на одном месте...

В обеих Кабардах каждый князь имеет при своем жилище мечеть и содержит муллу с 12 причетниками. Если у князя много разбросанных деревень, то у него и мечетей больше. Муллу обычно призывают из ближайшей турецкой провинции. Он не только отправляет всякую службу и церемонии, как чтение и толкование Алкорана, обрезание, погребение и т. д., но и содержит школу для детей знатных фамилий, где учит их читать и писать по-арабски и по-турецки. Он обычно избирает себе одного из способных учеников в помощники при школе и Божьей службе, который у него живет, им воспитывается и назначается к будущему отправлению его должности, и который всегда освобождает свое отечество от труда и иждивения употребляемого на вызов муллы из Турции. Bпрочем, он состоит в отменной знатности у народа и во всех судебных делах бывает судьей вместе со старшинами. Князь, получая десятину, отдает мулле сотую часть своих доходов. Сверх того мулла получает от народа доход за обрезание, венчание, погребение и т. д., следовательно, живет богато.

По правилам ислама, многоженство допускается, но кабардинцы не пользуются этим; если кто хочет иметь наложницу, тот должен содержать ее тайно, особенно от жены.

Жена не только смотрит за домашними делами, но и управляет всеми служанками, а в отсутствие мужа и всем хозяйством, рабами и надзирателями, и потому могла бы и удалить свою соперницу.

От крепких напитков, вина и водки, свинины и других нечистых яств воздерживаться, в определенные часы молиться и т. д. соблюдают у них все.

Каждый уезд подсуден князю или своему владельцу, который с приглашением старшин и муллы 12 раза в неделю производит суд, и все поступающие дела и жалобы по-турецки, то есть без строгого разбора тотчас решит, заставляя виновного удовольствовать обиженного; смотря по преступлению, приговаривает к телесному наказанию, и за смертоубийство повелевает тут же удавить или голову отрубить.

За малые преступления наказывают осуждением в тяжкую работу, за воровство двойным платежом, а если похититель не в состоянии заплатить, то его передают в неволю тому, у кого он украл, на то время, пока ущерб не будет возмещен вдвое. За блуд виновный берет опозоренную к себе без всяких отговорок, и кормит ее до самой смерти. Незаконно прижитые дети считаются законными. Прелюбодейница лишается права и почета хозяйки и ее

165

содержат как невольницу.

Всеобщие земские дела обеих Кабард решаются в публичном собрании и на совете у одного или другого князя. Если созыв на войну, то каждый должен поставить определенное число своих вооруженных подданных, и притом конных. Большая и Малая Кабарда могут выставить 30 40 тыс. человек, которые, имея только саблю, дробовик и ружье, но быстрых и надежных лошадей, составляют отважный татарский корпус, и по их суровому обычаю берут с собой немного провианта, сверх того войлок, одеяло в ночи и плащ днем.

Богатство князей состоит не только в деньгах, но и в хлебе, обозах, меде, воске, скоте. Многие русские и персидские скупщики покупают у них много скота и других вещей на наличные деньги или выменивает на всякие другие товары. Поэтому у них есть русская, турецкая и персидская золотая и серебряная монета. Медные деньги у них неизвестны.

Некоторые князья имеют по 34 тыс. домов и подданных, не считая женского пола; от каждого они получают десятину, 2 барана, быка, 2 теленка, лошадь, отсюда можно судить о его доходах. Получает он еще рыбу и диких зверей, с оружейных, холщовых, войлочных, кожевенных и других фабрик, заведенных в его земле; также с конских заводов. Поэтов их князья живут роскошно и великолепно. При княжеском доме находится много слуг, рабов и рабынь.

Мед не хуже литовского, пиво не хуже английского. Делают водку из разных плодов, подцвечивают ее соками. Обычно в пищу употребляют турецкий пилов или вареное сарачинское пшено, отборную говядину, телятину, баранину и ягнят, птиц (кур, индеек, гусей, трапов, фазанов, лебедей), кабанов. Во время пира ставят на стол восковые свечи, очень толстые, толщиной в руку.

Простые кабардинцы, среди которых есть и купцы, продают свои товары русским купцам в Астрахани и Кизляре, иногда в Персии, живут земледелием и скотоводством. Имеют многих ремесленников и некоторые фабрики войлочные, сукновальные и другие. Белый войлок идет на кибитки, толстое белое сукно для простого народа; шерсть ткут во всех деревнях. Холст ткут женщины, и каждая мать делает чулки, башмаки и прочую одежду для своих детей. Их одежда почти такая же, как у поляков, и больше сходна с украинским платьем, а именно: они носят широкие сверху, а от колен до лодыжки узкие штаны, сверх которых простираются сафьяновые сапоги до икр.

Они надевают полукафтанье с узкими рукавами, подпоясываются кушаком, а еще сверху кафтан с широкими разрезными рукавами. Знатные носят такое платье по большей части из персидского шелка, так же нередко штофное и парчовое.

Голова, на которой волосы до половины лба вокруг подстрижены, покрыта стеганой шапкой, а шея голая.

У них много искусных мастеров по изготовлению вороненого огнестрельного оружия, сабель,

166

кинжалов, ножей и других вещей с серебряной и золотой насечкой, притом по турецкому и персидскому вкусу. Исправляют также слесарную и кузнечную работу. Сталь покупают у русских купцов, железо тоже, так как у себя добывают мало. Делают много пороха с помощью ручных мельниц. Селитру покупают из Астраханской губернии, серу у себя.

Мельницы и другая техника мало известна, так же, как рисование, скульптура, архитектура. Доски тешут топором. Мельницы для молония зерна построили им русские. В остальном пользуются ручными мельницами.

Из огромного числа шкур употребляют очень немногие, выделывают превосходные овчины, лисьи, волчьи, рысьи меха, сафьян на обувь и на седла. Много кож продают русским. Из всех мехов наиболее почитаемые белые, серые и черные курчавые мерлушки, которые употребляются на шапки и опушки, подкладывают под платье и делают обшлаги. Снимают эти мерлушки с новорожденных ягнят.

Экспортная торговля кабардинцев невыделанные шкуры, меха, мерлушки, овчина, мех куницы, воск, мед, говяжье и баранье сало, масло, пенька, лен, зерно (особенно пшеница), белый и черный войлок, толстое белое сукно, шафран и сафлор для крашения.

Импорт олово, свинец, железо, сталь, красная и желтая медь, металлическая посуда, нитки, полотно, сибирский соболь, другие меха, английское и голландское сукно, серебряная и золотая канитель для вышивания, такая же проволока для насечки, зеркала, хрусталь, иглы, московская столярная работа, табак, сарачинское пшено, сахар, специи (для знатных, простой же народ пользуется шафраном и другими дикорастущими травами), российские сапоги, турецкие и персидские камлоты, парча, штоф, шелк и прочее. Необходимо отметить в конце, что торг пригожими кабардинскими девками это басня, ибо у мусульман можно торговать только невольниками, а мусульманин не может быть невольником. Возможно, некоторые красотки были похищены, названы христианками и проданы в сераль.

НОГАЙСКИЕ ОРДы

Ногайцы издревле уже славны под этим именем потому, что их орда была всегда наизнатнейшая, и не только меньше всех других орд потерпела разорение, но и утвердились в местах своего пребывания, каковыми с ХIII столетия были степи в северной стороне Каспийского моря, Кавказских гор и Черного моря, также с северо-западного и западного его берега, равно около нижней Волги, Терека, Кумы, Меотического моря, около Дона, на полуострове Крым, около Днепра и Днестра, даже до Дуная и за оным. Они состоят из многих больших и малых орд, из которых некоторые в обширных своих степях переменили пребывание, а совокупно с оным и свое имя, взятое ими прежде от наименований рек, вод, начальников и прочего.

Подверженные России ногайские орды весьма многочисленны. Твердо следуя древним отеческим преданиям и не весьма тесно смешиваясь и соединяясь с прочими татарами со

167

хранили они между собою и по сие время великую очевидную сходственность, несмотря на различие обитаемых ими мест и образа жизни. Мужчины между ними по большей части среднего роста, лицом калмыковаты, имеют небольшие глаза, малый рот, большие уши, черные волосы, малый и плоский нос. Нравами своими многие орды между собой различны, но по большей части ласковы, чистосердечны, важны, странноприимны, однакож между тем несколько дики, неопрятны, склонны к грабежу и невежды. Все говорят татарским или туркоманским языком, но различны между собой наречиями, в которые примешивают многие слова арабские, мунгальские и прочие. Многие сего народа орды друг друга почти не понимают. В рассуждении же прочих познаний отличаются они друг от друга еще больше.

Последуют магометанскому закону суннитского толкования. Астраханские же несколько просвещеннее, имеют у себя 15 мечетей, изрядные школы и между духовенства одного своего первосвященника, которого они называют не Агуном, но Касыем, который по новому учреждению подвержен муфтию. Прочие же ногайцы почти все вообще невежды и между обрядами своей веры мешают очень много языческих суеверий.

В разсуждении образа жизни они отчасти обитают кочевьями в кибитках, а отчасти живут домами, из коих некоторое число составляет деревню, а несколько деревень составляют род волости, что по-татарски называется «табун». Большею же частию не имеют они у себя непременного жилища. И бродящие называют также малые разделения своих орд аулом и табуном.

У всех есть очень много дворян или мурз, из коих знатнейшие именуются князьками и имеют несколько мурз под собою. Народ подвержен дворянству и князькам, должен ходить на войну, давать десятину и быть во всем им послушным.

Жилища обитающих в одном месте ногайцев состоят из плетня, кольев и сплетенных из камыша рогож, которые они обкладывают глиной. Деревни их без всякого укрепления, юрты или кибитки подобны во всем башкирским, и состоят из частокола или плетня с оставленным наверху отверстием для прохода дыма и для света, и покрыты войлоками или рогожами.

Домашний скарб ногайцев очень скуден и состоит в деревянных котлах и кожаных сосудах, в выделанных для наливания жидкостей тыквах, двухколесных телегах, войлочных покрывалах, топорах и в небольшом числе подобных надобностей.

Одеяние у мужчин и женщин почти такое же, как и у казанских, только с некоторою между собой разностью вида и украшений.

Как у живущих на одном месте, так и у кочующих ногайцев скотоводство почитается главнейшим богатством, и по числу скота делается вывод об их имуществе, однакож с калмыками и киргизцами не могут они в том равняться. У которого мурзы есть около 1000 лошадей, 500 рогатого скота, 200 овец, 200 коз и с небольшим 20 верблюдов, тот называется у них пребогатым. В сем народе вообще весьма редки такие люди, у которых было бы до 1000 скота

168

упомянутых родов; у многих бывает только до 200, а у иных и того меньше. Скот их невелик, но в рассуждении хорошей паствы и умеренного климата красив и бодр. Для ногайцев и то весьма выгодно, что могут они его удобно продавать. Живущие на одном месте имеют у себя небольшое хлебопашество, сеют просо, ячмень, пшеницу, изредка лен и коноплю, некоторые огородные растения и табак, а некоторые и сорочинское пшено. Между тем ходят все на звериную охоту вместо забавы, но в рыбной ловле не упражняются. Пищу свою получают от скотоводства и некоторых полевых и огородных произрастаний. Едят мясо, молоко, сыр, масло, плов, соломату, разные дикие и огородные растения, хлеба же и рыбы употребляют очень мало, и почти никогда. Живущие неподвижно по состоянию своему и богатству несколько опрятны, но прочие всегда запачканы и скверны. Лучшее их питье состоит в воде, молоке и в мясном наваре. У кого нет скота и хлебопашества, те имеют между своею братией пропитание от сапожного, кожевенного и других подобных простых рукоделий, а большая часть старается пособить недостаткам своим похищением скота у соседей. В oбычае есть у них также и то, что зажиточные люди покупают своим четырехлетним сыновьям невест, на которых их через несколько лет и женят. В брачном торжестве принимают участие новобрачные только в первый день свадьбы, но на другой день оставляются они в своей юрте, куда им приносят пищу.

Поскольку все истечения из мертвого тела почитаются у них нечистыми и могущими осквернить живого человека, то затыкают они у мертвецов все отверстия хлопчатой бумагой.

Терекские ногайские татары составляют небольшую орду в 6000 дымов. Кочуют по правой стороне Терека в урочищах покоренных Россией кумыкских князьков, которым платят дань и подать. Многие состоят под собственными своими князьками. Поелику нередко переходят они через Терек для похищения скота и людей, то для сей самой причины берутся с них аманаты.

КАВКАЗСКИЕ НАРОДы

Кавказские, или те самые горы, которые занимают пространство между Черным и Каспийским морями, с запада склоняются на восток, в южной стороне к Персии, а на севере к России, получили при странствовании народов, к коим подали повод татары, по причине крепкого и привольного своего состояния такое множество разбежавшихся от страха своих жителей, и столько селений победителей, что едва ли сыщется в другой какой столь малой части земли толикое различие народов и языков. Тут есть потомки греков, генуэзцев, владевших при Черном море около XIII века, персиян и иных народов. Победоносные татары как будто бы поглотили сии остатки народов и мало-помалу подчинили их своему житию, нравам и вере. А как они с ними так, как и сами между собою через женитьбы перемешались, а потому и языки свои перепутали и перепортили, то тем труднее ныне догадаться, какого кто из них племени, а особенно потому, что они сами пребывают в превеликом невежестве в разсуждении бывших с ними происшествий и редко кто на своем языке писать умеет. Сии народные общества не

169

только соблюли отчуждение свое от прочих племен, но и еще больше, как кажется, через отделения размножились. Всех их, кроме грузинцев, называют с давнего уже времени, по сходству житейских обрядов и по приметному смешению с татарами татарским именем, а для отличия от прочих татар проименованы они горскими татарами, или тавлинцами, то есть горскими людьми, которым названием именуют черкесов, оссетов и прочих горных народов, имеющих в Кизляре, Тереке и по Линии свою торговлю. Поелику многие кавказцы также татары, то в рассуждении горских татар намерен я описать их здесь несколько пространнее, потому что многие из них по происхождению своему относятся и к другим народам.

Грузия с принадлежащими к ней областями занимает по географическому разделению большую половину южной, а северную часть к западу и востоку составляют кубанцы, черкесы, кабардинцы и прочие татары; восточную же нагорную часть у Каспийского моря занимают Лезгистан и Дагестан; восточная часть у Черного моря принадлежит к Кубани, а южная к Грузии.

Базиане

Земля, называемая грузинцами Базианией, лежит в высоких горах около Малки, Терека и Аргунов, и граничит с востока с Осетией, к югу с Имеретией, к западу с Абхазией, а к северу с черкесами. Уезды их: Базианский, Бизинцской, Хуленской, Чеченской, Коралчизетской и Боксанский. Обитатели сих уездов называются грузинцами базианами, а черкесами чехами. Происходят от татарских поколений и говорят татарским языком по ногайскому наречию. Прежде были они подвержены грузинским царям и держались веры греческого исповедания, хаживали к развалинам старинных церквей, по воскресеньям ничего не работали, а некоторые праздники отправляют и поныне. Теперь народ не имеет никакой веры; некоторые из знатнейших последуют мухаметанскому закону, но не имеют ни мечети, ни священнослужителей. Обитатели Чехемского уезда, называемые обычно чехами, почитаются выходцами из Богемии, но по исследованию Сарептского братского общества и академика Гюльденштедта выходит тому противное, ибо в том случае не переменили бы они свой древний словенский язык на татарский. Базиане весьма многолюдны и находятся теперь в союзе с Грузией и Россией; некоторые уезды состоят под управлением кабардинских князьков, которые берут от них в подать с каждого семейства по одной овце. Живут они наподобие прочих кавказцев от скотоводства и небольшого земледелия, но весьма небогаты. Собственные свои продукты: толстый холст, войлоки и прочее меняют они на хлопчатую бумагу, холст, соль и прочие мелочные товары, которые получают от кабардинцев.

Черкесы

Сами себя и землю свою они называют Адиги, россияне же и грузины, так же, как и татары, называют их черкесами, или черкессианами, а землю их Черкасией. Германцы именуют их

170

черкасами. Сами по себе составляют они многочисленный народ, могущий поставить на войну около 20 000 конников.

Черкесия лежит к северной стороне Кавказа и занимает лощины около вершин тех гор от Черного моря и по Кубани до устьев Терека. Прежде и острова на устьях Кубани принадлежали черкесам, отчего и называли себя адыгами, то есть островитянами. Черкесская земля заключает в себе Кубань, Куму и Терек; граничит к востоку с татарскими уездами, к югу с Абхазией и Осетией, к западу прилегла к морю, а к северу имеет у себя российские границы. Разделяется на следующие уезды: 1) Большая (западная), 2) Малая (восточная) Кабарда, которые разделяются друг от друга течением Терека; жители обоих сих уездов называются кабардинцами, 3) уезд Бесленской, 4) Темургайской, 5) Менчехской, 6) Адимоской, лежащие все по истокам Кубани. Климат у них умеренный, земля плодоносная, скотоводство изобильное, а притом в воде и дровах нет ни малейшего недостатка.

Черкесские татары росту полного, стройны, предприимчивы, честолюбивы, cтpaннoпpиимны (от: принимать странника, давать ему кров. В. А.) но при том весьма непостоянны и вероломны. В военном искусстве довольно смелы и сведущи, но употребляют его большей частью на отмщение своим соседям. Женщины их в разсуждении своей красоты, веселости и опрятности славятся почти перед всеми в мире. Лучшая их красота поставляется в рыжих волосах, почему многие из них красят нарочно свои волосы красной краской.

Язык их подобен татарскому. Грузинцы и царь Иван Васильевич ввели в Черкесии веру греческого исповедания, но теперь остались от нее одни только признаки старых обвалившихся церквей и сгнивших на кладбищах крестов. Народ не имеет у себя почти никакой веры, и самые магометане в законе своем нимало не сведущи, не имеют у себя ни мулл, ни мечетей, ни школ, и очень редкие читать и писать умеют.

Разделяются они на 3 рода людей: князей (беи), дворянство (мурзы) и подданных, или простой народ. Подданные у некоторых владельцев отличаются от рабов некоторой разностью в податях и поборах. Прежде народ был подвержен грузинским царям и крымским ханам, из коих последним платили вместо подати шубы, мед, молодых юношей и девиц, которые при

ИОГАНН ГОтЛИб Георги

ОПИСАНИЕ ВСЕХ ОБИТАЮЩИХ В РОССИЙСКОМ ГОСУДАРСТВЕ НАРОДОВ, ИХ ЖИТЕЙСКИХ ОБРЯДОВ, ОБЫКНОВЕНИЙ, ОДЕЖД, ЖИЛИЩ, УПРАЖНЕНИЙ, ЗАБАВ, ВЕРОИСПОВЕДАНИЙ И ДРУГИХ ДОСТОПАМЯТНОСТЕЙ

Профессор Иоганн Готлиб Георги (1729–1802) член Российской, Королевской Прусской, Римско-Императорской и ряда других академий наук. Путешествовал по Сибири и Кавказу с академиками Палласом и Фальком. При написании своей книги пользовался сочинениями Миллера, Гмелина, Крашенниникова, Палласа, Фишера, других ученых. Его книга была издана в Санкт-Петербурге одновременно на немецком и русском языках.

171

нимались от них нарочно присланными к ним комиссарами. Наконец, свергли они с себя сие иго и составляют ныне некоторый род республиканского правительства, состоящего под начальством России, которой чинят они присягу и дают аманатов, но в прочем живут полной свободой по своим собственным законам и не платят никакой подати.

Князья их находятся большей частью между собой в войне, побежденные зависят от победителей. Впрочем народ сей смел, непостоянен, что для утверждения границы должна быть на ней непременно воинская сила и замечать их движения. Кабарда подвластна некоторым образом и Порте и состоит под управлением особого сераскира.

Черкесы не живут в городах, но большими деревнями; дома их построены из плетня и обмазаны глиной, невелики и по большей части опрятны. И самые знатные между ними живут также очень дурными домами. Жилище свое переменяют они очень часто, и старые деревни переносят на новое место, оставляя прежние селения пустыми.

Главнейшие их доходы состоят в скотоводстве, а потом в земледелии и садоводстве. В их стадах главнейшая вещь овцы, которые у них простого рода и дают очень хорошую шерсть и волну, которую они продают частью неотделанной, а частью ткут из нее толстый холст и шерстяные материи. Обыкновеннейшая у них пища баранина; из овчины выходят очень хорошие тулупы. Лошадей держат не помногу, но хороших скакунов. Рогатого скота имеют больше; скот их невелик, но здоров, весел и крепок. Многие держат у себя коз, а некоторые свиней. Одни только богатые люди имеют верблюдов. Пчелы водятся у многих, и некоторые из них держат у себя большие пчельники.

На полях сеют большей частью просо; немногие заводят у себя яровую пшеницу и ячмень. Почти у всех есть табачные гряды. В садах их находятся в превеликом множестве арбузы, дыни и тыквы, но прочих плодов и огородных растений очень мало.

Стол их опрятнее и лучше, чем у многих других кавказцев, но впрочем одинакового с ними вкуса. Кроме молока и воды пьют вареную из проса брагу, мед, а богатые и вино.

Мужское их одеяние весьма красиво. Голову бреют, оставляя наверху небольшой хохолок; бороду также бреют, но усы отращивают. Шапки их кверху шире, нежели у опушки, которая бывает обычно из овчины, и верх украшают какой-нибудь вышивкой или шерстью. Нижнее платье суконное или шелковое, длиною немного ниже колена и подпоясано кушаком и сабельной портупеей. Широкие портки, сафьяновые сапоги; верхнее платье суконное или шуба. В полном наряде являются они вооруженные кинжалом, саблей, колчаном, луком, стрелами и огнестрельным оружием, и при том надевают на себя панцирь и выезжают на богато убранной лошади. Сверх всего накидывают они на себя войлочную епанчу так, что левая рука ею закрыта, а правая свободна. Народ сей весьма храбр и отважен.

Женская одежда разнится очень мало от одежды прочих кавказцев. Девицы их одеваются очень легко и весьма чисто и опрятно.

172

Продукты их состоят большей частью в скотских кожах, овчинах, шерсти, толстом сукне, войлочных епанчах, сале, меду, воске, просе и прочих некоторых мелочах. Россиянам, кавказцам, туркам и таврическим татарам променивают они свои продукты на сахар, вино и прочие потребные для одежды и домашнего хозяйства мелочи. У них почти весь торг производят жиды и армяне. Первые покупают у них пригожих девок для перепродажи в Константинополе.

К их обычаям относится также и то, что мужчина покупает для себя только одну жену, а не более, однако многие нанимают еще сверх того одну или двух побочных девиц на время.

Для мертвых они не копают глубоких могил, но накидывают на иных кучу земли или каменьев. Над знатными же насыпают холм или курган.

АВХАЗы, ИЛИ АБАЗы

Они называют себя абазами, а землю свою Абаза, грузинцы же именуют их авхазетами. Авхазия составляет часть Кубани, исключая часть, принадлежащую России, которая простирается от гор до Черного моря. Граничит с востока со сванетами, к югу с грузинами, к западу ограничивается Черным морем, а к северу прилегла к черкесам.

Раньше авгазы были подвластны особым князькам, зависевшим от грузинских царей, теперь зависят частью от Порты, а некоторые уезды принадлежат кавказским князьям. Настоящих владетелей у себя почти не имеют, но избирают их из старших фамилий, однако и те имеют у них немного власти. В последнюю турецкую войну оказывали они против России неприятельские действия, но не имели в том никакого успеха и потеряли свой столичный город Анапу. По заключении же в 1789 году мира остались они при прежних своих обрядах и управлениях.

Что касается веры, то приметны в них некоторые следы прежнего христианства. Калтагос ихний представляет собой некоторый род первосвященника, и должен быть холостой, добрых нравов и примерного поведения.

Авхазы в разсуждении нравов, обычаев, языка, жилища, одежды, веры и прочего весьма сходны с черкесами, так что их почти и распознать не можно.

КИСТы, ИЛИ КИСТИНЦы

Обитаемая грузинами Кистецкая область простирается по северному хребту Кавказа от Терека до Сунжи; граничит с востока с татарскими лезгинскими округами; к югу с лезгинцами и грузинами, к западу с Малой Кабардой, а к северу имеют границей реку Терек. Кистиния населена многими небольшими независящими друг от друга народами различных между со

173

бой нравов и обычаев, но между тем примечается в них несколько одинаковый вид, сходное наречие и немалая во многом сходственность. Язык их называется грузинами кистинским. На черкесском языке называются эти народы мильчеги.

Кистинцы живут небольшими к друг другу неподалеку лежащими деревнями, в коих не более 20 дворов. Во многих деревнях построены каменные башни для защиты жен, детей и имущества.

Приметны в них следы христианской веры, почитание воскресных дней и праздников. Имеют они у себя первосвященника, который должен быть человек не женатый и хорошего поведения. Должность его состоит в раздавании благословения и прочего.

Упражняются в хлебопашестве и скотоводстве так, как черкесы и прочие кавказские народы. А между тем ездят за Терекскую линию для грабежа людей и скота. В случае сопротивления и бываемой за ними погони расыпаются врозь с великой поспешностью и проворством. Казаки остерегаются их чрезвычайно, потому что часто отгоняют они у них лошадей.

Знаменитейшие кистинские народы суть следующие:

Чеченги. Живут в Кистинском чеченском округе по Аргуну и Тереку и могут поставить до 5000 конницы. Имеют у себя князей и дворянство. В 1773 году умертвили они своих владетельных князей. Язык их состоит из китайского наречия, и в домашнем своем хозяйстве не имеют они от них никакого различия. Находятся под покровительством России и дают аманатов, которые живут в Кизляре, но часто зависимость свою забывают, которая однакож иногда им напоминается.

Югуши. Югуши или югушцы живут по Камбалее около Терека. Князей у себя не имеют, но выбирают для управления собой старейших из знатнейших фамилий. В силе и домашнем хозяйстве сходны с черкесами и подобно им подвластны России. В 1774 году оказывали они неприятельские действия, но теперь дают аманатов.

Мильчеги. Живут в округе сего имени по Аксаю и Сунже в 20 деревнях, из которых в одной, называемой Истесу и состоящей из 500 дворов, находятся теплые воды. Все они упражняются большей частью в грабеже и разбоях.

Карабулаки. Прежде назывались югушами, а сами себя именуют арштами, составляют не весьма многолюдную толпу народа. Язык их состоит из кистинского и чеченского наречия. Прежде были подвластны аксайским князькам. Но в 1772 году вошли под покровительство России и начали давать в Кизляр аманатов.

Кисты Ватской, Ангушской и Шемской округ, живущие по Камбалее, уже за несколько начали быть лучше под покровительством Россия, нежели кабардинских князей, и дают аманатов.

Грузинцы

174

Языки их можно вообще разделить на чисто татарский, черкасский, лесгинский, кистинский или чеченский, грузинский и осетской. Татарским языком говорят, по разным наречиям, трухменцы, амбаралинцы, базаны и другие народы. Черкесский язык употребителен также по разным наречиям у черкас, которые говорят на оном всех чище и приятнее, также у чеченгов и других кабардинцев. Лесгинский язык, которым говорят в Лекистане и у многих других народов, имеет столько наречий, что не в диковинку было бы почесть их совсем особливыми языками. В нем слышно наиболее финских и перских слов. Кистинский язык, которым, кроме кистинцев, говорят и многие другие народные общества, но по весьма многим наречиям, имеет столь много собственного, что ни к какому языку известному причислить его нельзя. Осетским языком говорят одни только осеты, на два наречия, и кажется, что он произошел от персидского. Чехи или богемцы у базиан говорят испорченным и переметанным богемским языком. О прочих языках или наречиях малых народов умалчиваю. Все кавказские народы могут поставить до 100 000 конного войска.

Кавказцы имеют, правда, всегдашние жилища, как то и необходимо нужно по их многолюдству, однако жизнь у них настолько нелепа, что мало чем отличается от кочевой, к которой побуждают их и самые приволья их мест.

Черкесы, которые во всем, касающемся до жития, имеют преимущество перед прочими кавказскими народами, живут также получше и наблюдают в своих жилищах большую опрятность, чем их соседи.

Главные промыслы кавказцев состоят в земледелии и скотоводстве, причем многие производят также простые ремесленные работы и торги.

Граненые кинжалы служат к тому, чтобы пробивать насквозь кольца лат, и делаются отчасти из ядовитой стали, чтобы раны были смертоносными. Кабардинцы покупают железо из России, но некоторые плавят оное и из своих руд. Порох они делают на ручных мельницах. У них вообще мало механических заведений, однако некоторые князьки построили у себя русскими людьми мукомольные мельницы. Женщины везде прядут и ткут холст, материи из хлопчатой бумаги и простое сукно. Местами попадаются также и настоящие, но неискусные ткачи.

Славный торг черкасскими девками оглашен, правда, слишком, но не по пустому. Клееман, новейший и достовернейший путешественник, уверяет в своем путешествии в Крым, что черкасы, кроме скота пригоняют в Каффу также и своих детей, и получают за молодую пригожую рыженькую девку от 6 до 7 тыс. турецких пиастров.

В одеянии у них не больше смен, чем у нас. Все носят длинное восточное платье, бреют голову и оставляют нарочито большой хохол. На чистенько приодевшемся кабардинце белье бывает изрядное, штаны широкие, сапоги сафьянные, длинное шелковым поясом подтянутое нижнее одеяние, длинное верхнее платье, у которого рукава с прорехами и закладываются назад, из тонкого сукна или шелковой материи богатая скуфейка и плоская шапка, которая вверху шире, чем у околыша. Редко случается, чтобы не был у него приве

175

шен к поясу верхнего платья кинжал, и чтобы он не был препоясан саблей, которая обычно висит на ремне. А когда надобно вооружиться, то надевает панцирь, препоясывает саблю и берет копье, лук или ружье. Бедные шьют себе одеяние из бумажной материи или сукна собственного своего рукоделия.

Женское oдeяниe у некоторых пoдoбнo больше татарскому или армянскому; у других, наоборот, подходит к европейскому. Кабардинка носит рубаху, штаны, камзолы и кафтаны с рукавами и без оных, зимой шубу, которая достает до самых икр, серьги, ожерелье, и покрывают голову татарской фатой, которой, когда выходит со двора, закрывает себе лицо. Весь их наряд, смотря по достатку их мужей или отцов, так же, как и по собственной их суетности, бывает весьма неравной цены.

Пища их на татарский вкус, только побольше приправляется и получше. Они едят и за столами, сидя на стульях. Горячие (спиртные В. А.) напитки любят и многие знатные. Магометанцы относят заповедь мугаметову к одному только виноградному вину, почему и употребляют водку, мед и крепкое, аглинскому подобное пиво, которое варят сами.

Покойников своих пеленают они в большие простыни и хоронят их без гробов. Чанинстаг у кистинцев холост, имеет пребывание при некотором старинном каменном молебном храме, в коем, по их рассказам, есть такие истуканы и книги, которых никому видеть не подобает. По окончании жатвы благоговейные люди посещают сего чанинстага, который заклает у себя как будто бы в жертву много белых овец. Местами попадаются надгробные камни с крестами и христианскими надписями.

...Волга и Дон служат границей холмистой области, замечательной своим плодородием, расположением и другими объектами, которые известны под названием Царицынских и Астраханских степей. В этой местности, точнее возле Сарепты, прекрасной колонии Херренхутер, в ясную погоду открывается вид на длинную цепь высоких гор на юге, которая простирается направо на 400 верст или 57 немецких миль.

Эта цепь известна под древним названием Кавказ. Его обитатели и соседние народы называют ее по-разному: Кэрн, Тау, Аэнте (очень высокие горы), Гальбус, Ич-Альбус, Ялбус-Даглар (очень высокая гряда гор с плоскими вершинами), Каар или Буз-Даглар (снежные или ледяные горы). Населяющие горы народы называют их также Каракалкан-Даглар (горы с черными вершинами), Осс Даглар (горы оссов). Греки ли или римляне изменили это название с персо-арабского, или это название существовало уже в те времена неизвестно. Возможно, это название произошло от одного кавказского племени, которое жило на северной стороне гор, если это племя не получило свое название от названия гор; однако в настоящее время на всех тамошних языках эти горы называются Кавказ.

Образованные грузины и те из соседних горцев, которые имеют связи с русскими и другими европейцами, называют эти горы Кавказом. Восточная часть Кавказа обычно известна под

176

названием Дагестан (страна гор); западная часть называется тау (очень высокие горы), а жители таулу. Отсюда произошло, по-видимому, русское название «тавлинцы», но это имя не может быть приложено отдельно ни к одному из народов Кавказа.

Прежде эти горы были южной границей России между Черным и Каспийским морями. Известно также, что природа расположила их на границе двух частей света, и опасные и трудные проходы почти не дают возможности общаться людям с двух его сторон. Но со времени царя Ираклия, когда Грузия перешла под скипетр русского императора, Кавказ стал более часто посещаться, несмотря на страх и опасности, поджидавшие любого путешественника со стороны горцев.

Многочисленные речки текут здесь в различных направлениях, начинаясь с гор, и я не берусь определить их протяженность. Однако я считаю, что они берут начало на востоке и текут на запад...

Западные отроги этих гор в античных историях были известны под названием Керавнских; нынешние жители называют их Кубан-Даглары (Кубанские горы). К югу и западу простираются несколько ветвей этих гор, пересекая Абхазию, Мингрелию и Иберию, окружая Черное море на востоке и юго-востоке. Древние географы называют эти горы Хордгэи... Одна из ветвей достигает Черного моря на Ю-Ю-З. Эта гряда была населена прежде мосхами, гениохами и кораксами; сейчас же они называются чилдирр, что по-турецки означает «трудное для понимания»...

18 июня 1776 года необычайная жара спустилась в долины и на горы вокруг Снежной горы и продержалась до следующего утра, затем около 9 часов начались гром, молния и ужасный шторм, длившиеся до 12 часов. Горы обнажились до пород. Стремительный поток со Снежной горы принес вниз множество огромных валунов, массы снега и льда в узкие долины у истоков Терека, так что течение реки прервалось на три дня, и все долины оказались затопленными. Много деревень с их жителями были унесены прочь, другие, расположенные на высоте258 футов, были разрушены, когда неожиданно возникшая дамба прорвалась со страшным грохотом. Терек опять побежал свободно, и страхи жителей улеглись.

На самых высоких горах нет больших естественных пещер, но мы часто встречали уединенные места и убежища, высеченные руками человека.

Теперь, поскольку я затронул историю населяющих Кавказ народов, постольку я должен очертить более четкие границы, чтобы избежать неясности, что может произойти из описания гор, столь разнообразных и различных.

Река Терек, называемая живущими на ней народами Терк, Турк и Терки, протекает через большую часть ширины горной цепи Кавказа с юга на север и почти разделяет ее на две равные части, подобно Тиулетис-цкали и Арагви на южных склонах. Здесь же я скажу, что

177

восточная половина Кавказа начинается от правого берега Терека и достигает на востоке Каспия, а другая часть начинается от левого берега Терека и достигает Черного моря. Кроме того, я отнес к западному Кавказу территорию Ахло-Кабака, населенного черкесами, хотя, в соответствии с моими вышеприведенными оговорками, его следует отнести к восточной части Кавказа.

Между восточным Кавказом и Тереком и западным берегом Каспия находится плодородная равнина, называемая Теште-Кипчак, в соответствии со старинными татарскими преданиями. Позднее она получила название Куин, но оно со временем забылось и в настоящее время снова называется Кипчак, или получает другое название в соответствии с тем, какая орда или племя занимает ее. Фрагмент из истории Дербента убеждает, что эта территория раньше была очень многолюдной, застроена прекрасными городами, которые назывались Гулбаг Татар, Джулат и Баалор, но сейчас от них не осталось ничего, кроме названий. Кипчак оканчивается рекой Койсу; вся восточная часть Кавказа отсюда до Дербента прежде называлась Иран (Ихран); от Дербента до Куры была древняя Гиркания; сейчас же называется Мусс или Муш-Курр...

Невозможно исследовать историю народов, населяющих эти горы. Мы попадаем из темноты в пустоту, пытаясь проследить их происхождение или период, когда они появились здесь; кроме того, совершенно очевидно, что все они имеют различное происхождение, различные языки, управление, обычаи и даже черты лица. Их несовершенные легендарные уверения являются глупостями, вроде того, что они, как и многие другие азиатские народы, имеют свою гордость, и являются остатками армий Искандера или Константина, или, по крайней мере, считают своим предком Чингиз-хана, поскольку имена только этих трех героев сохранились в общей исторической памяти у этих народов.

Вероятно, невозможно установить, какой из этих народов древнее, или аборигенный, или от какого народа они отделились перед тем, как оказались на нынешних своих местах, упрямо сохраняя свои языки. Маленькие речки и ручейки или горы часто разделяют целые племена, и они ограничивают контакты между собой, потому что они не понимают друг друга, и их неудержимая свирепость держит их всегда во взаимном страхе за свое имущество и жизнь, и не допускает дружеских коммуникаций; все это ведет к тому, что они лишаются возможности изучить языки друг друга.

Античные историки упоминают народы Кавказа под названием скифов, но это слишком обобщенная деноминация. Она включает в себя многие народы, примерно так, как мы в настоящее время привыкли называть всех жителей Кавказа дагестанскими татарами.

Я думаю, что каждое племя, имеющее свой особый язык, является остатком одной языковой семьи, и что эта страна со времен незапамятных подвергалась беспрерывным враждебным вторжениям различных народов. Новые пришельцы, без сомнения, более сильные, оттесняли старых жителей во внутренние части гор, и в свою очередь подвергались такой же судьбе

178

под ударами новых пришельцев. Вследствие этого произошло много неурядиц и войн между ними, которые уменьшили их численность. Каждый защищает самого себя и сберегает свое добро среди недоступных вершин в самых глухих местах. Отсюда, возможно, множество племен и языков...

Однако я тщательно собрал все наиболее вероятные предания, и по ним, при помощи фрагментов из истории Дербента, могу выделить пять эпох, в которые Кавказ бывал опустошен и снова населен новыми народами.

Первая и наиболее древняя эпоха принадлежит лезгам.

Вторая гиссрам, или хазарам.

Третья монголам.

Четвертая арабам.

Чингиз-хан положил начало пятой и последней эпохе, которая окончилась опустошениями Тимур-ленга и Бату.

На Кавказе есть еще несколько народов, историю которых нельзя включить в эти периоды, что ближе мы рассмотрим позднее. Многие из них магометане, многие язычники, и только некоторые христиане.

Правый берег Терека, северо-западная часть восточного Кавказа и вся центральная гряда с СЗ на С населена народом, который сам себя называет «ингуш», производя себя от маджар и не зная более ничего о своем происхождении.

К северу от них живут кисты. Может быть, это тот самый народ, который Плиний называет «гисты», а Моисей Хоренский «хусты»? По крайней мере, они принадлежат к числу древнейших жителей, поскольку их язык неизвестен большинству жителей северо-восточного отрога. В направлении на запад кисты распространяются до Терека, на востоке граничат с карабулаками.

Последние живут в самых высоких горах, где среди скал и ущелий они соседствуют с билитлями, которые в свою очередь граничат с ингушами, но маленькая речка Кумбалак отделяет их от ингушей, так же, как от племени Алти, которое со своими 200 фамилиями проживает между правым берегом Кумбалака и истоками реки Си-ун-це (Сунжи)

Племя Басти закрепилось на левом берегу Си-ун-ца и отделяется этой речкой от племени Алти, а также от большого грабительского племени, насчитывающего 1200 фамилий и называющего себя «чеченцы». Это племя под названием основного ствола Чагкерре и Герметшир простирается на восток вдоль хребта до реки Си-ун-це; некоторые семьи этого многочисленного племени живут и дальше на восток, где их распространение ограничивается племенем Киги, имеющем 700 жилищ; граница между ними река Уйдун. Чеченцы же распространяются на

179

север между Си-ун-цей и Ирксаем, и их независимые колонии взяли себе новое главное имя, но только оно точно принадлежит тем фамилиям, которые населяют оба берега Эргуна или Аргана, поскольку живущие на правом берегу называют себя «Великий Аттага», а живущие на левом берегу «Малый Аттага»; оба племени вместе насчитывают не более 900 жилищ. К северо-западу от них находится Борагун, или страна теплых источников, населенная

350 татарскими фамилиями, которые носят это же имя. Деревни стоят на реке Балса; это слово происходит от большого количества меда, который был впервые обнаружен здесь, и принадлежит племени Гиги, насчитывающему 120 фамилий.

Несколько далее на север встречаются 4 татарских орды: Чев, Хатчаул, Шали и Сагунти, с 220 лачугами, по соседству с деревней гребенских казаков, которая лежит на правом берегу Терека.

Судя по языку, эти люди совсем разного происхождения, поскольку кисты не понимают языка ингушей, хотя и отделены от них только ручьем, и ни один из них не может также поговорить с карабулаком. Только билитли и чеченцы и все вышеупомянутые рассеянные фамилии, за исключением гигов, говорят на одном языке. Кистов следует считать их предками, поскольку чеченский язык имеет много близости с кистинским, и они понимают друг друга при тщательном произношении.

Вот несколько слов на кистинском и чеченском языках:

Кист. Чечен.

1 За Зах

2 Зи Шей

3 Ко Кгхо

4 Тье Пей

5 Пгие Пги

6 Галг Тэлэг

7 Уор Вург

8 Пар Парр

9 Исс Исс

10 Ид Идде

ЯКОб РЕЙНЕГГС

ВСЕОБЩЕЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ И ТОПОГРАФИЧЕСКОЕ ОПИСАНИЕ КАВКАЗА

Якоб Рейнеггс (настоящее имя Кристиан Рудольф Элих; 1744–1793) родом из Саксонии. В возрасте 18 лет ушел из дома и отправился в Лейпциг, где занимался изучением химии, физики, минералогии, азиатских и европейских языков. В 1768 году отправился в путешествие по Европе. В 1773 году в Венгрии защитил диссертацию на степень доктора медицины. Отсюда вместе с венгерским князем Кохари отправился в путешествие на Восток. В 1781 году, когда они находились в Тифлисе, Кохари неожиданно умер, и Рейнеггс остался в Грузии.

В течение трех лет (1781–1783) по заданию Российского правительства Рейнеггс совершил 5 экспедиций по Кавказу. В 1783 году он присутствовал при подписании акта о присоединении Грузии к России. После смерти Рейнеггса немецкий ученый Ф. Э. Шредер издал его записки в двух томах на немецком языке. В 1807 году в Лондоне работа была переведена на английский язык

Перевел c английского В. Аталиков

180

Палец Кэлк Пеллигеш

Рука Килгиш Квик

Девушка Игвит Тукэ

Мальчик Кэнэк Кенед

Бог Диэлэр Теэлэр

Хлеб Пэлаш Бабик

Огонь Зе Зе

Земля Метте Гумм

Звезда Керцанес Седе (Зеде)

Луна Бутт Путт

Солнце Молох Мелх

Ад Цшотшогэ Цеку

Все эти народы ничего не знают определенно о праве первенства между ними. Зависимость и покорность являются делом их личного желания, хотя часто бывает, что высшая власть в племени и также доверие и имя вождя обеспечивают им первенство, которое не содержит в себе ничего прибыльного, помимо чести быть предводителем разбойников.

Каждое племя имеет также несколько человек, которые, будучи избраны по общему согласию, наблюдают за общественным благом, и рассматриваются как судьи и советники, хотя им никто не подчиняется с готовностью. Однако все же небольшую прибыль дает должность судьи или право администрирования, вследствие чего некоторые фамилии делают эти должности наследственными для себя.

Ингуши разделены на 7 родов, в соответствии с названием фамилий глав, и называются по ним. Соответственно этому примеру чеченцы в течение многих лет были привязаны к фамилии, наиболее древний член которой носит титул Аслан-бей (князь-лев) и всегда является их вождем. Невозможно точно установить силы этого племени и численность его членов, поскольку они сами не знают этого положительно. Каждый дом, окруженный плетнем, как и у всех народов Кавказа, вмещает в себя одну родственную фамилию, которая живет нераздельно со времен незапамятных и владеет имуществом сообща, и так длится в совершенном унисоне до тех пор, пока сильное увеличение численности не вынуждает их разделиться. Самая маленькая фамилия состоит из 5 10 мужчин, способных носить оружие, другие насчитывают больше, и силы одной семьи часто насчитывают 4050 мужчин, старший из которых всегда является предводителем и распоряжается делами всей фамилии без какого-либо контроля. Когда они готовятся к враждебным акциям, думается, ингуши могут выставить в поле 3000 мужчин, кисты 800, карабулаки 1000, чеченцы с родственными племенами могут выставить против врага 810 тыс. человек, если же им станут помогать соседи-горцы, то их сила становится огромной и решительной.

181

Несмотря на то, что эти люди говорят на разных языках, все же они имеют единый импульс, а именно все они величайшие отчаянные разбойники, и поскольку все они в этом сходны, то все они одинаково недоверчивы и воинственны. Лишенные способов обеспечения поддержки и удобств усердием и искусством, они вынуждены удовлетворять свои потребности грабежом и убийствами, чтобы обеспечить себе сносное существование. Но если кто-нибудь украдет что-либо у соседа или у соплеменника, или допустит позорное для фамилии преступление, то он должен вернуть украденное в 7-кратном размере, или же он приговаривается к смерти и его дом уничтожается. Если же, напротив, кто-нибудь крадет за пределами племени или у соседнего племени и дело завершается успешно, то он пользуется большим уважением и доверием.

В этом искусстве грабежа чеченцы великие мастера. Их границы закрыты для каждого, даже для ближайших соседей. И ни один торговец никогда не появляется у них, поскольку убийство и грабеж единственная их профессия. И хотя чеченец известен как ревностный и решительный мусульманин, это нисколько не спасает его от захвата братом по вере в качестве добычи. Но поскольку трудно продать или получить выкуп за пленника, чеченец убивает его и удовлетворяется тем, что находит на нем и при нем. Христиан они не убивают, а только грабят, и если через посредство друзей или родственников те могут обеспечить выкуп за себя, то они освобождаются, в противном случае их продают лицу, предложившему наибольшую сумму.

Дом чеченца пуст; в нем нет ничего помимо самого необходимого. Его постель это кусок войлока, постланный у очага; его пища густая просяная каша или хлеб из турецкой пшеницы, испеченный наполовину в золе. И когда он получает возможность съесть этот хлеб горячим, с куском полусырого мяса, тогда он считает этот день днем радости, который заканчивается полным пресыщением духа, и повторяется с непобедимой инертностью столь долго, насколько хватает награбленного. Но когда это заканчивается, тогда его авантюристичный характер и настойчивое стремление ищут нового грабежа, и все повторяется снова.

Жилища этих людей, как и вообще всех кавказцев, представляют собой плохую каменную кладку, обмазанную снаружи глиной; внутренняя часть достаточно вместительна, чтобы в ней разместились женщины и дети, живущие отдельно от мужчин, и скот.

Они пасут немного скота. Земледелие и пчеловодство главные источники их пропитания. Земледелие и садоводство, состоящее из ячменя, проса, редиса, табака, лука (и у чеченцев немного кукурузы), как и вообще вся домашняя экономика, оставлены на попечение женщин. Таким образом, для мужчин не остается ничего, кроме охоты, грабежа или пьянства.

Мужчины среднего роста, крепкие, без излишнего жира, решительные и внешне выглядят дружелюбно. Они уступчивы вследствие недоверчивости и страха; надежда на доход делает их очень послушными по отношению к богачу и путешественникам. Их одежда очень бедна,

182

хотя и сшита по-черкесски. Маленькие кусочки ткани различных оттенков пришиты на их камзолах спереди, в форме их пороховых рожков, из которых они носят 812 штук готовыми к употреблению. Помимо доброго ружья они вооружены кинжалом и саблей. Некоторые носят также и дротик в4 футадлиной, и овальный щит в1 футдлиной, сделанный из прочной двойной кожи; широкое железное кольцо закреплено на внешней части щита гвоздями с широкими шляпками; внутри щит снабжен кожаным ремнем, обвивающим руку.

Мужчина никогда не ходит, даже перед дверью своего дома, невооруженным; он носит при себе по крайней мере помимо кинжала, с которым он вообще никогда не расстается дубовую дубинку длиной в эль или в половину (эль113 см.), на верхнем конце которой закреплен круглый железный шар с короткими треугольными остриями; это смертоносное оружие называется топ.

Женщины низкого роста, плотные и все без исключения болезненного вида. Девушки в цвете молодости живые, резвые и игривые. Их волосы на лбу коротко подрезаны, так что половина их спадает вниз, и распрямляются с величайшей заботой, и смазываются белым свинцом для блеска. Волосы сзади разделены на несколько косичек и спадают на плечи, но замужние женщины заплетают волосы в две косы, в каждую из которых вплетаются шелковые, шерстяные и льняные ленты, и которые у головы имеют толщину в дюйм, а затем утоньшаются до тех пор, пока не достигнут в конце шва сорочки, где они связываются вместе. Остальной головной убор состоит из длинных тяжелых медных или стеклянных ушных колец и черкесской шляпки, приличествующей к выражению лица. Их сорочка, там, где она прикрывает плечи и грудь, вышивается цветным шелком, шерстью или нитями в ширину примерно в 5 пальцев; поверх этого они носят другое одеяние, которое стягивается поясом, опускающимся вниз до икр и длинных шаровар. Но шаровары не у всех одинаковы: у замужних бывают из красного холста, у вдов и старух голубые, у девушек белые, но все они вышиты у лодыжек разными цветами и окаймляются черной каймой или лентой.

Зимой все женщины носят ботинки, но летом они ходят босые. Когда их домашние дела окончены, они развлекаются изготовлением ковров или покрывал из войлока. Они изготовляют также тонкие шерстяные ткани, из которых шьют одежду для обоих полов.

Грузинская (или армянская) царица Тамара обратила кистов и ингушей в христианство; она построила церкви и осуществила много других добрых дел в этих горах. Однако с ходом столетий христианство пришло в упадок. Многие горцы стали мухамеданами, и поскольку Великий Сеньор перестал посылать ежегодную сумму на обращение, прозелитизм также пресекся, и столь очаровательный рай стал затем для них привлекателен меньше, чем когда они продают свою крайнюю плоть за 10 пиастров, и даже остаются при своем прежнем невежестве.

Кисты и ингуши до сих пор поклоняются некоторым местам и остаткам развалин имеющихся

183

у них церквей. Особое почтение они оказывают некой пещере около деревни Вапила, которая носит то же имя. Говорят, это была резиденция некоего благочестивого мужа, имя которого неизвестно, но который часто появляется и вызывает великое изумление. Пещера высечена в твердом граните. Вход имеет8 футовширины и7 футоввысоты; длина ее35 футов; но высота далее вглубь постепенно уменьшается, так что там остается едва3 фута.

Все, что знают кисты и ингуши о христианстве в настоящее время это 7 недель поста в Пасху, во время которого все стараются удерживаться от употребления мяса, молока, масла, яиц и рыбы; при этом не соблюдается, соответствует ли их Пасха общепринятому христианскому времени отсчета или нет; они никогда не начинают его до тех пор, пока горы не покроются зеленой растительностью. Затем они собираются в священных местах, чаще всего у пещеры Вапила. Здесь они забивают баранов и ягнят, разделяют их в качестве жертвоприношения среди бедных, остальное поедают сами.

Богатые вешают головы и шкуры, а другие ноги жертвенных животных на ветвях деревьев, и пока человек, поглощенный своими желаниями, исполнения которых он ожидал целый год, осушает одну чашу спиртного за другой, его глаза неподвижно прикованы к жертвоприношениям, сопровождая их множеством протяжных вздохов, и, наконец, он завершает их курением, беседой и сном, а молодежь танцами.

Кисты имеют, кажется, свой собственный танец, непохожий на танцы других народов Кавказа. Все, кто присутствует на празднике, садятся в большой круг, поют и вызывают молодых смелых танцоров звуками гобоев, волынок и флейт, показать свое проворство в честь этого дня. Затем все, кто желает, всегда один за другим, совершают различные опасные прыжки и бросаются в различные позы, а танцоры повторяют их движения, с криком и всеобщим восклицанием, и затем подают друг другу руки, после чего, образовав длинные ряды, танцуют и поют. Они очень резво выпрыгивают из круга, открывают и закрывают его, и завершают танец теми же прыжками, какими начали его.

Хотя женам и дочерям не запрещается присутствовать на этом празднестве, они предпочитают, если это возможно, отыскать слепого музыканта, под музыку которого и развлекаются в месте, удаленном от мужчин, не нарушая своего похвального обычая, который предписывает скрываться от странников.

Помимо развлечения они занимаются на этих праздниках и более существенным делом, а именно подготовкой брака своих детей, для чего данная ситуация очень подходит. Отец, который подыскивает жену своему сыну, уговаривается, после того, как матери молодых людей уже договорились, с отцом девушки о цене или количестве овец, лошадей, быков и т. д., что тот потребует за свою дочь. Затем невеста с ее приданым передается родственницам жениха, в компании которых она входит в дом своего будущего мужа.

184

Почитание этого празднества столь велико, что даже горчайшие враги, встретившись во время этого торжества, откладывают дело мести, или, если речь идет не о кровной мести примиряются.

***

Река Уй-дун, разделяющая жилища кистов и чеченцев, отделяет также Аттагов от другого мусульманского племени, которое само себя называет Ой-сун-гур и насчитывает 800 фамилий. Они занимают плодородные горные долины и простираются на восток до подножия хребта, в сторону которого простираются и их поля до реки Яксай. Их язык кумуко-татарский. Они богаты скотом, занимаются земледелием и живут в чистых домах, однако, несмотря ни на что, являются грабителями, неустанными мятежниками и нарушителями мира. Также они, из религиозного рвения, проявляют неумолимую ненависть против «неверных» ингушей и часто убивают их, поскольку те не принимают мусульманской религии, потому что предпочитают христианство, за которое они уже привыкли получать рубли, медные кресты и рубахи в качестве взятки (за обращение в христианство).

Крутые известняковые скалы отделяют племя Ойсунгур от не менее респектабельного племени Исти-су (горячая вода); горячий источник бьет у подножия гор, выбрасывая воду высокого качества. Исти-су также магометане, говорят на кумукско-татарском наречии и считают себя происходящими от кумуков.

На правом берегу Акташа находится большой открытый город Эндрие, насчитывающий около 3000 домов. Прежде он был известен под названием Баал, Балек или Балх. Он считался столицей Дешт Кипчака и в то же время был, как говорят историки Дербента, резиденцией монгольского принца или Хакан Башенга. Но он, будучи отстранен от власти, после различных поражений и несчастных войн против арабов, ушел за Терек к Волге. Командир Балека, которого звали Эндрие, защищал город некоторое время, но затем, когда его силы были истощены долгим сопротивлением, заключил мир, принял ислам и получил город в свою собственность. Именно от него город получил свое имя. В настоящее время город и зависящие от него деревни принадлежат разным татарским принцам. Более половины из них принадлежит Али Султану и его сыну Алмазу. Остальное поделено между Тимур-беем с его 8 сыновьями и разными другими принцами.

Хотя большая часть жителей Эндрие мусульмане, полной свободой в нем пользуются также и грузинские и армянские христиане, так же, как и евреи, живущие там и ведущие огромную торговлю. Эндрие считается у всех народов Кавказа свободным городом, где любой странник или беглец, кем бы он ни был, всегда найдет покровительство и гостеприимство.

Помимо нескольких мечетей, армянской церкви и двух синагог, город украшен огромными ярмарками и лавками. Здесь ведется крупная торговля рабами и награбленным. Все прода

185

ваемые мужчины похищены или украдены лезгами или другими грабителями, так же, как и все похищенные ценности, и продаются по высочайшим ценам в совершенной безопасности, или выкупаются родственниками или друзьями.

В 12 верстах восточнее Эндрие течет речка Эсен, впадающая затем в правый берег Кой-су. Она называется также и Агир-кане, вследствие победы, которую одержал здесь Тимур-ташкан после очень жестокого сражения. В память об этом речка получила название Агир-кане ( «Это было трудно для принца»).

***

Шейх Мансур играл столь важную роль на Кавказе в последние годы, что я должен сообщить некоторые сведения и о нем.

В 1785 году он был признан чеченцами, из племени которых он происходил, чрезвычайно набожным и чудотворным человеком. Его настоящее имя Мухаммед. С раннего детства он отличался меланхолическим и замкнутым характером, и в то же время обладал столь сильной памятью, что не умея ни читать, ни писать, мог повторить наизусть весь Коран и сверх того 20 000 стихов после того, как услышал их один только раз. К этой хорошей способности он добавил твердую мораль, которую он обратил на народы Кавказа, чтобы удержать их от внутренних неурядиц, сплотить воедино и направить их великую силу, добившись взаимного согласия, против неверных соседей русских.

Неприязнь, которую кавказцы распространяют на цивилизованные народы этой империи, не может быть взлелеяна ничем более подходящим, чем эта надежда. Мухаммед поддерживал ее своими неутомимыми странствиями и усердными проповедями; это стало приносить уважение к его личности, которое он знал, как постепенно увеличить своим образом жизни и совершенной беспристрастностью; хлеб и молоко составляли его единственное пропитание. Всякий раз, когда он возвращался из грабительского похода, он всегда разделял свою добычу среди больных и нуждающихся, и продолжал это даже тогда, когда он был уже обременен подарками со всех сторон. Его репутация увеличивалась фальшивыми чудесами и достигла отдаленных местностей. Многие сторонники убеждали Мухаммеда провозгласить себя пророком; они убеждали в этом же и народ, который также не желал ничего лучшего; и льстивые письма, написанные в скромном смирении из разных мест, подтверждали неслыханные чудеса, произведенные якобы силой его молитв. Нищие князья Эндрие, вечно голодные и всегда готовые к грабежу и убийству, послали ему в знак признания его величия рог-печать с надписью «Покоритель, князь, святой Мухаммед, 1199», и, с другой стороны, стали говорить, что он сошел с неба, и ему был присвоен титул «Имам Мансур», как если бы он был действительно великим пророком, которого ожидали все правоверные магометане. Набожные отшельники, подкупленные для этого случая, приходили из отдаленных областей, чтобы посетить и приветствовать этого героя. Они показывали ему отрывки из

186

своих пророческих книг, в которых выразительно говорилось, «что Мухаммед Мансур придет с Кавказа, ему будет 30 лет; он красив и прекрасен обликом». Более того, они беспрестанно уверяли его, что иностранные народы первыми желают назвать его Мансуром и пригласить его для восстановления всеобщего спокойствия на Кавказе, чтобы они могли отгородиться от неверных враждебно настроенных соседей. Словом, они утверждали, что наступает конец света, и что он есть долгожданный имам Мансур, который должен распространить веру по всему свету.

Воображение Мухаммеда было смущено пророчествами, частью исполнившимися, частью долженствовавшими свершиться. Он теперь действительно думал о себе соответственно тому, в чем его хотели убедить; он принял титул шейха, отправил пригласительные письма ко всем кавказским князьям, попросил их помощи и собрал несколько вооруженных отрядов. Он надеялся создать армию в несколько сот тысяч человек; его рвение привело к нему 40 000 чеченцев и несколько тысяч человек из Эндрие, Он думал достичь с невидимым воинством, которым он хотел себя окружить, большего, чем русские с их мушкетами и пушками. Он осадил Кизляр, опустошил окрестности и сады, и распространил бы свои опустошительные действия еще дальше, если бы граф Войнович, далматинец, не разбил его войско и не обратил его в бегство, уничтожив таким образом его опрометчивые и нелепые замыслы.

***

Татардупа, Татардуп, Татаркозия и Татартозия были различными наименованиями одного и того же места, которое современные народы, живущие там, называют Татартеппе. В «Дербентской истории» этот город называется татарским, построенным каким-то монгольским племенем. Там находятся развалины и следы как христианского, так и мухамеданского населения, и, судя по датам на многочисленных надмогильных камнях, город существовал невредимым в течение свыше 80 лет. Рассказывают разные басни о приведениях и чудесах, якобы происходящих там. Несколько набожных мулл ожидают нового прихода Элии; их надежда основана на странной сохранности неразложившихся человеческих трупов, которые были обнаружены в какой-то яме; их воскрешение должно стать доказательством правоты этих пророков.

Несомненно, эта страна самая плодородная на всем Западном Кавказе. Многочисленные ручьи орошают вечнозеленую почву. Область эта ограничена Тереком и Урухом. Прекраснейшие и богатейшие пастбища, долины с невысокой травянистой растительностью, прекрасные леса и естественное плодородие предлагают золотое блаженство, но все лежит заброшенным и безлюдным, и может оставаться таким еще много лет у этих варваров!

***

Истоки реки Карданик берут начало в углу, образованном единственным северным отрогом и

187

основной грядой. Она течет на север до Малки. Этот северный отрог известен под названием Баксан. На его западном склоне живут чиркасы, черкесы и кабардинцы (черкесы). Судя по внешнему облику, они смешанного происхождения, которое сейчас неизвестно им самим. Некоторые ведут свое происхождение от Чингиз-хана; другие считают себя потомками арабов и настаивают на том, что они много столетий назад жили в Дешт-Кипчаке; третьи, напротив, говорят, что они происходят от кумуков и аварского происхождения. Однако мы видели в их облике явные отличия, которые некоторые мыслящие черкесы производят от различных древних чужих народов, мигрировавших там. Они сразу определяют по внешнему виду древних черкесов, фамилии которых никогда не смешивались с чужой кровью, и отличают их от фамилий, которые появились здесь позднее.

Настоящие, природные черкесы хорошо сложены, стройные и красивые, имеют выразительное лицо и гордый вид; нечистокровные, напротив, совершенно похожи на татар и в них невозможно обнаружить и намека на дворянскую гордость.

Одна очень запутанная и легендарная история миграции древних черкесов относится к ним; из нее я сделал следующее частное определение, которое и выношу на суд моих читателей.

«В те времена, говорят они, когда наши предки населяли берега Черного моря, они часто воевали с эммечами (имеретинцами). То были женщины, которые владели тогда нынешними черкесскими и сванскими горами и всей равниной до Ахло-Кабака. Они не допускали к себе мужчин, но, полные воинственной доблести, принимали к себе каждую женщину, которая изъявляла желание принять участие в их вторжениях в чужие земли, и имела доступ в их героическое общество. Наконец, после долгих войн, проходивших с переменным успехом, обе армии встретились для решительного сражения. Неожиданно предводительница эммечей, известная как выдающаяся прорицательница, предложила тайную встречу Тульму, командиру черкесов, который также обладал даром предвидения. Немедленно была разбита палатка в поле между двумя армиями, и пророк уединился в ней с пророчицей. Спустя несколько часов предводительница эммечей вышла и объявила своему войску, что она, убежденная пророчествами Тульма, принимает их и признает как собственные пророчества; она берет себе пророка в качестве мужа, и отныне вражда должна быть прекращена, и что обе армии должны последовать примеру своих вождей. Так и сделали. Женщины немедленно положили конец войне и приняли черкесов в качестве своих мужей, которые, довольные своими новыми женами, были увлечены ими в места нынешнего их проживания».

***

История происхождения современных черкесов, которые также называются кабардинцами, не менее легендарна. Она написана Мулла-Феррах-ид-дином в Х в. хиджры, и поскольку они не имеют другой версии, она признается истинной всеми образованными черкесами. Она проявляется также в некоторых свидетельствах древних географов, которых мулла, несо

188

мненно, не читал.

«Предки этого народа, говорится в истории, произошли, согласно устной традиции, от расы зинджей (цыган), которая раньше проживала в провинции Купт или Копт в Египте, откуда она была позже изгнана. Причина, которая вынудила зинджей покинуть Египет, заключалась в том, что князь этой области, которого звали Сер-Акус, выбил передние зубы некоему арабскому князю во время словесного состязания. Арабы по этому случаю потребовали удовлетворения и, согласно их требованию, Сер-Акусу должны были выбить столько же зубов. Но Сер-Акуса не устраивал такой способ примирения. Тогда арабы прибегли к праву оружия и объявили войну зинджам, которые спаслись бегством и затем некоторое время бесчинствовали в областях Средиземноморья, особенно на островах, удобных для пиратства, до тех пор, пока Константин Великий не принял их и не поселил в различных странах.

Вся раса зинджей состояла из 4 орд. Ату, Адон и Гарезет поселились во Фракии и Болгарии, но Сер-Акус со своей частью народа отправился на Кубань, и там его народ распространился под названием зинджей до Меотийского озера; отсюда они проникли во внутренние области и, наконец, овладели всей страной от моря до Маныча на протяжении многих сотен верст».

Плиний упоминает народ под этим самым именем именно на этом участке; но когда Страбон говорит о стране сиракенов и о племени номадов, которые жили на Ахардее, правом притоке Кубани, он называет сираков; возможно, позднее они приняли имя своего вождя, и, соответственно, впоследствии изменили свое настоящее древнее название. Однако, если согласно этой традиции, современные кабардинцы являются действительно потомками этих самых сиракенов, то их миграция должна была иметь место раньше времени Константина. Причина упоминания имени этого императора заключается в том, что ни одно имя греческих или римских императоров не сохранилось в такой степени среди современных бесписьменных восточных народов, как имена Александра Македонского и Константина Великого. Теперь, были ли они современниками или в какое время жили на этот счет ничего нет в их сообщениях; наиболее древняя эпоха, в которую они поселились или кто совершил наиболее замечательные дела, в их сознании все это связывается на западе с Константином, на востоке с Искендером Куми (Александром).

Таким образом, много правды в том, что зинджи, или зингане Фракии, Болгарии, Молдавии и Валахии совершенно сходны с египетскими бедуинами. Их обычаи, нравы и образ жизни, хотя и более ограниченные, являются такими же, как собственно у бедуинов; насколько они способны в металлообработке, настолько же они и музыкальны. Кузнец и музыкант в европейской Турции это главным образом зинджи, а в Египте всегда бедуины.

Но черкесы в настоящее время слишком смешанны, чтобы определить по их чертам их происхождение; их обычаи в основном такие же, как и у татар, хотя они и имеют некоторые отличия.

189

В VI в. хиджры они покинули свою родину и осели на Дону, но волнения у соседних народов не дали им возможности жить в длительном мире и спокойствии. Они были вынуждены удалиться в Таврию и осесть на реке Кабар, от названия которой и слова Да (деревня) произошло название Кабарда или кабардины. Однако я слышал от просвещенных кабардинцев, что племя кабардинцев прежде называлось Кабар; оно произошло от Чингиз-хана, проживало в Крыму и мигрировало отсюда.

В VII в. хиджры кабардинцы под этим именем оставили Тавриду, поскольку они не нашли там тех условий, на которые рассчитывали. Они вернулись к старым жилищам на Кубани и поселились также на острове, который образуют Черное море, часть Меотийского озера и два рукава Кубани. Пока все у них было спокойно, они называли страну (в отличие от неудобств, которое они встретили в Крыму) Кизил Таш (Золотая земля, Золотой камень), и остров до сих пор удерживает это название. Но, вероятно, и там не все их устраивало, поскольку они продвинулись дальше на северо-восток под руководством вождя Инала Дегеню в место, где жил небольшой народ черкесов.

Являлись ли они керкетами Страбона или Плиния? Страбон говорит, что керкеты жили на побережье Черного моря и были соседями зихов. Но последние, должно быть, скоро переселились или вымерли, и керкеты овладели древней Зихией, поскольку весь берег от ахеев (Анапа) до халибов (абхазов) до сих пор называется Черкес-Топраги (Страна черкесов). Возможно, название «керкеты» трансформировалось в «черкесы»; возможно, этот народ, столь болезненно угнетаемый вторжениями соседей или других народов, вынужден был со временем отступить и избрать другую территорию около гор, которая, однако, была слишком просторной для небольшого народа, ибо кабардинцы, по своем прибытии, нашли ее слабо заселенной и не встретили ни малейшего сопротивления при поселении здесь. Наконец, когда численность кабардинцев увеличилась, они отважились досаждать черкесам всеми возможными способами так, что последние были вынуждены оставить свое имущество, переселиться за Терек и искать себе для жизни новое место, которое они назвали Ахло-Кабак.

В живых у них остался только один черкесский князь Депшеруго; враги его народа позволили ему из-за его личной храбрости основать резиденцию на западном берегу Терека и Талис-Дона, где это храброе и гордое племя проживает до сих пор.

Однако кабардинцы в течение долгого времени приняли обычаи, одежду и язык черкесов; они были даже названы черкесами, но при великой их численности они думали (чтобы отличать себя), что они смогут сделать свое величие более выгодным не иначе, чем как прикреплением своего древнего названия к их современным поселениям, поскольку других национальных отличий уже не осталось. Поэтому они назвали свои владения Большой Кабардой, и поскольку они считали себя покорителями и хозяевами изгнанных черкесов, они назвали их и их деревни (т. е. Ахло-Кабак) Малой Кабардой. Это отличие в названиях

190

сохраняется до сих пор; поэтому, когда упоминаются кабардинцы, мы подразумеваем под ними черкесов Большой Кабарды, и, напротив, кабардинцы Малой Кабарды это черкесы. Однако и те и другие известны как под названием кабардинцы, так и под названием черкесы, и говорят одним и тем же языком.

Прежде они были очень могущественны, В 1776 году они распространяли свою неограниченную власть на всех своих соседей и на многие кавказские народы, которые вынуждены были отдавать им десятую часть своего состояния, даже детьми, если они желали избежать тирании и остаться живыми в своих поселениях. Ни лезги, ни чеченцы (такие же разбойники!) никогда не отваживались предпринимать что-либо враждебное по отношению к кабардинцам. За то, что последние освободили себя от ярма своих прежних господ крымских татар и били их некоторое время, весь Кавказ боится их.

Вследствие того, что черкесский язык невозможно передать никаким алфавитом и не может быть ясно и правильно передан посредством какого-либо другого языка, кабардинцы пользуются татарским языком, и пользуются им при письме. Но они имеют секретный или тайный язык, на котором между собой говорят только князья и дворяне, а простой народ не осмеливается говорить на этом языке, даже если и понимает его.

Со всей возможной тщательностью я записал несколько слов из этого языка, которые легко произносятся, но дать их верное и близкое произношение буквами нашего алфавита невозможно: А, ое, к, гх и другие звуки подвергаются бесчисленным изменениям как сами по себе, так и в различных сочетаниях. Отличие силлабического тона, который иногда произносится четко, иногда тяжело, мягко, глухо, хрипло, приятно, сильно, коротко или протяжно, составляет единственно силу слова, которое для непривычного уха всегда звучит одинаково. Звуки с, сс, си и ски могут быть произнесены только черкесской гортанью. Слова, которые начинаются на л они произносят так, как если бы впереди стоял звук х; например: Ллле 7, произносится близко к «Хллле», и х при этом почти незаметно; оно проглатывается моментально, едва успев придать силу произношению первой л. Кончик языка дoлжeн быть здесь слегка прижат изнутри к верхним передним зубам, затем остальной язык немедленно отбрасывается к щекам и далее выгибает их наружу. В этой позиции слово ллле можно произносить беспрерывно. Они часто ставят д перед л например, Лле 4, звучит как длле, хотя д едва слышно. Чтобы произнести это слово, кончик языка следует слегка прижать к деснам верхних передних зубов, затем прижать их достаточно сильно, а затем язык немедленно раздвигается так, чтобы достичь щек, и он должен тремолировать, тогда длле будет звучать ясно.

Вот несколько слов из черкесского языка;

Несколько слов из секретного, или тайного языка, который называется Зиковшир:

глаз пафле воровать тевреттгло

ухо бэтао голова бругг

191

лошадь кэпе ружье вуп

корова пчакокаф верблюд пчакоэнтше

коза ткемеше овца фогаббе

огонь негуне вода шегс

женщина уппе ребенок элевсэ

деньги пашэ хлеб нэкумэ

плащ шувгэ кожа шуфэ

Черкесы, или кабардинцы, рассматриваемые в целом, хорошо сложены и сильны, энергичны, неутомимы, активны, горды, хорошо обращаются с оружием как верхом, так и пешими. Они бреют голову и бороду, отпускают длинные усы и тщательно ухаживают за ними. Кроме коббы или верхней одежды они носят под ней и короткую, а зимой и короткий камзол, который редко опускается до середины бедер. Это и верхнее платье они скрепляют полосками ткани шириной в палец, вместо пояса, так что они всегда выглядят изящно. Их широкие штаны и чулки обычно изготавливаются из бурой или белой ткани; последние опускаются только до лодыжек, перехватываются под ступнями кожаными полосками и завязываются под коленями кусочком ткани. Они носят сандалии из красной кожи, которые необходимо хорошо намылить перед тем, как одеть, поскольку надетые они приобретают форму ступни.

Черкесы сами себя разделяют на князей (беи), дворянство (уздени) и вассалов (кулы). Они различаются также и по одежде, поскольку только князь может носить кольчугу.

Во время еды не произносится ни слова; сидящего за столиком князя обслуживает его дворянин, который в свою очередь обслуживается своим вассалом, а последний его рабом. Такое устройство, однако, никому из них не препятствует в увеличении его состояния в рабах и скоте, насколько позволяют обстоятельства.

Хотя каждый дворянин зависит в хозяйственном отношении от своего наследственного князя, все же князь не может распоряжаться его имуществом, вассалами или рабами. Дворянин не осмеливается трогать или присваивать себе какие-либо права над рабами, стадами скота или лошадьми вассала. Князь и дворянин могут требовать только десятую часть дохода у своих собственных вассалов, и ни один вассал не может быть не допущен к свободе вследствие роста его благосостояния; с ним обращаются лучше, его не продают и не убивают. Раб определенно зависит от милости хозяина, однако не было еще примера, чтобы с ним жестоко обращались, если он не совершил какого-либо преступления.

Князья очень почитаются их подданными; его личность, можно сказать, священна, и никто не осмеливается оскорбить его. Если князь в гневе убивает вассала или даже дворянина, то он обязан только уплатить цену крови, которую потребует семья убитого, но поднять руку на самого князя или настаивать на отмщении это было бы неслыханным делом. Даже если князь захвачен вместе с другими людьми в грабительском походе, его жизнь находится вне

192

опасности; к нему относятся с уважением, и он должен только уплатить значительный выкуп, чтобы искупить неудачное предприятие.

Если княжеский вассал богат скотом, чтобы дать свободу 520 рабам и сделать их своими вассалами, он затем стремится стать дворянином, хотя в этом случае он получает только некоторые личные привилегии. Он наслаждается правом сопровождать повсюду своего князя или ходить к нему в гости так часто, как то позволит князь, или сидеть в его присутствии, но он должен делать ежегодно богатые подарки, составляющие примерно пятую часть его доходов.

Если богатый вассал пожелает стать дворянином, то он должен заняться следующими делами. Когда родится сын у князя или у кого-либо из княжеского рода, он должен убедить мать подарками и мольбами разрешить ему забрать ребенка. Если мать соглашается, вассал с семью другими дворянами приходит ночью к дому князя, забирает ребенка и воспитывает его в своем доме. Свидетели следят по очереди за его воспитанием, начиная с того момента, когда печать поставлена и привязана к ребенку. И когда требуется составить список изменений (у растущего ребенка), собираются все семь свидетелей, чтобы тщательно зафиксировать все изменения, которые затем записываются муллой, чтобы все подозрения в отношении подмены ребенка могли быть отвергнуты. Если один из свидетелей умрет, это ввергает приемного отца в великое беспокойство и расходы, чтобы найти другого; и он должен преодолеть много трудностей, прежде чем добьется осуществления своего желания.

После того, как молодой человек обучен тому, что черкесский князь должен знать, он наставляется в религии, чтении и письме; он изучает все секреты верховой езды, стрельбы и грабежа, и когда ему исполняется 16 лет, его приемный отец должен одеть его во все новое соответственно его рангу, снабдить новой кольчугой, саблей, кинжалом, ружьем, луком и стрелами, лошадью и рабом. После того, как это дело завершено, отец молодого князя и весь княжеский род, а также и все их друзья и дворяне приглашаются на праздник, во время которого молодой человек представляется отцу впервые со дня своего рождения. Здесь семь свидетелей дают клятву в его происхождении, которое все племя признает, и отец обнимает его как сына. Затем юный князь прощается с приемным отцом, которому все княжеское племя в знак благодарности присваивает звание дворянина. Однако ни один дворянин никогда не может быть возведен в ранг князя, единственно потому, что князь рожден среди них; поскольку все князья в настоящее время принадлежат к одной и той же фамилии, чье происхождение и древность рода, на которые они претендуют, уходят в легендарные времена, постольку было бы так же трудно достичь кому-либо ранга князя, как и принять чужеземца в свою семью, что не допускается черкесской гордостью.

Дворянин, даже среди узденей, уважается более или менее в зависимости от древности его рода. Они столь ревностны и заботливы в отношении этой прерогативы, что в браках всегда

193

аккуратно прослеживают генеалогию своих предков. Дочь из древнего рода редко отдается сыну новоиспеченного узденя.

Ввиду того, что память князей слишком ошибается во взгляде на их происхождение, я привел в порядок их родословную, о которой они действительно знают; она показывает действительную численность фамилии каждого из князей, кои с некоторого времени разделились на две ветви: Хадогшуко и Джамбулат.

Это разделение не уничтожило их политического порядка, поскольку один из старших этих фамилий всегда избирается пожизненным главой всей нации. Однако эту сепарацию можно рассматривать как первый шаг к их нынешней слабости и как причину утраты их величия, которое они поддерживали неопределенное время, и это должно стать также источником всеобщей покорности, от которой они сейчас уже совсем недалеко.

Объединенными силами они часто оказывали эффективную помощь Иберии, Грузии, Армении, персам и туркам; их внушительная сила заставляла трепетать весь Кавказ. Однако после разделения нации между двумя этими фамилиями партийный дух настолько вырос, что привел к внутренним волнениям, и хотя князья не проявляли открытой враждебности друг против друга, все же их ревность и зависть вовлекли в раздоры дворян и заразили народ. Каждый князь искал сторонников своей фамилии, и чтобы увеличить их число, стал более снисходителен к дворянству, которое возгордилось от такого необычного обращения и настолько стало неосмотрительно в своих требованиях, что князья оказались втянутыми в раздоры с дворянами.

Один из старших князей, Кессай, покровитель и глава их порядка, уважаемый человек, справедливый и честный, восстал со всей своей энергией против разнузданного духа дворянства и сумел восстановить союз между князьями. Он убедил их не раздражать Россию, сила которой намного больше их силы, и убедил в том, что пока дела не зашли еще слишком далеко, привилегии каждой фамилии останутся наиболее целыми под покровительством России. Он показал им пример в этом деле, передавшись с некоторыми своими людьми под скипетр России в 1774 году, когда русские поселения на Кавказе только появились и были едва заселены новыми жителями. Но несколько упрямых князей и все дворянство воспротивились этому. Они утверждали, что они, как свободный народ, не нуждаются в покровительстве России, и что они должны даже противиться, по долгу веры, которая выразительно предостерегает их от подчинения христианам. Этот фанатизм охватил, наконец, всю нацию, и те князья, которые уже готовы были вступить в дружбу с русскими, были вынуждены поплыть по течению, восстать и принять участие в нападениях на русские владения.

После трех лет войны генерал Фабрициан счастливо положил в 1779 году конец волнениям. Все предписания князя Кессая были доведены до конца, к великому сожалению всего народа; он признал свои заблуждения, и теперь так же страстно просил его заключить мир с Россией,

194

как прежде подстрекал его к войне. Кессаю были гарантированы самые лучшие условия; он восстановил мир, вернул уважение расе князей и умер в 1780 году, всеми оплакиваемый.

Мисост, его преемник, был одним из наиболее страстных вождей восстания. Когда мир был восстановлен, он поклялся не вступать ни в деревни, ни в города, ни в крепости русских, но оставаться спокойным и верным, и он сдержал свое слово. Этот князь жил в дальнем уголке Сенд-Темур-Кабака на границе Большой Кабарды, и, как добрый кочевник, занимался только своими стадами, ничуть не помышляя об оскорблении русских. Ничто не волновало его, и если бы его соседи были бы такого же строя мыслей, то все жили бы довольные и счастливые. Но лживые обвинители с обеих сторон неверными и извращенными речами сделали Мисоста подозрительным в глазах русских начальников так же, как их в его мнении. Обе лживые стороны заботились только о своих интересах и, хотя и боялись взаимного предательства, убеждали сами себя в своих неприятельских взглядах. Следствием всего этого было то, что в 1786 году, когда шейх Мансур воспламенил Кавказ, Мисост действительно поднял восстание. Но Россия обошлась с ним великодушно; он вернулся к своему прежнему спокойствию и лояльности и остался добрым номадом.

***

Утверждают, что раньше кабардинцы были христианами; сейчас они обращаются в магометанство, но суеверия, заблуждения, невежество и старые обычаи составляют основу их веры, соответственно степени надежды на личность, которой они желают довериться в своих затруднениях в каких-нибудь частных делах.

Не так давно они имели жестокий обычай человеческих жертвоприношений, и, говорят, что они до сих пор предаются этому варварству, хотя и в полной секретности. Говорят, они убивают рабов на могилах своих родителей, братьев или друзей в качестве искупительной жертвы, чтобы обеспечить мир душам умерших. Черкесы мои друзья уверяли меня, что они осуществляют такие жертвоприношения для того, чтобы оказать пользу душам усопших. Эта варварская практика еще не прекратилась в Азии. Сам Керим-хан, вице-король Персии, который умер в 1779 году, не нашел другого более подходящего способа для умиротворения души своего брата Искандера, убитого в бою, как отыскать его убийцу и обезглавить его на могиле горячо любимого брата (Здесь Рейнеггс, по-видимому, умышленно путает кровную месть с человеческими жертвоприношениями)

Образ жизни кабардинцев очень умеренный. Они гостеприимны, неутомимы в делах для себя или для друзей. Количество стад скота вынуждает их летом менять ежедневно места

195

для пастьбы, поскольку они всегда могут найти свежее пастбище. Зимой они возвращаются в свои деревни. Корова не дает ни капли молока, если рядом с нею нет ее теленка, и в связи с этим его привязывают к одной из ее передних ног на то время, пока идет дойка.

Кабардинцы торгуют лошадьми, овцами, крупным рогатым скотом, медом, воском и рабами обоих полов.

Они выращивают овес, просо, ячмень, немного пшеницы и кукурузу. В их домах всегда есть мед, доброе пиво, молоко и сыр. Они заворачивают в ткань новые сыры, раскатывают их в плоские круглые лепешки и вешают их над дымом, тем самым предохраняя летом от мух и клещей, причем вкус сыра не теряется.

Я не знаю причины всеобщего заблуждения в отношении красоты черкешенок. Короткие

один ззи

два теу

три шоее

четыре д’лле

пять тху

шесть гше

семь хллле

восемь иге

девять мгу

десять пшое

одиннадцать пшикузз

двенадцать пшикутт

двадцать догосс

двадцать один догошрезрэ

тридцать шош (шосс)

сорок догшитт

пятьдесят дошитрепшрэ

шестьдесят дошиш

семьдесят дошишрепшрэ

восемьдесят дошипл

девяносто дошиплрепшрэ

сто шал

тысяча минг (татарское)

рука ах

палец капгаипах

молодая женщина гёкёвз

мальчик шауе

бог даг

гора бгу

вода пси

пить сигафэ

хлеб сагквэ

огонь мафэх

земля йэтэ

деньги акче (татарское)

друг шуогх

ребенок шалтэ

женщина физз

ад тшехеннем

дом вуннэ

солнце диге

лоб вавквэ

луна мазе

я се

ты увэ

он эр

мое сизиеш

твое увиеш

его эбиеш

196

ноги, маленькие ступни и ярко-рыжие волосы составляют красоту черкешенки! Но что это по сравнению с живостью молодой неприкрашенной грузинки! Нежные формы и привлекательные голубые глаза персиянок захватывают более, чем круглое лицо и приземистая фигура капризной черкешенки! И кто бы ни увидел лезгинку, бывает поражен, увидав в ней прекрасную женскую статую греческого скульптора! Вместе с тем миловидные черкесские красотки совершенно соблазнительны; они игривы, шаловливы, резвы, остроумны и весьма говорливы. В молодые годы они управляют своими мужьями с подобающей гордостью, а в преклонном возрасте становятся невыносимо бранчливыми и целые дни проводят на лежанке, покрытой ковром единственном удобстве в жалкой лачуге, возведенной из кустарника или плетня, обмазанного глиной или навозом.

Кажется, прежние жители, до того, как впали в нынешнее варварство, имели некоторый опыт в искусстве, но, возможно, они так и не развили его, хотя старые знания не могли быть столь ограниченными, как это видно по сохранившимся изваяниям. Около речки Ятако стоит колоссальная мужская фигура, наполовину погруженная в землю. Человек на лошади с поднятыми руками не сможет дотянуться до его плеч. Голова покрыта шлемом, в правой руке зажат рог изобилия, в левой цепь, к которой привязана большая змея, обвившая его бедра. На груди, животе, поясе и на правом бедре изображены различные животные Зодиака в высоком рельефе, и скрытые органы помечены крестом, похожим на генуэзский. На реке Уарп находятся большие статуи такого же типа, но они очень сильно погружены в песок.

***

Страна, известная под названием Великая Кабарда, ограничивается на востоке Баксанскими горами и рекой того же названия; на севере правым берегом Малки; на запад-северо-западе рекой Кубань; на юге она оканчивается у подножий Кавказа, где живут некоторые татарские племена, подчиненные кабардинцам и платящие им ежегодную дань, например, племя балкар на реке Пшуган, состоящее из 1000 семей. На востоке живет племя биссинги, насчитывающее 300 фамилий; на западе, на реке Шерик (Черек. В. А.) находятся 114 хижин племени шакман, и еще далее на запад 400 жилищ чегемов на реке Гшегс. Оруспи, бедное племя в 160 душ, живет также в Баксанских горах. Высшее руководство над этими племенами, как и в Большой Кабарде, разделено и называется по именам кабардинских княжеских семей.

Фамилия Хадогшуко владеет областью вдоль реки Баксан до реки Чегрев; Джамбулатова фамилия распространяет свою власть отсюда до реки Сенд и до Эльбруса.

Малая Кабарда, или Ахло-Кабак граничит на востоке с Баксанскими горами и правым берегом Терека, на запад достигает левого берега Кумбелея. Здесь живут настоящие черкесы; хотя они и исключены из кабардинской линии, все же они признаются князьями области. Но ни Большая, ни Малая Кабарда не обладают более их древним величием; обе близки сейчас к упадку.

197

Малка, которая берет начало на юго-западной части Эльбруса, принимает в себя все вышеупомянутые речки и после бега на протяжении 65 верст сливается с Тереком около Беш-Тамака, прекрасной области, богатой пастбищами. Все другие реки и ручьи к западу от Малки текут также в этом направлении. Наиболее значительная из них Кубань. Может быть, это она называлась древними авторами Мермодас или Мармодиллис? Несомненно, это Антикитес Страбона, хотя она носит это имя только до того места, где разделяется и образует остров, известный Страбону, и который называется Кизил-Таш.

Страна, которая лежит между левым берегом Кубани, Черным морем и главным Кавказским хребтом, называется Кубан. Весьма вероятно, что это название произошло от народа куман, который прежде жил здесь и воспоминание о котором сохраняется в названии Порта Кумана...

Свирепое племя Карагай, состоящее из 130 фамилий, находится по соседству с Килич и Кеш племенами на Малой Кубани, насчитывающими 300 фамилий. Племя тударук живет в 400 хижинах вокруг Большого Инджика; племя пиперт в 200 семей обитает вокруг истоков Муруга; племя бешилпай, или бесилней, насчитывающее 600 фамилий, живет около истоков Уарпа.

Река Сенд, или Балк течет на западе от Эльбруса. На ее левом берегу живет татарское племя сенд-темур-кабак, которое принадлежит Аслан-Бей-Мурзе. Далее на север находится орда Бейг-Оглы-Мухамеда, который несколько лет назад сбросил с себя иго кабардинцев и бежал сюда.

Большое татарское племя в 5000 фамилий, называемое по имени их владетельных наследных князей Мухаммед-Керая и Кессай-Газпулад-Оглы, живет между Малой Кубанью и истоками Лабы.

Другое племя алти-кесек в 200 хижин живет дальше на север, оно известно своими многочисленными стадами овец. К северо-западу от них живут абассеки (2000 фамилий); далее Эсеки и Шаусаки. Все они говорят на особом языке, непонятном татарам и русским.

На правом берегу Лабы живут племена тамур, шеграй и барракай, насчитывающие вместе 700 фамилий; на левом берегу племя бзиан в 2000 фамилий. Все они ненавидят магометанство и враждуют с его сторонниками. Они едят свинину и гоняют большие их стада к народам, которым ненавистно это животное. Они ведут большую выгодную торговлю свиными шкурами и щетиной.

Мурза Догшу эль Мурза с 600 фамилиями живет к северу и вдоль берегов Лабы до ее слияния с Кубанью. Богатый Науруз Оглы Мурза со своей 1000 семейств живет далее на запад, гранича с гемриками, имеющими такую же силу и живущими на правом берегу Чеконче. Другой берег и последние западные вершины заняты племенами биссатуг, хеттекой и шенне, которые

198

вместе насчитывают 2000 фамилий. Вся более возвышенная область Кубани от истоков Лабы и Чеконче до моря находится во владении огромного племени, насчитывающего около 10000 фамилий и известного под названием шапсик. К западу от Чеконче, на речке Гурза, позже названной Бур, живут два бедных племени неттухаш и кессек, насчитывающие 200 хижин.

...Остров Кизил-Таш, образуемый двумя рукавами Кубани, называется сейчас Тамань; Страбон называл его Сиракене. Судя по расположению, эта страна должна быть той, которая называлась древними авторами Ахайя Древняя, однако мы не находим здесь следов греков.

Вся территория от Погрипа до Безонты называется до сих пор «Землей Черкесов» (Черкес Топраги). Ее пересекают реки Сазук и Оаннис; эти две речки и река Накети принадлежат племени шапсик, которое осуществляет всю торговлю на Кубани с армянскими и грузинскими торговцами. Торгуют самшитом, шкурами, сыром, скотом, щетиной и рабами, которых вывозят в Смирну и Константинополь.

...В Малой Кабарде я путешествовал впервые в 1781 году... затем в 1784 году ...

В 1776 году на племя баракай обрушилась половина скалы, состоящая из твердой массы. Странная субстанция была обнаружена в оставшейся стоять части, которая не была похожа ни на какой камень. Низвержение этой массы привело к разрушению домов и смерти многих людей...

Это путешествие было предпринято с целью исследовать центральную часть Кавказа, особенно путь в Грузию и Имеретию, составить военно-географическую карту, описать горское население поселений в степи у подножия гор и провести исследование в царстве минералов.

Я отправился в путь на этот раз пораньше, когда вздувшиеся реки составляли меньше препятствий для вступления в горы. В середине мая и начале июня здешние реки вздуваются вследствие таяния снега и льда на высоких горах, и тогда уже нелегко возводить мосты; дороги проходят через переполненные водой долины, и все переправы и переходы становятся опасными и неприступными. Путешественнику остается единственная опасная и тяжкая тропа карабкаться по скалам и высоким горам.

С отрядом в 50 казаков и несколькими переводчиками я отправился из Моздока в исследование пути в Грузию через Малую Кабарду. Как раз в это время распространился слух о том,

199

что разбойничий отряд чеченцев тайно подошел к Моздоку, и это несколько изменило мои планы. Я решил отыскать убежище и тайную тропу этих разбойников, которые нам так мало известны. Они полагаются на скорость своих лошадей. Независимые в пустынной степи и свободные от всяких ограничений вследствие нашего постоянного снисхождения к их известным набегам, они уводят людей и скот, и сразу же лес обычное их местопребывание скрывает их.

Крепость Моздок находится на юго-восточной стороне на правом берегу Терека, окружена густым лесом, который имеет свыше 200 саженей в ширину, с камышом и небольшим озером в густых зарослях, которые являются наилучшим местопребыванием этих грабителей. Сразу у выхода на дорогу слева стоит (ибо другой находится справа, между Тереком и болотом) небольшой разрушенный редут, который называют Карантином; он имеет безопасную позицию и сам незаметен из-за предлежащей возвышенности. Весьма удобно, что она своим выступом выдвигается на одну версту на юг, где оба выхода из леса приближаются друг к другу. Здесь открывается широкая панорама; оба выхода запираются, и эта позиция из-за прочных берегов и прилегающего озера безопасна и удобна. 50 хороших конных казаков было бы достаточно, чтобы положить конец грабежам.

Лежащая на противоположном берегу Терека степь намного выше и плодороднее, чем северная, которая в июне вся уже выжжена солнцем, а эта все еще полностью зеленеет. Главная причина этого заключается в том, что северная степь песчаная и не имеет орошения, а лежащая на другой стороне состоит из прекрасного чернозема и получает больше влаги с гор.

С кабардинскими проводниками, состоявшими при мне в моем исследовании, я проследовал обычной дорогой в сторону Грузии через Ахловские и Мударовские кабаки. Здесь мне сообщили слух о набеге чеченцев, которые в прошлую ночь убили нескольких чабанов. Вообще кабардинцы и чеченцы неприятели, но некоторые из алчности и жажды добычи тайно поддерживают друг друга в грабежах. Во избежание предательства со стороны кабардинцев я взял с собой, помимо нескольких переводчиков и проводников, молодого князя Темрюка, с твердой решимостью с моим маленьким отрядом подойти как можно ближе к жилищам чеченцев по их длиннейшим ущельям. Для предосторожности, быстроты и внезапности операции я занял один из хороших выходов; бо2льшую часть отряда я поставил так, чтобы быть скорее обнаруженным и создать видимость, будто я встретился со многими затруднениями.

Между двумя горными грядами, Беланчей и Ахловской, которые тянутся параллельно друг другу на 8 верст с востока на запад, лежат самые большие ахловские поля и пастбища в ровной и плодородной долине. Обе гряды, особенно северная, имеют местами лесные массивы и много небольших соляных источников у подножия гор, с которых ручьи стекают на плоскость долины.

200

На востоке, в области полей и пастбищ, живут земледельцы и пастухи; возле перевала лежат небольшие земляные траншеи и деревянные подмостки. Эти укрепления против нападений состоят из двух кругов плетней в человеческий рост высотой, между которыми насыпана земля толщиной в4 фута, и в них имеются бойницы. Сверху положена соломенная крыша, под которой они хранят свое посевное зерно и инструменты и устраивают себе ночлег. Узкий вход загорожен двумя арбами. Для чабанов они строят клети из положенных друг на друга бревен, на 4 сваях, на высоте 4 саженей от земли, и в них также устроены амбразуры.

Итак, я дошел до полей и затем повернул на юго-восток, к узкой части реки Ачулак, которая течет на равнине в северо-восточном направлении. По этому ущелью можно дойти прямо от Моздока до ингушей и до Терека. В 15 верстах выше впадает в него с востока Калмыцкая река, с высохшим руслом, которое имеет у своего истока озеро, заросшее камышом. Между горами идущего на восток каньона и находится тайная тропа чеченцев, по которой я проследовал, и через 7 верст от Ачулака пришел на гору, где у дороги стоит каменный столб. Отсюда мы увидели Сунжу и пошли между горами на восток прямо по этой реке.

РЕКА СТАЖА

Под этой горой тянется на несколько верст возвышенность, идущая параллельно Сунже на расстояние в 3 версты. На ее юго-восточной вершине находится так называемая Брагунка-кечана, или «могила нетлеющего тела». Над могильным сводом стоит четырехугольное продолговатое строение из гладкого тесаного камня в 3 сажени длиной и в 1,5 высотой; вследствие прочности постройки она мало пострадала от времени. Купол построен из такого же камня и имеет два наклонных отверстия для освещения. Подобные сооружения несколько раз попадались мне в степи далеко от линии в разрушенном состоянии; местные предания называют их калмыцкими молитвенными домами.

У входа в ущелье стоят три камня с арабскими надписями; на одном из них написана фамилия, на другом дата, на третьем фраза из Корана.

Устное сообщение, которое я получил об этом погребении, производит впечатление сказочности. Внутри него в четырех углах стоят горящие светильники, из-за дыма которых, идущего через отверстия, оно прекрасно видно русским лазутчикам. В центре площадки было небольшое круглое отверстие, через которое я спустился в погребение. Я подошел к трупу, который лежал у входа на обвалившейся земле. Кроме запаха в могиле ничего не было заметно. Из-за темноты я приказал принести светильник и нашел труп лежащим в направлении строго с запада на восток на по большей части сгнивших дубовых досках. Возле головы и ног лежали узкие мостки. На самой дальней южной стороне я нашел еще один хорошо сохранившийся труп, плотно завернутый во множество толстых полусгнивших шелковых тканей. Он лежал на спине с иссохшими и крест-на-крест сложенными руками. Тело было совершенно разло

201

жившееся, или точнее, только с кожей, обтягивавшей скелет женской фигуры. Напротив, на северной стороне, лежал мужской труп. Между ними лежали еще другие трупы, которые я из-за насыпанной на них земли не смог хорошо рассмотреть.

В восточной каменной стене было четыреугольное отверстие, где в позе бегущих стояли высохшие фигуры борзой собаки и зайца. Я приказал вынести их на свет и обнаружил, что они без волос, а у зайца отрезана половина уха; других повреждений не было. Предание о том, что преследуемый заяц хотел спастись в отверстии гробницы, а собака последовала за ним, и таким образом оба, как и другие трупы, сохранились в целости благодаря ветру, тем неправдоподобнее, что голодный пес так и не смог догнать раненого зайца.

Я расположился лагерем в 2 верстах от этого погребения, в лесу под возвышенностью. На правой стороне реки, на выступе лесистого предгорья, имелись следы старых кабардинских жилищ на крутых берегах реки Эндерипс, которая несколько ниже впадает в Сунжу. Их позиция была в высшей степени прочной и выгодной для жителей степи; теперь же все здесь пусто. Правда, по дороге сюда мы заметили на траве свежие лошадиные следы, но людей не видели. Дело в том, что размещенные на деревьях их дозоры получили от прохожих известие о нашем маршруте. Я оставил сотника с 20 казаками в склепе, где их не могли заметить прохожие. Двоих человек я послал к этому склепу; они поскакали туда и примчались к спрятавшемуся сотнику, которого они нашли неожиданно окруженным и взятым в плен. Иx предводителем был молодой андреевский князь Шабулат Аджи, сын Муртазали, со своим приемным отцом, старейшиной карабулаков и с 9 чеченцами на лошадях. При первой же угрозе он ушел в Малую Кабарду для оправдания; лживость его отговорок стала ясна, когда мой спутник, кабардинский князь, ничего о нем не пожелал знать, и при нем были честные чеченцы. Я приказал всех обезоружить и издалека наблюдать, обратился к ним дружески и под разными предлогами удержал их при себе.

Верхняя дорога к чеченцам и их родичам проходит близко отсюда под лесистыми предгорьями. По другой, нижней, я пошел более длинным путем по левому берегу Сунжи, которая идет отсюда на северо-восток, а затем поворачивает на восток. Сунжа течет в болотистых глубоких берегах, не так быстро и сильно, как впадающая в нее ниже река Небен. На обоих ее берегах располагается большой лесной массив, и в нем растут столь редкие на линии липы.

Их местности это прекраснейшие долины и плодородные холмы, которые на северной стороне на всем протяжении шириной в 2 версты простираются до истока реки. На пространстве в 100 верст длиной и 60 верст шириной уже более 80 лет все здесь лежит невозделанным и служит сборным пунктом диким животным и разбойникам; первых мой отряд много настрелял про запас.

Я переночевал в лесу в 8 верстах выше Аксая, возле лежащего севернее горячего ключа. Возле впадения Аксая южный берег Сунжи встречается с густым лесом, который постепенно

202

расширяется до Аргуна и создает непроходимые заросли. Через него текут разные реки с предгорий, а в самой середине Балл-су (Медовая река), на которой живет маленький народец того же названия, живущий только разведением пчел.

В 5 верстах от Сунжи, на южном склоне северных гор, в обрывистом глубоком каньоне бьет горячий ключ. На полпути к этому ключу с древних времен стоит в одну сажень высотой камень с крестом, так что в здешних местах сохраняются следы древнейших жилищ. Из-под скалы высотой в 6 саженей бьют три ключа разных размеров. На скале стоят остатки разрушенной четырехугольной башни, в 3 сажени в поперечнике; входа не видно, однако со стороны ключей есть бойница. На другой, более высокой горе, восточнее, имеются следы подобной же башни, которая поперечной стеной была соединена с первой, что явно заметно. Кажется, они служили для контроля ключей; других следов жилищ тут не видно. Главный источник находится с восточной стороны склепа и бьет наружу с большой силой из-под расколотой скалы. Температура воды очень высокая, как в Брагунских, Бештауских и других известных мне на Кавказе источниках.

Состав источников четко определяется по осадкам серы, глауберовой соли, витриоля и окислов железа. Сера оседает на всех стеблях и ростках в воде и покрывает все. Эти серные цветы совершенно сгорают в огне. Соль оседает несколько выше, на холодные места, на камни и стоящие рядом скалы, так что ее можно собирать там в большом количестве. Витриоль поднимается высоко и ложится на землю или скалы желтоватым налетом. Горы с железистым камнем объясняют их воинское искусство. Этот источник лежит на пограничной линии, несколько выше Наура, в 50 верстах к югу от Терека, и в числе других трудностей перехода по этим скалистым горам следует назвать отсутствие более лучшей и прямой дороги сюда.

Несколькими верстами южнее находятся два незначительных нефтяных источника, так что здесь повсюду просачиваются теплые воды. Эти скалистые горы, кажется, содержат в себе много минералов, особенно железа, который обычно заметен днем в песчанике; часто встречаются соляные источники, иногда сладкая вода, и в некоторых лощинах нечто вроде кустарника. Помимо упомянутого выше ущелья Ачулака нет больше дороги, но я полагаю, что можно пробраться верхом по более трудной обходной дороге.

К вечеру я получил новое тревожное известие. В горах, а также и позади нас, в ущелье на обратном пути, было замечено большое скопление людей. Для безопасности я занял башню у источников и в ней стал ожидать развития их планов, надеясь на лучшее. Двоих казаков я попытался отправить в Моздок с донесением, и чтобы за три дня их отсутствия ничего не случилось, я укрепился на этом месте. Те не пришли, так как хотели дождаться ночи; сидеть в темноте, без известий о положении дел и не зная дороги по этим горам, казалось мне не

203

стерпимым. В сумерках через единственный свободный проход я проник от источника в лес, к изгибу Сунжи, где на крутом берегу с лесом я мог защититься от первого натиска. У плененного князя угрозами и обещаниями я выведал, что несколько партий численностью более 100 чеченцев уже несколько дней бродят в этой местности; они могли видеть только следы, но не нас. Поскольку он был трусливого и робкого характера, я пригрозил ему лишением жизни за то, что он утаил это обстоятельство, что могло нас спасти, и оставил его сомневаться в том, что его участь будет решена при их нападении.

Я решил перебраться на правый берег, когда больше стемнеет, и незаметно выбраться на Верхнюю чеченскую дорогу к предгорьям, а оттуда пройти к ингушам. Я приказал казакам с пиками всю ночь защищать более высокий правый берег реки. К утру, когда мы были готовы к походу, вздулась река из-за грозы в горах, так что вода залила берега и сделала бесполезными все наши попытки переправы. Теперь, чтобы по крайней мере сменить нашу открытую позицию, я прошел через заросли, лес и тысячу препятствий 20 верст вверх и остановился на таком же твердом скрытом лесом берегу. Недалеко находился ровный берег; я перешел туда и разведал противоположную местность, где в 20 верстах находилась земля карабулаков. Этот народ, формально друг и союзник чеченцев, вследствие частых угонов их скота сделался самым непримиримым их врагом. Я решил воспользоваться этими разногласиями между двумя народами, противопоставив карабулакам князя Шубулова и его родственников, как если бы я имел приказ расследовать дело об ограблении карабулаков и помочь им в их жалобах.

Я заметил конный разъезд; сильный отряд, который должен был сегодня прибыть против чеченцев, был на подходе. Карабулаки с некоторого времени содержались прекрасно в Кизляре, получая помощь и защиту, и на будущее они были обнадежены. Под этим предлогом зашиты я полагал добраться до карабулаков, а если будет возможно, то и до лесов чеченцев.

После всех размышлений я пришел к выводу, что обратный путь опаснее, чем движение вперед. Нужно было скорее найти

Штедер

ДНЕВНИК ПУТЕШЕСТВИЯ В 1781 ГОДУ ОТ ПОГРАНИЧНОЙ КРЕПОСТИ МОЗДОК ВО ВНУТРЕННИЕ ОБЛАСТИ КАВКАЗА

Немецкий подполковник Штедер состоял на российской военной службе. В 1781 году совершил экспедицию по Кавказу, преодолев путь от Моздока через земли кабардинцев, чеченцев, ингушей, карабулаков и осетин, в Грузию, с целью составить военно-топографическую карту, описать население гор и степей и провести геологическую разведку.

«Дневник» Штедера был опубликован академиком П.-С. Палласом в 1797 году без указания имени автора, на немецком языке. Перевод очерка об осетинах публиковался дважды. Очерк о вайнахах на русский язык не переводился

Перевел с немецкого В. Аталиков

204

выход через горы к карабулакам, иначе была вероятность увидеть вскоре перед собой патрулирующих чеченцев, как только они заметили бы нас приближающимися к их жилищам. Также, чтобы при помощи ложной тревоги такой операции освободить обратный путь или найти в горах другой путь, ночью я прошел с 20 казаками, андреевскими и кабардинскими князьями и их свитой к Сунже. Сотнику и оставшимся с ним казакам я приказал укрыться и защищаться за деревьями и связанными вместе бревнами до моего возвращения. После этого я пошел самой длинной верхней чеченской дорогой через плодородную долину Гарамант, которая лежит между предгорьями и Сунжей, и через 21 версту на юго-восток вышел на рассвете на реку Аксай, которая скорее быстрая, чем глубокая, и катится по плоскому каменистому ложу.

РЕКА АКСАЙ (БЕЛАЯ РЕКА)

Эта река была такая быстрая и бурная, что я с трудом переправился наискось против течения. Кабардинского узденя, сопровождавшего своего князя, вследствие того, что он ехал отдельно, течение увлекло вниз. Молодой князь прекрасно проявил себя в этих обстоятельствах: он помчался вниз, бросился в реку и спас его, рискуя своей жизнью. В наших глазах это был прекрасный и редкий поступок, для него же это было естественным и обычным делом, которому нисколько не нужно удивляться.

Я приказал здесь немного отдохнуть и возвратил, ради благородного поступка князя, андреевским князьям и карабулакам их оружие, дал много обещаний в обмен на их советы и постарался убедить их, что я вчера уведомил свое руководство о нашем выступлении к карабулакам, так что, если мне снова причинят зло, то возмездие их настигнет.

Мы нашли в этой местности много пунктов, где добывается красная краска, что можно сделать здесь обычным путем.

Двумя верстами южнее мы перешли через реку Псимолга, которая имеет глубокие болотистые берега и несколько ниже брод; на равнине она соединяется с Аксаем. Через несколько верст пути по редкому лесу и открытой долине можно прийти в район лесистых предгорий, откуда вытекает река Фортан; между ее левым берегом и предгорьями лежат разрушенные жилища карабулаков.

РЕКА ФОРТАН

Эта река катится на север в каменистом плоском ложе по долине длиной в 20 верст и впадает в Сунжу; она менее быстрая, чем Ассай или Аксай, однако на ней, как и на вышеназванных реках, растет очень редкий лес, да и то лишь на рукаве. Перед входом в долину лежит небольшая плоская возвышенность, которая подходит к крутому берегу Фортана, и здесь течение реки замедляется. Через версту долина расширяется и тянется на юг на 8 верст

205

между двумя лесистыми предгорьями, все более сходящимися вместе.

Здесь каждая фамилия или маленькая община насчитывает от 40 до 70 человек и имеет возле своего жилища башню из необработанного камня высотой в 34 сажени, в центральный вход которой поднимаются снаружи по приставной лестнице. Наверху имеется отверстие, которое представляет собой крышу, выложенную просто из досок, которую можно убрать в военное время. Стены башни не очень прочные; в них есть небольшие отверстия, но не на всех сторонах, а фундамента нет. Обе секции башни занимают самые знатные; внутри в одном углу эти секции сообщаются между собой. Скромный двор с плохими хижинами окружает каждую башню. Эти хижины построены из камня и бревен, у беднейших же они возведены из плетня и обмазаны глиной. Огонь размещают в центре жилища; свет проникает туда через дверь. Они имеют небольшие огороды, где выращивают прочную коноплю, бобы, редьку, турецкую пшеницу и табак.

Мое внезапное появление еще до восхода солнца вызвало в деревне страх, смятение и стечение народа. Когда в суете из-за взаимного непонимания ничего не выяснилось, я сел на возвышенности перед долиной и приказал карабулакам с переводчиком войти в деревню и переговорить с их старшинами и сказать им, чтобы они попросили милости и защиты со стороны русской монархини. Те ожидали начала переговоров в некотором расстоянии от отряда; чтобы устранить их подозрения, я подошел к ним и приказал, для своей безопасности, андреевским князьям, как их соплеменникам, вернуться назад к отряду. Кажется, они подчинились мне охотно и покорно. Они горько оплакивали себя из-за чеченцев, которые не только угнали весь скот, но также не позволяли и работать в поле. Постоянные тревоги измотали их; их лучшие воины пали в защите их достояния, и почти ничего более не осталось от этого народа, кроме малолетних несмышленых детей. Они умоляли о защите их русскими, просили приказать крестить их, давали заложников и уверяли меня, на мою просьбу более подробно описать границы реки Сунжи, что они охотно это сделают, если их защитят. Их бедственное состояние и положение, непрерывная вражда к ним со стороны их более сильных соседей, их слабость и нищета не позволяли сомневаться в искренности их слов.

Они среднего телосложения, худощавые, крепкие, дикие и пылкие на вид, податливы на ласку и грабители по бедности и привычке. Они живут плохо, одеваются на татарский манер и питаются очень умеренно. Просяная лепешка или сыр, вареные в воде, иногда мясо этим они утоляют свой голод. С провиантом на шесть недель и оружием они легко отправляются на охоту и в набеги в горы. Из-за их образа жизни и почти единственного стремления защищать себя, удерживать свою свободу, грабить и охотиться, держатся они дикими, воинственными и отважно смелыми. Их маленькая долина недостаточна для земледелия, и вследствие этого все их помыслы направлены на грабеж.

Безопасность общества обеспечивается у них так же, как и у других горских народов. Самая

206

священная их добродетель это гостеприимство (канаклык), как святая и неприкосновенная: однако у них допускается и кровная месть для поддержания вольности; это порок, который считается самым безобразным во всех обществах, признающих закон. Зато зависть, это ужасное чувство у цивилизованных народов, им совершенно неизвестна. Все это имеет силу, в большей или меньшей степени, у их соседей: чеченцев, гихов и аттигеров, с которыми они одного происхождения и говорят на одном и том же языке. Они частично понимают и татарский язык, однако не имеют письменности и опыта в искусствах, кроме изготовления оружия.

Их история неизвестна, как и история всех кавказских народов, и еще менее исследована, так как они не составляют цельной народности, но являются беженцами из вытесненных народов.

Иностранцы и торговые люди редко бывают у них, так как у них нет ничего лишнего, а свои малые потребности они обеспечивают себе сами.

У них есть кое-какие элементы естественной религии; они почитают высшее существо, верят в будущую жизнь и проявляют, из древнего установления, большую склонность к христианской религии. Убранство надгробных памятников устроено у них на магометанский манер, с деревянными тюрбанами и с установленными на них шестами со знаменами; вероятно, это заимствовано ими у соседей. Их конституция, поскольку каждый живет без закона, демократическая, ибо в случае всеобщей опасности они решают дела всенародным голосованием; в частных же делах используется кулачное право. В случае возникновения ссор между фамилиями народ принуждает их к мирному соглашению. Как и ингуши, они носят небольшой шит, пятифутовой длины копье, хорошее ружье и легкую саблю, не считая кинжала и ножа. Короткая пика с одним крючком служит им частично в качестве подставки для ружья, причем комель и стержень у нее очень легкие; она чаще всего находится под щитом, а в случае крайней необходимости используется как дротик.

Отражение удара щитом рассматривается у них как великое умение, и несколько бойцов не могут причинить одному из них никакого вреда. Древний арбалет вышел у них из употребления вследствие появления огнестрельного оружия, и теперь он остается у них лишь как забава для детей. Щит изготавливается из прочнейшей дубленой кожи. Он слегка овальный и в длину больше аршина. На концентрической окружности гвоздями приклепан железный лист, он достаточно прочен против сабельных ударов. На его внутренней стороне прикреплены два ремня для рук, а также прибита войлочная подушка. Еще один более длинный ремень служит для того, чтобы подвешивать шит на плечо во время похода. Без щита и короткой пики они не выходят из дома, и никого в деревне нельзя увидеть невооруженным. Когда они стоят или разговаривают друг с другом, то опираются на копья и держат свои щиты в левой руке.

207

Я осмотрел их долину и насчитал в ней одиннадцать башен, которые лежали разрушенными в некотором расстоянии от их жилищ.

В 8 верстах южнее, под высокими скалистыми горами, протянувшись с запада на восток, находятся самые большие и самые удаленные деревни, к которым ведет узкий проход между Фортаном и западными предгорьями. Они живут скотоводством и немного занимаются земледелием. Их самое большое земляное сооружение находится в начале равнины; из-за страха перед нападениями оно лежит недостроенным. Сейчас они могут выставить в поле не более 700 полностью вооруженных воинов, хотя прежде были сильнее.

Благоприятный климат обеспечивает им долголетие, но из-за раздоров они проживают только около четверти века, и сейчас их полному искоренению мешает только многоженство.

В полдень ко мне явился молодой чеченец с сообщением, что его народ ввиду приближения русского отряда пребывает в беспокойстве; женщины и дети убежали в лес; патрули, высланные вчера, возвращаясь в свои деревни, заметили на рассвете русских в своей местности. Он принес это сообщение от своих сородичей. Я уверил его, насколько мог, что это преувеличенное известие, но если они упорствуют в своем заблуждении, то я должен буду выступить против чеченцев сразу же после того, как присоединюсь к остальным. Этой отговоркой я сумел скрыть свой обратный путь и решил вернуться назад незамеченным к своему отряду через лес под горами, выполнив одновременно главную задачу обозрение чеченских местностей.

Ввиду опасности карабулаки обеспечили меня конвоем и поддержкой, без которых я мог бы задержаться; они уверяли меня, что должны сопровождать меня верхом на лошадях. Их неожиданная услужливость и скакание на лошадях показались мне в моем удручающем положении несколько сомнительными, особенно когда при скоплении народа андреевский князь начал поносить кабардинских князей. Я поспешил прочь, не дожидаясь их конвоя, приказав им не следовать за мной, а побеспокоить их врагов на другой стороне.

Я пошел открытой дорогой через редкий лес на востоке к реке Гиха, на которой выше, под горами, живет народ того же названия, происходящий от чеченцев.

Река Гиха

Гиха это маленькая речка, которая течет с высоких гор на востоке по равнине и сливается с русским Фортаном до того, как они обе впадают в правый берег Сунжи. На ее левом берегу находится небольшой, а на правом берегу более высокий холм, между которыми идет небольшой лесок. Я проследовал через него до того места, где он соединяется с непроходимым лесом на русском Фортане.

РУССКИЙ ФОРТАН

208

Эта река получила свое название от русских беженцев и староверов, которые некогда поселились здесь. Я полагаю, что гребенские казаки, которые сейчас живут на Тереке, получили свое название от тех гор, на которых они поселились первоначально. К числу доказательств этого можно отнести множество греческих крестов, которые стоят в этой местности на могилах. Эта местность сейчас ими оставлена, и теперь там живет чеченский род, который называет себя Аттайя; через 7 верст я достиг их жилищ.

Через 10 верст поднимающийся над лесом дым открыл мне позицию чеченских деревень. Их трудно было увидеть в густом лесу, который расширяется в северную сторону.

РЕКА АРГУН

Через эти большие леса течет Аргун, большая стремительная река, соединяющаяся у теплых источников с Сунжей, которая у Щедрина впадает в Терек. На правом берегу Терека, у его истока, стоит гора; на этой высокой крутой горе через подзорную трубу я увидел башню.

Дорога к жилищам чеченцев идет по узкой и трудной лесной тропе. При нападении на них они перекрывают эту тропу и стреляют в противника из-за деревьев. Когда обнаруживается наше нападение на них, они от Щедрина до Чевелонны находят себе помощь в горах, в узких ущельях, в лесах длиной в полдня пути преодолевают тысячи препятствий, особенно кавалерия, которая обычно используется в таких случаях, и она неожиданно и быстро приходит к ним. Тогда стоят их хижины покинутыми до тех пор, пока они скрываются в ущельях и лесах, и возвращаются в них, когда минует опасность.

Нельзя ли при таких обстоятельствах подойти поближе к их жилищам со стороны Кабарды, с западной стороны, которая удобнее и лучше? Можно по равнине Малой Кабарды по лесу подойти к их жилищам и по верхней Кумыкской дороге обойти и окружить их. Если бы вышеназванное их отступление в горы было тогда перерезано, тогда они не смогли бы надеяться на какую-либо помощь. Оккупация реки Сунжи вместе с горскими народами, живущими на ней, могла бы послужить предотвращению жестоких набегов их беспокойных отрядов на нашу линию. Жители Малой Кабарды и карабулаки охотно сожгли бы эту местность, если бы могли надеяться на помощь со стороны русских; тогда Грузинская и Горная дороги снова стали бы открытыми и безопасность движения была бы обеспечена.

Отсюда я пошел на север через лес, который тянется на 15 верст до Сунжи, затем повернул на запад, легко перейдя Аксай, который широко разлился и образовал островки. Здесь я решил во избежание опасности уклониться от Сунжи в степь и, идя прямо на юго-запад, выйти к оставленному позади моему отряду. Я уже приблизился к нему на 5 верст, когда мой авангард заметил один отряд, который сначала поспешил к нам навстречу, но затем снова удалился. Мы поспешили к оставшимся в лесу, которых и нашли спрятавшимися в страхе и ужасе за деревьями. В течение двух часов они были обнаружены и окружены, и сдались без

209

серьезного сопротивления, поскольку наше появление было для них совершенно неожиданным. Это были как раз те, кого мы заметили раньше и которые были отогнаны в горы, где они, вероятно, прятались прошлой ночью.

Два казака, которые сидели в карауле на деревьях, подвергались опасности, вследствие чего один убежал через реку, а другой пропал перед самым моим прибытием. Оставив западные возвышенности и найдя тыл свободным, я вывел отряд из леса на Сунже и пошел вверх вдоль реки. Через 7 верст мы наткнулись на пропавшего казака, которого его похитители утащили в лес недалеко от нашего поста.

Некоторое время спустя мы снова заметили на западных высотах две группы численностью от 3 до 7 человек, которые наблюдали за нами с расстояния в 3 версты. В конце концов я обманул их тем, что незаметно послал против них через ущелье 20 казаков, которые их разогнали и преследовали. Один старик, брошенный ими, стал нашим пленником; остальных наши изнуренные лошади не могли преследовать. Этот старик подтвердил то, что нам было прекрасно известно: что о наших планах и силах им ничего неизвестно, так же, как и о нашем неожиданном нападении на их деревни; все другие ушли в свои жилища, только он один с некоторыми задержался на охоте. По его просьбе, учитывая его преклонный возраст, я отпустил его на свободу.

Возвышенности, которые тянутся на запад параллельно реке, простираются на 30 верст выше нашего ночного лагеря на Сунже и замыкаются холмом на берегу этой реки. От этого холма горы поворачивают на юго-запад, а главный хребет на запад, к Татартупу, где лежат деревни ахловцев и малокабардинцев. Река Назиран вытекает с южных склонов этих возвышенностей, течет под ними до вышеназванного холма и впадает в Сунжу. Мы подошли к одному холму, на котором стоит большой надмогильный камень, и пошли дальше через отмели Назирана по крутой дороге по лежащим на его правом берегу возвышенностям.

РЕКА НАЗИРАН

Назиран небольшая река, которая бежит на северо-восток по болотам, заросшим кустарником и тростником; у нее прозрачная вода и топкое ложе, поэтому ее кроме как на отмелях невозможно перейти. Эти трудные переправы, возвышенности и сама Сунжа, которая бежит на запад через лесистые горы, образуют здесь крепкое тесное ущелье, у которого ингуши обычно держат заставу. На южной стороне находятся остатки другого поселения малокабардинцев: надгробные памятники, абрикосы и другие плодовые деревья их прежних садов и т. д. Поскольку они истребили князей своих восточных соседей, то, опасаясь преследования, они ушли с Эндерипса на юг к этому узкому ущелью, где и поселились на равнине между Сунжей и Кумбелеем. В течение 50 лет они, вследствие тревог и многочисленности скота, переселились на запад в горы на реку Марморлик. Здесь они также подвергались грабежам

210

со стороны горцев, из-за чего переселились к северу от скалистых гор, где и живут сейчас.

Это ущелье на Назиране возле Татартупа могло бы стать вторым важным постом, с помощью которого можно было бы держать в узде кабардинцев и чеченцев. Природа и положение обеспечивает им крепость и все насущные потребности.

Я переночевал в 5 верстах выше ущелья возле реки Турш, которая вытекает из восточных гор, течет по полям ахгуртов и впадает в правый берег Сунжи. Из-за грозы в горах в эту ночь Сунжа разлилась так сильно, что стоявший на другой стороне пикет не смог переправиться через нее до следующей ночи.

Я проследовал по берегу Сунжи по плодородным долинам и полям ингушей до гор. На той стороне, в 4 верстах к востоку, в лесистых предгорьях находятся 34 деревни ахгуртов, которые представляют собой смешение карабулаков и ингушей. Вследствие того, что у них хорошие земли, а также вследствие их слабости и незащищенности позиции, они менее необузданны и меньше занимаются грабежом, чем их горские соседи. Вообще я заметил, что недостаток материальных средств и прочные позиции более всего поощряют к грабежу и поддерживают дикость народов, а равнинные земли и возможность заниматься земледелием делает их культурными и дружественными.

РЕКА КУМБЕЛЕЙ

Через 5 верст на запад мы вышли на реку Кумбелей, к ингушам, или кистам, которые живут у ее истока в лесистых предгорьях. Эта река вытекает из области Больших ингушей, лежащей в 6 верстах южнее, протекает через высокие лесистые предгорья, затем поворачивает на север, течет по равнине 40 верст на северо-запад до Ахловских гор, где поворачивает на север, и в 4 верстах от Татартупа впадает в правый берег Терека. У нее топкие берега и каменистое ложе; она бежит не очень быстро; во многих местах через нее можно переправиться верхом; на ней, как и на других реках, есть небольшие леса, которые подмываются течением. По Ахловским горам проходит Грузинская дорога, по которой можно пройти, когда потоки дождя не делают ее непроходимой.

В недавние времена в предгорьях возле нее поселилась колония ингушей, называемая Шалха. Рост численности в небольших плодородных районах вытеснил их на равнину. На левом берегу Кумбелея, вплотную к горам, живут около 200 фамилий.

На правом берегу, на равнине вдоль маленькой речки, располагаются другие деревни. Здесь каждая фамилия держит собственную водяную мельницу, устройство которой такое же простое, как и эрудиция этого народа. Эти мельницы здесь вообще широко распространены, однако я не знаю, сможет ли какой-нибудь другой народ так легко и с небольшими хлопотами понять их назначение, чтобы поставить свою мельницу возле собственного дома для соответствующего использования.

211

Маленький мельничный камень быстро вращается небольшим водяным колесом, на которое под острым углом падает вода, текущая через полое бревно или желоб. Воронкообразный зерновой ящик из древесной коры подвешен на четырех веревках; его трясет шток, соединенный с мельничным камнем. Обточенный камень в отверстии другого служит в качестве вала железной цапфы. Раздвоенная балка под осью упирается в подставку жернова. Все сооружение исполнено без применения железа. На мельницах работают женщины, они же исполняют и все домашние и полевые работы, а также шьют одежду.

В сравнении с другими жителями гор этот народ можно назвать зажиточным, поскольку он имеет в изобилии скот и зерно, и при этом живет умеренно. Когда хотят есть, они пекут из просяной, ячменной или пшеничной муки маленькие круглые пироги. Приготовленное тесто кладут на круглый камень и наполовину пекут, затем вкладывает в круглую чашку, и оно окончательно готово. Получается нечто комковатое и твердое, что может переварить только желудок этого народа.

Во время праздников они варят отличный портер. Они одеваются как карабулаки и вооружаются копьем и щитом, ружьем, саблей и кинжалом, только их одежда и оружие лучше и более изысканное.

Они сражаются обычно на лошадях, но в горах чаще пешими, и очень умело пользуются щитами. Я видел схватку 30 человек, возникшую по поводу оскорбительных слов; оскорбление словом считается у них величайшей обидой, которая стоит жизни. Некоторое время они бились на саблях так, что я думал, что большинство из них будет ранено, однако раненым оказался только один человек, но многие хвастали десятками ударов по их щитам. По любому пустяковому поводу они хватаются за сабли, и я видел много подобных схваток, но без серьезных последствий. К огнестрельному оружию они прибегают только в крайних случаях, как, например, при кровной мести или во время неприятельского набега.

Единство общества поддерживают их старейшины, вследствие состоятельности или силы фамилий, и они умеют направить их к определенной цели. Влияние их на простых людей очень сильное, как и в других областях в горах, где равенство поддерживается по большей части всеобщей бедностью. У одного такого старейшины Чоша, благопристойного гостеприимного человека, я квартировал во время непогоды. Дождь, столь редкий на нашей линии, здесь бывает очень часто.

Жилища этих ингушей это плохие деревянные хижины, которые при нападении на них покидаются без сожаления, так как у них нет башен и укреплений. С ингушами в горах они поддерживают самые тесные семейные отношения и дружбу, чтобы в крайних случаях у них можно было найти защиту. Оставленные земли и дома в горах они сдают в аренду своим родственникам или передают им как феод, пока сами скрываются в горах.

212

Дорога в область Больших ингушей их второе место проживания идет через лесистое предгорье; сначала по правому, а через несколько верст левому берегу Кумбелея. Ущелье имеет в ширину около 80 саженей, а в длину 6 верст; оно достаточно ровное и легко проходимое и местами покрыто лесом. С одной стороны ущелья находятся две высокие крутые заросшие лесом горы, на вершинах которых растет прекрасное тисовое дерево. В конце ущелья на скале стоит каменный жертвенник, где они молятся и приносят жертвы. Отсюда начинается область Больших ингушей. Она простирается на юго-восток на 6 верст при ширине в 4 версты. Их самые большие деревни расположены на северной стороне этой области, частью на склонах гор, частью на реке. На западной стороне реки Герге лежат несколько обособленных деревень. У входа в эту местность стоит окруженная стеной крепость, которая могла бы служить для защиты этой области.

Эта местность плоская и служит всеобщим выгоном для скота. Она орошается небольшой речкой. Кумбелей омывает ее восточную и северную части, а Герге течет по южной и западной сторонам; обе реки сливаются в ущелье, где образуют несколько небольших ручьев. Пашни расположены в основном на южных склонах северных гор; на южных и восточных лесистых горах они пасут своих овец.

Под западными горами лежит деревня Вапи, от которой через лес идет дорога к Тереку. Кумбелей сбегает с западных гор двумя рукавами; по их правому берегу по горам идет дорога к реке Аксай и к живущим далее вглубь ингушам, между восточными и северными горами проходит дорога к шадигорам и карабулакам.

Река Герге берет начало в высоких снежных горах на юге и течет через южные скалистые горы. По ней проходит самая длинная пешеходная тропа на Казибек.

Саку, пожилой уважаемый старейшина этой местности, снабдил меня проводником и охраной, и я отправился во внутренние области высоких гор, в район Галга, ветви ингушей или кустов. Дорога, то верховая, то пешеходная, проходит по высотам на правой стороне Кумбелея.

В 7 верстах от области ингушей находится исток Сунжи под северными высотами, затем она поворачивает в сторону гор на юго-восток к истоку Кумбелея, который находится в этой области дальше к востоку. Через несколько верст дорога спускается к руслу Аксая. Из-за частых спусков и подъемов по крутым горам эта дорога очень утомительна. Если бы она проходила через менее высокие местности вдоль Кумбелея, то была бы легче для верховой езды. Через плохой мост мы переправились на правую сторону Аксая. Здесь эта река стиснута горами и поэтому более удобна для переправы и в ней больше обломков скал; отвесные скалы неприступных гор заставляют дорогу идти то по одной, то по другой стороне реки.

Недалеко от одной священной скалы, на которой ингуши благоговейно ставят рога животных или шесты, имеется второй мост для переправы на левый берег. Такие жертвенные места

213

находятся во многих опасных пунктах в горах.

Вследствие нехватки мостов пешеходная тропа уходит на склоны западных гор. В узких и крутых местах уложены земляные фашины, по которым едва могут перейти люди, однако по ним ходят ослы и мулы с поклажей. Наш осел, нагруженный провиантом, провалился на фашине, но горцы, которые на этот случай сзади и спереди держали его на веревках, вытащили его на дорогу. Здесь каждый должен позаботиться сам о своей переправе, ибо на улучшение этой дороги нет никакой надежды.

Через 10 верст мы снова спустились к реке и наткнулись на стену с башней поперек узкого, в 20 саженей ширины ущелья, стиснутого двумя непреодолимыми горами; башня оказалась разрушенной. Подобные остатки древних пограничных укреплений я встречал на Кавказе повсюду от одного моря до другого, на переходах по горам и в самых узких ущельях. У Дербента на Каспийском море есть такое укрепление длиной в три версты, а на границе между мингрелами и абазинами длиной около 15 верст. Самое широкое, около 60 саженей, находится на Тереке, в горах. Я думаю, что это и есть так называемые Кавказские ворота, которые упоминаются многими писателями. Описания некоей длинной стены, протянувшейся от Дербента до Черного моря через высочайшие пики Кавказа, и мнения о ней из-за своей нелепости не нуждаются в опровержении. В дальнейшем все подобные поперечные стены в ущельях я буду называть Кавказскими воротами.

Эти ворота были предназначены для защиты от нападений с северной стороны; они были разрушены возле башни, и река протекала между нею и горой. В преданиях горцев говорится, что эти ворота построены Александром Македонским; иные называют другого строителя, который обновил их. Не следует ли из-за их положения, прочности и незначительных расходов на ремонт предназначить их в качестве наилучшей естественной пограничной линии? Не стоит ли восстановить их ввиду множества выгод, которые сделают неодолимым появившегося здесь русского орла?

Дорога следует по левому берегу реки, и на юго-западе начинается большая область ингушей или кистов, которые сами себя называют Шалха. У входа в эту область, на западной стороне, среди скал находится известная пещера с железным крестом. В каждое новолуние, а также в июне, к этой пещере совершается всеобщее паломничество. На скале имеются следы древнего жилища.

Область большая и неровная; все склоны гор заселены. Невозможно представить себе ничего прекраснее и романтичнее этой области. Повсюду, на скалах и холмах, стоят древние замки, конические, как пирамиды, башни; поля на склонах высочайших гор; между ними низвергаются горные речки пенящимися водопадами; на зеленых лугах для орошения проведены тысячи маленьких каналов. Область окружена кольцом скалистых гор, высочайшие пики которых увенчаны вечным снегом; кажется, что все существует здесь в таком виде уже много

214

столетий. Поля и луга обрамлены каменной каймой. Они так экономят землю, что едва прокладывают по ней пешеходные тропинки; из-за кусочка земли шириной в одну стопу губятся целые фамилии. Для возделывания своих полей они ежегодно убирают с них скатывающиеся сверху камни, прокладывают новые водопроводы и таким образом улучшают бесплодные каменистые земли. При всех этих тяжких трудах земля обеспечивает горцу только самое необходимое пропитание. Поэтому из каждой фамилии они отправляют нового колониста в область Больших ингушей и даже дальше в горы, в Шалху. Стебли зерновых произрастают здесь высотой не более фута, но колосья очень хорошие и полные.

Эти ингуши трудолюбивы, особенно их женщины, которые заботятся о хозяйстве и одежде, таскают по горам большие тяжести и часто за 8 верст ходят за дровами для огня. Все высокие горные местности безлесны, поэтому они с большим трудом приносят дрова с еще более высоких гор. Я думаю, что в этом заключается главная причина того, почему их дома построены из камня; крыши на них плоские и выложены песком и глиной. Жилища и башни они красят снаружи, о внутренней же части заботятся меньше. Они строят свои деревни пофамильно и обносят их стенами и коническими башнями высотой в1015 футов. Их поля находятся рядом с жилищем. Их животноводство состоит из свиней, коз, овец, ослов, мулов, небольшого числа лошадей и крупного рогатого скота. Нехватка пастбищ вынуждает их быть максимально бережливыми. Насколько я знаю, их потребности самые минимальные. Они одеваются плохо, на татарский манер; в жару и холод обходятся одной буркой; часто пищей им служат только корни растений; охота обеспечивает им хорошую пищу, но очень умеренную. Старшие едят первыми и оставляют немного другим, чтобы они и дети могли утолить голод. При их гостеприимстве, при всеобщей их доброте, при похвальном равномерном распределении того, что дает им счастье и случай, теряют они облик дикарей и предстают более человечными, чем наши алчные благовоспитанные люди. Они чрезвычайно худые, высокие, с легкой походкой, крепкие и неутомимые. Внешне они свободные, дикие и серьезные. В речи они пылкие, но очень быстро успокаиваются. Все их чувства проявляются искренне и открыто. Презрение к жизни считают они добродетелью, малейшее проявление страха большим пороком, поэтому они безрассудно отважны.

Один молодой ингуш, окруженный 20 моими телохранителями, пытался застрелить меня.

Берегись нападать на меня. Знаешь ли ты, чем это обернется для тебя? сказал я ему, указывая на отряд.

Я хочу убить только одного тебя, ответил он своенравно.

Ты будешь изрублен в куски.

Я знаю это, ответил он пылко.

Вся твоя семья будет истреблена.

Они могут уйти в эти скалы; там можно найти очень мало диких коз, и еще меньше моих

215

родственников, засмеялся он.

Я подарю тебе жизнь из великодушия.

Этого ты не можешь сделать, так как я презираю ее.

Иx горячность очень быстро возбуждается и так же быстро утихает, и хладнокровие, как я заметил, считается у них лучшим достоинством.

Охота, набеги и война славные занятия их молодежи, и они грабят из честолюбия и нужды. У них есть фамильные главнокомандующие, не имеющие власти; руководят только красноречие и способность к делам. Они не знают ни закона, ни покорности, ни традиций. Отец вооружает сына как только тот становится способным защищать себя, и затем предоставляет его произволу судьбы.

Они почитают одного бога, создателя и кормильца, приносят ему в жертву животных и другие мелочи. Ежегодно они совершают паломничество к священным местам, которыми по большей части являются остатки христианских церквей, которые некогда царицей Тамарой были построены повсюду в горах. Привилегию совершать жертвоприношение и молитвы в священных местах имеет только один пожилой благочестивый муж. Один из таких праздников проводится с всеобщим пиром, на котором едят жертвенных животных. От христианства у них не осталось ничего, кроме доброго расположения к нему и презрения к магометанской религии. Те, кто живет ближе к степи, позволяют себя крестить, а сюда же не приходило еще ни одно духовное лицо, так как часть людей к этому серьезно не относится, а другая часть об этом не хлопочет.

В полуденной стороне, на возвышенности, под которой соединяются оба рукава Аксая, находится древнее сооружение, в котором ежегодно проводятся большие пиршества всего народа. Один благочестивый старец из определенной фамилии режет жертвенных животных, которых доставляют сюда соседние фамилии; голову с рогами и кости прикрепляют к постройке. Со стороны она выглядит прекрасно. Она имеет в длину 23 шага, в ширину 7 и в высоту 3 сажени. Она возведена из гладко отесанных камней; разрушена только крыша. На западной и восточной сторонах имеются узкие двери. С первой стороны был вход через ворота, которые однако сейчас заложены камнем; нынешний вход находится с южной стороны и представляет собой низкую дверцу. Над главным входом помещено несколько фигур неопределенной формы, они вырублены из дикого камня. Один мужчина сидит на стуле; над ним, с левой стороны, человек из народа протягивает руку с угольником; рядом с ним стоит мужчина, которой в левой руке держит крест, а в правой саблю. Выше, справа, другой несет виноградную кисть на шесте через плечо; с этой же стороны видны головы ангелов, которые на украшении на углу карниза повреждены. Над этой фигурой изображен фасад греческой церкви, такой же, какую я видел в натуре возле Казибека на величайшей высоте. Надписи из-за воздействия климата стали нечитаемы.

216

На восточной стороне имеются два узких окна, а с южной стороны вместо окон маленькие треугольные отверстия. Внутри сооружения темно, грязно и нет пола, а середина заполнена обуглившимися остатками убитых жертвенных животных. Головы с рогами, кости и сломанные стрелы лежат в стороне. На восточной стороне имеется несколько выпуклых каменных арок, которые должны иметь подземные ходы, в которых, вероятно, находятся церковные предметы и книги. Я приказал убрать камни и едва не поплатился жизнью за свое любопытство, так как мои проводники, сердитые ингуши, не одобрили ни мои исследования, ни мою молитву в священном месте.

Юго-западный исток Аксая находится в 30 верстах отсюда, у пограничной кахетинской деревни Шпхи. Дорога тянется 8 верст по снежным горам, затем становится лучше на спуске и идет на Аннаур по хорошей дороге. Юго-восточный рукав проходит возле истока Фортана.

Река Алазань разделяет Кахетию и на юго-востоке впадает в Куру. Верховая дорога проходит вдоль берегов этих рек до истока Гихи, в 35 верстах к юго-востоку от деревни Меди, пограничного пункта лезгин, который населен ими и кумыками. Здесь живут кумыки, переселившиеся на северную сторону Кавказа. Меди должна иметь сообщение по хорошей дороге с лезгинским торговым пунктом Анди. Мои проводники-горцы не хотели сопровождать меня дальше ввиду опасности грабежа.

У ингушей мне также грозила опасность, ибо я показался им подозрительным. После совещания о том, что нужно захватить меня живым или мертвым, решено было уничтожить меня. Эта опасность подтвердилась тем, что один молодой ингуш, когда я начал составлять чертежи, внезапно направил на меня ружье, которое мой проводник отбил в сторону и тем самым спас мне жизнь. Об этом я уже писал выше. Мои проводники советовали мне бежать, так как они узнали, что наша обратная дорога перерезана, и стечение народа в эту местность ничего хорошего мне не предвещало. Я надеялся на троих мужчин, одним из которых был родственник Сайку, с которым я заключил гостеприимство; он оставался верным мне и уверял меня, что если я смогу пройти по скалам, то он успешно выведет меня. Я немедленно последовал за ним через ущелье в горы, и вечером наш измотанный отряд вышел на реку Герге. На этой реке прежде жили Вапи; некоторые из них еще живут в этой бесплодной местности, и у них до сих пор стоит в развалинах древняя церковь. Мы вышли на дорогу, которая ведет на Казибек.

Мой вышеупомянутый храбрый хозяин Сайку встретил нас дружески. Вообще Большие ингуши очень приветливы и гостеприимны по отношению к иностранцам. Их обычаи и нравы заимствованы ими у оссов и черкесов. За обедом прислуживает сам хозяин, который ест только то, что дает ему гость. Он подает голову с грудинкой, и каждый должен понемногу брать себе из этого. Уши отдают юноше, чтобы напомнить ему о послушании. После мяса пьют бульон. Они едят усевшись в круг, на корточках, голыми руками.

217

Их могилы это возведенные из камня склепы на поверхности земли. В них с восточной стороны имеется отверстие, через которое вносят покойника, после чего отверстие закладывается камнем. Женщины вешают на них свои косы. В честь убитого молнией они ставят шест, на который насаживают голову и растягивают шкуру козла. О времени своего поселения здесь они не знают. Только разрушенная церковь на северной горе, где они совершают свои жертвоприношения, свидетельствует о древности. У них много скота и хорошие лошади. Богатые сдают в аренду свой скот и находят в этом много безопасности и выгоды, 10 овец и 10 баранов дают в три года 8 голов прибытка, а владелец получает 28 голов. Если арендатор в результате несчастного случая теряет овец и не может возместить их сразу, то в течение трех лет он должен отдавать по одной корове, пока не возместит 28 голов. За одну корову с теленком он ежегодно отдает 1 овцу. 1 кобыла стоит 1 коровы и половины числа павших жеребят. Этот обычай является у них неписаным законом. Они собирают также определенный налог для помощи беднякам и беспомощным людям. Они разрешают себя крестить, полностью соблюдают великий пост, и это все, что они знают о христианстве. При этом они также совершают паломничество к священным местам и почитают пещеру, где находится железный крест.

У них много удивительных преданий об этих священных местах, а также о склепе в местности Шалха, где я пытался разобрать камни. Среди 9 башен находится один склеп, в котором имеются большие книги, золотой подсвечник, нетленные мужское и женское тела и полный драгоценностей сундук. В этом у них столь мало сомнений, что они заложили вход камнем; как я уже говорил, я был лишен возможности исследовать этот склеп.

Из-за угона лошадей духовные лица из Осетинской комиссии несколько лет уже не посещали эти местности, однако я заметил, что ингуши сделали это больше для наказания духовных лиц, чем из корысти. Насколько я смог узнать, причина этих неприятностей заключается в мошенничестве армян. Грузинский царь Ираклий приказал своим армянам скупать лошадей в Кабарде и на нашей линии. Поскольку ингуши были на них злы, они ушли в горы и стали истреблять армян. Грузинские армяне обратились к моздокским, которые каждую лошадь стали продавать как свою собственную, получая при этом помощь со стороны русских. По просьбе коменданта ингуши вернули большую часть лошадей, которые должны были быть проданы по 15 рублей за голову. Уполномоченный от армян принял товар и расписался. Старейшины ингушей последовали за ним в Моздок. Здесь товар был оплачен только наполовину, и ингуши настаивали на двойной оплате, держа наготове плети. Свободная продажа товара обернулась бы для них убытком, и все устроилось согласно стремлению жадного армянина.

Ингуши разделяются на 7 родов: 1) Тергимха, 2) Аги, 3) Хамхой-и, 4) Хартой, 5) Цимкал-бох, 6) Ге-ула-ви, 7) Вапи.

218

Добром и уступчивостью их очень легко склонить на свою сторону и приобрести их доверие. Я часто бывал у них третейским судьей, и они всегда признавали мое решение. Более близкое знакомство с ними обеспечило бы мне их симпатии и повиновение. Причиной многих затруднений в делах с ними были не только упрямство русского корыстолюбивого переводчика, но и мошенничество армян. Если бы этих торгашей ограничить в их мошенничестве и запретить им бродяжничество, то ингуши могли бы стать оплотом пограничной линии, особенно Моздока, и стали бы честно продавать и покупать.

...В это время (весналето 1785 года) императрица была несколько встревожена известием об уроне, понесенном ее кавказской армией после нескольких битв с чеченцами и кабардинцами. Полковник Перри сжег несколько их аулов, был окружен горцами и погиб вместе со своим войском.

Фанатик Мансур, лжепророк, во имя Магомета вооружил кабардинцев и другие черкесские племена, и они толпами врывались в русские пределы. Они ждали себе верной победы. Их предводитель поклялся им Аллахом, что артиллерия христиан окажется безуспешной против них. Впрочем, при первой же стычке пушки, не слишком уважающие пророков, истребили множество мусульман. Тогда Мансур придумал выставлять перед каждым отрядом подвижные брустверы, утвержденные на телегах с четырьмя колесами и сколоченные из досок, между которыми был фашинник. Горцы, в восторге от этого изобретения и уверенные, что за этой слабой защитой они пройдут невредимыми, двигаются вперед. Но скоро русская артиллерия разгромила эти преграды, и черкесские колонны окружены, разбиты и уничтожены. Знамя пророка с надписями из Алкорана было захвачено, сам пророк бежал или погиб.

Облака сгущались на востоке и юге империи. Они понемногу разрастались и проливались в Европе и Азии страхом надвигающейся войны. Паша Ахалциха напал на грузин. Пророк Манcyp призывал племена Кавказа к оружию. Кубанские татары вместе с лезгами и турками готовились к нападению на Имеретию. Наконец, мусульманский гарнизон Очакова вторгся на территорию империи.

В таких обстоятельствах я нашел уместным подробно описать различные племена Кавказа, их силы, нравы, законы этих разнообразных и многолюдных народов, говорящих на разных языках и до сих пор сохраняющих у себя обычаи древних времен. Эта записки появились на свет благодаря сведениям, которые собрал для меня генерал Павел Потемкин, с добавлениями и замечаниями генерала Апраксина.

Кавказ, место страданий Прометея, образуется цепью гор, разделяющих Европу и Азию. Его границы: на востоке Каспийское море, на западе Черное море, на севере реки Терек

219

и Кубань, на юге река Кура. Ущелья, пересекающие эти горы, некогда были укреплены. До сих пор в них видны развалины стен и ворот, которые некогда назывались Каспийскими воротами. Одна современная крепость, построенная русскими, носит название Григориополис по имени князя Потемкина.

Населяющие Кавказ народы почти все вообще подчинены влиянию мусульман и русских, но это подчинение существует больше на словах, чем на деле; большинство их обычно пребывает в состоянии восстания и часто возвращает себе свободу с помощью оружия.

Кубанские татары и лезги почти непрерывно отстаивают свою независимость. Абхазы больше привязаны к туркам из ненависти к русским. Чеченцы также часто воюют против московитов. Все эти племена вообще известны под названием «черкесы», и племя двух Кабард является самым интересным из них обилием населения, нравами, образом правления, отвагой, и, наконец, плодородием их пастбищ и полей. Их войска очень многочисленны. Они снабжают зерном оссов и аваров. Их страна производит замечательную породу лошадей, которых они продают в Петербурге по цене от 300 до 1000 рублей, несмотря на их небольшой рост, который компенсируется их чрезвычайной резвостью и невероятной выносливостью. Я видел их в Петербурге. Кабардинские князья заставляют их кружить подле себя в круге, диаметр которого не больше длины их корпуса.

Главная сила кабардинцев состоит в кавалерии. Эти воины носят искусно изготовленные кольчуги, которые покрывают некоторых с головы до ног. Иногда они носят огнестрельное оружие, но чаще пользуются луком, который они натягивают с удивительной ловкостью. Генерал Апраксин сообщил мне, что в одном тяжелейшем сражении кабардинцы нанесли больше бедствия его войску стрелами, чем ружьями: эти стрелы, пущенные издалека, вонзились в тела людей и лошадей до оперения. От первого выстрела в 400 русских кавалеристов последние потеряли убитыми и сбитыми с лошадей 70 человек.

Вообще черкесы признают свою подданность императрице тем, что принимают от нее подарки. Их благодарность длится очень недолго, поскольку они пребывают в состоянии непрерывной войны с ее государством. Однако Екатерина II, решив подчинить все эти племена и покорить их своей власти, чтобы защитить Грузию от их нападений, а также от нападений лезгов, пришла к мысли, как раз когда я прибыл в Россию, учредить правительство на Кавказе, столица которого получила название Екатериноград. Это правительство получало власть на пространстве от Дона до границ Армении и от Кубани до Урала. Два царства и огромное число народов стали подчиняться ее власти.

Кабардинцы образуют три черкесских племени этой расы, происходящие, как говорят, от князя Кесса, который пришел некогда сюда из Аравии и покорил все народы Кавказа. Потомство этого князя было многочисленным. Все его ветви долгое время оставались под властью руководителя этой фамилии, но примерно в конце прошлого столетия царствующий

220

руководитель вызвал ненависть к себе со стороны остальных князей; они восстали против него и убили его и его детей. Эти князья размножились с невероятной плодовитостью, и скоро нашли, что их бедные не имеют других средств к жизни, кроме разбоя; этот разбой становится скоро всеобщим обычаем и, можно сказать, общепризнанным правом.

Когда у князя рождается сын, он отдает его узденю или черкесскому дворянину, который воспитывает этого ребенка на свои средства, обучает военному делу и дерзкому воровству, чем и закладывается с течением времени основа его судьбы и славы. В свою очередь обученный военному делу молодой человек, став взрослым мужчиной, отдаст своему бывшему воспитателю в качестве награды за заботу большую часть своей добычи, оставляя себе не больше десятой ее части.

Прежде воля руководителя народа поддерживала узы закона; его правление было военным и абсолютным. С течением времени это правление составило разновидность республики, разделенной с самого начала на два класса князей и дворян. Наконец, чтобы успокоить недовольство народа, было разрешено, во время больших народных собраний, появление там избранных народом старейшин. Решения этого собрания становятся законом, но эти законы очень непрочны. Наиболее священной клятвой для кабардинца является присяга на Коране, и он редко соблюдает эту присягу дольше одного года.

Эти черкесы, некогда язычники, затем христиане, недавно ставшие магометанами, мало уважают любую религию, и еще меньше ее моральные нормы.

В последнее время князья, дворяне и депутаты от народа были единодушны в решении запретить армянам появление в Кабарде; не прошло и месяца, как они стали приглашать их.

Их всеобщее собрание являет собой зрелище величественное и внушительное: каждое сословие располагается отдельно, и каждая личность соответственно ее рангу.

Все предложения должны исходить от князей. Если они согласны между собой, их предложения изучают дворяне, и почти всегда они принимают мнение князей, поскольку они непосредственно зависят от них. Затем это предложение сообщается старейшинам от народа; однако, хотя последние и были бы названы подданными первых, они имеют свободу принимать или отвергать предложенное, и их согласие совершенно необходимо для того, чтобы придать силу закона решениям первых двух сословий.

Князья воплощают в жизнь принятые законы через посредство дворян. В давние времена эти дворяне, спутники первого завоевателя, относились презрительно к обработке земли и предоставили эту работу покоренным народам и рабам. Таким образом побежденные скоро стали единственными собственниками земли. В результате получилось так, что князья и дворяне живут только грабежами и отбирают у земледельцев то, что им нужно для жизни, так что у них не откладывается ничего про запас, ибо они могут захватить все, что захотят.

221

Каждый князь считает и называет себя господином и покровителем определенного числа жителей страны, которые зависят от него и которых он называет своими подданными. Последние признают своего князя священной персоной и не осмеливаются отказать ему ни в своем имуществе, ни в службе ему. Князь имеет право обратить своего подданного в рабство или продать его; он может также отобрать у него дочь или жену, но не имеет права убить его.

Однако старейшины древних фамилий этого народа имеют такое высокое уважение, что на упомянутых ассамблеях народа их мнение часто бывает более весомым, чем мнение князей.

С некоторого времени этот народ, слишком угнетаемый, начал возмущаться и взывать к помощи со стороны императрицы, покровительство которой вернуло им храбрость и надежду на отмщение. Причины этого возбуждения и враждебности достаточно свежие, и, возможно, были порождены слишком частыми сношениями их с турками и русскими.

До этого их нравы были простые, и некоторые находят у них следы древних обычаев спартанцев, заменявшие у этого народа нормальное законодательство. Они не совершали бы разбоев вне своей земли, если бы не были так сильно стеснены, как сегодня, в их тесных пределах их могучими соседями.

Князья и дворяне могут требовать у своих подданных все, что им понравится; со своей стороны, каждый подданный, не боясь отказа, может сесть, если пожелает, к столу князя, своего господина, и потребовать от него в подарок все, что он сочтет полезным для себя или приемлемым: это обычно оружие и лошади, главные предметы их устремлений, поскольку этот народ совсем не имеет страсти к золоту и серебру. Князья и дворяне выглядят за своим столом не наряднее, чем простые люди; у них совсем нет общих совместных обедов, как было у спартанцев. Менее всего члены одной семьи живут совместно и едят из одного котла; подобный обычай заставил бы вести учет этого народа котлами, а не домами и фамилиями.

Когда рождается ребенок, его без всяких предосторожностей выносят на воздух. В три года перед ним кладут различное оружие вместе с другими некоторыми безделушками, которые обычно нравятся детям. Если он предпочтет оружие, вся его семья радуется. В семь лет он начинает учиться езде на лошади, стрелять из лука, пользоваться огнестрельным оружием. Вскоре после этого он удаляется из родительского дома во избежание изнеживающего влияния матери и не возвращается до тех пор, пока не станет взрослым мужчиной и не прославится несколькими подвигами.

Юные создания обоих полов могут свободно общаться во время их праздников и танцевать вместе.

Когда молодой человек женится, он выплачивает некий подарок, называемый «калым»,

222

и дарит своему тестю или панцирь, или кольчугу, или ружье.

Новобрачный не может видеть свою супругу, лицо которой скрыто под таинственной вуалью, и он навлек бы на себя позор во мнении народа, если бы его увидели наедине с нею.

У этого народа, как и в Спарте, разрешено любое воровство, если только вор не оставляет никаких следов. Один юный черкес предпочел умереть, лишь бы не позволить, чтобы его уличили в преступлении.

Этот воинственный народ мало восторгается величием городов, которые они рассматривают как тюрьмы. «Я не поменяю свою бедную хижину на самый богатый дворец, сказал один кабардинский князь. В этом дворце стены разукрашены, но сердца спрятаны. Его великие ограды содержат, как в тюрьме, мысли и чувства. Что касается меня. то я предпочитаю дух свободы, и я ни за что не поменял бы мою хижину на все величие и могущество ваших государств».

Будучи магометанами, эти люди все еще сохраняют обычай почитания некоей местности, называемой Татартуп, где видны развалины древней христианской церкви; эти развалины являются священным убежищем, и несмотря на их обычное легкомыслие, они не осмеливаются почти никогда нарушать клятвы, данные именем Татартупа.

Пища этих горцев состоит обычно из нескольких кусков вареной баранины и вареной на воде крупы. Генерал Павел Потемкин утверждает, что он иногда вставал между двумя кабардинскими князьями, ссорившимися из-за куска вареной баранины так же серьезно, как Агамемнон и Ахилл, которых так поэтично облагородил гений Гомера.

Обычный напиток кабардинцев это разновидность пива, изготовленного из проса; богатые пьют некрепленый медовый напиток.

На праздниках их молодежь танцует под звуки тамбурина и флейт с тремя отверстиями. Мужчины появляются на праздниках одетые по-военному, а женщины одетые в самые красивые платья. Перед началом торжества молодые кабардинцы показывают свое военное искусство. Самый ловкий может себе в награду пригласить на танец любую девушку; неудачники лишены такой возможности.

Юные девушки учатся шить и вышивать, чтобы впоследствии украшать одежду или оружие своих мужей. Выйдя замуж, кабардинка сохраняет свою девичью прическу и не получает от родителей разрешения носить женскую прическу до тех пор, пока не родит мальчика.

Женщины воинственны не менее, чем их мужья, и воспламеняют, возжигают и поддерживают их отвагу. Генерал Апраксин видел их после одного поражения ругающими побежденных

223

воинов, упрекающих их за утрату сразу всей их храбрости и права на любовь со стороны их семей.

Когда умирает муж, жена расцарапывает себе до крови лицо и грудь. По этим ранам можно судить о глубине ее обиды. Овдовевший мужчина должен бить себя по голове плетью; этот обычай сейчас уходит из их жизни.

Такие же обычаи существуют у чеченцев, аварцев, каракалпаков, андов, алагинов, гребенчуковцев, ингушей, оссов, зигоров и у большинства других народов Кавказа.

При дворе Екатерины я видел кабардинских князей, посланных их народом умолять о смягчении суровости императрицы. Они показывали мне свое оружие и свое военное искусство. Я видел, как они, разогнав лошадь, на максимальной скорости попадали стрелами на большом расстоянии в шляпу, помещенную на шесте. У меня до сих пор сохранился рисунок, где они изображены в их кольчугах и военном снаряжении.

В то время, когда они в столице ведут разговоры о покорности, их народ воюет против русских, и эта война день за днем становится все более трудной для покорения всех народов Кавказа, которые увеличивают свои силы за счет помощи со стороны лезгов и турков, которые по приказу паши Ахалциха напали на Грузию и Имеретию.

Этот год закончился без особых происшествий. Военные действия на Кавказе продолжаются. Черкесы в одном жарком сражении потеряли до 1000 человек. Персидский царь оказывал покровительство кавказским и дагестанским племенам во вред России. Английское правительство, стремясь разорвать торговый союз Франции с Россией, подстрекало турок помогать татарам и лезгам в их действиях против России.

Том 1

ФилиппЛюдовикДЕ СЕГюР

ВОСПОМИНАНИЯ

Граф Филипп Людовик де Сегюр (1753–1830) французский аристократ, сын военного министра. Участвовал в войне Франции против Англии. С марта 1785 по октябрь 1789 года занимал должность представителя Франции при дворе Екатерины II. Летом 1785 года в составе свиты императрицы совершил поездку в Крым. Сведения о народах Северного Кавказа получены им от фаворита императрицы П. Потемкина

Перевел с французского В. Аталиков

224

...2 марта 1770 года началось мое путешествие из Моздока к горскому народу, который называется ингуши или кисты. Они обитают у подножия снежных Кавказских гор примерно в 80 верстах от Моздока около Малой Кабарды. В 20 верстах от Моздока мы встретили первое селение Малой Кабарды, принадлежащее князю Кургокову, который несколько лет назад принял крещение и русское подданство. Его вдова живет в Моздоке на русскую пенсию. В 2 верстах отсюда на речке Псидахе находятся три другие деревни, принадлежащие князю Кайтуко.

Ингуши

Округ ингушей, или кистов лежит между истоками Сунжи и Терека и рекой Кумбелей, впадающей в Терек. На севере округ граничит с Малой Кабардой, на западе с Осетией, на востоке с чеченгами, на юге с ледяными горами. Этот народ, который сам себя называет обоими названиями, может выставить в поле примерно 5000 боеспособных мужчин. Они совершенно свободны и не подчиняются никакому князю, как это есть почти у всех остальных кавказских народов; ими управляют несколько выборных старейшин. До сих пор ингуши состояли под властью кабардинских и аксайских князей. Давно обсуждавшееся предложение о подчинении России осуществлено недавно через посредство моздокского коменданта полковника фон Неймча.

Мы остановились в деревушке, насчитывавшей около 20 жилищ. Их деревни расположены близко одна к другой. Они прилежные земледельцы и скотоводы. По кавказскому обычаю, они всегда ходят вооруженные. Во многих деревнях имеются каменные башни, в нижней части которых они во время войны укрывают своих женщин и детей; с верхней части мужчины защищают свою собственность.

Ингуши говорят одним языком с чеченцами и тушетами, но совсем отличается от татарского и других языков кавказских народов; в конце этого путешествия я составлю их словарь. Письменности у них нет, и поскольку с древнейших времен у них не происходило каких-либо значительных перемен, то трудно узнать что-либо достоверное об их происхождении. Они называют себя «галха» и до сих пор пользуются щитом во время военных действий.

Их религия очень проста, но несет в себе следы христианства. Они почитают бога, которого называют Даиле, но в их религии нет святых или каких-либо примечательных персон. В воскресенье они не совершают богослужений, а только отдыхают от работы. Весной они соблюдают большой, а летом меньший пост. Ни при рождении, ни при смерти человека они не совершают особых обрядов. У них разрешено многоженство, и они едят свинину. Все же у них есть один вид жертвоприношений. В определенное время один мужчина, которого они называют «цанинстаг», то есть «чистый муж», принадлежащий к роду жрецов, режет для них баранов. Он должен быть неженатым; живет в одной старой каменной церкви глубоко в горах. По слухам, в этой церкви есть каменные статуи и надписи, также много книг, но к ним

225

никто не смеет прикоснуться. Не ингуши, а снег помешал мне посетить это достопримечательное место, о чем я весьма сожалел, поскольку там должны были быть минералогические примечательности. Мне показали небольшие штуфы свинцового блеска, медной лазури и медной сини, которые, вероятно, были отломаны от церкви. Я отложил более подробное исследование до другого случая.

... В середине июня я сопровождал генерала фон Медема в его походе против чеченцев...

27 июля я прибыл в лагерь генерал-майора фон Медема в 10 верстах от Моздока, надеясь пройти под его охраной вверх по Малке и Баксану в горы и через них в Грузию. Но генерал отговорил меня от моего намерения, так как Большая Кабарда грозила неприятельскими действиями. Вместо этого он поручил меня заботам знатного князя из Малой Кабарды Арсланбека-Таусултана. С ним и его отцом Девлетуко Келеметом я вышел из Моздока и перешел через Терек в Малую Кабарду, где мы и путешествовали до 15 августа. За это время я побывал в доселе невиданных мною округах этой горной страны и в северной части кавказских Альп, особенно у реки Урух или Иреф. У ее истоков живут дугоры.

Притоки Терека, сверху вниз: 1) Около истоков в альпийских горах находятся три ручья с несколькими грузинскими и осетинскими селами; 2) Речка Кизил с осетинской областью Тагаур; 3) Пфок, Фог, или Пог по-черкесски. У этой реки находится осетинский район Куртат; 4) Ара-дон, называемый еще Ордан, или Иордан, впадает в Терек слева. У ручья Хиттегипс находится черкесское село Етмурза; 5) Речка Пшух, с притоками Чиран и Куррупи; 6) Речка Дурдур с одноименной деревней; 7) Истоки Кумбелея, как его называют черкесы; кисты называют его Галун. На его берегах находятся уезды Гелаксан, Аккинюрт, Ангуш, Шалха, Вапи, Хакал; 8) Истоки Уруха, или Ирефа. На его притоке Дугор находится уезд Дугор; 9) Истоки реки Аргудан; в нее впадает река Лескен; 10) Истоки реки Малка, Малкар, или Балк, слева от Терека, в альпийских горах. В округе Басиания в него впадают различные горные ручьи, и он значительно усиливает Терек. В Малку впадает Баксан, в который в свою очередь впадают Чегем и Черек; 11) Ниже Малки в Терек впадают справа Карука и Сунджа. Сунджа заслуживает отдельного описания. Так ее называют черкесы и русские; кисты называют ее Солч. Она берет свое начало в кавказских известняковых горах около притока Терека Кумбелея. Длина ее около 150 верст. Ее верховья занимают преимущественно кистинские племена. Около ее истоков расположен уезд Аккинюрт.

Все значительные притоки Сунджи впадают в нее с правой стороны: 1) Ендерсу, или Ендирсу, получил свое название по имени кабардинского князя; 2) Назран. В начале этого столетия на Ендерсу и Назране жили гелаксанские кабардинцы, сейчас там их нет, и никто там не живет; 3) Ассай, или Асси, по-черкесски Шадур. На нем и его притоках Сосланхи и Базерен стоит много деревень, которые граничат с грузинской областью Кевсурети. Ниже Кевсурети у Ассая находится кистинский уезд Меести, также уезд Гулга или Халха, который простирается от

226

Кумбелея, Терека и Сунджи до Ассая. Затем уезд Мередши, где есть рудные прииски, уезд Галашка и уезд Дабах. У Базерена есть ручьи с поваренной солью; 4) Ручей Шемилгор, на котором стоит карабулакское село Боко; 5) Мартан, на местном языке Фартан, на котором находится уезд карабулаков; 6) Ручьи Асиган, Валарек, Чалаш необитаемы;

7) Река Топли, в ней черная вода, она никогда не замерзает. На ее берегах раньше жили гребенские казаки; 8) Ручей Гехе, в устье которой стоит село Гехе или Кихи;

9) Речка Рошни и ее приток Арджин-корт («Черноголовый» поскольку берет начало в черных сланцевых горах). На ней стоят несколько селений. На Рошни находится кистинский уезд Анашки, а у Арджин-корта кистинский уезд Чишник; 10) Второй Мартан и Гойе, или Кой необитаемы, но в низовьях Коя стоит село Алда у Сунджи; 11) Аргун (по-татарски Улу-Аргун, по-чеченски Докон-Аргун, т. е. Большой Аргун) самая большая река, впадающая в Сунджу. В верховьях в нее впадает Малый Аргун (по-татарски Кичи-Аргун, по-чеченски Шареин-Аргун). Далее вниз Каенхи (Белая река). В верховьях Аргуна находится уезд Шарел, Шабут или Шабол; у Каенхи уезд Джанти, ниже уезд Чабрил. Ниже Каенхи, на самом Аргуне, расположены Шахкейри, Шарейо и Докон Атага чеченцев. У Аргуна, ниже слияния обеих рек Аргун на равнине между горами и предгорьями стоят большие селения Чечен и Хаджи-аул; 12) Ниже Аргуна в Сунджу справа впадает Джалк. На нем находится селение Шали, а в долине между горами и предгорьями Герменчик, или Керменчик. Из него князь Девалкирер переселил несколько своих подданных к Екатерининскому источнику, отчего и основалось нынешнее селение Девалкарегент. Между устьями Аргуна и Джалки есть равнина с густым лесом, в котором растут дуб, граб, ильма и различного рода кустарники. Из этого ильма казаки изготовляют свои лодки для плавания по Тереку; 13) Речка Kaрacy; 14) Речка Хулхулау самый нижний приток Сунджи. В нее впадает мощный ручей Гунтимер, или Гумис, на котором стоит кистинское селение Майретип, или Мертип; 15) Аксай, или Яхсай, который обычно называют Сухой, потому что летом он пересыхает.

Терек и оба его больших притока Малка и Сунджа похожи друг на друга тем, что начинаются высоко в горах, имеют одинаковые берега, глинистое и песчаное дно, быстрое течение и мутная, но хорошая вода; наконец, в них водятся одинаковые породы рыб.

...Все поселения на берегах Терека от Моздока до Червленой называются Моздокской линией, а оттуда вниз Кизлярской. Моздок пограничная крепость и сборное место Моздокской линии. Она расположена на лесистой низменности левого берега Терека, и доступна только с одной стороны. Самая местность открытая высокая степь, поэтому погода у Моздока яснее и здоровее, чем у Кизляра. В его учредительном акте значится, что к Моздоку могут быть приписаны только азиатские и христианские жители армяне или грузины и новообращенные из татар, осетин и других горских народов.

Политическая география и описание народов Кавказских гор

227

В Кавказских горах проживает большое число остатков разных народов, которые с древних времен обитали в них, или при переселении народов в походах на Европу могли остаться там, или позднее могли прийти из Европы по разным причинам. Так, в XII в. генуэзцы овладели берегами Черного моря, и их остатки, как говорят, ушли в Кубешу (Кубачи).

Все эти толпы и остатки разных народов проживают в бесчисленном количестве округов и уездов, которые частью общаются друг с другом, частью живут полностью сами по себе, и говорят на совершенно различных языках; некоторые имеют господ, другие таковых не имеют и подчиняются только власти избранных ими старейшин, не имея ни законов, ни подчинения. О своей истории они не знают ничего достоверного, и многие не знают даже свое название, которое к тому же часто искажается.

Так как Россия имеет отношения с этими народами в течение трех столетий, то я счел своим долгом как можно лучше исполнить этот пункт данной мне академической инструкции и пролить столько света в эту темноту, сколько будет возможно для меня, и я сделал все, что смог.

Посредством сбора и сравнения образцов языка, наблюдений и сравнений государственных устройств, исторических данных, физического сходства и так далее, я выяснил, что различные диалекты сводятся к немногим коренным или родственным языкам, и так же многочисленные остатки народов можно свести к немногим нациям, а множество уездов и округов к немногим провинциям. Я применил такой метод, чтобы избежать путаницы и смешения. Так я определил следующие провинции, округа и уезды, в которых был единообразный язык или в которых можно было определить по диалектам один коренной язык.

ПРОВИНЦИЯ БАСИАНИЯ

Она занимает часть высоких альпийских гор вокруг Малки, до Кубани, и граничит на востоке с Осетией, на юге с Грузией, Имеретией и Сванетией, западнее с Абхазией, на севере с Черкесией. Жители ее определенно татарского происхождения, и их язык является ногайским диалектом татарского языка. Этот язык не мог быть воспринят от соседей, так как они говорят на других языках. Вероятно, они переселились в эти безопасные горы для того, чтобы избежать преследования со стороны их врагов. Разные округи говорят на мало отличающихся друг от друга диалектах упомянутого ногайско-татарского языка.

Их округи:

Малкар по-басиански, Балкар по-черкесски, Басиани по-грузински. Небольшое количество их живет на Аргудане, больше на Череке, притоке Терека. К востоку от них находится осетинская Дугорен, на юге имеретинская Радша, на севере часть Большой Кабарды, называемая Кашкатау. В этом округе проживает около 1000 семей, и они живут в маленьких деревнях Улумалкар, Мухол, Ишканта, Шаарда, Хурдаира, Гобсарта, Аджалга и других. Фамилия Басиат

228

считается в округе княжеской и признается за таковую черкесами. Вероятно, от нее грузины и назвали всю область Басианией.

Бизинге, или Бизниге, у Черека. В нем около 100 семей.

Хулам, также у Черека; такой же маленький. Жители живут в очень маленьких селениях.

Чегем, по-грузински Джики. Жители чехи. Округ занимает всю верхнюю горную область реки Баксан и ее притоков. Здесь 360 семей, и они проживают в 10 селениях: 1) Улу-Ельт главное село и самое нижнее на Чегеме и вверх по этой реке, 2) Мимала, 3) Тобениндшил-Бердеби, 4) Аче, 5) Чеге, 6) Кам, 7) Орсундак, 8) Булунгу, 9) Джерлиге, 10) Устоширт.

Карачаи. Черкесы называют его Каршага, грузины Кара-чагети и Кара-джики. Округ расположен около истоков Кубани, на западе граничат с абазинским округом Башилбай, на юге со Сванетией; горный хребет Чалпак отделяет округ от кабардинцев, живущих на Баксане. В этих горах берут начало реки Малка и Кума.

Баксан

Вероятно, все басиане некогда были подданными грузинских правителей, при которых они и стали христианами греческого обряда, от которого у них остались некоторые старые церкви, празднование Воскресенья, соблюдение Великого поста и употребление в пищу свинины. Каменная церковь длиной в 4 сажени есть в округе Чегем у села Улу-Ельт, возле которой беременные женщины дают обет принести в жертву животное и устроить торжественное его поедание. Вообще они не знают идолопоклонства и многобожия, а верят лишь в одного бога подателя всех благ. Некоторые их знатные стали со временем мусульманами, но не имеют ни мечетей, ни мулл. Сейчас у них нет ничего общего с грузинскими правителями, так как последние частью бессильны, частью потому, что их страна лежит высоко в ледовых горах. Из деревни Они в Имеретию до Чегема 2 дня пути. Туда малкары ходят с грубым сукном, кошмами и прочим в определенные дни и покупают там хлопчатобумажные материи и другое. Басиане больше общаются с кабардинцами, князьям которых они платят подать в размере одной овцы в год с семьи.

Басиане гонят свой скот зимой в кабардинские владения, и уже поэтому они должны под

229

чиняться. В Кабарде они получают русскую соль, хлопчатобумажные материи, холст, сафьян. Сами приносят сюда шерсть, грубое сукно, кошмы, шкуры лисиц и куниц, серу, которую они достают у Устоширта в округе Чегем, и огнестрельный порох. В верховьях Чегема у горы Каргашин-тау они добывают свинцовую руду.

Обычные имена у басиан: Мухамет, Мусласали, Девлет, Хамза, Басмурза и другие.

В предисловии к изданному в Берлине Катехизису утверждается, что несколько веков назад, по некоторым сведениям, в 1480 году, богемские и моравские братья, чтобы избежать преследований со стороны римских единоверцев, переселились в Кавказские горы, и в начале этого года попросили прислать сюда учителей из Берлина. Сходство названий Богемии, Цехен с Чегем и имеющиеся здесь следы христианства, будто, подтверждают это, но мне это кажется неправдоподобным, потому что Чехом происходит от Цихен или константиновской Цихия, или Джикия грузин, а следы христианства, очевидно, из Грузии. Богемские братья, конечно, сохранили бы богемский язык и не сменили бы его на татарский, в котором невозможно найти никакого сходства со славянским.

Басиания. Грузины называют самый большой прилежащий к ним округ Малкар словом Басиани, поэтому я выбрал это название как название провинции.

АБХАЗы, АБХАЗЕТИ ИЛИ АБАЗА

Грузины называют эту провинцию Абхази и Абхазети, так же зовут и жителей, которые сами себя называют абазие; черкесы называют их «абаза». В давние времена страна имела своих правителей. Позднее она долго находилась под властью грузинских царей. Впоследствии они освободились от Грузии, но у них нет единого правителя. Некоторые округа признают турецкое владычество, другие являются подданными черкесских князей. Князья их обеднели, поэтому, хотя они и выбирают себе в округах старейшин, при их свободе они часто воюют друг с другом.

При таком государственном устройстве у них, как и у остальных

ИОГАНН АНтОН ГюЛЬДЕНШтЕДт

ПУТЕШЕСТВИЕ ПО РОССИИ И КАВКАЗСКИМ ГOPAM

Иоганн Антон Гюльденштедт (1745–1781) родился в Риге, образование получил в Германии. В 1768 году был приглашен в Россию и вскоре отправился в экспедицию на Кавказ, которая продлилась пять лет с 1769 по 1774 год. Исследования Гюльденштедта при его жизни не были опубликованы. Их подготовил и издал на немецком языке академик П.-С. Паллас в двух томах в 1787–1791 годах под названием «Путешествие по России и Кавказским горам». В 1809 году был издан сокращенный перевод этой книги на русском языке называвшийся «Географическое и статистическое описание Грузии и Кавказа» перевод предназначался для чиновников, отправлявшихся служить на Кавказ, поэтому в нем многие страницы были опущены

Перевел В. Аталиков

230

кавказцев, христианство угасло. От прежнего христианства у них, помимо церквей и их руин, остались следы в виде великого поста, воскресенья и поедания свинины. У них есть калтакос, который живет при одной из старых церквей; он должен иметь безупречную репутацию и освящать мясо после поста. Его титул есть искаженное грузинское «католикос».

Абхазетский и черкесский языки имеют единый корень, но являются такими различными его диалектами, что не везде можно установить их родство, которое можно обнаружить с большим трудом. Диалекты юго-западных, северо-западных и северо-восточных округов также несколько различаются между собой.

Абхазы вообще миролюбивы, и если отправляются в набеги, то большей частью чтобы отомстить за обиды, нанесенные им. Готовый к нападению отряд собирается под старым дубом, вонзают в него сабли, несколько раз обходят вокруг него и говорят: «Мы идем на врага, пусть мы его поймаем и убьем». Их оружие ружья, сабли, луки и стрелы. В последней войне такой отряд приблизительно в 3000 человек напал на русское войско, но был отброшен с потерей 300 воинов и 7 предводителей

В домашнем быту они больше всего походят на черкесов. Они одеваются так же, только носят более короткие кафтаны. Живущие на границе с Имеретией носят имеретинские шапки. Их дома, как и черкесские, состоят из легкого клетчатого строения со стенами из плетня, но дома не стоят друг возле друга, но, как в Имеретии, разбросаны в рощах. Их земледелие ограничивается в основном гоми, а высоко в горах сеют немного яровой пшеницы и ячменя.

Продукты этой страны мед, воск, лисьи и куньи меха, грубые суконные кафтаны и бурки. Первые четыре товара продают в Крым, два последних в Кизляр; самшитовое дерево продают в Турцию. Взамен они покупают грубое полотно, хлопчатобумажную и шелковую материю, сафьян, юфть, мелочной товар. Торговцы по большей части армяне.

Абхазия разделяется на три части: 1) юго-западная, которая располагается на склонах гор напротив моря между реками Кубань и Энгури; последняя отделяет Абхазию от Мингрелии, 2) северо-западная часть, 3) северо-восточная часть Алти-Кесек.

1.К юго-западной части, которая и является собственно старой Абхазией, относятся округа Хирпит, Чадши, Саде и Аипка, которые черкесы называют Кушхасип, то есть загорские. Этой частью управляют турки через пашу, который располагается в крепости Сокункала у Черного моря и обычно избирается из абхазской княжеской фамилии Мудавио. Прежний паша носил имя Абай, которое грузины переделали в Сабар и попало в русский атлас под названием Сабаици.

2.Северо-западная Абхазия включает в себя округа Туби, Убух, Шапсих, или Шапсо, Ахе и Кокуш у рек Хуадж и Сахи и у кубанских рек, которые граничат с черкесскими округами Бжана и Сатукаи. Турки имеют в крепости Шочуккала у Черного моря надзирателей над этими

231

округами, однако им мало повинуются.

3.Северо-восточная часть самая маленькая. Когда еще в прошлом столетии кабардинские князья переселились далее на восток к Тереку, то абхазы захватили их области и стали подданными кабардинских князей. Алты-Кесек, то есть 6 частей, поскольку они насчитывают 6 родов, расположен между черкесскими округами Кабарда и Беслен, около кубанской реки Инджик и Уасп, или Арга, и верховий Кумы. Уезды называются Кизилбек, Там, Шеграи, Барокаи, или Бах с 300 семей, Башилбай с 1000 семей и Сабар. На эти уезды кроме собственных князей претендуют князья черкесского уезда Беслен и потомки собственных князей из родов Мудавио и Шараша, которые еще не отказались от своих прав и потому живут в постоянных распрях; они увеличили их в 1769 году своим враждебным отношением к России, за что генерал фон Медем жестоко наказал их.

Главный город провинции Анакопис, прежний Никопсис. Другие населенные места называются Анаклея, Бичвинта, Бедиа, Макви, Драндели, Илори, Кодори, Чоми, Цалумка, Цупу, Бовудиак, Джанкета-хабла большое село у реки Пшага; его старейшина в 1772 году именовался Арсланбек Херсисгукой.

ПРОВИНЦИЯ ЧЕРКЕСОВ

Жители называют себя адиги, турки и татары называют их «черкас», грузины «черкесиани», русские «черкесы», осетины «казах», которое, возможно, во времена императора Константина было общим названием черкесов. Черкесов, осетин и кистов русские называют всех вместе горцами, или тавлинцами из-за их общего обитания на северных склонах Кавказа. Эта страна занимает на северной стороне Кавказа преимущественно равнинную часть у подошвы Главных гор и предгорья от Черного моря вверх по Кубани и далее на восток до устья Сунжи, впадающей в Терек. Поэтому от Абхазии она расположена к северу, от Кистетии к западу. Следовательно, по ней протекают Кубань, Кума и притоки Терека.

Черкесы являются особым народом, который, судя по языку и другим обстоятельствам, не приходится родственным ни одному другому народу, кроме абхазов. Оба эти народа говорят на одном коренном языке, но на таких различных диалектах, что они сами друг друга без привычки не понимают.

У черкесов много князей, сильное дворянство, и народ подчинен им. Княжеские фамилия: Джамбулат, Картук, Бекмурза, Моисохл, Каргокин все в Большой Кабарде.

В Черкесии нет одного общего правителя страны, между ее округами нет регулярных отношений, хотя государственное устройство страны является республиканским. Князья постоянно воюют между собой и подчиняют один другого, и часто объявляют себя сторонниками совершенно противоположных партий. Вообще страна, особенно Кабарда, признает русское владычество, и князья дают клятву в верности, а также, для большей надежности спокойного

232

и мирного их поведения, дают заложников из лучших фамилий, которых содержат в Кизляре. Все же они чрезвычайно переменчивы и требуют время от времени военных наказаний. Удерживать их в их пределах нужно было особенно в прошлую турецкую войну с помощью военного корпуса. Над некоторыми черкесскими округами, кроме Кабарды, господствуют турки, которые назначают им сераскира, проживающего в Копиле у Кубани.

Усилиями русского и грузинского духовенства, особенно при русском царе Иване Васильевиче, черкесы стали христианами греческого обряда, следами чего являются старые каменные церкви, кресты на могилах у Кумы и прочее, а некоторые жители до сих пор соблюдают пост. Но здесь случилось то же, что и в Абхазии. При свободном государственном устройстве христианская религия, не вытесняемая никакой другой, угасла. Сегодня большая часть знати магометане, но не имеют ни священнослужителей, ни мечетей, ни школ, и являются невежественными. Народ живет без религии.

Внешне и по характеру черкесы похожи на абхазов, но первые смелее, тоньше, в высшей степени непостоянны, в договорах совершенно ненадежны. Обычные мужские имена у черкесов: Али, Магомет, Моисей, Арсланбек (сильный лев), Хаммурза (собачий князь), Тамаша (Томас), Джантемир (железная душа) и т. д. Женские имена: Кенша, Фатме, Тепсике, Кистамер, Дженет (блаженство) и другие.

Главное их занятие скотоводство, а в нем преимущественно овцеводство. Их овцы простые европейские овцы, но у них очень хорошая шерсть. У них есть также очень красивые лошади. Шерсть они частью перерабатывают в грубое сукно и кошмы, частью продают.

Их земледелие ограничивается почти одним просом, потому что пшено у них заменяет хлеб. То, что сказано о продуктах и торговле абхазов через apмян, полностью действительно и для черкесов.

У них нет городов, а живут они в больших селениях, но дома у них не рассеяны, как у абхазов, а стоят рядом друг с другом. Дома такие же, как уже описанные у кавказцев, из легкой клетчатой постройки с плетеными и побеленными стенами.

Если им нравится новая местность из-за лучшей почвы, воды, пастбищ, леса и соседства, то они покидают свои селения и строят новые на этой лучшей местности.

Округа Черкесии:

Большая и Малая Кабарда, которые занимают пространство у подножий северных склонов гор и на предгорьях от Верхней Кубани с запада до Сунжи, и обе разделяются рекой Аргудан, притоком Терека, а ниже устья Аргудана самим Тереком. «Кабарда» на грузинском языке означает «в стороне, сбоку, на другой стороне». Таким образом, название, возможно, грузинское и принято от местоположения по отношению к Грузии.

233

Беслен у Улу-Лабы, притока Кубани.

Темиргой у реки Шагваша.

Мамшах и Адимос на той же реке.

Абазех у реки Пшасиа.

Бжедух у реки Кизларкаткен.

Хатукай и Бшанер у реки Кара-Кубань.

Апахи. Все названные реки впадают в Кубань.

Провинция Кистетия

Я даю это название множеству уездов или округов, которые располагаются в высоких горах около Сунжи, занимают значительную часть плоскости и имеют на западе Малую Кабарду, на севере Терек, на восток татарские и лезгинские, на юге грузинские округа. Жители этих округов не живут мирно между собой, частью состоят в открытой вражде. Немногие имеют независимых правящих князей, как, например, чеченцы; у некоторых нет знатных и они выбирают старейшин из своих самых богатых, особенно если у них много родственников, однако подчиняются им в такой степени, в какой сами захотят. Некоторые подвластны своим более могущественным соседям, частью платят им дань, но иногда освобождаются или переходят под власть другой владетельной особы. Так, округа Вапи, Ангушт, Галга и Карабулак были подвластны то оксайским, то кабардинским князьям, но недавно они дали присягу на верность России и дали заложников, которые содержатся в Кизляре. В древние времена весь этот народ был подвластен Грузии.

Грузины называют жителей большинства этих округов «кисты», поэтому провинцию удобнее назвать Кистия, или Кистетия.

На андийском языке кисты называются «мицдшегис бутурул» (народ мисджегский). Так же их называют татары и черкесы. Следовательно, их можно называть «мисджеги», а страну Мицджегия. Народы этой провинции говорят на разных сильно отличающихся один от другого диалектах. Кистинский или чеченский язык не родствен ни одному из кавказских языков и вообще никакому известному мне языку.

Кисты живут в селениях примерно в 20 домов, которые расположены близко одно к другому. В селении стоит обычно каменная башня, в которой при нападении спасаются женщины и дети, а мужчины защищают их с верхнего этажа.

Их занятия как и у всех кавказцев, скотоводство и земледелие. Побочный их промысел, из которого многие делают главное занятие это набеги во владения соседей, чтобы воровать скот и людей, небольшие открытые войны, в ходе которых они грабят и опустошают все

234

огнем. Они все хорошо вооружены и военизированы, и снаряжение их похоже на казачье.

Мужчины у них статные, хорошего роста, предприимчивые и хитрые. Так как они сражаются ради грабежа и добычи, а не за честь и отечество, то было бы глупо с их стороны противостоять регулярным или сильным врагам. В таких случаях они спасаются бегством. Русских они грабят не только в своих округах, но и на русской земле за Тереком, захватывают людей, угоняют скот и лошадей у казаков, убивая при этом всех, кто сопротивляется, а также, если могут, сжигают казачьи станицы. Так, в 1774 году они разграбили станицу Наур и угнали у казачьего полка больше тысячи лошадей. Если приближаются русские войска, превосходящие их числом в 510 раз, то они пытаются нанести им вред и напасть на них. Если это не удается, они разбегаются, отдают свои селения, приносят клятву на верность и дают заложников в Кизляр. Но при первой же возможности они поступают как и раньше.

При всей их дикости они сохранили у себя некоторые остатки христианства. Они верят в одного бога Даиле и не знают других идолов. В воскресенье они не работают. Летом в течение короткого времени не едят мяса, зимой более продолжительное время. Как магометане, они женятся на нескольких женщинах, и при этом едят свинину.

Мужские имена ингушей: Таштаруква, Али, Герс,

Чоч, Елберд, Шора, Борш, Екаш, Ного, Тотур, Чоджора, Саик, Хасбулат, Матай, Дахка, Цавиенек, Гиртс, Келасха, Батирби, Махамет, Бимурза, Мосост, Артцаг, Джан, Карте, Джанай, Бердква.

Женские имена у ингушей: Сауварлик, Бадирги, Белакай, Тутай, Патума, Арсамек, Соскейо, Дашау, Паха, Тума, Атагис, Холак, Деше, Рустаман, Арагус.

Через три дня после рождения ребенка женщины собираются на совет и выбирают имя ребенку.

Округа ингушей:

Ендре и Яхсай. Здесь следующие селения: Беденал, Белегулар, Цаунтагол, Гурдарерал, Елелирал, Елмаккирол, Ангилирал, Гендугирал, Дадагирал, Гинарирал, Сандакол, Елмаккирал, Тилимол, Аккуарал, Билилот, Кашгелде, Курчилор, Алирааул, Нуивер, Ойсунгур, Иссесу.

Другие округа: Ахкингур, Ардахли, Вапи, Ангуши, Шалха, Чечен, Атахи, Кулга, или Гданти, Галгай, Дшанти, Чабрилло, Шабет, Чишрикакер, Карабулак, Меести, Мереджи, Галашка, Дубан.

СЛЕДы ДРЕВНИХ ЖИТЕЛЕЙ СЕВЕРНОГО КАВКАЗА

В Малой Кабарде между ручьями Ассокайя и Мандах я видел колонну из песчаника в форме креста. Она высотой в 8 парижских футов и имеет греческую надгробную надпись, которая

235

извещает о некоем Теодоре, сыне Ноя.

Другой камень в виде параллепипеда с крестом и надписью находится у левого берега Баксана недалеко от устья речки Гунделен. Надпись сделана на греческом языке.

Недалеко отсюда находится еще один камень с испорченной греческой надписью. Все надписи скопировал для меня черкесский уздень Чебасгирей Куденетов.

У реки Чегем в 5 верстах от северной подошвы Главного Кавказского хребта на большой равнине стоит колонна из серого песчаника с надписью, содержание которой относится к некоему Иоанну. Недалеко отсюда у берега Чегема находятся погребения кабардинских князей Бекмурзы, отца погибшего в Хиве князя Александра Бековича, и генерал-майора Эльмурзы Бековича, умершего в Кизляре и перевезенного сюда. Черкесы называют эти кресты словом «шоор» которое, по-видимому, происходит от грузинского «шуари».

В 12 верстах отсюда между Чегемом и Баксаном стоит каменная колонна в4 футавысотой, на двух сторонах которой имеются надписи греческими буквами. В надгробной надписи назван некий Иосиф, сын Каниса.

На восточном берегу Кунбелея в 40 верстах выше его впадения в Терек стоит параллепипед из песчаника, высотой примерно в7 футов. На южной стороне имеется надпись, в которой часть букв русские, часть греческие. На северной стороне изображены 3 всадника один над другим. Вероятно, это три рыцаря Георга. На западной стороне рыцарь Георг изображен с поверженным драконом. Вокруг этого камня находятся несколько курганов различной величины.

На западном берегу Терека, примерно в 7 верстах ниже устья Кунбелея и Псехуша находится место, называемое Татартуп, где можно увидеть развалины некоторых строений. Этих развалин пять. Первое строение скорее всего мечеть. Второе строение башня. Третье башня, похожая на предыдущую. Четвертое строение греческая церковь. Пятое такая же христианская церковь.

В этой местности очень много погребений, частью в виде каменных груд, частью в виде оград с низкими стенами. Вероятно, когда-то здесь было большое черкесское поселение, жители которого были мусульманами и христианами. Христианские церкви были построены лет 200 назад, поскольку в то время в Кабарде, после того, как царь Иван Васильевич покорил эту страну, проживало много русских миссионеров, которые магометан-черкесов обратили в греческую веру. Так как в следующем столетии Кабарда снова перешла к Крыму, то снова угасла греческая вера, и церкви разрушились. Это место до сих пор было священным для черкесов; в Татартупе присягали, и воры и убийцы находили здесь прибежище как в вольном городе. Теперь молодые люди не обращают на это внимания, только старики еще придерживаются этой традиции,

236

В 6 верстах выше Татартупа находятся два строения, одно высотой в 6 саженей, второе 4 сажени, со сводами, отверстиями для света и под валами. Предположительно, это черкесские погребения.

Между этими строениями и Татартупом стоят два камня из песчаника. Их высота5 футов, ширина2 фута, толщина в несколько дюймов. На южной стороне имеется арабская надпись. Мне ее перевели, и ее содержание следующее: «Сахибе Газел Хаджер Махамет ибни Тутук исми Хатхакума Кухинах Фатехах 1159, т. е. «владетель этого камня Махамет Тутука, сын из фамилии Хатхакума. Помилуй его душу. 1745 год после рождения Христа». Другая надпись: «Сахиб Хасел Хаджер Кази Хибни Махамет ибни Тутук Кухинах Фатехах 1179, то есть «владелец этого камня Кази, сын Махамета, сына Тутука. Помилуй его душу. 1765 год после рождения Христа».

В нескольких верстах к северу от ручья Назран находится погребение на высоком холме. Строение шестиугольное, каждая сторона шириной в сажень, крыша сводчатая. Под ровным полом находится подвал глубиной в7 футов. Над входом имеется надпись в три строки. Шрифт арабский. Перевод надписи: «Обиталище Малахирии Санаби Имарет. Сегодня ты, а завтра мы», написал Али-Султан. В этом склепе я обнаружил 6 трупов, лежащих рядом друг с другом. Тела лежали в гробах, на спине, головой на восток. Некоторые трупы были целыми, у других вырваны руки и ноги из суставов. Все были завернуты в саваны. Некоторые тела были мужские, другие женские. Рядом с этими телами лежал высохший, но не истлевший заяц, без шерсти. Вероятно, он скрылся в этом склепе, убегая от охотников или хищников. О времени строительства этого склепа мне ничего не смогли рассказать, как и о лежащих в нем людях. Они не магометане, так как их не хоронят в гробах. Надписи же арабские. Я считаю, что это фамильное погребение князя Али-Султана, который ко времени Ивана Васильевича в XVI в. завоевал Кабарду и затем принял христианство.

В этой местности еще 40 лет назад было много селений Малой Кабарды.

Том 2

ПРЕБыВАНИЕ У ТЕРЕКА

...30 апреля я провел экскурсию в чеченское село Янгегент. Вокруг Янгегента имеются равнина и поля ржи, которые орошаются речкой Карасе... Затем я пошел дальше в село Чечен на берегу Аргуни, где напротив находится селение Хаджи-аул. 1 мая я вернулся из Чечена к Петровским теплицам.

17 мая я вернулся в Моздок. Здесь я дожидался кабардинского князя, который по приказу генерала Медема должен был сопровождать меня через степь до Черкасска на Дону. Эта поездка из-за кабардинских и кубанских летучих отрядов была бы невозможна без такого конвоя.

237

12 июня я выступил из Моздока с конвоем в 85 человек казаков под предводительством узденя из Большой Кабарды Чебасгирея Куденета. Для большей моей безопасности генерал Медем присоединил к нему князя Кургока Татарханова. 14 июня мы пришли к месту впадения Малки в Терек в местности, называемой Бештамак, то есть Пять устьев, вероятно, потому, что здесь 5 рек: Малка, Черек, Нальчик, Чегрин и Баксан имеют свои устья... Ручей Кара-Терек впадает в Терек с западной стороны. Зимой у этой речки жители Большой Кабарды держат много овечьих стад и живут тут же в хижинах. Река Черек берет начало в горах Кашка Тау, то есть Лысая гора. Вдоль нее расположен татарский басианский округ Малкар или Балкар. В нее впадает быстрая река Черек-Хахо.

К востоку от него находится округ Хулам, принадлежащий Басиании. С западной стороны в Черек-Хахо ниже Бизинга впадает река Карассу. Ниже устья Черек-Хахо у Терека имеется глубокое ущелье, наполненное чистой, но соленой водой, называемое по-черкесски Черек-Иана, то есть Мать Черека. Скалистые берега Черека так близко подходят друг к другу, что между ними можно навести мост, который вел бы из Кабарды в Балкар. С западной стороны в Черек впадает речка Мишгигк, у которой расположены крайние восточные селения Большой Кабарды, а именно селения знатной фамилии Докшукина с 200 семьями подданных, которые принадлежат князю Кургоку Татарханову, который сам живет в Мишгигке. В области предгорий в Черек впадает река Нальчик, принимающая с западной стороны реку Жалука; в нее впадает ручей Кенжа, еще далее речка Шихофепс. У Нальчика живет 100 семей Кургока Татарханова и его братьев.

На Жалуке и Кенже живет самая большая знатная фамилия Большой Кабарды Куденет с подданными, число которых около 3000 семей; сама же фамилия Куденет состоит из 30 взрослых мужчин.

15 июня. Мне нужно было найти князя Кургока Татарханова, потому что он должен был сопровождать меня. Двух узденей князя Джанхота Татарханова, которые сегодня прибыли ко мне от него из Бештау, где он сейчас находится, я оставил в лагере и с Чебасгиреем и 10 казаками отправился в путь.

На Чегеме и Шаудане высоко в горах живет народ татарского округа Чегем, а у подошвы гор живет кабардинская узденская фамилия Куденет со своими подданными. Верхняя часть этой реки используется как пастбище для крупного рогатого скота, небольшая часть под пашню; в нижней части косят сено и зимой содержат овец и лошадей.

В Баксан с западной стороны впадает речка Гунделен (Поперечная река); с восточной стороны ниже в Баксан впадает речка Кишпег. От устья Гунделена на 30 верст река Баксан занята казаками Большой Кабарды. Верхнюю часть этих гор занимает княжеская фамилия Атажукина с подданными, среднюю часть у подошвы гор княжеская фамилия Мисоста, главная резиденция которого находится у мыса Кис-Бурун. Нижнюю часть в долине у Баксанижа

238

занимает княжеская фамилия Джамбулат с подданными. У Кишпега находится семья узденя Тамби с подданными. Эти фамилии, вместе с фамилией Куденет, являются серединой между княжескими и обычными дворянскими фамилиями, из которых многие еще платят подать князьям; таковых имеют Куденет и Тамби в своих округах. Родоначальником двух последних фамилий считается Гнардук. Три фамилии от этого предка Баруква, Эльмурза и Сусаруква называются общим именем Анзор. У реки Кулкушин живет ветвь княжеской линии Мисост со 100 фамилиями своих подданных; сейчас ее называют Шангот, по сыну Мамбетa, названному так по имени своего приемного отца Саидакова.

Этой весной кабардинцы установили повышенные цены на свои товары, а именно: за 1 войлок 60 коп., за годовалую овцу 2 хемде, за ягненка 1 хемд, за бурку от 2 до 4 хемде, 12 пучков шерсти с 12 овец 1 хемд.

15 июня я переночевал у Чебасгирея Куденета. Я подарил ему различные вещи общей стоимостью в 25 рублей. После обеда мы уехали отсюда до кабака узденской фамилии Кунуш, воспитавшей Чебасгирея. По дороге я осмотрел и зарисовал два старых памятника, представляющих собой каменные кресты с различными надписями. Один камень стоит на восточной стороне реки Чегем. Напротив камня у берега Чегем находится погребение князя Бек-мурзы, сына Шамбулата, который остался здесь примерно 80 лет назад после сражения с крымскими татарами; рядом с ним могила его сына Эльмурзы, который 4 года назад умер в Кизляре в чине генерала. Здесь лежат и другие их потомки. На их могилах возведены обычные четырехугольные каменные мавзолеи.

Второй камень находится между Чегемом и Баксаном. У подошвы гор, возле Кисбуруна стоят еще два старых камня с крестами. В наши дни рядом с ними хоронят своих мертвых армяне, живущие среди кабардинцев, и недалеко от них находится погребение княжеской фамилия Мисост, где сейчас возводится мавзолей умершему в этом году князю Кассаю.

17 июня мы переправились через Баксан и прибыли в кабак князя Шанхота Татарханова. Здесь я остановился и посетил его супругу, подарил ей шелковые ткани, серебряные нити и другие безделки на 8 рублей. Двум узденям князя я оставил подарки на 6 рублей. После этого мы продолжили путь к нашему лагерю. Мы ехали мимо многих мавзолеев кабардинских князей с татарскими надписями. Три дочери и два сына Шанхота Татарханова умерли в этом году от оспы и лежат теперь рядом. Вокруг их могил возведена четырехугольная ограда.

18 июня. Вдоль северной стороны Малки мы доехали до местности Шегуша Иикего, то есть Соленый Брод, затем до местности Куш Бжапа, где стоит мавзолей Белый Меджет. Этот мавзолей является местом погребения князя Мисоста, сына Карамурзы и отца Арслан-бека. Он был князем ногайцев с Кубани, а именно орды Кассай аул, которая лет 50 назад кочевала в этой местности и ниже у Малки и даже по ту сторону Терека в местности Джулат.

239

19 июня. Мы прибыли к ручью Иетока. На ее берегу стоит каменная статуя с надписями греческими буквами, эта статуя называется у черкесов «Дука Бек», ее происхождение неизвестно.

20 июня. Мы остановились у подножья Машука и посетили князей Джамбулатовой линии, у которых по отношению к России более надежные намерения: Джанхота и Кургока Татархановых, двоюродного брата Джамбулата Маметгирея Казиева, Ислама Джамбулатова, Атажука Амурзина, сына нынешнего старейшины Амурзы Арсланбекова.

В горах около Эльбруса, как говорят, водятся гуси и каменные козлы. Черкесы называют гусей цохо, каменных козлов кушха адже.

На северной стороне Малки у кабардинцев находятся поля пшеницы. Ко времени сбора урожая в сентябре они перебираются сюда и живут здесь около двух месяцев, чтобы собрать и обмолотить пшеницу. Лагерь их по-татарски называется Сабан-Кош; так продолжительная кабардинская экономика.

СОЛЕНOe ОЗЕРО ТАМБИ

Английская бутылка воды из этого озера дает после испарения около 3 лотов соли, но это не чистая поваренная соль, а смесь с большим количеством английской соли. Раньше это озеро высыхало летом, и из него собирали насыщенную солью глину, которую вывозили до Кубани, где ее употребляли для лечения овец, рогатого скота и лошадей. Но несколько лет назад вода из ручьев с соседних холмов повернула туда; эта вода препятствует высыханию и ослабляет воду в озере, поэтому сейчас скоту дают соль, которую берут из озера у устья Кумы. Дорога из Большой Кабарды до этого озера на быках составляет 8 дней пути туда и столько же обратно. Этой русской солью кабардинцы снабжают не только своих горных соседей, но и кубанские, черкесские, абазинские и татарские народы. Ногайские татары с Кубани ездят сами на это озеро и снабжают ею округи Беслен, Темиргой, Абазех. Люди сами потребляют мало этой соли, но потребление ее очень большое, поскольку много соли идет скоту. Кабардинцы от этого товара имеют не только большую прибыль, но они еще употребляют эту соль как средство, с помощью которого они удерживают эти народы в повиновении. Что может быть естественнее, чем то, что Россия, которой принадлежит эта область, где кабардинцы берут соль, должна была обойтись с кабардинцами так же, как кабардинцы со своими соседями. Таким же образом Россия поступает с Малой Кабардой и с округами Чечен и Аксай. Сейчас к озеру Тамби на водопой пригнали большое стадо в 3000 кобыл с жеребятами и жеребцами, принадлежащих 12 князьям Большой Кабарды. Здесь же и на Темир Кубшеке пасутся еще несколько тысяч лошадей. Все кабардинские кобылы имеют на левой ляжке клеймо, порода их называется «беслен». Лошади по большей части белой масти или гнедые. С началом следующего месяца лошадей перегонят в высокие горы у подошвы Эльбруса, где они будут пастись в июле и августе. В сентябреоктябре их снова перегонят вниз, а с ноября по апрель

240

их будут держать в теплых равнинах у Кумы, у Куры, до нижней Малки и Баксана, все время в поле и никогда не держат в конюшне. Сена им не дают почти никогда, потому что снег зимой в долинах почти никогда не покрывает землю целиком.

...Моему желанию подняться на Эльбрус воспротивились кабардинцы; он служит им прибежищем в случае, если им изменит военное счастье, поэтому они не хотят, чтобы это прибежище было открыто.

...8 июля я посетил развалины Маджар. Это место примерно в 400 квадратных саженей содержит 50 различных строений из кирпича. Это не жилища, а мавзолеи, снабженные подземными склепами с гробами. Здесь же находятся развалины магометанской мечети. Я узнал, что в

VIII в. хиджры или 500 лет назад это место было обитаемо, жители были мусульманами, и местность принадлежала ногайцам.

Около реки Гегерлик живут кубанские ногайцы, которым принадлежит Хаджиаул. Они уже 2 года как подчинены России, но раньше на них влиял Сокур Хаджи. Эти орды ногайцев насчитывают 8000 семей, они всегда были отделены от едисанских ногайцев. Местность, по которой они кочуют это Кубань между устьями Сулуки и Ирпа и предгорья вокруг истоков Гегерлика из той цепи покрытых лесом гор, которую татары называют Карагач, черкесы Шет Карагач, русские Черный лес. Верховья Кубани и предгорья вокруг Калауса и Карамикле используют алтикесеки, которые пасут и стригут здесь своих овец. Вокруг истоков Гегерлика ногайцы имеют поля проса и пшеницы. Эта верхняя часть Калауса называется черкесами и абазинами Банока, татарами Ионкули из-за множества красных ив. Сайгу черкесы называют «бешен хуж» или белая коза.

РЕКИ БАССЕЙНА КУБАНИ

Кубань по-абазински называется Кубен, по-кабардински Псидже (Старая вода). Она берет начало у Эльбруса и в нее впадают следующие притоки:

1.Горная речка Коиден. 2. Джеханес. 3. Джегата, на правом берегу которой стоит каменная женская фигура гигантской величины, называемая Елтеркач. 4. Учкул, по-татарски «три крестьянина». 5. Калмурза или Джилгассе. 6. Собственно Кубань, в верховьях которой расположен базианский округ и принадлежащий Базиании округ Карачай. 7. Теберда с абазинским селом Трамкт. 8. Шауно. 9. Каракент. 10. Чашедсере. 11. Карданиш с абазинским селением. 12. Ессаул с двумя абазинскими селениями. 13. Марух с одним абазинским селом. 14. Кичи-Инджик. 15. Улу-Инджик. 16. Большая река Уарп с абазинскими округами Псилбариш и Кахтан. 17. Кичи-Гиген. 18. Улу-Гиген. 19. Кичи-Лаба. 20. Улу-Лаба. 21. Большая река Шхагвашо, около нее черкесский округ Темиргой и Маншах и два абазинских округа Бах и Сабай. В нее впадает Кулшупс. 22. Большая река Пшага, на ней абазинские села. 23. Большая река Хуадж, в нее

241

впадает Саджи; здесь черкесские округи Бжедух и Шапушкокум, в горах округи Туби и Убух. 24. Маленькая речка Хатупс с абазинским округом Бешух-хабла. 25. Большая река Пшехупс с тремя абазинскими округами. 26. Маленькая река Сахи, с абазинским округом Найуха-хабла. 27. Хурза, на ней много черкесских и абазинских округов.

От округа Нижний Шапсух 24 версты до находящейся на Черном море маленькой крепости Сочук-кала. При устье Хурзы Кубань разделяется на два рукава, из которых один течет в Черное море, а другой в Азовское. В углу, где река разделяется, стоит турецкая крепость Копил, жители которой черкесы и татары. Здесь находилась резиденция сераскира крымского хана, который должен был держать в покорности Оттоманской Порте черкесов и абазин и брал с некоторых округов подать скотом и людьми.

Под властью сераскира в Копиле состоят и некрасовские казаки. Они были замешаны в восстании донских казаков Кондратия Булавина и в 1708 году сбежали на Кубань под предводительством Некрасова, где они умножились беглыми казаками с Терека и насчитывают сегодня около 1000 семей. Когда в последней войне они причинили много трудностей русским войскам и не захотели присягать на верность хану, то русские разрушили три их станицы Себелой, Кангат и Хантибе, и казаки спаслись в горах у абхазов.

Жители острова Тамань и города Темрюк по большей части черкесы, говорящие на темиргойском диалекте. Среди них живут татары.

Предисловие автора

Эти наблюдения были собраны во время путешествия, которое автор предпринял в 1793 и 1794 годах по специальному позволению Ее Императорского Величества для поправления здоровья. Он счел эти наблюдения достойными внимания публики, поскольку они смогут в какой-то мере заполнить пробелы в его прежних путешествиях, предпринятых в 17681769 годах, осветить изменения, имевшие место с тех пор в некоторых областях, и дать дополнительную информацию относительно некоторых провинций обширной Российской Империи, которые до сих пор не описаны или не посещались путешественниками. Автор надеется, что снисходительная публика примет этот труд с таким же участием, с каким были приняты его прежние «Путешествия», особенно потому, что он тщательно избегал всяческих тривиальностей и включил в «Дневник» только те детали, которые были обойдены вниманием других

242

путешественников...

***

Полный желания избавиться от бесконечной суеты притворного общества, господствующего в столице Российской Империи, я в конце 1792 года обратился к нашей милостивой государыне императрице Екатерине II с прошением позволить мне путешествие по южным провинциям ее необъятной империи, частично для восстановления моего здоровья, частично для наблюдений за явлениями природы, чтобы завершить составление моей ботанической коллекции. Моя просьба была уважена, и Ее Величество снабдили меня рекомендательными письмами к губернаторам всех провинций, которые я предполагал посетить. Воодушевленный таким образом, я выехал из С.-Петербурга в 2 часа утра 1 февраля 1793 года, сопровождаемый моей возлюбленной женой и дочерью, чтобы насладиться вместе с ними первыми прелестями весны на южных берегах Волги...

В окрестностях Енотаевки мы снова встретили калмыков, которые надеются провести здесь зиму своими многочисленными ордами, но в этом году были заражены оспой, распространившейся по Волге и вынудившей их рассеяться; эта болезнь ужасна и погибельна для них как чума.

По новейшему списку, который я достал, остатки этого замечательного народа, который с учреждением провинциального управления и разделом земель оказался в очень стесненном положении, насчитывает сейчас 8229 кибиток или семейных палаток. Несмотря на разделение большой орды Дербетов, они, испытывая неудобства вследствие своей многочисленности, после того, как прекратился род их наследственных князей, отделились от соседей и поселились между Доном и Яиком, где они объединились с казаками; они насчитывают в настоящее время 4900 кибиток или очагов в приволжских степях... К этому числу можно прибавить 200 человек обращенных, свободных и цивилизованных калмыков, которые проживают в Астрахани и ее окрестностях. В моей «Коллекции для разъяснения истории монгольских племен» я дал детальное описание их конституции, образа жизни, религиозных верований и идолопоклонства, которое насчитывает наибольшее число последователей. Предпринимались неоднократные попытки к тому, чтобы приучить их вести оседлый образ жизни, но они настолько привыкли к бесконтрольному и бродячему образу жизни, что только из нужды их непрочного братства, которое позже стало переселяться в провинцию Сонгари в китайских владениях, их правители получили в настоящее время возможность заставить этот непостоянный народ обратиться к земледелию и жить оседло.

Этот народ наложил свой отпечаток и на те народы, с которыми он смешивался: на китайцев и русских, живущих за Байкалом.

Много лет назад калмыки открыли каменную соль в небольшом горном кряже в середине

243

степи и раскопали все холмы; привыкнув добывать этот необходимый продукт в этом месте, они назвали его Чапчапчи, что означает действие рубки топором. Кряж называется Арсаргал-Сбоогут, или соляные горы. Большое количество соли добывается около Маджар, по соседству с рекой Кумой... Я осмотрел древний алтарь калмыков, называемый Дандар.

В степи, в направлении Заплавны, как мне сообщили, находится большая груда кирпича, называемая русскими Мечетный Бугор, или Священный дом, по-калмыкски Темане Бальгазум, или Верблюжья башня.

По рассказам калмыков, в этой местности Джанибек-хан держал много кобыл, молоко которых перевозилось в бурдюках из этой башни в его резиденцию.

В этой степи, за Манычем, мы остановились у родника, называемого Черкесские Копани, на расстоянии 370 верст от Царицына. 24 верстами далее находится речка Калаус. Расстояние от Царицына до старых Маджар около 531 версты.

...Во время моего пребывания в Астрахани я с удовольствием посещал купцов из Индии, проживавших в Индийском дворе. Эти мултаны, чья страна сейчас покорена Тимур Шахом Афганским и чей язык обнаруживает величайшие аналогии с языком цыган, каждый вечер молятся на Волге перед изображениями их идолов.

В бытность мою в Астрахани я познакомился с Григорием Сафаров Шафразом, армянином, который продал мне прекрасный алмаз, находящийся сейчас на скипетре российского императора...

Путешествие от астрахани до Кавказской линии...

...Большое соляное озеро, которое русские называют Маджарским или Венгерским озером, находилось в 12 верстах от нашей дороги (из Астрахани в Кизляр. В. А.), в низкой и широкой долине, в которой берет свое начало Маныч. Название этого озера происходит из традиции горских племен, в основном от черкесов и татар, которые берут соль для приготовления пищи из этого места. Оно находится в конце низкой долины, окружено безводной степью, в которой нет ничего, кроме соляных озер, и имеет около 4 верст в длину, недалеко от Кумы, примерно в 22,5 верстах от нее. Отсюда каждое лето берется много соли, а также из двух маленьких озер, расположенных севернее; одно из них называется калмыками Барго-Дабассун, оно расположено недалеко от холма Барго. Эти озера обеспечивают калмыков и жителей Кавказской линии и их скот; вывоз соли не производится из-за протяженности водного пути к пунктам торговли.

... Река Кума достигает здесь в ширину 4 аршинов, но не затопляет долину, в которой легко можно обнаружить следы древних небольших каналов. Здесь уровень степи, насколько хватает глаз, выше соседних мест на 3 сажени. Эта значительная возвышенность начинается от деревни Терны и имеет крутой кряж, пересеченный небольшими лощинами. На этой воз

244

вышенности степи находится множество древних сводчатых могильников. Ниже деревни некогда стоял древний татарский храм, прямоугольной формы, построенный из кирпича, который, однако, в настоящее время полностью разрушен. Я заметил также, что известковый раствор был смешан с крупной угольной крошкой и белой негашеной известью, но это была пористая известь, а не такая компактная, как та, что я видел в Царевой Пади на берегу Ахтубы. Эти развалины называются Нижние Маджары, так же, как и деревня, находящаяся в этом месте.

Малые Маджары, или, как их сейчас называют, Кавказский Усвят это вторая деревня после Владимировки, находящейся на берегах Кумы в этой плодородной долине, которая еще 20 лет назад была пустыней. Малороссы и другие кочевые орды первыми основали здесь свои поселения... Деревня принадлежит княгине Вяземской... Основным занятием русских в этой местности является земледелие...

Представляется небезынтересным дать общий обзор колоний, размещенных на Кавказской линии, с 1781 года. Эти новые колонии были образованы в разрозненных деревнях, и колонисты были обязаны возводить небольшие укрепления, а в некоторых местах даже окружать свои дома рогатинами для обеспечения своей безопасности при нападениях горских орд. Однако эти деревни по ряду причин потеряли множество своих жителей...

На Куме расположены следующие деревни, начиная снизу и двигаясь к ее истокам:

Терны, или Терновка –1791 г., на левом берегу реки.

Володимеровка –1786 г., 36 человек, на правом берегу, принадлежит генералу Савельеву.

Кавказский Усвят –1786 г., 852 чел., принадлежит княгине Вяземской.

Покойное –1786 г., 1013 чел., 361 жилище.

Большие Маджары –1786 г., 183 чел., бывшая немецкая колония, отделилась и в настоящее время находится на левом берегу реки.

Прасковья –1785 г., 938 чел., 584 дома, на правом берегу.

Привольное, или Маслов Кут –1785 г., 411 чел., 411 дом.

Нино, или Фроловский Кут –1786 г., 1233 чел., 579 домов; среди них находится около 150 цыган. (Название деревне дано П. Потемкиным в честь Нино, прекрасной дочери грузинского царя Ираклия.)

Новогригорьевка, или Федоровка –1781 г., 957чел, 810 домов.

Отказное –1786 г., 860чел., 302 дома, на правом берегу.

Слобода Александровская –1781 г., 448 чел., 448 домов, на правом берегу, состоит из уволенных в отставку солдат.

Деревня Александровка –1788 г., 180 чел., принадлежит графу Воронцову; находится на левом берегу реки, как и все последующие.

Новозаведенное –1785 г., 1176 чел., 622 дома.

Обильная1785 г. 1341 846.

245

Малая Подгорная, Большая Подгорная1786 г. 835 654.

Слобода Александрия1784 г. 835 654.

Слобода Ивановка, или Крюкин Брод1791 г.

100 чел., принадлежит графу Чернышеву.

На берегах речки Бибала:

Благодарная 1787 131 105.

Белый ручей 1787 36.

Медведица 1785 1123 767.

Высоцкое 1785 905 605.

На речке Тонгузлы:

Черный лес 1789 356 264.

Новосельцы 1785 1205 789.

Калиновка 1785 1517 999.

Сабля 1788 194 166.

Незлобный 1786 183 118.

Екатериновка 1776 89, принадлежит полковнику Ребиндеру.

На берегах Калауса:

Петровское 1786 136 96.

Марьино 1785 999 630.

Надежда 1785 1698 1168.

Сергеевское 1788 263 244.

На берегах реки Куры:

Курское 1786 261 164.

Спасское 1786 257 87.

Расставановка, принадлежит дворянину Расставанову.

Государственная 1786 607 312.

На берегах рек Малка и Терек:

Александровка 1784 52, принадлежит графу Безбородко.

Павлодольское 1784 206 138 (на Ераште).

Первородное 1786 38 38 (на Тереке).

Близкое 1787 61 93 (на Малке).

Прохладное 1784 545 308.

Солдатская Малка 1787 274 248.

На речке Гашла, впадающей в Егорлык;

Пелагиада 1785 1450 865.

Михайловское 1785 1469 964.

Донская Балка 1786 534 300.

Господин де Радинг, директор Экономии в Астрахани, представил мне список, содержащий

246

количество посевных площадей и их продуктов в этих колониях в 1792 году. По этому списку, там было посеяно 15 000 русских четвертей ржи, 13 000 пшеницы, 8400 ячменя, 2300 проса, 14 950 овса и 284 гречихи. Урожай: 94 400 четвертей ржи, 86 400 пшеницы, 45 544 ячменя, 28 300 проса, 75 700 овса и 1200 гречихи. Сюда следует прибавить 306 четвертей гороха, которые дали 1533 четверти, 790 четвертей конопли, которые дали 3140 четвертей, и 757 четвертей льна, которые дали 2160 четвертей.

[После выезда из Привольной] ... мы проехали 3,5 версты по долине, богатой лесом и виноградником, затем пересекли несколько водных каналов, могильных курганов и вступили в степь между Бибалой и Кумой. Здесь имеются остатки древних татарских строений, заметных с первого взгляда и известных под названием Большие или Верхние Маджары. В 1780 году эти строения, частью целые, частью разрушенные, насчитывали 32 постройки. Мы обнаружили, что шесть сооружений подобны башням, которые мы видели здесь раньше. С тех пор в окрестностях были построены деревни и форты, для возведения которых отсюда был перевезен прекрасный кирпич. Весьма вероятно, что, судя по остаткам, прежде они были построены в ряд; предположительно, это были улицы большого города. Но при более тщательном изучении оказалось, что это место было известным кладбищем, принадлежащим выдающимся личностям. Подобные следы можно обнаружить по всей Куме во всех направлениях по обоим берегам реки, особенно на правой или южной стороне, где много надмогильных холмов. Это доказывает пристрастие древних кочевых племен к этой местности, и даже в настоящее время калмыки ежегодно пригоняют сюда скот для зимней пастьбы.

Строения, сохранившиеся в целости, являются только надгробными мечетями мусульманской нации, возможно, татарского происхождения. И если бы мы были вынуждены судить только по традиционному названию Маджар, данному этому месту, то мы сочли бы, что это резиденция венгров или куман. Это предположение можно отнести ко всем руинам кирпичных зданий, расположенных на высоких горах около Большого Джинджика, называемого черкесами Маджар Уна или дом Маджар. У нас нет оснований верить, что это связано с этим предполагаемым городом, будто его жители были изгнаны отсюда великим множеством огромных тарантулов, от которых, по традиции, происходит название речки Бивалла. По-татарски «Би» означает «тарантул», а «валла» «плохой» или «дурной». Я никогда не считал эту страну родиной названных насекомых; более того, несмотря на все старания, я не смог

247

обнаружить здесь даже обыкновенного тарантула.

Четыре часовни или мавзолея расположены по линии восток-запад на возвышенной степи. Там есть три основных ряда, позади могильников, могильных камней и других остатков, которые лежат рассеянные повсюду без какого-либо порядка.

Здание, расположенное в 200 саженях от берега Кумы и 250 от Биваллы, покрыто вьющимся виноградником и отличается от остальных трех архитектурой, размерами и формой купола. Это строение находится в стадии разрушения, так же, как и его восточный фронтон и восточная сторона его купола; стены его цементированы глиной вместо извести, которая использована только в фундаменте, и скоро, вероятно, станет грудой развалин. Здание имеет в длину 36 английских футов и в ширину 25. На его восточной стороне находится куча мусора и основание, вероятно, башни или Мисгера, на одной линии с портиком, который на всех этих строениях обращен к югу. Taкoe же основание в 16 квадратных футов находится посередине между этим и другим строением, которое имеет35 футовв длину и 25 в ширину. Оно отстоит от первого на 57 шагов и имеет круглый купол форма, принятая обычно у татар в архитектуре надгробных часовен. Это строение имеет вместо окон отверстия в восточной и западной стенах, но нет ни одного на северной стороне. Последняя описанная часовня расположена близко к предыдущей и ориентирована параллельно ей. На расстоянии 18 шагов от этого строения, которое сохранилось полностью, хотя стены его скреплены только глиной, мы обнаружили фундамент в 15 квадратных футов; в 10 шагах далее в этом же направлении был другой фундамент длиной в 36 и шириной в26 футов. За ними, примерно в 92 шагах к северу и несколько отклоняясь от прямой линии, мы обнаружили развалины конического строения, имевшего 61 шаг в окружности.

В пятом ряду этих построек на расстоянии около 100 шагов находятся два совершенно целых здания, построенных подобно зданиям второго ряда. Стены самой восточной постройки скреплены известью и более совершенны по форме, чем другие; оно имеет26 футовв длину и 24 в ширину, с

Петер-СимонПаллас

ЗАМЕТКИ О ПУТЕШЕСТВИИ В ЮЖНЫЕ НАМЕСТНИЧЕСТВА РОССИЙСКОГО ГОСУДАРСТВА в 1793-1794 годах

Петер-Симон Паллас (1741–1811) крупнейший ученый XVIII века. Родился в Берлине, получил энциклопедическое образование в университетах Лейдена, Галле и Геттингена; докторскую диссертацию защитил в возрасте 19 лет. К 1767 году, когда Паллас по приглашению Академии наук приехал в Россию, его имя было широко известно в ученых кругах Европы. На Северном Кавказе он побывал летом и осенью 1793 года, совершив путешествие от Астрахани до реки Баксан. С 1795-го по 1810 год Паллас жил в Крыму, занимаясь подготовкой к публикации своих сочинений и сочинений других ученых. Паллас автор множества сочинений почти по всем отраслям знаний XVIII столетия; своим главным трудом он считал «Описание животных России».

Перевел с английского В. Аталиков

248

выступающим перистилем высотой в8 футов, и орнаментировано на каждой стороне октагональными колоннами. Второе строение в этом ряду отстоит от первого на 75 шагов; оно имеет28 футовво всех измерениях, с вестибюлем в8 футоввысотой, украшенным двумя октагональными колоннами позади перистиля и имеет в задней части26 футовширины. В просторном входе с южной стороны все они имеют придел с каждой стороны со сводчатой нишей и низкий вход в нее. С трех сторон и в четырех углах они имеют сводчатые плоские ниши, поддерживающие купол и имеющие форму восьмиугольника. В восточной и северной нишах я заметил небольшие отверстия, заменяющие окна; земля была вынута во всех нишах искателями кладов. Своды этих сооружений, возведенных из кирпича и глины, начали уже разрушаться, так что через несколько лет от них останутся только развалины...

На равнине, между зданиями и руинами, мы также видели несколько выкопанных надмогильных камней высотой от 6 до8 футов, угловатой формы. Они были высечены из смеси известняка и песчаника, подобно основаниям могил греков и евреев, и располагались горизонтально, без надписей. К югу находится множество рассеянных надмогильных курганов очень больших размеров; они находятся на расстоянии нескольких верст от вышеописанных, напротив деревни Прасковья за Кумой. Эти памятники находятся недалеко от прежнего места немецких колонистов, но сейчас там не видно ни одного строения, за исключением позднее выстроенных редутов, которые сейчас заброшены.

Почва в окрестностях Маджар богата селитрой.

Из Маджар мы впервые могли рассмотреть снежные вершины Кавказа. В течение всего дня нашего путешествия они виднелись на большом расстоянии от нас, производя величественное впечатление. Кроме высочайшего и колоссального Эльбруса, возвышающегося над другими вершинами и окруженного цепью гор со стороны его западной оконечности, видны были четыре главных группы снежных гор, обращающих на себя внимание своими неодинаковыми вершинами. Я не знаю, какой народ дал название горе Эльбрус. Черкесы называют ее Ошха-махуа, или Гора счастья, а абхазы Орси Ипгуб. Они считают ее резиденцией царя дьяволов, которого они называют Джин-Падишах. Вследствие превратностей несчастной для них войны эта гора стала убежищем этого народа.

Около Маслова Кута прежде стояла татарская церковь с кладбищем, от которой остались только следы. У меня есть ее план, составленный 10 лет назад проживающим ныне в Астрахани архитектором г-ном Дигби. Замечателен склеп на этом кладбище; его конструкция и твердость вызвали восхищение этого господина. Я взял у него гравюру этого плана, потому что склеп совершенно схож с теми, которые находятся на Ахтубе; их я описал выше.

Вечером того же дня мы переправились через Куму, которую черкесы называют Гум-Иш, и пройдя пять верст, прибыли в Георгиевск, который является сейчас резиденцией кавказской администрации. Я имел удовольствие познакомиться с генералом от инфантерии Иваном

249

Васильевичем Гудовичем, человеком с большим военным талантом, большими знаниями, вежливым, который выразил мне сожаление по поводу того, что я прибыл в этот замечательный край в конце года. Здесь, хотя я имел возможность только бросить беглый взгляд на границы Кавказа, я получил много ценной информации по топографии, минералогии и ботанике, помимо того, что получил исследование столь проницательного наблюдателя, каким является профессор Гюльденштедт.

Наблюдения во время путешествия по Кавказу

Георгиевск располагается вблизи крутого склона лесистой долины Подкумы, или, как ее называют черкесы, Гум. Высота этой местности 11 саженей... К счастью для жителей, зима здесь мягкая, как в Крыму...

Окрестности Георгиевска состоят из пахотной земли замечательного качества, лугов, пастбищ, леса, и полны дичи; весь путь отсюда к горам, примыкающим к берегам Кубани и Калауса, представляет все необходимое для существования многочисленного населения. Эта местность, особенно ближе к горам, изобилует оленями, лисами, косулями и дикими кошками, которые похожи на домашних, но крупнее и двух окрасок, красноватые и серые с темными полосами. Кроме них здесь водятся небольшие волки, шакалы, зайцы, горные мыши и большой слепой крот. Дичь, особенно осенью, большие и малые дрофы, куропатки и фазаны, встречаются повсюду.

9 сентября я предпринял путешествие в форт Константиногорск, который имел для меня большое значение, поскольку я хотел поближе изучить Бештау и в то же время посетить серные источники по соседству с ним. Я предполагал также проследовать дальше к превосходным кислым источникам, расположенным за линией, около деревни абазин, принадлежащей фамилии Джантемир.

Из Георгиевска мы проследовали по плодородной долине, покрытой превосходной травой, и продолжили путешествие вдоль берега стремительного Подкума. Мы впервые путешествовали на запад и северо-запад, оставив Лысую гору слева; затем мы проехали до точки, где река сворачивает в степь и к лесистой западной части этой горы. На полдороге мы встретили пикет казаков. Постепенно поворачивая к юго-западу, мы достигли равнины, покрытой лесом и кустарником. Здесь мы подошли к широкому и ровному подножию высокой горы, называемой Бештау...

Затем мы прошли лесистое подножие Машука, который возвышался слева от нас, с которого мы могли ясно увидеть холмы песчаника там, где берут начало теплые серные источники. Справа от нас была гора, которую называют Железной и которая является крайней точкой земель около Кумы, крутую и островерхую гору Змей, и сам Бештау...

На левом берегу Подкумы возведена крепость Константиногорская, расположенная примерно

250

в 40 верстах от Георгиевска. Это один из важнейших постов на всей Кавказской линии, и построен он с целью отражения вторжений черкесов, абазин и кундурских татар...

На следующий день, 10 сентября, мы оставили минеральные источники, сопровождаемые эскортом драгун из Астрахани и отрядом казаков. Мы прошли по берегу Подкума в юго-западном направлении, сначала по ровной местности, где видели много плодородной пахотной земли и лугов, а на высотах несколько каменных монументов черкесов и татар, перенесенных сюда с Кубани. Мы переправились через речушку Пситца, вытекающую из-под Бештау, затем пересекли Гурмик и двумя верстами дальше Эссенцук все на левой стороне Подкума. Местность на другой стороне постепенно повышалась и за Эссенцуком переходила в горы. Мы видели несколько могил абазин и черкесов на высотах вдоль низины; все они были из камня, вытесанного в форме куба или полого квадрата, и все имели на каждом из углов широкие столбы, увенчанные изображением человеческой головы...

На равнине мы видели несколько абазинских деревень, принадлежащих Джантемирам; это замечательный широкий укрепленный рвом лагерь, сделанный, вероятно, татарами. Укрепление занимает большую часть равнины; начинаясь от берега Подкумы, оно простирается на юго-запад до речки Нарзан. Внутри укрепления имеется много надмогильных курганов, которые являются, вероятно, постами часовых.

Вправо, к западу, на значительном расстоянии мы увидели замечательную высокую скалу в большой долине, окруженной горами. Местные жители называют ее Бург-уссан. Крутые бока этой скалы, их склоны, подобные террасам, рвы, могилы и фрагменты глиняной посуды, обнаруженные на ее плоской вершине, по версии окрестных жителей, позволяют предположить, что это естественное укрепление было прежде отдельной колонией франков или других европейцев. Возможно, эти колонисты были венецианцами или генуэзцами, выбравшими этот участок в связи с его выгодным положением, обеспечивавшим безопасность их жизни и торговле. Я счел эти террасы природными, но несколько знающих инженеров говорили, что это искусственные террасы.

Деревни абазин внешне и внутренне подобны черкесским. Они имеют, помимо необходимых комнат для семьи, отдельные помещения для гостей. Вместо печей они строят камины из плетня, обмазанные глиной. Дома абазин отличаются от домов черкесов только тем, что они никогда не располагаются в ряд, прямоугольно или рондо, и не имеют общего двора, но стоят отдельно, имеют маленький двор и обеспечивают свою безопасность прочными оградами, окружающими жилища. Крыши их домов это легкие балки, крытые листьями и длинными стеблями травы. Кушетка или софа представляет собой разновидность дивана, изготовленного из дерева и стоящего внутри дома слева от входа; она покрыта войлоком и подушками. На стенах комнат развешаны шубы и другие предметы одежды, вооружения и пестрые соломенные коврики изысканной ручной работы. Под крышей они развешивают в

251

связках свои зимние припасы, главным образом индийское зерно (кукурузу). Внутри жилищ или во дворе они выращивают тыкву и другие овощи. Их домашняя птица и пчелы такие же, как у черкесов. Одежда мужская и женская также подобна черкесской. Я предполагаю описать их подробнее в следующих главах этого тома.

Минеральные источники Александрова, по-абазински и по-черкесски называемые Нартцана, то есть напиток гигантов, или джиннов, а по-татарски Аче-су, или кислая вода, расположены в 4 верстах от абазинских поселений и в 5 верстах от переезда через Подкуму. Здесь дорога разделяется и ведет к Кубани, между горами, и к небольшой долине, которая расположена при слиянии речек Хозада и Элькошу.

В болотистой равнине между минеральными источниками и притоками двух извилистых речек находятся железистые источники.

[После осмотра минеральных источников Машука и Бештау]... 14 сентября я возвратился в Георгиевск. В это время была предпринята попытка склонить черкесских князей к добровольному назначению у них постоянных судей, которые занимались бы урегулированием их споров и непрекращающейся вражды. Предполагалось учредить два суда для князей и для узденей или дворян, члены которых получали бы жалованье от императорского двора. Князей действительно удалось убедить избрать судей; это было сделано с помощью прежнего муфти, назначенного казанскими татарами, и сильного вооруженного отряда под командованием генерал-майора Савельева, стоявшего на берегу реки Баксан. 15 сентября избранные судьи были представлены фамилиями Большой Кабарды, а на следующий день судьи от Малой Кабарды, генерал-губернатору Ивану Васильевичу Гудовичу, находившемуся в Георгиевске. Президентом трибунала с окладом в 200 рублей ежегодно был избран ими князь Джанхот, сын Сидака, от фамилий Мисост и Атажука. От фамилий Бекмурза и Кайтуко Малая Кабарда был избран Али, сын Салтангиреев. В качестве помощников судей, с окладом 150 рублей каждому, были назначены князья Муса и Адильгирей; первый из них был сыном Карамурзы, второй Хаджи Темрюка. Затем для службы в такой же должности от обоих племен были назначены Атажуко, сын Хамурзы, и Атажуко, сын Кази. Судьи для дворянства от каждой Кабарды были составлены из авторитетного узденя в качестве президента, с окладом в 130 рублей, и 7 дворян и духовных помощников-советников, с окладом 100 рублей в год. Резиденция этих судов должна была находиться на берегу Баксана, где для этого был разбит лагерь. Поскольку церемония введения их в должность могла сопровождаться волнениями и бунтом, я вынужден был удалиться в горы в расположение русских войск; в этом путешествии меня сопровождал вежливый и веселый муфти.

Утром 19 сентября мы переправились через быструю Подкуму, которая катится по кремневому руслу, оставили слева от нас, в направлении к Георгиевску, возвышенный берег, а справа пустынную низкую местность. По заросшей кустарником местности бежит речка Етоко, из

252

вестная расположенной на ней древней статуей. (См. Путешествие Гюльденштедта.)

Низина, пересекаемая речкой Залука или Золка, находится в 10 верстах от Георгиевска. Вскоре после того, как мы переправились через Золку, мы стали часто встречать пашни черкесов, проживающих в прилегающих к реке деревнях; черкесы собирали урожай. Через несколько верст мы достигли Малки, в широкой долине, пересекаемой двумя речушками. Около одной из этих речушек, называемой Шолкужин, в 1779 году черкесы были атакованы бравым генералом Фабрицианом, который рассеял их после великого кровопролития. Победа эта отмечена большими надмогильными курганами, содержащими тела убитых.

В некотором расстоянии далее мы посетили несколько черкесских деревень князя Девлетуко из рода Тамби. Вокруг этих деревень на возвышенностях, мы заметили много земляных курганов, которые, по-видимому, не являются черкесскими по происхождению, но принадлежат какому-нибудь очень бедному племени из этого народа. Повсюду мы встречали черкесские надмогильные памятники, сложенные из кирпича или камней. На прямой линии к этим деревням мы обнаружили внушительные надмогильные памятники, принадлежащие фамилии князя Джамбулата. В направлении восток-запад, хотя и не по прямой линии, мы насчитали 6 каменных надмогильных сооружений. Перед последним мавзолеем мы видели надмогильный курган, на котором стоит надгробный памятник Хаджи, с надписью на камне; по соседству находятся много других надгробных памятников, сложенных частью из белого мягкого известняка и окруженных оградой из плетня или просто покрытых кучей камней.

Следующий и наиболее значительный монумент представлял собою открытую квадратную стену в 7 аршин длиной, с шаром на каждом углу. Наше внимание было привлечено двумя октагональными часовнями, возведенными из обработанного камня, имеющими очень толстые стены, которые оканчивались сводами и были украшены шарами, диаметр которых равен примерно двумя саженям, и внутренняя высота которых равна двум с половиной саженям. В трех шагах далее находится еще более широкая стена, каждая сторона которой имеет 10 аршин и украшена шаром в каждом углу. Через 24 шага отсюда мы пришли к другой часовне, имеющей 6 аршин в диаметре и покрытой квадратным сводом. В 20 шагах к югу от нее мы увидели камень высотой в6 футов, он был пробит насквозь в двух его углах. Немного к югу, около первой квадратной стены мы заметили на склоне небольшое надмогильное сооружение в форме вытянутого прямоугольника6 футоввысотой, покрытое крышей в форме клина. Все эти сооружения имели на южной стороне и в центре стен окна, которые служили в качестве входа; над этими окнами имеются каменные изображения татарского характера, высеченные в форме низкого рельефа, выкрашенного в красный цвет; у меня не было времени их скопировать. Все эти часовни построены из мягкого камня, весьма пригодного для изготовления скульптур, и из белого мергеля такой же мягкости. Среди камней этих погребений я нашел сорта черной и красной лавы, которые были совершенно легко различимы и имели, очевидно, вулканическое происхождение, однако я ничего не смог

253

разузнать относительно их действительного происхождения.

После того, как мы переправились через речушку Баксаныж, через 10 верст по прекрасной степи мы прибыли в лагерь на реке Баксан конечной точке нашего путешествия.

В направлении к верховьям Баксана располагаются несколько черкесских деревень.

По прибытии в лагерь мы были дружески приняты генерал-майором Савельевым и провели здесь два очень приятных дня. 21 сентября мы вернулись в Георгиевск, поскольку позднее время года торопило нас с путешествием в Тавриду.

Описание народов, населяющих Кавказ, преимущественно черкесов

Во время моего краткого пребывания около гор я имел возможность собрать разнообразную информацию о жителях Кавказа. Много уже было сказано о многочисленных народах, говорящих на разных языках и живущих в этих горах. Некоторые писатели склонялись к тому, чтобы считать живущими здесь столько народов, сколько известно им основных названий племен и родов. Гербер, а вслед за ним и другие, особенно постарались увеличить их число. Гюльденштедт является первым, кто свел многочисленные мелкие племена в несколько классов и выделил названия, принадлежащие отдельным языкам, составив их точные словари. Будучи, однако, неточным в отношении их образа жизни и обычаев, он, вероятно, полагался на свою память при работе над заполнением пробелов, обнаруженных в его бумагах, которую прервала его смерть. В виду этого, я постарался насколько можно тщательно собрать точную информацию по данному вопросу, частью из своих собственных наблюдений, частью от авторов, которым хорошо было известно положение дел в этой горной области. Среди них я с благодарностью называю Штедера, подполковника и квартирмейстера на русской службе. Плоды моих исследований я предполагаю представить читателю, несмотря на то, что они частично совпадают с исследованиями Гюльденштедта, так же, как я оставляю дальнейшее изучение главных событий последующим путешественникам.

Племена народов, точно классифицированные упомянутым выше автором, я принимаю в его трактовке, так же, как и географическую ситуацию, им изложенную, но я указываю собственное наречие каждого племени. Однако в этом повествовании я предполагаю охватить только те народности, которые населяют северную часть Кавказа, потому что они более тесно связаны с Россией и в разное время в значительной мере приняли ее покровительство.

Страну, расположенную к западу до Черного моря, начиная от истоков Кубани у подножия Эльбруса, высочайшей горы всего Кавказа, населяют следующие племена.

1.Малая Абаза, или Алти-кесек, насчитывающая

6 племен: Шантемир, Клыч, Кеша, Лоу, Биберт, Дударук.

Народ Малой Абазы или Алти-кесек-Абаза занимает область между речкой Марух и рекой

254

Подкума; следовательно, они занимают часть турецких и часть русских пограничных земель. Подчиняясь не князьям, но старейшинам племен, они считаются подданными кабардинцев. В свою очередь кабардинцы, борясь за независимость, ввиду разногласий между собой, в разные времена более или менее стремились к покровительству русских; большая часть этого отважного народа удерживает свою свободу, запершись в теснинах гор за Кубанью. Недавно покровительство России приняли следующие племена, управляемые ныне комендантом Константиногорска: 1. Лоу или Лоова фамилия, насчитывающая 1500 человек; 2. Биберт или Бибердова фамилия, около 1600 человек; 3. Клыч или Клычева фамилия, 600 человек; 4. Шантемир или Шантемирова фамилия, 1700 человек. Эти фамилии населяют возвышенную область по соседству с реками Кума и Подкума и живут рассеянно в небольших деревушках. Абазины раньше были христианами, но в настоящее время их знать исповедует магометанскую религию. В их образе жизни и одежде они подобны черкесам, точно так же схожи и языки этих двух народов. Хотя первые и занимаются земледелием, они обеспечивают себе пропитание главным образом скотоводством, и владеют необычайно прекрасными лошадьми. Они были бы богатым народом, в соответствии с их идеалом богатства, если бы черкесские князья были менее деспотичны и алчны в своих требованиях. При их капитуляции генерал-майору Фабрициану они заявили о своей независимости от этих низких князей, но во время последующих, более снисходительных правителей, они снова подчинились ярму высокомерных кабардинцев. Наконец, им был навязан даже образ жизни последних, с целью предотвратить, в случае чего, их бегство от границ России. Следствием этого чванства было то, что преобладающая часть абазин убежала от этих господ и образовала новые поселения за Кубанью. Действительно, требование кабардинцев на подчинение этого народа основано на явной узурпации. В связи с этим, под лживым предлогом дружбы князья абазин были приглашены на ассамблею, якобы с целью установить более тесные связи с кабардинцами, но затем коварные друзья истребили их и остатки их фамилий, после чего вынудили (абазинских) дворян подчиниться их главенству и поселиться недалеко от Бештау.

Главные места первоначального проживания абазин за русскими границами суть следующие:

1. Клыч, на реке Калмурза, впадающей в Кубань около места, называемого Каменный мост, или по-татарски Таш-купир, или Мыва-Ламиш по-черкесски. 2. Трамкт, на речке Теберда, впадающей в Кубань слева, ниже Каменного моста, так же, как речка Сона или Шона, в месте, где мы обнаружили христианскую греческую церковь.

3. Лукт, на реке Карданек. 4. Асланкт, на реке Хасаут, которая после соединения с рекой Карданек впадает в Зеленчук или Инджик. 5. Дударукват, на берегу Малого Зеленчука. 6. Биберт, на pеке Мapyx, впадающей в предыдущую слева. Место называется Кетшега, на правом берегу Кубани, принадлежит, собственно, Клычам.

255

По этому описанию деревень, которыми владеет племя Джантемир на берегах Нартсана, читатель может составить себе представление о поселениях абазин и черкесов.

2.Большая Абаза включает в себя следующие основные племена:

1.Бешилбай, проживающее в лесистых горах на берегах речек Капир и Цих, которые, соединяясь около высоких гор, впадают в Большой Зеленчук слева. Далее они проживают в Черных горах около истоков Урупа и частью также на берегах Большого и Малого Тегена, которые текут среди гор и впадают в Уруп или Уарп слева. Этот упрямый и беспокойный народ оказывает очень мало уважения князьям и не подчиняется никакой власти; они не были покорены даже русскими войсками, посланными против них. По характеру и образу жизни они не отличаются от прочих абазин. Их поселения также располагаются в лесистых местах или в труднодоступных ущельях. Вследствие того, что они живут в лесах и на горах, земледелие у них не развито, но они пасут коз и овец и уделяют много внимания пчеловодству. В этой области мы приобрели тот самый знаменитый опьяняющий, или как его обычно называют, сводящий с ума мед, который пчелы собирают с рододендронов и азалии понтийской. Племя Бешилбай влачит нищенское существование более, чем их соседи, и его члены являются великими разбойниками.

2.Баракай, другое абазинское племя, проживает в области между реками Псина и Малая Лаба вблизи точки, где вышеупомянутая река впадает с правой стороны в Большую Лабу. Псина берет свое начало в южном углу плоских гор, так же, как Теген, и впадает в Малую Лабу справа. Баракаи имеют всего несколько деревень, и во всех отношениях схожи с прочими абазинами.

3.Туби, или Убух проживает в горах выше Шаукеши и далее на запад.

4.Шапсуги населяют область, примыкающую к Черному морю, и предпочитают лесистые горы на западной стороне речек Антигир, Бугундур, Алин, Оф, Шебин, Сатаса и Шипе; на берегах первых двух речек находятся деревни Абат, принадлежащие дворянину с этим же именем. Преобладающая часть шапсугов живет рассеянно по полям отдельными фамилиями; несколько их деревушек расположены на берегах Сатасы и Шебина. Эти абазины не занимаются ни скотоводством, ни земледелием, но главным образом грабежом. У них нет князей, и тот, чья фамилия наиболее многочисленная или воинственна во время их походов, считается главным управителем. Их противозаконный обычай грабить путешественников особенно тревожит турков, добирающихся до окрестностей Анапы. Вышеупомянутые речки образуют широкое болото ниже Сани, связывающей их с Аттакумом, около местечка, где эти речки сливаются с рукавом Кара-Кубани, называемым Ерли.

5.Натухаш, или вернее Натху-Кайчи, другое абазинское племя, обитающее на вершинах Черных гор, которые в районе Анапы выходят к Черному морю и ответвление которых до

256

стигает в западном направлении Кубани. Речки, берущие начало в горах, суть следующие: 1. Аттакум, которая после слияния с несколькими ручьями течет через длинное болото в одном направлении с Кубанью и, наконец, впадает в нее слева; здесь живет фамилия Куйсук.

2. Бакан, на берегах которой находится деревня Калабат, населенная несколькими разобщенными фамилиями. Эта речка течет сквозь горы с юго-запада на северо-восток и образует длинное ущелье, по которому проходит дорога на Анапу; в конце ущелья речка впадает в Аттакум. В возвышенных местах этого узкого прохода, около дороги на Суджук-Кале, проживает фамилия Харсек. 3. Цемес, впадает в порт Суджук-Кале; к югу от этой речушки натухаи владеют другими 15 речками на границе с Большой Абазой. В горах, простирающихся на север до Кубани, они владеют еще несколькими речушками, по дороге к области, простирающейся на 40 верст вдоль названной речки в направлении с запада на восток. 4. Тазипш, на которой проживает фамилия Шубак старейшины Науруза.

5. Дшуп, занята фамилией Хасан Шухи. 6. Прибебс.

7. Хупс, на берегах которой, как и на вышеупомянутой, проживает фамилия старейшины Ислам Шухи. 8. Нефил или Непил, на которой расположены деревни, управляемые старейшиной Шупако Кашо. 9. Псиф. Между Нефилом и этой речкой мы видели прямоугольную стену и ров, имеющие 4 прохода, как в римском лагере. К северу от топей, образуемых Кубанью, находятся высокие надмогильные холмы, называемые курганами, с большого расстояния похожие на форты. Согласно традиции, раньше здесь стоял город Шантгир, резиденция темиргоевского хана, от которого темиргоевцы и черкесы ведут свое происхождение. Это укрепление к западу граничит с речкой Непил, а на востоке с речкой Псиф; его диаметр около трех верст. 10. Кудака, на берегах которой находятся деревни потомков старейшин Немери Примурзы и Шупако Кашо. По соседству с этой рекой находятся несколько нефтяных источников.

Натухаши самое могущественное племя абазин, живут на этой стороне Кавказа. Они живут в узких долинах гор, покрытых лесом. Их земледелие незначительно, и удивительно, что, несмотря на прекрасные пастбища, они не уделяют должного внимания скотоводству. Продолжительные междоусобицы и естественная склонность к грабежам являются величайшими препятствиями к правильной оседлой жизни этого народа. Они находятся в состоянии войны со всеми другими племенами, исключая жанинцев, которые являются их соседями. Все натухаши одеты скверно и ведут несчастную жизнь. Они выращивают небольшое количество ржи и держат иногда свиней животное, которое очень редко встречается у других народов этой страны. Казаки-некрасовцы, переселившиеся с Тамани в окрестности Анапы на турецкой территории, получили право ловить рыбу в Кубани именно при протекции натухашей, и приносят плоды своего промысла на рынок Анапы.

Все абазины, или абсне (самоназвание этого народа абсне); на русском, татарском и черкесском языках абаза, по-грузински абхазети. Шесть племен Алти-кесек называются черкесами Табанта,

257

а все другие Куш-Хасип, то есть люди, живущие за горами. Мингрелия и Одиши называются черкесами и абазинами Дол, а Грузия Гурджир; они выделяются своим национальным характером. У них узкие лица, сплющенные с боков головы, выдающиеся носы и характерные темно-коричневые волосы, общие почти для всех. Они являются, по-видимому, коренными жителями северо-западного Кавказа, и прежде занимали пространную область, из которой были вытеснены и прижаты к горам черкесами, которые продолжительными разбоями и истреблениями уменьшили их численность в значительной степени. Из словаря всех языков становится очевидным, что их язык, за исключением нескольких черкесских слов, не имеет аналогий ни с одним из европейских и азиатских языков; более того, совершенно точно, что в стране за горами, населенной другими абазинскими племенами из Большой Абазы, вдоль побережья Черного моря до Искурии, или древней Диоскурии, этот оригинальный язык с несколькими его диалектами является превалирующим языком. Даже в отдаленные времена они были, по-видимому, хищническим народом, и очень возможно, что пиратство, на которое жалуется Страбон, как происходящее из этих мест, было совершаемое именно абазинами.

3.Воинственный народ черкесов обитает главным образом на вершинах Кавказа и распространяется до ближайшей прекрасной равнины, из которой они изгнали древних ее обитателей и подчинили большую их часть своему господству. Они представляют собой род рыцарей, соблюдающих между собой настоящую феодальную систему, так же, как и в отношении своих подданных, не отличающуюся от их прежней системы, но с большей жестокостью и беспощадностью, чем немецкие рыцари в Ливонии или Пруссии. Рассматривая данный предмет с этой точки зрения и допуская, что нацию составляют только их князья и дворяне, а их подданные являются рабами из других народов, покоренных войной, которые, приняв язык завоевателей, были угнетаемы с некоторой мягкостью, и что свободная и величавая раса рыцарей не будет терпеть иностранное ярмо без величайшего отвращения, мы будем в состоянии судить с большим беспристрастием об их аристократической конституции, так же, как об их непрекращавшихся войнах и восстаниях не только против прежних крымских ханов, но и против нынешних господ. Благоприятным обстоятельством является и то, что их междоусобицы и разделение могущества этого героического народа между множеством соперничающих алчных князей, сделало их менее опасными. Действительно, было бы желательно, чтобы они обратились в добрых подданных и несколько более приученных к нормальной жизни, без обуздания их бравого героического духа. Если такие меры будут приняты, мы уверяем, что их легкая кавалерия могла бы составить наиболее решительный и устрашающий корпус войск, который когда-либо появлялся на полях сражений.

Наиболее интересная в историческом отношении ветвь этого народа называется обычно Большая и Малая Кабарда. Они живут на границах Кавказа, и с тех пор, как на этих горах установлены вооруженные кордоны, они попеременно то устанавливают дружеские отношения, то ведут кровопролитные войны против России, однако в настоящее время они

258

являются подданными этого государства и по последнему миру признаны Портой вассалами России вследствие установления границ по реке Кубани.

Кабардинцы считают себя потомками арабов и вполне вероятно, что они являются остатками тех армий, которые приводили некогда на Кавказ калифы. Некоторые, однако, считают себя потомками мамлюков. Это подтверждается широко известной традицией, согласно которой раньше они проживали в Крыму, что становится очевидным из некоторых названий, существующих на полуострове до настоящего времени. Верховье реки Белбик в Крыму и сегодня называется Кабардой, и вся прекрасная область между Кабардой и Качей продолжает называться татарами Черкес-Тюз. Имя этого народа сохранилось и в горных укреплениях, называемых Черкес-Кермен, остатки которых можно наблюдать и сегодня. Сейчас уже невозможно установить, когда они распространились до берегов Кубани и до Бештау. Они называют себя, как и черкесы, общим названием адыге. Возможно, они керкеты Страбона, или, если те не были их предками, это могут быть те черкесы, которые будут упомянуты в дальнейшем.

Следует отметить, что фамилии черкесских князей считают своим общим предком Инала, и описывают его как великого хана, резиденция которого раньше находилась в Шантгире, лежащем сейчас в руинах между реками Непил и Псиф. От этого Инала князья Малой и Большой Кабарды ведут свою генеалогию следующим образом:

Генеалогическая история этих фамилий содержит в себе много неточностей. Возможно, они были некогда подданными правителей Грузии вместе со значительной частью Кавказа. После выделения в XVI в. Грузинского царства и особенно после отпадения провинций Мингрелия, Гуриэль и Абаза, они стали подданными крымского хана. В том же столетии они приняли протекцию царя Ивана Васильевича, который около 1560 года женился на черкесской княжне Марии, дочери Темрюка. В XVII столетии они снова признали власть Крыма, и когда они попытались стряхнуть с себя это ярмо в начале XVIII в., крымский хан вторгся с войсками в Кабарду тех черкесов, которые убежали в горы в верховья Баксана и укрепились за каменными валами, воздвигнутыми в ущельях и носящими до настоящего времени название Крымские стены. В этой ситуации они снова пообещали дань крымскому хану, подарили ему много девушек и послали татарам в изобилии крепкого ликера для праздника по случаю установления мира. Ночью, когда их новоявленные друзья напились до бесчувствия и погрузились в глубокий сон, кабардинцы напали на крымский лагерь, убили хана и рассеяли всю его армию. (Речь идет о событиях 1708 года) Чтобы избежать последствий этого гнусного вероломства, они снова запросили покровительства России, в котором им не было отказано. Однако они показали себя очень ненадежными и беспокойными подданными.

Генерал-майор Фабрициан, впоследствии их губернатор, часто наказывал их и ограничил их местожительство областью между левым берегом Малки и Тереком. Но эти упрямые по

259

селенцы позднее снова распространились до берегов Подкумы, и наиболее миролюбивые сейчас именно те, кто поселился на указанной границе.

Около 60 лет назад этот народ исповедовал христианскую религию, но с тех пор они стали равнодушными и невежественными магометанами.

Среди их князей фамилия Аттажук, живущая на Баксане, является сейчас наиболее могущественной и в то же время наиболее беспокойной не только в отношении соплеменников, но и России. Фамилия Мисоста менее властна, но всегда была наиболее предана русским интересам, вследствие чего терпела много несправедливостей со стороны первой. Племя, управляемое фамилией Джамбулат, занимает местность у подошвы Кашкатау, откуда берет свое начало Терек; мы видели на некоторых картах и отчетах это племя, упоминаемое под названием кашкатовцы.

Их дворяне или уздени разделены на несколько всаднических дворянских сословий тех, кто получает это достоинство от других, или узденей. Князья на черкесском языке называются пши, по-татарски бей; дворяне по-черкесски называются уорк, по-татарски уздень. Крестьяне или бедные соответственно тхокотль и чагар. Наиболее значительными фамилиями из древних дворян являются фамилии Куденет и Тамби. Их предком был Гнардук; Анзор был общим предком дворянских фамилий Баруква, Сасаруква и Эльмурза.

Границы черкесов Малой Кабарды начинаются от правого берега Терека и простираются до верховий левого берега Сунжи. Их князья происходят от Кануки и разделяются на фамилии Таусултан и Гиляхстан. Первая располагается на восточной части от Татартупа, а деревни второй, известные под названием Ахлов, или Мударов кабак, расположены около плоских гор, через которые проходит путь в Грузию.

Черкесы вообще, а кабардинцы в особенности, проживают в деревнях, которые частью из-за накапливающихся нечистот, частью из-за незначительной прочности их обороны и по другим причинам время от времени покидаются их жителями. В этих случаях они уничтожают свои жилища, унося с собой бревна и домашнее имущество и сжигая то, что не могут унести с собой. Затем они ищут новое удобное место для строительства новой деревни. Если им удается поселиться недалеко от воды, их изобретательность дает им возможность прорыть канал, который они отводят от ближайшей речки с невысокими берегами; в этом деле они опытны так же, как крымские татары.

Их дома строятся смежно один к другому, в форме прямоугольника или круга, внутренняя часть которого служит общим скотным двором, имеющим только одни ворота, которые также закрыты, и защищенным таким образом стоящими вокруг домами. Дом узденя стоит обычно в отдалении от этих кругов и состоит из нескольких помещений. Отдельные маленькие домики или вернее круглые комнатки около 2 саженей ширины стоят повсюду, предна

260

значенные для приема гостей; в них имеются камин, небольшой диван и прочее необходимое имущество. Они также воздвигаются в открытом поле и представляют собой круглые хижины из плетня, с ямой для отбросов. Недалеко от деревни располагаются стога сена и соломы, внутри ограды. Они иногда изготавливают широкие корзины, которые они укрепляют на земле и покрывают обшивкой; внутри этих корзин они хранят зерно после обмолота.

Жилища черкесов возводятся в форме удлиненного прямоугольника от 4 до 5 саженей в длину и редко более9 футовв ширину; стены делаются из тонкого плетня, тщательно обмазанного с обеих сторон глиной. На столбах, поддерживающих стены, они укрепляют стропила из легких балок, которые покрываются затем длинными стеблями травы. Все жилище состоит из большой комнаты, предназначенной для хозяйки дома, и маленького отделения для рабынь и девочек. Главная комната имеет в правом углу дверь, выходящую на улицу, и другую в левом углу, ведущую на внутренний двор. Внутри дома, напротив фронтальной стены, стоит камин из плетня, обмазанного глиной, с вместительной жаровней и коротким дымоходом. У той стены, в которой имеется дверь во двор, мы видели нечто вроде широкого дивана с резными балясинами, замечательными коврами и подушками; в смежной стене было окно на улицу, которое при случае служит и входом в комнату. Над софой и по всей стене выше софы были развешены на вешалках и жердях различные предметы женского обихода: вязание, платья, шерсть; на поперечных жердях под крышей висели связки необрушенного турецкого пшена (кукурузы), которое они жарят на горячих углях и собирают зерна, отделившиеся от кочерыжки из-за жары, для немедленного употребления в пишу или для сохранения их на случай военной экспедиции, поскольку эти зерна вместе с определенным сортом сыра составляют в этих случаях их основную и носимую с собой пищу.

Мужья обычно живут в отдельных апартаментах, и никогда не показываются жене, когда она принимает путешественников.

Черкесы в целом красивая нация. Мужчины, особенно среди высших классов, обычно высокие, стройные, но геркулесовой силы. Они очень тонки в поясе, имеют маленькие ступни, и невероятно грозны своим оружием. В целом у них римский воинственный облик, хотя можно проследить некоторые черты, указывающие на то, что их матери принадлежали некогда к племени ногайцев. Не все черкесские женщины красавицы, но по большей части они хорошо сложены, имеют белую кожу, темные брови, черные волосы, и правильные черты лица; я видел среди них красавиц больше, чем среди прочих нецивилизованных народов.

В поселениях и жилищах черкесов поддерживается крайняя чистота, и это хозяйственное достоинство наблюдается у них также в пище и одежде. Было бы излишним добавлять что-либо к описанию их одежды, рисунок которой изображен в гравюре. Эта гравюра представляет черкесского дворянина в его повседневной домашней одежде и дочь черкесского князя в такого же рода одежде. Женская одежда одного покроя и стиля, пока они не родят первого

261

ребенка, после чего они покрывают голову белым платком, плотно охватывающим голову и завязываемым под подбородком. Возможно, не всем известен их обычай, в соответствии с которым их девочки в возрасте 1012 лет стягиваются корсетом или широкой лентой из невыделанной кожи. Эта своеобразная скорлупа у простого народа плотно обтягивается вокруг талии, но у высших классов она скреплена серебряными крючками, и они вынуждены носить ее до брачной ночи, когда жених разрезает кинжалом этот гордиев узел церемония, которая может иметь опасные последствия.

Поверх сорочки девочки носят вышитый камзол, а юбка, достигающая лодыжек, разрезана по всему фронту и похожа на мужскую одежду, но замужние женщины носят широкие шаровары. Кроме вышеупомянутых лент девственности, есть еще другое обстоятельство, которое способствует сохранению элегантных форм у девушек: все они питаются очень умеренно и обычно ограничиваются только молоком и печеньями. В соответствии с черкесским идеалом красоты, так же как и у турок, женщина должна иметь очень узкую талию и живот, приопущенные к нижним конечностям. Когда женщины бывают вынуждены выйти из дома, они обувают особый вид деревянной обуви, чтобы сохранить ноги в чистоте, и в этих же случаях пользуются рукавицами, надеваемыми на их нежные ручки. Рисование лица у них рассматривается как отсутствие воздержанности, но девочкам разрешается красить ногти соком цветка бальзамина, который на их языке называется кна. Их головной убор состоит из колпака, очень похожего на мужской; под ним они укладывают волосы в тонкие косички и покрывают сверху тканью.

У черкесов в обычае стягивать талию с раннего возраста так сильно, насколько это возможно, поясом, на котором висит сабля, вследствие чего они очень тонки от пояса до груди. Я заметил у них также, что их ноги необычайно малых размеров, потому что они стискивают их в сафьяновых туфлях, которые придают им облик танцоров. Мужская одежда легкая, опрятная и скромная, во многих отношениях похожа на татарскую, но более элегантная. Верхняя одежда обычно снабжена маленькими вышитыми карманами на каждой стороне груди, в которые они кладут патроны. На голове, остриженной по польской моде, носят вышитый колпак из стеганого хлопка, в форме арбуза, но иногда более низкий и украшенный серебряными и золотыми нитками, особенно у богатых; усы отращиваются так же, как у поляков. Поверх нижнего платья, шитого из легкой материи, знатные носят иногда короткий жилет, снабженный такими же емкостями для патронов, так же как и пальто. Верхняя одежда, шитая из сукна или другого прочного тканого полотна, несколько короче нижнего платья, имеет разрезанные открытые рукава, отороченные мехом. Штаны имеют наколенные ремни, связываемые маленьким шнуром или шитьем, которое женщины очень умело изготавливают из серебряных или золотых нитей. Когда князь или уздень появляется в гостях в полном облачении, он украшает себя полным снаряжением и гербовым щитом, и поверх всего надевает иногда дополнительно кольчугу. Эта кольчуга изготавливается из гладких стальных колец;

262

они привозятся из Персии или из Кубачей. Шлем и наручные пластинки изготавливаются из гладкой стали; сетка из колец опускается из-под шлема до плеч. На поясе они носят кинжалы и пистолеты, а лук и колчан привязывают ремнями вокруг бедер. Во время обычных визитов кольчуга носится под верхним платьем, и в этом случае они вооружаются только саблей и покрывают голову обычным колпаком.

Рисунок представляет черкеса верхом на лошади, в полном вооружении. Удивительно видеть, что черкесы низших классов появляются в поле в косматых войлочных плащах, называемых бурками, даже в теплые летние дни. Когда они не носят с собой саблю или другое оружие, то имеют при себе крепкий посох в два аршина длиной, на вершине которого укреплен большой железный шар, а на нижнем конце острый железный шип около18 дюймовдлины, который они обычно бросают, как дротик. Богатые и знатные никогда не выходят из дома без сабли и не появляются за пределами поселения без полного вооружения и не наполнив карманы патронами.

Их духовенство и ученые оставляют бороды небритыми. Первые носят главным образом глубокий красный тюрбан и алого цвета бриджи несколько длиннее, чем у вторых. Хотя черкесы являются мусульманами только по названию, все же они оказывают большое уважение священникам, живущим среди них. Когда они впервые подчинились русскому скипетру, немного нужно было усердия, чтобы обратить их в христианство.

Князья и рыцари не занимаются ничем, кроме войны, грабежа и развлечений, охоты; они живут, как лорды, блуждая по окрестностям, встречаясь за пирушками и совершая военные походы.

Уздени, или рыцари держат низшие классы в строгом подчинении, не несут каких-либо обязанностей перед князьями, кроме того, что обязаны лично прислуживать им во время войны.

Вассалы, или чернь считаются наследственным имуществом, и они выражают полную и безоговорочную покорность князьям и дворянам настолько, что их жизни и имущество находятся полностью в руках первых, однако не было до сих пор примера, чтобы их продавали в рабство. Эти вассалы или рабы, захватываемые князьями и узденями во время войн, составляют большинство простого народа. Они сообща пашут землю большими плугами, запряженными 6 или 8 быками; они заботятся о пастбищах для их стад, носят необходимые лес и топливо из лесу, строят дома, собирают урожай и заготавливают сено, которое зимой понемногу скармливается скоту. Их жены и взрослые дочери помогают им при сборе урожая, и вообще не такие ограниченные и замкнутые в обычной жизни, как крымские татарские женщины.

Когда черкесы удаляются от своих деревень, они сразу же строят хижины, переплетая жерди, которые они покрывают ветками деревьев и длинной травой, так, что эти хижины очень

263

похожи на стога сена. Князья размещаются в таких же хижинах, если во время похода они вынуждены остановиться на продолжительное время. Во время беспрерывных походов и поездок верхом на лошадях они строят маленькие хижины, ставя перпендикулярно четыре жерди и связывая их стропилами, образующими крышу, и покрывая сверху войлоком, так что у них получается нечто вроде палатки.

Каждый мужчина из крестьян обязан работать три дня на заготовке сена для князя или дворянина, рубить дрова в лесу также три дня, затем доставлять все это домой к ним, и давать на каждого быка воз или 7 мешков проса. Новобрачный из этого сословия обязан дать владельцу деревни 2 коров и 2 быков за разрешение жениться. Но жители гор абазины, осетины, дигорцы, басиане, балкары, карачаи и карабулаки, которые являются данниками черкесских князей, дают в целом от каждой фамилии только одну овцу или ее стоимость в войлоке, бурках, одежде, медной посуде и т. д. Каждый крестьянин, независимо от количества овец в его собственном стаде, дает одну овцу во двор князя, который таким образом получает возможность отправлять свое продолжительное гостеприимство.

Хотя князь и не ограничен в своих действиях каким-либо позитивным законом, он считает, что это в его интересах обеспечить привязанность и верность подданных на случай войны либеральным и благожелательным отношением к ним. Он имеет власть возвести вассала в достоинство узденя или лишить его дворянства, когда тот не заслуживает такой чести; он имеет также судебную власть, пользуясь которой может лишить того всего, чем он владеет. В важных случаях князь созывает дворян, и, если они соглашаются с ним, решения сообщаются народу.

Трудно установить точно численность населения черкесов, но если допустить, что подданные Атажука составляют третью часть населения Кабарды а она равна более чем 3000 крестьян и 500 узденей, то из этого следует, что кабардинцы могут выставить в поле около 10 000 рядовых и 1500 узденей. Если к этому числу прибавить различные племена за Кубанью, которые могут выставить значительное число людей, то они могут составить очень значительный корпус воинов, которые вследствие их воинственности и храбрости могли бы оказаться очень опасными для соседей, если бы не были разделены между множеством князей, которые почти непрерывно ссорятся между собой. В соответствии с их феодальной конституцией, каждый мужчина, способный носить оружие, обязан следовать в поле за князем, и трусость наказывается у них крайними мерами.

Два противоположных обычая, а именно гостеприимство и кровная месть свято соблюдаются черкесскими рыцарями так же, как и большинством народов Кавказа. Право гостеприимства, которое у них называется кунак, основывается на определенных принципах, и каждый, кто прибегнет к покровительству черкеса, совершенно безопасен от несправедливостей и обид. Тот, кто принимает странника, защищает его, если это необходимо, не только своей кровью

264

и жизнью, но также и всеми родственниками, и не отпускает гостя без конного эскорта, провожает его до следующих своих союзников, причем убийство или причинение несправедливости гостю отмщается так же, как убийство единокровных родственников. Странник, доверившийся покровительству женщины или получивший возможность прикоснуться губами к ее груди, хотя бы он и был врагом и даже убийцей ее родственника, рассматривается и защищается, как кровный родственник. Противоположный обычай, или кровная месть соблюдается крайне скрупулезно. Убийца сородича должен получить возмездие от потомка, даже если последний был ребенком во время совершения преступления; любая степень кары осуществляется раньше или позже, публично или тайно, чтобы уничтожить убийцу, для того, чтобы несправедливая сторона не могла рассматриваться как пария общества. Более того, кровная месть передается по наследству и от племени к племени; вражда укореняется до такой степени, что князья и дворяне двух разных племен, встречая друг друга на дороге или случайно где-нибудь в другом месте, вынуждены бороться за свою жизнь, если один из них, заметив другого на расстоянии, не выбирает себе другой дороги. Среди черкесов дух обиды столь велик, что все родственники убийцы считаются виновными в преступлении. Это ставшее обычаем ослепление мстить кровной местью за родственников порождает много распрей и случаев величайшего кровопролития среди народов Кавказа. Если примирение не достигнуто браком между представителями враждующих фамилий, то обязанность кровомщения распространяется на все последующие поколения. Ненависть, которую горские народы проявляют по отношению к русским, в значительной степени возникла именно из этого источника. Если жажда мщения гасилась платой потерпевшим фамилиям, эта плата называлась лиуаса, или цена крови, но князья и уздени не принимают такой компенсации, поскольку у них в обычае требовать кровь за кровь.

Во время их развлечений молодежь обоих полов свободно общается между собой, поскольку черкешенки не являются ни ограниченными, ни замкнутыми. При заключении браков главное внимание они уделяют знатности вступающих в брак. Уздень не отваживается искать себе в невесты дочь князя, а если любовь между ними имеет место, или княжна бывает обольщена узденем, преступная любовь в этом случае стоит узденю его жизни. Если сын или дочь из какой-нибудь фамилии вступили в брак, они не имеют права показываться родителям в течение первых

12 месяцев или до рождения ребенка. В этот период муж тайно посещает жену через окно в ее комнате, но он никогда не присутствует при приеме ею гостей. Эта подчеркнутая вежливость доведена у них до такой крайности, что муж считает оскорблением для себя разговаривать с кем-нибудь о своей жене или детях, даже если его спрашивают о здоровье его супруги. Отец не дает дочери приданое полностью до рождения ею первого ребенка, но после этого наносит ей визит, снимает с ее головы девичий чепец и покрывает ее вуалью, которая с этого времени становится ее постоянным головным убором.

265

Обучение детей черкесских князей направлено к тому, чтобы с младенчества подавить в них всякое чувство кровной родственности. Их сыновья и дочери сразу после рождения передаются на попечение дворянину, который является часто не самым богатым, и родители, особенно отец, не желает видеть своего сына до тех пор, пока тот не возмужает и не будет в состоянии носить оружие, а дочь до выхода ее замуж. Воспитатель княжеского ребенка обязан взять на себя все расходы по его обучению; он наставляет юношу во всех тонкостях грабежа, который в величайшем почете у этих конных рыцарей; он обеспечивает его оружием, когда тот становится сильным настолько, чтобы держать его в руках, и в полном военном снаряжении представляет его отцу. Благодарный ученик отдает приемному отцу в качестве платы за обучение искусству грабежа бо2льшую часть своей добычи.

Девочек вскармливают очень скудно, чтобы они приобрели изящную и элегантную фигуру, потому что тонкая фигура является самым существенным достоинством черкесской княжны. Их обучают всем рукодельным работам, которые должны выполнять дома женщины, особенно вышиванию, плетению бахромы, шитью одежды и плетению соломенных ковриков и корзин. Дворяне, которым поручено обучение, также должны обеспечить приемной княжеской дочери выбор мужа соответствующего ранга, при несоблюдении чего они наказываются отсечением головы.

Своеобразные обычаи, господствующие среди высших классов черкесов, которые ведут себя столь сдержанно в отношении жен, живя отдельно от них и поручая воспитание своих дочерей посторонним, имеют полные аналогии у Страбона, в его второй книге, в описании возникновения союза между гаргареями и амазонками. Сообщение о последних не может быть отнесено ни к одному народу Кавказа, кроме черкесов, если, конечно, будет возможно доказать, что они были коренными жителями этих гор или что они в более позднее время смешались с народами, упомянутыми Страбоном. Нет сомнения в том, что Терек раньше протекал в северном направлении и впадал в ту часть Каспийского моря, которая затем соединилась с Азовским морем, и что устье должно было находиться недалеко от Бештамака, в том районе, где 5 рек Урух, Черек, Чегем, Баксан и Малка присоединяются к Тереку. Поскольку последний в верхней части области принижает реку Мермедик, мы можем резонно предположить, что это Мермодес или Мермодалис Страбона, который отделял амазонок от народа гелов, возможно, галгаев или легов-лезгов [Страбон, II, 11]. Можно также предположить, с некоторой степенью вероятности, что амазонки после покорения их черкесскими рыцарями восприняли некоторые их обычаи. Черкесы были, несомненно, в то время ордой странствующих рыцарей, которые сперва силой оружия покорили народ, ставший их вассалом и постепенно воспринявший их язык. В качестве иллюстрации, подтверждающей это предположение, можно привести завоевание ливонцев германцами, язык которых впоследствии распространился по всей стране. Более того, вероятно, что черкесский язык не имеет родства ни с каким другим, и что он первоначально был никому не понятным языком, поскольку, как

266

говорят, их князья и уздени говорят особым говором, который держится в секрете от простого народа и используется главным образом во время грабительских экспедиций.

Пока мы находились в лагере на Баксане, я имел возможность наблюдать национальный черкесский танец, представленный с большой живостью одним из их юных князей. Несколько человек стали в ряд и начали в такт бить в ладони, повторяя слоги «А-ри-ра-ри-ра», из которых два последних произносились более глубоким тоном и в течение двух тактов. Танцор стоит напротив, но его движения были ограничены небольшим пространством. Он держал полы длинной одежды за спиной обеими руками и часто сгибал корпус очень низко, чтобы наблюдать за движением своих ног; при этом он делал всевозможные прогибы и фигуры в соответствии с ритмом музыки, и это было очень похоже на национальный шотландский танец, когда он прыгал по треугольнику с почти вертикально поставленными пальцами ног; выполнение этого должно быть очень трудным, поскольку туфли на нем не были снабжены жесткими подметками. В то же самое время юный танцор вскрикивал жалобным голосом так, как если бы подвергался жестокой порке.

Надгробные памятники этого народа представляют собой главным образом вертикально поставленные обтесанные камни в форме удлиненного прямоугольника, как сплошные, так и полые; их углы обычно украшаются изображениями голов, вырезанными из дерева. Эти памятники встречаются в основном в окрестностях поселений и в более или менее заметных местах. Князья и уздени ставят более значительные по размерам надгробные сооружения 6-, 7- и 8-угольной формы, а иногда и правильные часовни; они возводятся из камня, обработанного каменотесом, который приходит к ним с гор специально для этой цели.

Похороны черкесов в основном похожи на похороны абазин. Когда умирает глава семейства, вдова должна расцарапать себе лицо и грудь до появления крови в знак глубочайшей скорби по поводу утраты мужа. Мужчины в этих случаях секут себе лицо плетью, наставляя себе таким образом кровоподтеки, которые они выставляют напоказ в течение длительного времени как выражение их печали.

В отношении сельского хозяйства и домашней экономики черкесов следует заметить, что они не только возделывают землю, но также отводят значительное время уходу за скотом. Основным их злаком является просо, из которого делают лепешки, мучные пудинги и различные виды кондитерских изделий, так же, как и их общий напиток, называемый ими хантхупс, а терскими казаками янцох. Кукуруза или турецкое пшено также выращивается и используется как заменитель другой пищи, когда они отправляются в путешествие и военные экспедиции. Некоторые кулинарные овощи морковь, турнепс, капуста, лук, тыква и арбузы также растут в их огородах. Женщины изготавливают очень прочные нити из дикой конопли, но они не знакомы с искусством ткания холста.

Скот у них это главным образом козы, овцы, быки, коровы и лошади. Их овцы выдающейся

267

породы, с белой длинной шерстью, и дают превосходное руно, которое отправляется на рынок, так же, как и обилие хорошей, но узкой и неудобной к применению ткани, изготовленной их женщинами. Из этой ткани изготавливают верхнее платье для продажи на рынке, в то время, как черные и грубые сорта шерсти применяются для изготовления войлочной одежды. Рогатый скот у них некрупный и используется в основном для упряжки в двухколесные телеги, называемые арба; животные очень легко передвигаются по холмам и возвышенностям и в этом отношении напоминают быков, выращенных в горах Крыма, которые не столь тяжелы и медлительны, как крупный скот на Украине, но двигается рысью.

Легко можно догадаться, что самое главное внимание эти разбойники-рыцари уделяют своим прекрасным лошадям дело, которому они предаются с большим рвением и вниманием, не меньше, чем арабы. Но черкесы выращивают не только прекрасных, но в то же время и сильных и выносливых животных, которые способны переносить голод и изнурение, и также превосходных в скорости, поскольку для успеха их военных предприятий они полагаются на превосходные качества своих лошадей. Почти каждая знатная фамилия князей или узденей имеет свою породу лошадей, которым с самого рождения выжигают на ягодицах особые метки; в этих случаях они действуют согласно их скрупулезному обычаю, так что тот, кто попытается выжечь клеймо, принадлежащее дворянину, на лошади обычной породы, может за эту подделку поплатиться жизнью. Самая выдающаяся порода черкесских лошадей называется Шолох; она находится во владении фамилии Таусултан. Эта порода особенно ценна своей выносливостью, силой и скоростью, более, чем своей красотой; ее отличительный признак круглые подковы без стрелок. Обычно адыги клеймят наиболее знаменитых черкесских и абазинских лошадей. Лошади Трамкт и Лоф у абазин и лошади Мисоста в Большой Кабарде также высоко ценятся, как персидские лошади, называемые Чепалау; названия и клейма некоторых других пород тоже составляют отдельную таблицу.

Черкесы также держат птиц всех пород: кур, гусей, уток, особенно много индийских кур замечательных размеров и вкуса. Они уделяют много внимания пчелам, дающим опьяняющий мед, который они считают своим любимым напитком. Пчелы содержатся в ульях, помещенных в колодах, которые они уносят с собой при перемене места жительства. На виньетке читатель может увидеть черкесские и ингушские улья. Колоды помещаются на стволах деревьев и в кустарнике, чтобы обезопасить пчел от вредителей. Выдающийся мед, производимый пчелами, частично перерабатывается в медовый напиток после разбавления его кипятком, частично идет на изготовление крепкого ликера, приготовленного из проса и называемого буза, и частично подается на стол. Значительное количество этого превосходного продукта вместе с воском продается на границах Кавказа и в Астрахани.

Теперь предпримем обзор других черкесских племен, живущих в стране за Кубанью, которая не включается в границы, определенные по последнему миру с Оттоманской Портой.

268

Первое из этих племен беслен; оно размещается у истоков Лабы, где река вытекает из высоких гор, и его жилища распространяются до реки Ходзь, впадающей в Лабу слева, и затем поднимаются до истоков Псефира, впадающего в Ямансу справа. Здесь область бесленов граничит с областью мухошей. Это такое же племя, как Малая Кабарда, и считает Кануку общим предком их князей. По манерам и обычаям они похожи на черкесов, но более чистоплотны и состоятельнее, чем другие горцы.

Область, граничащая с основанием лесистых Черных гор, населена племенем мухошей. Несколько речушек вытекают из гор и впадают в Ямансу. В направлении восток запад мухоши занимают берега следующих речек:

1.Шимблонаге и Шограг, которые, соединившись, впадают в Лабу слева. Здесь они в основном пасут скот и держат пчел.

2.Псефир, на берегах которой находятся деревни Мербери и Кургукау.

3.Псехуш, на которой расположены три деревни Недерби, принадлежащие дворянину с этим именем, под властью князя Салатгирея Багарсукова. Эти три речки, соединяясь друг с другом в различных точках, впадают в Ямансу.

4.Фарс, или Ямансу Созорукай, на берегу ее также находятся три деревни.

5.Понако, которая впадает в Ямансу слева; здесь находятся деревни Длебугай.

6.Калх впадает в Ямансу; на ее берегах расположены деревни Биерхабль к Дешука, принадлежащие упомянутому князу Салатгирею.

7.Арим впадает в Булансу справа, деревня Лабугай находится на границе мухошей на западе.

Этот народ занимается земледелием, имеет много скота и живет в укрепленных деревнях.

Следующее племя темиргой, самое многочисленное и могущественное из черкесских племен. Они граничат с мухошами по речке Арим, на берегах которой, ниже Лабугая, находится деревня Черикай, принадлежащая этому народу. Ее населяют егерукаи, подданные князей Аслангирея и Атажук Эйтека. Последний владеет также егерукаевской деревней Ратазай, расположенной на берегах Булансу, впадающей в Лабу, так же, как и деревнями Минбулатай, Псинаук и Гяурхабль на реке Шогвашо, или Шаукеша; последняя из названных деревень населена богатыми армянами. Есть еще несколько других деревень темиргоев на берегах Шаукеши, реки, подобной Лабе и вытекающей с вершин снежных гор. Сразу за ее истоком высочайший горный хребет простирается на юг до Черного моря, в то время как Черные горы, покрытые необъятными лесами, в которых живут абазины, простираются на северо-запад до Анапы. Река Шаукеша имеет высокий левый берег и низкий правый; она течет по границе леса в обоих направлениях и пересекает местность, удивительно благоприятную для земледелия и скотоводства на всем протяжении до впадения ее в Кубань в 30 верстах ниже Лабы.

269

Наконец, речка Псега, или Пшаба образует границу темиргоев; на ее берегах находятся три деревни Хакемис, принадлежащие дворянину с этим именем, и три других деревни Адемьер Нешукай, принадлежащие князю Эйтеку. Эта речка стекает со снежных гор и впадает в Шаукешу слева.

Все племя темиргой населяет более 40 деревень и может выставить в поле до 2000 человек. Племена беслен, мухош и пшедух близки им, и, объединившись, они получат по меньшей мере 5000 пригодных к делу мужчин. Темиргои богатый народ и самый опрятный из всех черкесов. Их деревни все одинаково укреплены: толстые жерди расположены наклонно назад, низкие места между ними заполнены землей, а верхние части покрыты колючим кустарником изобретение, которое дает им непреодолимое укрепление против их врагов абазинских племен туби и убых, которые живут в горах и с которыми они находятся в состоянии беспрерывной войны. У темиргоев есть фамилия Адеми, которая занимает несколько деревень по берегам Псега, и другие на берегах Псише.

Четвертое основное племя черкесов пседухи (возможно, скептухи Страбона). Они живут на берегах следующих речек:

1.Псиш; на ней расположена деревня Карагуз, принадлежащая дворянину с этим именем, и деревня Едепсухай, владение узденя Батука.

2.Матта, на которой находятся деревни Губукай и Нетукай или Нешукай, владение узденя Нешуки.

3.Шакупс, вблизи которой стоят деревни Лакчукай, Хатугай, Мармукай, принадлежащие князю Хамише. Все три названные речки впадают в Кубань.

4.Унабат, с деревнями, принадлежащими дворянину Сугургою.

5.Чеби, около которой находятся деревни Ширги и Тугуркой князя Хамиша.

6.Суп, на берегах которой располагается деревня Ем.

Среди пшедухов есть фамилия Абазех. Члены этого племени занимаются земледелием и пасут несколько стад скота на правом берегу Кубани, но занимаются разбоями больше, чем их соседи, с которыми они постоянно ссорятся. Султан Чабангирей, происходящий от крымских ханов, живет среди них и владеет несколькими подданными.

Пятое черкесское племя хаттукай сейчас состоит под Оттоманской Портой. Его поселения находятся в следующих местах.

1.На Кара-Кубани, которую черкесы называют Афипс и на берегах которой находятся деревни Беци, ниже деревни Падизе, принадлежащие дворянину с этим именем. Кара-Кубань значительная река, ее невозможно пересечь без лодки, особенно когда она поднимается тающим снегом и дождями...

2.На речке Убин, впадающей около Падизе в Кара-Кубань; на ее берегах стоит деревня

270

Пцукхакай.

3.На берегах Гилла, или Илла, где князь Шеретук владеет несколькими деревнями.

4.Около Афипса, на берегах которой стоят деревни Саубай владения узденя Саубая.

Хатукаи населяют область, простирающуюся от подножия Черных гор до топей Кубани, по южной стороне которых течет Ямансу. Среди них также живет крымский султан по имени Бахти-Гирей, который оказывает большое влияние на их дела, хотя владеет только несколькими подданными.

Другая небольшая ветвь черкесов также должна быть упомянута: это шани, или сани, имеющие только 6 деревень; четыре из них расположены на реке Аттакум, а две ниже, на берегу небольшого озера. Прежде они жили на берегу Кубани выше Копила, но перешли на левый ее берег вместе с жителями Тамани при приближении к ним русских войск в 1778 году. Они управляются князем Мисостом Meликгирей Саной, могут выставить в поле 200 вооруженных, обрабатывают землю и пасут скот, но беднее других черкесских племен и известны как величайшие разбойники.

Наконец, мы не можем обойти молчанием и другое, хотя и незначительное черкесское племя шегаков, живущих около Анапы, на берегу реки Бугур и ее небольших притоках. Раньше они жили там, где сейчас стоит Анапа, но их численность была значительно уменьшена частью натухайцами, частью чумой, так что их осталось всего несколько человек. Ими управляет князь Маметгирей-Зане, который прежде занимался торговлей, имел собственные суда на Черном море и имел большое богатство. Оказывая большое влияние на живущих около Анапы, он пользуется уважением со стороны Оттоманской Порты. Мне сообщили, что во время взятия Анапы большая мраморная плита с греческой надписью была найдена в бане в деревне Чераке, расположенной в 6 верстах выше устья Бугура. Хотя один грек обещал мне сделать копию этой надписи, мне удалось получить только часть этой надписи на монументе, которая состоит в основном из греческих имен, записанных неизвестно по какому случаю.

Анапа это крепость, построенная турками 20 лет назад, когда Россия овладела Крымом вместе с Таманью; она оказывает покровительство беглым жителям Тамани и кочевым ногайцам, живущим на Кубани... Немного далее Анапы стоит форт Суджук-Кале.

Первыми жителями Тамани, которые ушли отсюда после завоевания Крыма русскими, были большей частью черкесы. Они мигрировали на левый берег Кубани и осели вдоль лимана, в деревнях, называемых и сейчас Адале. Крепость Анапа получила гарнизонный отряд из этих беглецов; затем многие из них были убиты, когда крепость взяли русские, другие убежали, и лишь немногие вернулись назад. Их главным занятием является рыболовство, затем земледелие и в незначительной степени садоводство. Они живут в основном в войлочных палатках или в жалких хижинах.

271

На берегах реки Шукупс находятся деревни Шукан владение Султана Батыргирея, происходящего от крымских ханов. Его сын Селимгирей получил образование в России и дослужился до бригадира, но, несмотря на продвижение по службе, он ушел из Георгиевска и живет сейчас в его окрестностях.

Следующий народ, который я намерен описать это ногайцы, или кубанские татары, живущие среди черкесов и по соседству с ними и ведущие в основном пастушескую жизнь. Они являются остатком монгольских татар, первоначально могущественного народа, который после воцарения Чингиз-хана вторгся в Азию и покорил ее, так же как и Европу, но в последние столетия, уменьшенный количественно войной и собственным беспокойством, он вряд ли может называться нацией. Когда последнее их владение в Европе, а именно Астрахань, была завоевана Россией, жители улусов, составлявшие часть империи, переселились в пустыню между Кубанью и Азовским морем, где они некоторое время предавались обычным для них опустошительным занятиям. Но их новые правители крымские ханы решили переселить их поближе к Днепру, Бугу и Днестру, однако во время последней войны они подчинились России и были вынуждены вернуться в свои прежние поселения на берега Кубани, будучи недовольными крымским правительством. Наконец, в 1779 году, после того, как их численность была значительно уменьшена разбоями и стычками с калмыками, черкесами и другими жителями Кавказской линии, против них были посланы войска под командованием генерала Суворова, который был уполномочен правительством перевести снова эти беспокойные орды к Днепру. Но не привыкшие к подчинению, многие из них бежали за Кубань и здесь, после многих сражений, они были окончательно рассеяны, и значительная часть этих беглецов стала жертвой горских народов...

В горах Кавказа живут несколько разобщенных ветвей ногайцев и татар; мы назовем тех, кто живет в восточной части этих гор:

1.Кумыки.

2.Терекермес, населяющие область между Персией и Грузией.

3.Карачаи, кapшагac, карачеркес, или карачоли ногайское племя, поселившееся в плодородной долине, лежащей у северного подножия Эльбруса вокруг истоков Кубани, на расстоянии 140 верст от Георгиевска. Их насчитывается всего около 200 фамилий, которые платят дань некоторым черкесским князьям. Они имеют прекрасные стада скота, но уделяют мало внимания обработке земли. Они живут вообще раздельно по фамилиям и граничат на западе с Урупом и Бешилбаем, на юге с сона, или сванетами, на востоке с кабардинцами и на севере с алтикесек-абазой. Их внутренние дела регулируются вождем или старейшиной, который получает от них овцу как знак их ему повиновения. Единственный путь ведет к жилищам этого народа, и он очень труден для путешествующих верхом; он лежит вдоль берегов Баксана и Кубани. Они выращивают небольшую, но выносливую и горячую породу лошадей, которые известны своими выдающимися качествами.

272

4.Чегемы, или балкары, иногда называемые малкарами, называются еще басианами по имени вождя, которого звали Басиан. Они утверждают, что, согласно преданию, их общими предками были потомки смешавшихся между собой булгадар и греков, к которым позже добавились кумыки, ногаи и калмыки.

По множеству обнаруживаемых здесь старых развалин можно судить о том, что эти чегемы были ранее более многочисленны, когда придерживались христианской религии. Действительно, у них до сих пор есть церкви, из которых одна находится на берегу Чегема и весьма примечательна; она построена на скале, в которой они прорыли змеевидную тропинку, оградив ее с обеих сторон железными балясинами. В этой церкви до сих пор еще сохраняются фрагменты книг, несколько страниц которых я добыл, отправив одного человека в это опасное предприятие. Один из листов содержит часть Евангелия на древнегреческом языке; другие оказались разрозненными частями книг, используемых в греческой литургии.

Чегемы имеют несколько священных источников, в соседстве с которыми запрещено рубить лес. Их стада скота весьма многочисленны, но вместо лошадей они разводят и используют для различных работ разновидность мула, которая у них называется кадра. Пахотная земля, вследствие ее недостатка, является их величайшим национальным богатством, и они отдают все свои силы ее обработке. Просо и овес основные зерновые, которыми засевают свои поля эти племена; из овса они готовят напиток и также кормят им своих мулов. Их мед имеет восхитительный вкус, и их пчелы иногда также производят сорт опьяняющего меда, который упоминается Ксенофонтом.

Этот народ живет, в области около истоков Аргудана, но главным образом в верховьях Черека, высоко в горах. Для того, чтобы иметь возможность пасти свой скот в низовых долинах, они вынуждены платить ренту черкесам, которые рассматривают их как данников. Однако совершенно очевидно, что чегемы стремятся к своей прежней свободе и добиваются покровительства России; этот возможный союз никак не устраивает черкесов и они стараются помешать его заключению всеми силами, и поэтому не разрешают ни одному чегемцу добраться до Кавказской линии. В 1783 году несколько депутатов от басиан, посланные просить покровительства России, сумели укрыться от бдительности черкесов, пройдя кружным путем, и прибыли к подполковнику Штедеру, чтобы поступить на службу, но эти несчастные посланники были отпущены только с обещанием будущей помощи, которое так никогда и не было исполнено. Поскольку черкесы поставили всевозможные препятствия на путях торговых сношений, чегемы вынуждены посещать Радшу, расположенную на другой стороне гор, где они бывают на рынке Они, чаше всего для покупки каменной соли.

Чегемы, которые иногда называются гиги, или джиги, населяют область, простирающуюся до истоков реки Чегем, вдоль ее левого рукава, называемого Шаудан, и насчитывают 368 фамилий, которые проживают в следующих 11 деревнях: Улу-Ельт, Табениндшил, Бердеби,

273

Мимала, Адше, Чегет, Кам, Арсундак, Булунгу, Шерлиге и Уштосырт. Их страна богата железистой землей, из которой они выплавляют железо; у них есть также свинцовые рудники в Каргашине, или Свинцовой горе, где этот металл виден на самой поверхности и из которого они отливают пули. Они также изготовляют селитру в большом количестве, большую часть которой употребляют на изготовление ружейного пороха для продажи.

Некоторые писатели называют людей этого племени цехами и по сходству названий считают, что они являются выходцами из Богемии.

Балкары занимают область у истоков Аргудана, но в основном у истоков Черека; по их словам, у них насчитывается 1236 фамилий, которые частично живут рассеянно, но в основном в следующих 9 деревнях: Улу-Малкар, Шаварда, Гобсарта, Адшалга, Ишканта, Хурдаира, Мохаула, Безинга, Холам. Согласно информации, полученной от кабардинцев, в последней (из названных) деревне свирепствовала чума в то время, когда мы находились по соседству с этими местностями. Под этим зловредным предлогом они закрыли узкий проход, ведущий в страну балкар и угрожали застрелить каждого, кто попытается пройти через Кабарду, имея целью прервать сообщение между балкарами и русскими войсками, которые стояли лагерем на берегу Баксана. Эти племена первоначально населяли места, которыми сейчас владеют кабардинцы, но затем они ушли в горы вследствие преследований и до настоящего времени остаются трибутариями этих беззаконных странствующих рыцарей.

Товары, которые балкары приносят на рынок Радши, состоят из кусков войлока, кольчуг, одежды из грубой ткани, шкур куниц, лисиц и других животных, которые они обменивают на каменную соль, хлопчатобумажную одежду и другие необходимые в их стране товары.

Их основной скот это овцы и козы. Они обрабатывают небольшие участки земли, которые засевают ячменем и просом, редко пшеницей.

Весьма любопытно, что эти наивные люди до сих пор называют себя христианами, потому что едят свинину, но их вожди или старейшины исповедуют магометанскую религию.

На Кавказе живет некий народ, который совершенно отличается от других кавказских народов по языку, облику и чертам лица; их самоназвание ламур, означающее жители гор; другие называют их галгаями, или ингушами. Их ближайшими родственниками по языку и крови являются чеченцы, которые сами себя называют начха. Я имел возможность видеть двоих представителей этой нации в русском лагере на Баксане. Представление об облике и вооружении этого полудикого народа дает таблица. Их произношение позволяет нам предположить, что во время разговора их рот набит камнями. Как нам говорили, это честнейшие и храбрейшие люди, борющиеся за свою независимость, подчиняющиеся только своим старейшинам или жрецам, совершающим религиозные жертвоприношения. Это единственный народ Кавказа, у которого сохранился щит как часть вооружения. Эти щиты изготовлены

274

из дерева, покрытого кожей, и охвачены железными обручами овальной формы. Короткая сучковатая пика, являющаяся частью их вооружения, служит не только для обороны, но и в качестве подпорки для ружья, которое кладут между рогатками этой пики, укрепляя ее конец в земле, что дает возможность более точно стрелять в цель. Ингуши замечательные земледельцы, но мало занимаются земледелием или скотоводством и пребывают в нищете. Они живут на истоках Кумбелея и Сунжи, до высоких гор на восточном берегу Терека, где они граничат с осетами. Карабулаки происходят именно от них; они граничат с ингушами на западе, с чеченцами на востоке. Три племени говорят почти на одном языке, причем он не имеет аналогий с каким-либо другим диалектом, кроме тушетского, первое сведение о котором мы поместили в «Универсальном словаре» императрицы Екатерины II. Рассудительный Гюльденштедт относил это племя к мичкизам, или кистам, которых считал остатками реальных алан. В Морском журнале (Перипле), извлеченном в основном из сочинений Арриана и Скимна Хиосского, Тавридский город Феодосия называется по-алано-тавридски Ардауда, что на языке алан означает «Семь богов». Это имя с этим же значением до сих пор употребляется в языке нынешних кистов, у которых Уар означает Семь, а Дада отец или бог; интересно, что имя Таут среди огнепоклонников в районе Баку в наши дни означает имя Бога. Я не обнаружил ни в одном из языков народов Кавказа, чтобы слово Семь звучало аналогично Ар или Уар.

В земле ингушей есть очень мощный соляной источник; его вода, как говорят, столь насыщена солью, что два ведра воды из него дают ведро соли; этот источник небольшим ручейком впадает в Фортан.

Некий римский католический миссионер уверял меня, что эти люди имеют старую церковь, которая построена по модели гробницы Иисуса Христа. Хотя она носит все следы древности, тем не менее она столь прочна, что не требует почти никакого ремонта. На фасаде этой церкви имеется видимая до сих пор готическая надпись; таким же письмом написаны буквы в книгах, написанных золотыми, черными и голубыми знаками на латыни, которые хранятся здесь как священные реликвии. Само здание находится во владении ингушей, которые сейчас склоняются к магометанской вере. С историей этой церкви связано одно замечательное обстоятельство: она имеет постоянный доход, состоящий из голов животных; более того, она столь глубоко почитается, что никто не смеет войти в нее, и жители, увидев ее на некотором расстоянии, падают перед ней в знак поклонения. Самая священная клятва дается именем этой церкви, и горе тому, кто попытается нарушить ее! Во время бедствий или других несчастных случаев церковь становится их главным убежищем. По соседству с ней построено около 30 небольших жилищ, возможно, из остатков прежних монастырей.

Ингуши неоднократно просили покровительства России, и даже в настоящее время крайне озабочены тем, чтобы проложить дорогу на равнину.

275

Хотя чеченцы говорят на одном языке с ингушами, по характеру они совершенно отличаются друг от друга. Они справедливо считаются наиболее беспокойными, враждебными и разбойничьими жителями гор, так что они вне всякого сомнения являются наихудшими соседями Кавказской линии. Не проходит и года их истории, в который они не воровали бы людей или животных или чего-нибудь подобного, и постоянно грабят на дороге, ведущей от Кизляра в Моздок. Достойно сожаления, что они не могут быть легко захвачены и подвергнуты наказанию за беззаконное поведение, поскольку они живут в лесистых и обрывистых горах, которые почти недоступны путешественникам. Это тот самый народ, который во время последней войны оказал наиболее активную помощь шейху Мансуру, претендовавшему на то, чтобы стать новым пророком, и до сих пор чеченцы не приведены к покорности.

***

Этот очерк был опубликован в переводе на русский язык в книге «Чтения в императорском обществе истории и древностей Российских при Московском университете» (М., 1865. Кн. 1). Автором назван П.-С. Паллас. Издание, из которого извлечен очерк, не указано.

Черкесы, прежде распространявшийся далее народ, живут нынче в так называемой Большой и Малой Кабарде и по берегам множества рек, впадающих в Кубань с запада. Еще полстолетия назад считали их шайкой разбойников и дикарей, без веры и закона. Образ их действий в недавнее время устранил это мнение и теперь, по крайней мере, многие расположены предоставить им ту же степень образованности, на которой находились франки при своих первых королях. Видим в них образчик феодальной средневековой знати и вместе героической аристократии Древней Греции; их политическое устройство чисто феодальная система; дух каст такой же оцепенелый, как был во Франции и Германии. Князья (пшеги), старинное дворянство (ворк), свободные вассалы и рабы составляют пять строго отделенных классов. Все князья между собою равны, также и дворяне, и свободные люди; каждый сам себе господин, слушается только самого себя, а поэтому самый влиятельный и даровитый ум едва ли успеет водворить единство, привести в исполнение общий оборонительный и наступательный военный план у этого народа, который распадается на множество независимых друг от друга племен, часто враждующих между собой, и нередко мог выставить для войны с Россией по крайней мере 100 000 человек. Каждый поход, для которого предводитель всегда выбирается на собранном нарочно для того сейме, ограничивается вторжением в неприятельский край, и притом главное старание обращено на то, чтобы вернуться с богатой добычей и множеством пленников. О занятии завоеванной земли не думают никогда: такое намерение предполагало бы

276

многосложное государственное устройство, но его нет совсем, да оно и невозможно, пока не только племена, но даже и семейства разделены будут тысячью разнообразных побуждений и расчетов, а особливо странным законом кровомщения, плодящим взаимную ненависть на целые столетия. Всякая пролитая кровь требует неумолимого мщения, ближайший родственник наследует обязанность рано или поздно уничтожить виновника обиды, нанесенной его семейству. Эта вражда переходит по наследству из рода в род и нередко становится делом всего племени: виноватый умирает, но это не потушает мести, она падает на ближайшего родственника умершего, и так продолжается до тех пор, пока кровавый долг не уплатится денежной суммой, назначенной посредниками, или не уладится полюбовно посредством брака между членами враждебных семейств.

Это гнусное правило мщения, соблюдение гостеприимства и уважение к старости три главные опоры, на которых держатся главные правомерные правила черкесов. Этот народ и до сих пор еще не знает письменных законов. Гостеприимство не нарушается ни в каком случае: хозяин защищает гостя, хотя бы должен был рисковать для этого жизнью своей и своих домашних; чужеземца, вбежавшего в дом и отдавшегося под защиту женщины, тотчас же защищают, как брата, хотя бы он был семейный враг или убийца их родственника. Так же строго требуется уважение к старости: оно даже доходит до того, что всякий должен вставать при входе старшего лица, хотя бы оно принадлежало к подчиненному ему званию. Этот неудобный обычай соблюдается не только в общественных местах, но и в семейном кругу, как между мужчин, так и женщин; снова садятся не прежде, пока лицо, перед которым встали, не даст на то позволения словом или знаком. Почти надобно думать, что этот обычай основан на религиозном мнении, но вера черкесов, которая кажется смесью старинных догматов языческих и с течением времени вошедших в нее христианских и магометанских, слишком мало известна, чтобы можно было сказать о ней что-нибудь положительно, впрочем, известно наверное, что этот народ вообще чрезвычайно мало занимается исполнением религиозных обрядов и что у него нет никаких письменных правил, как надобно поступать в этом отношении, потому что они вообще не употребляют никаких письмен; язык их, должно быть, чрезвычайно труден иностранцу для изучения и разговора, и всего больше походит на финский. У них есть однако же свои поэты и барды кикоакао (джегуако. В. А.), которые в высоком уважении у всех партий, даже у разбойников; инструмент, под звуки которого они поют свои песни, гитара с двумя или тремя струнами; им стоит только показать ее, чтобы иметь беспрепятственный проход повсюду; песни без рифм, и обыкновенный предмет их старинные сказания и исторические воспоминания.

...Черкес довольно высокого роста, статного, красивого сложения и старается еще больше выказать его тем, что опоясывается кожаным поясом и сохраняет приятность и легкость в движениях и походке. У него продолговато-круглая голова, тонкий, однако же небольшой, довольно красивый нос, длинный заостренный подбородок, черные, впалые глаза; как и

277

все магометане, он бреет волосы, по большей части черные, но часто и русые, и отпускает их, не очень густые, на верхней губе и на подбородке. Он также хороший кавалерист, как и пехотинец, и при всяких предприятиях обнаруживает энергию и настойчивость. Его теперешняя одежда: все еще панталоны, которые сверху в складках, а снизу плотно прилегают к телу; плотно сидящий верхний кафтан (чекмень) древних германских племен; под кафтаном носит рубашку из цветного полотна, также и шелковую или бумажную, которую снимает не прежде, пока она не развалится в куски. Обувь состоит из носков коричневого сукна и кожаных башмаков, которые сшиты из одного куска и хорошо обрисовывают форму ноги. Черкес никогда не показывается без оружия, сбоку носит кривую саблю, обыкновенно с серебряной рукояткой, за поясом кинжал, а за плечами на ремне превосходное ружье, тщательно обернутое в кожаный футляр (бушман), и нередко стоящее многие сотни рублей. Потом на поясе висит огниво с отверткой, кожаный кисет с пулями, порохом, кремнями и трутом, табакерка, ножик в украшенных ножнах и, наконец, коробочка, превосходно сделанная из полированной меди, с жиром, чтобы опускать туда пули и делать их глаже. Для покрытия головы служит черкесу шапочка, называемая пагхо, обложенная широким меховым околышем, которого длинные волосы спускаются черкесу на лоб. К этой одежде в дороге прибавляют еще меховой плащ (дшако), который в употреблении и у других кавказских и армянских племен. Черкешенки, известные своей красотой по всему свету, имеют продолговатую голову, правильные и выразительные черты лица, красиво прорезанные, огневые, большей частью черные глаза, которые считают они самым сильным своим оружием, длинные ресницы и немного желто-бурый цвет лица. Девушки еще с 10-летнего возраста носят плотно сидящий на теле корсет, который до того крепко сдавливает тело, что нигде нельзя видеть таких стройных и тонких женских фигур. Для сохранения этой стройности, без которой для черкеса красота не полна, молодых девушек кормят очень плохо, и дают им только молоко, пироги и другие кушанья, приготовленные из проса.

Одежда их состоит в рубашке, подвязанной шнурком у шеи, и в широких шальварах, не закрываемых верхним платьем (антери), которое стягивается поясом; волосы девушек спускаются длинными косичками; замужние обвивают голову белым сукном; на лбу оно сидит гладко и подвязывается под подбородком.

Их описывают ленивыми и нерадивыми, зато они отличаются умом, живым воображением, восприимчивым к сильным страстям, любовью к славе и особенно гордятся военной известностью своих мужей.

Черкес тоже ленив и занимается как можно меньше всякой сколько-нибудь трудной работой; он лучше рискнет жизнью в разбойническом набеге, нежели примется за дело, которое может прокормить его. Если он не принадлежит к высшим сословиям и в состоянии держать у себя рабов и служанок, он предоставляет жене заботы о домашнем хозяйстве, даже самое хлебопашество; у них, как и у всех народов, которые ищут славы в войне и разбоях, жена больше

278

раба, нежели подруга. Всего меньше труда представляет ей приготовление кушаньев, потому что они очень просты и состоят обыкновенно из густой просяной каши и неквашеного теста, испеченного в виде пирога; при этом они пьют бузу (просяное пиво), мед и кислое молоко. В большие праздники они едят также и мясо, вареное или просто жареное. Обед не подается в положенные часы; едят, когда голодны, и где находятся в ту минуту. Когда же есть гость, церемоний соблюдается больше; угощение бывает сколько можно блестящее, но сами они есть при гостях считают постыдным делом и недостатком вежливости.

Черкесы больше всего соблюдают умеренность в дороге: на много дней для них довольно небольшого количества просяной муки, заквашенной и замешанной с медом, которую они убирают в кошель, привешенный к седлу. Места для сна причиняют им также немного заботы, как и обед; у простого народа нет другой постели, кроме плаща (бурки), постланного на земле; зимой подвигают его поближе к огню. Места ближе всего к огню и средине жара самые почетные и предоставляются главе семейства и гостям, прочие защищаются от холода как только могут и сколько позволяет это плохой способ постройки домов; эти жилища выстроены очень легко из дерева или плетня, и обмазаны глиной; на них досчатая кровля, устланная соломой. Каждый строит себе такое жилье где ему угодно, а обыкновенно поближе к родным, лишь только решится обзавестись собственным очагом; потом ищет себе жену, которую покупает у ее родителей за значительные свадебные подарки, нередко свыше 1000 гульденов; девушке не позволено выбирать жениха самой: она беспрекословно должна слушаться отцовской воли. От этого обычая только шаг до другого продажи людей в чужие края, и черкесские берега с незапамятных времен торговый рынок, откуда миллионы туземцев вывезены в чужие края. Посредством смешения с красивой черкесской нацией провидение, может быть, хотело омолодить выродившиеся племена.

Глава IX. Пребывание в Кизляре

24 октября. Я сопровождал генерала Киселева в Арчук казачий пост на этом берегу Терека. Затем мы переправились через Терек, чтобы посмотреть конный завод, поставленный на другом берегу. Там я имел удовольствие познакомиться с князем Кайтуко, сопровождаемым многочисленной свитой, которую, однако, нельзя назвать почетной гвардией. Кайтуко является самым старым князем ветви, правившей на Аксае.

Кайтуко человек хмурый и скрытный, и как все единодушно говорят, имеет особое пристрастие к грабежу. Я говорю «особое», так как все другие кавказские князья уступают ему

279

в этом всю славу. Однако Кайтуко в некотором роде философ, который ставит ни во что обладание славой, если не овладеет сердцами подданных. Меня уверяли, что его «Лувр», как и бочка Диогена, не содержит внутри никакой мебели. Другая его особенность состоит в том, что этот князь до сих пор не женат.

Через некоторое время к нам прибыл другой князь, сын Муртаз-Али. Ему было не более 5 лет, однако он восседал на весьма крупной лошади. Его маленькие ножки не достигали конца седла, однако это седло имело спереди и сзади деревянные перекрестия, связанные одно с другим планками, перевязанными в верхних частях ремнями. Эти разновидности поручней проходят под подмышками ребенка, который, охваченный таким образом, не подвергается опасности упасть на землю. Кроме того, при нем был молодой ногаец, также на лошади, который не отходил от него ни на шаг. Этот ногаец был его воспитателем и жил при нем, поскольку юные кавказские князья никогда не воспитываются их родителями; зато нет ничего более священного, чем взаимная обязанность между родителями и ментором, ментором и воспитанником. Они определяют здесь весьма большую разумную часть морали, испорченную, однако, склонностью к грабежу.

Меня уверяли, что первый навык, который извлекает юный Телемах из уроков своего Ментора это сбежать от него после приобретения краденого, что составляет апогей радости всей фамилии. Если воспитатель переживает своего воспитанника, то он наследует движимое имущество и лошадей, но при этом он должен отрезать себе половину каждого уха; отрезаются также уши любимой лошади покойного и свободного человека; по этому поводу я хотел бы процитировать отрывок из Плутарха в его утешительном послании к Аполлонию: «Есть и другие варвары, которые отрезают часть своего тела, нос или уши, и рвут другие части своего тела, чтобы показать свою великую радость покойнику».

25 октября. Меня посетил князь Мохамед-Гирей Бекович, сообщивший мне о Кавказе детали, которые я не нашел бы в другом месте и которые я хотел бы поместить здесь письменно, чтобы не утерять их.

Балкары, жители высоких гор за Кабардой, говорят на турецком языке и являются язычниками.

Убыхи живут к востоку от балкаров; этот народ отличается от черкесов и абазов; они также язычники.

Чеченцы, ингуши и карабулаки это ветви одного и того же народа; они сами себя называют мисджегами; первые из них магометане, другие язычники. Об этом я знал уже раньше.

Князья кумыков все принадлежат к той же фамилии, что и шамхал, исключая Брагун, которые претендуют на происхождение от Чингиз-хана; это я также знал раньше.

26 октября. Прибыли чеченцы для обмена заложника; они сказали мне, что они понимают диалекты ингушей и карабулаков, но эти народы имеют отличную от их религию и они

280

украшают скалы.

Павел Калустов рассказал мне, что во время его пребывания на водах в Эндери один ингуш похитил юную дочь его страны с целью продажи. Один еврей, бывший на водах, уговорился с ним о цене в 240 рублей в персидских тканях. Когда продавец и покупатель сошлись посмотреть ткани, девушка сказала нескольким чеченцам, которые находились при этом: «Знайте, что я несчастная сирота, которую каждый может безнаказанно обидеть. Человек, который привел меня сюда, обещал жениться на мне, но вместо того, чтобы сдержать свое слово, он продает меня, чтобы получить одежду, которую он никогда не будет носить». Затем она пошла в сад и повесилась на дереве. Позднее я много раз убеждался, что нет ничего хуже рабства для ингуша, и многие предпочитают быть скорее убитыми, чем проданными.

27 октября. Урус, представитель чеченцев, оказал мне честь продолжительного пребывания у меня. Он пил мою «воду жизни» и сказал, что направляется к своим соседям, ингушам и карабулакам. Они называют «Иерда» свои священные скалы и совершают для них пышные жертвоприношения, особенно во время погребений. В последнем случае родственники умершего могут потребовать баранов у тех, у кого они есть, и никто им не отказывает. Затем они отправляются с подарками к покойнику, который находится в своем доме, удобно усаженный и хорошо одетый, держа трубку в руке. Покойник принимает в любое время; всякий приходящий должен принести ему барана, и поскольку он никак не отзывается, они режут баранов и сообща поедают их. Но у них нет ни жреца, ни священника. У ингушей есть небольшие серебряные фетиши неопределенной формы. Они называются «Тсуум», и к ним обращаются для вызывания дождя, для рождения детей и приобретения других небесных благ.

В качестве личных имен ингуши используют названия животных, и одного из них зовут быком, другого свиньей, собакой и т. д. Имена женщин еще более необычны, и Урус объяснил мне их чем-то вроде целомудрия. Например, есть такие имена: Ази-вахара (та, что сидит на теленке), Джали-вахара (та, которая ездит на собаке). Однако люди, которые считают себя выше своих соотечественников, берут себе имена Заур, Иоташ и другие подобные, которые вообще широко распространены в горах.

Я изложил немногое из того, что поведал мне Урус. В это время в Кизляре было много ингушей, которым я хотел задать те же вопросы. Но эти люди редко отвечают честно на вопросы относительно их собственного народа, и я предпочел консультации одного иностранца. Впрочем, я смогу собрать больше информации в Моздоке, где находится архиепископ, который рассылает миссии по всему Кавказу.

28 октября. Чеченец Урус всегда получает огромное удовольствие от моей «воды жизни», и я, чтобы завязать с ним беседу, пригласил его утром на завтрак, и вот часть того, что он рассказал мне в присутствии Павла Калустова, который говорил по-чеченски и прекрасно владел ингушским языком.

281

Религия ингушей та же самая, что у всех мисджегов, а у чеченцев есть еще «Иерда», или скалы, которые они раньше украшали и культ которых они не забросили в угоду магометанству. Однако чеченцы называют бога не Аллахом, но Даа или Даал, и это имя не связано с магометанством; не похоже также, что оно осталось у них от древней религии, поскольку ингуши, у которых оно сохранилось, далеки от признания Даала, проклинают его и не почитают ни скал, ни фетишей.

Сегодня, если ингуш должен чеченцу и он не может или не хочет ему платить, чеченец идет искать кунака среди ингушей и говорит ему: «Такой-то из твоего народа должен мне столько-то; заплати мне, иначе я приведу собаку и убью ее для умерших в твоей семье». Эта угроза заставляет трепетать ингуша, который тотчас начинает хлопотать в пользу кредитора.

Если должник отказывается от долга, он должен дать определенную клятву. Он несет смесь собачьих костей и помета к Иерде или божественной скале. Затем обе стороны сходятся и должник громко произносит: «Если я говорю неправду, пусть мои умершие родственники носят на своих плечах умерших родственников такого-то по этой дороге, пока на земле бывает дождь и в небе светит солнце». Эта церемония совершается ворами и скупщиками краденого чаще, чем должниками, и видя это, ингуши не хотят брать взаймы у своих соседей. Однако торговля все-таки влечет за собой кредиты.

Случается здесь и более необычное дело. Если ингуш лишился сына, другой, который потерял свою дочь, идет к нему и говорит: «Твой сын на том свете нуждается в жене; я отдаю ему свою дочь, а ты дай мне столько-то коров в качестве калыма», и в таких случаях никогда не бывает отказа. Калым это, как говорят, приданое у мусульман, которое муж должен отдать своему тестю. Чеченцы не дают больше двух коров, но ингуши дают до 30. У них бывает до 5 жен. После смерти отца его сыновья женятся на них на всех, за исключением своей матери, на которой женится его другой брат. Чеченцы часто упрекают их этим постыдным обычаем. Но ингуши отвечают: «Сперва мой отец спал с моей матерью, а теперь я сплю с его женой». Я привожу здесь подлинные слова Уруса, не претендуя на подтверждение значения этого силлогизма.

Ингуши не имеют удовольствия письменности и рассматривают ее как повторяющееся чудо, которое христианство и магометанство изобрели для своих последователей. Калустов сообщил мне это раньше, чем Урус, но он сообщил мне последнее известие, которое доказывает, что ингуши все еще привязаны к своей религии, хотя некоторые из них являются втайне мусульманами.

Два брата из этого народа были проданы в Турцию, приняли там ислам, побывали в Мекке и, наконец, стали свободными и вернулись на родину. Их мать была еще жива, и они легко обратили ее в веру Магомета. Затем, движимые святой верой, они стали публично выступать против культа скал. Но ингуши собрались и сказали им: «Вы учите нас закону, который вы

282

усвоили в то время, когда вы были рабами. Мы не желаем его. Уходите из нашей страны и никогда не возвращайтесь». Братья ушли к чеченцам, где они и живут в настоящее время.

Все изложенное мною я почерпнул из разговора с Урусом. Он сообщил мне также более 100 чеченских слов, которые я записал как можно тщательнее. В них большое число моносиллаб, которые почти соответствуют тем же звукам, но они очень трудно различимы; они произносятся с определенным ударением в голосе и дыхании, и кажется, что моносиллабы произносятся еще более отрывисто. (В моем «Путешествии по Кавказу». Т. 2. С. 356, 376 помещен чечено-ингушско-тушинский словарь. Клапрот.)

Глава Х. Путешествие из Кизляра в Моздок

10 ноября. Я выехал на лошади в сопровождении 30 казаков и прибыл к берегам Терека, переправа через который отняла значительное время. Переправившись на другой берег, мы встретили князя Солама, сына князя Кучука. Через полчаса скачки галопом мы прибыли в его резиденцию в Брагун, большую и прекрасную деревню на Сунже. Кучук встретил меня у входа в особняк, построенный за воротами его двора. Он обнял меня с большой приветливостью и ввел в особняк, где я увидел небольшой огонь в камине. Меня усадили перед камином, а сам Кучук расположился в просторном кресле, похожем на трон, сколоченный довольно грубо. Диван такого же фасона был покрыт ковром, который придавал ему вид мебели.

После обычных приветствий накрыли стол, то есть принесли круглый медный поднос, выложенный по краю маленькими квадратными лепешками, на каждой из которых лежала баранья котлета; внутри были различные куски жарко2го, и в центре стояла большая тарелка с пловом. Мы оказали честь превосходному устройству этого блюда, но Кучук отказался сесть к столу и остался на диване.

Между тем прибыли кади и молла, в порядке их рангов, и заняли свои места подле князя. Молла отличался холстяной лентой вокруг его шапочки и заостренной бородкой, спускавшейся до пояса. Конец этой бороды подчеркивал ее необычность, и молла все время смотрел только на этот конец, не удостаивая взглядом никого из присутствующих и отвечая только отдельными звуками. Я легко догадался, что такая спесивость и лицемерие не могут иметь своей причиной ничего другого, кроме путешествия в Мекку путешествия, которое здесь совершается весьма редко. Действительно, оказалось, что молла побывал в Египте. Эта тема разговора заняла бы немного времени, но он не поддержал ее, и эта угрюмая личность не отрывалась от созерцания своей бороды.

Однако Кучук возобновил разговор и доказал, что он очень хорошо знает Мурада, Ибраги

283

ма и других беев в Египте; это доказывает, что мамлюки всегда сохраняли определенные связи со своей родиной. Затем поговорили о кавказских фамилиях. Кучук поведал мне о своей фамилии то, что изложено выше, то есть что она происходит от крымских ханов. Затем он самодовольно добавил, что у него нет родственников на Кавказе, исключая аварского хана, которого он считал своим союзником и другом.

Разговор велся на турецком языке, который был непонятен моим переводчикам. Но изучение этого языка входит в обучение князей. Визит затянулся до вечера, и мы расстались довольные друг другом.

11 ноября. Дом, в котором я жил в течение трех дней, раньше был главной квартирой известного генерала Медема, который основал Линию и внушил такой страх всему Кавказу, что еще и сегодня, когда хотят напугать детей, говорят «глухой генерал идет» (он действительно был туговат на ухо).

Дом сохраняет остатки фортификаций, которые не совсем бесполезны, ибо он окружен самым злополучным в мире лесом, о чем свидетельствует достаточное количество крестов и могил, которые наполняют его.

C июля посты казаков стоят и на другом берегу реки, и случаи воровства бывают крайне редко. Но до этого лес возле Щедринска не бывал никогда без какой-либо засады чеченцев, которые похищали путешественника вместе с его багажом.

12 ноября в Калинове. Я попрощался с генералом Киселевым, поблагодарил его за оказанные мне любезности; он отправился в Кизляр, а я в Наур.

Завеса облаков скрывала от меня вид на горы и не позволяла увидеть ничего, кроме высоких холмов, тянущихся до входа в Новогладкую, где я оставил область гребенских казаков и вступил в область семеновских казаков. Отсюда начинается противоположный берег Терека; это возвышенная и пересеченная равнина, начинающаяся прямо от берега реки. Местность пустынная, и караваны, идущие в Анапу, часто подвергаются нападениям. Поскольку приближалась ночь, я не решился отойти далеко от Калинова слабо укрепленного городка, который необходимо укрепить ввиду частых нападений чеченцев.

13 ноября. К чести кавказских разбойников, их сердца сто2ят большего, чем сердца европейских филантропов. Сегодня я прочитал в гамбургской газете: «Констанс, 2 октября. Обнаружен мертвый эмигрант на большой дороге; он был вскрыт, и в его желудке найдены кожа и сукно». Как ужасны эти две строки! Здесь такое не случается совершенно, хотя чеченцы обычно имеют не больше горсти проса для пропитания.

14 ноября. Я встретил в Науре генерала Савельева, русского человека, хорошо знающего Кавказ. Разговор с ним убедил меня в справедливости того, что я видел до сих пор, и что от Дербента до Моздока действительно живут три народа: лезги, мисджеги и кумыки,

284

говорящие на турецком языке. От Моздока до Анапы также живут три народа: басиане, говорящие по-турецки, оссеты и черкесы. Но ни генерал, ни кто-либо из европейцев не знает, какие народы живут в глубине гор, а они как раз и есть исторические народы. Я надеюсь, однако, что обязательно соберу сведения о них, но пока еще не знаю, как к этому приступить.

Надеюсь увидеть завтра чеченского князя, который живет напротив Наура на другом берегу Терека.

15 ноября. Я переправился через Терек в сопровождении 12 стрелков и 6 казаков. Вскоре после этого я увидел холм с деревней на нем и самого князя, который спускался с холма, чтобы встретить меня; мы сошлись на равнине и после обычных приветствий я поехал дальше с ним. Мы вступили в деревню, и весь собравшийся народ смотрел на нас с величайшим любопытством. Эта деревня похожа на Брагун, а дом князя на дом Кучука, помимо того, что в центре двора было нечто вроде замка, одна сторона которого обращена к равнине.

Я вошел в жилище князя, и мы сели у огня на полу, ибо там не было никакой мебели. Я затеял разговор о религии ингушей, о которой хотел узнать некоторые подробности. В разговоре участвовали все присутствующие, и каждый говорил то, что знал; я убедился, что Урус говорил мне правдиво во всех отношениях, и я также узнал, что они поклоняются рогам оленя; правда, Павел Калустов уже говорил мне об этом. Мы говорили иногда по-русски, иногда по-татарски. Однако разговор постепенно ослабевал, и его не смогли поддержать ни напитки, ни еда то, что всегда освежает беседу. Поэтому я решил продолжить путешествие; князь проводил меня до Терека. Имя князя Али-Бег; это прекрасный человек, который ведет пристойную жизнь и не причиняет вреда никому. Его подданные также подражают ему в благодушии. Они продают яйца и молоко в Науре, едят хлеб и носят рубахи. Говорят, что они почти совершенно отказались от занятий грабежом, но я думаю, что они ведут его, скрываясь под вымышленными именами.

16 ноября. Излагаю здесь одну истинную историю. У генерала Савельева я увидел шкуры двух пантер или, может быть, двух снежных барсов, убитых возле Наура на другом берегу реки; б2ольшая шкура имела 7 пядей от конца морды до начала хвоста. Это животное

285

мало или вовсе неизвестно натуралистам. Оно по размерам представляет собой нечто среднее между газелью и серной; у него изысканные формы, блестящие волосы, рыже-золотистые, близко к оранжевому, без примеси какого-либо другого цвета. Под подбородком имеется небольшая оранжевая бородка, которая его прекрасно украшает. Оно намного прекраснее любого другого животного этой породы, имеющего 6 английских футов в длину от хвоста до морды и3 футав высоту до загривка. Я видел только чучело, набитое соломой.

Я узнал, что в степи лежат развалины одной еще деревни, помимо Маджар; ее называют Бургуссан. Мне сообщили также, что в окрестностях Наура обнаружено несколько могил, но в них найдены только удила и стремена, изготовленные из железа.

17 ноября. С великим сожалением я простился с генералом Савельевым, который был для меня неиссякаемым источником кавказских анекдотов.

На исходе дня я прибыл в Калугай, и смог только зарисовать цепь ледников, которая находится позади другой цепи, где живут карабулаки народ мисджегский и языческий, исповедующий ту же религию, что и ингуши.

Пока я рисовал, солнце скрылось за горами; другие огни осветили небо, и воды Терека отражали их рыжеватый цвет. Сначала была только длинная горящая линия, которая пересекала равнину и отрезала ее от гор, но с наступлением темноты становились видны новые огни, разрастающиеся в своем течении, поднимающиеся на холмы, спускающиеся в ложбины и извивающиеся по равнине; наконец, осветилась вся Малая Кабарда. Однако этот огромный искусственный огонь не стоил никому ничего; просто черкесы жгли траву, и только, но зрелище было великолепное.

18 ноября, в Моздоке. Я расположился в большом квартале, где дома имеют в высоту не более6 футов, хотя они хорошо сложены; на улице встречаются верблюды, которые, кажется, могут их перешагнуть. Мне говорили, что такова

ЯнПотоцкий

ПУТЕШЕСТВИЕ ПО АСТРАХАНСКИМ СТЕПЯМ И ПО КАВКАЗУ

Ян Потоцкий (1761–1815) польский аристократ. В молодые годы участвовал в борьбе за независимость Польши, позднее увлекся путешествиями. Осенью 1797 года совершил путешествие по Северному Кавказу. Собранные материалы о народах региона опубликовал в двух книгах «Ранняя история народов Россиии» и «Путешествие по Астраханским степям и по Кавказу». В 1825 году Г.-Ю. Клапрот издал их книги со своими комментариями и примечаниями

Перевел с французского В. Аталиков

286

черкесская архитектура.

Майор Моздока граф Бельфорт; он говорит на 5 языках, учился в 5 академиях, но его обучение испорчено, как он говорит, 5 императрицами двумя русскими и тремя немецкими. У него жена-итальянка, бывшая некогда канатной плясуньей. Он обращается к ней всегда со словом «графиня», несмотря на ее отвратительный костюм. Знакомство с этими авантюристами стоит путешествия на Кавказ.

Глава XI. Пребывание в Моздоке

19 ноября. Я посетил епископа-диоцеза Моздока и Маджар; он грузин по происхождению. Он уверял меня, что аланы до сих пор живут в одной долине Кавказа, близ сванов, но он сам их не видел и не верит, что к ним можно добраться, и что это то же, что и зихи. Затем мы поговорили о церковной истории, и он оказался очень сведущим в этом вопросе. Современная религия абазов и сванов состоит в следующем: они весьма высоко почитают свои церкви, к которым в течение ряда веков никто не отваживается приближаться ближе чем на 30 шагов. У них есть также несколько греческих молитвенников, которые никто не осмеливается раскрыть, но они дают на них клятвы. Также обстоит дело и у балкаров, которые говорят по-турецки и живут к западу от оссетов и к северу от Имеретии. Одно из их племен, которое живет на реке Чегем, называется чеги, а раньше их называли чехи или богемцы; их совершенно безосновательно помещают на Кавказе.

20 ноября. Здесь более не говорят ни о Сурхае, ни о шамхале, ни об аварском хане, ни о Чаре, ни об Ануше; здесь говорят только о Черкесии, стране черкесов, и все, что мне говорят о ней, настолько необычно, что я боюсь поверить, что есть еще какая-либо страна с подобным управлением. Но эта страна существует, она перед моими глазами на другом берегу Терека. Известия о ней поступают сюда каждый день, и я могу отправиться туда когда захочу, поэтому не может быть места для сомнений. Выше я говорил, что на всем Кавказе разбой в почете, но здесь князь не может спокойно провести дома более 8 дней без риска опозориться.

Пши, или князь Кабарды должен воровать у оссетов или чеченцев (где, однако, нечего взять) или на другой стороне Кубани у черкесов, которые являются подданными Порты, или на русской границе, или же у князей своего народа. Когда он возвращается с добычей, уорки или дворяне приходят посмотреть ее, требуют у него то, что им подходит, и он отдает им это; в свою очередь и он приходит к ним и требует то, что необходимо для содержания его дома. Князь отправляется воровать инкогнито, и дворяне не обязаны его сопровождать, но если он выступает на войну, дворяне сопровождают его и они обязаны рисковать жизнью за него в случае необходимости; если они не поступят так, то будут опозорены. Князь не имеет крестьян, они есть у дворян. Крестьяне, недовольные своим

287

господином, могут оставить его и перейти к другому дворянину. Дворяне, недовольные своим князем, могут перейти к другому князю. Три сословия никогда не перемешиваются между собой посредством браков. Крестьяне не имеют права носить кольчугу, лук и колчан; они выступают на войну в повозках и сражаются пешими; это тот самый способ ведения войны, о котором говорил Тацит.

Каждый князь настолько независим, что у них нет даже обычая, чтобы сыновья подчинялись своим родителям. Однако дела, касающиеся всей страны, обсуждаются на «поках», которые представляют собой род собрания выборных. На них председательствует старейший князь или Пше-Тхоммада. У них есть две палаты князей и дворян, и в каждой имеются свои ораторы. Они посылают друг к другу депутации, и все происходит, как говорят, с большим достоинством. Это то, что я смог узнать о конституции черкесов. Но эти собрания имеют место только тогда, когда Россия делает им какие-либо предложения, а во внутренних делах основным законом у них является то, что в Германии называют «фаустрехт» (кулачное право).

Относительно кольчуг, о которых я говорил выше, следует заметить, что они сейчас не имеют очень высокой цены, но у них есть старинные, которым нет цены; считают, что они изготовлены некими девственницами, род которых исчез; их называли «таххуты».

21 ноября. Сегодня вечером я получил известие об одном ценном документе, который трудно достать; это генеалогия князей Кабарды. Я потратил 3 или 4 часа, чтобы составить генеалогическое древо, и добился большой точности и достоверности.

22 ноября. Сегодня я перерисовал и раскрасил мое генеалогическое древо и могу сказать, что я изготовил весьма благородное растение, достойное фигурировать в генеалогических лесах Германии. Однако оно представляется срубленным, поскольку некоторые неясности скрывают основание этого почтенного пня; однако так же обстоит дело со всеми родами в Европе.

Итак, род князей Кабарды начинается от Сема, сына Ноя; это несколько удалено во времени, но соответствует утверждению, что они пришли из Аравии, и в этом утверждении нет ничего абсурдного, поскольку точно известно, что начиная с 800 года до 1200 года многие арабы приходили в Болгар, Маджар, в Бессарабию и даже в Венгрию, где они основали город Пешт; их тогда называли исмаэлитами. Их потомки до сих пор живут в южной части Кавказа, или, по крайней мере, жили в начале нашего века, о чем говорит Гербер. Следовательно, правящая в Кабарде фамилия могла прийти из Аравии; однако не меньше правды и в том, что начало этой генеалогии покрыто мраком неизвестности и искажено очевидными анахронизмами.

Все же мы помещаем ее здесь без каких-либо изменений.

288

Генеалогическая история князей Кабарды

Текст. Пророк Ной имел трех сыновей, старшего звали Сем. Сем имел 4 сыновей: Ларуна, Радуна, Лауна и Рауна. От Ларуна произошли ханы Аравии, а от трех других князья. Эти князья терпели много бедствий в Аравии, поэтому они ушли из нее и рассеялись по разным странам.

Комментарий. Если мы расположим три генеалогии по столетиям, то эта генеалогия приведет нас к 1300году, когда арабским князьям в Сирии и Палестине пришлось много претерпеть от монголов. Но то, что следует дальше, не имеет хронологического смысла или является, скорее, передержкой вследствие азиатского невежества, согласно которому Константинополь всегда управлялся Константином, как будто он мог править в течение 10 веков. Точно так же они не знают в Персии никого, кроме Нуширвана, а в Иудее Соломона. Истинная генеалогия начинается только за 12 поколений до князей Докшуки и Пшимаха, которые еще живы и составляют отраду Черкесии.

Продолжение текста. Абдун-хан с небольшим числом подданных прибыл к императору Константину. Там он оставался некоторое время, затем ушел оттуда и пришел к «киссарю» римлян. Абдун-хану очень понравилось у киссаря, однако он покинул и его и пришел в Крым, где обосновался на реке, называемой Кабарда. (В Крыму еще можно найти развалины замка, называемого Черкес-кермен, а область между Качей и Бельбиком, верхняя часть которой до сих пор называется Кабардой, носит название Черкес-тюз, или Черкесская равнина. Клапрот.) Там у Абдун-хана родился сын, которого назвали Киссрай вследствие дружбы с киссаром римлян; однако черкесы называют его кесс, что означает «руби», по-русски «рубль» (удар саблей). Оттуда они пришли на кораблях в Суджук-кала, а оттуда по суше к устью Кубани, до места в 6 часах перехода, называемого Кизил-таш, или Красный камень; там они размножились, и там же умер Абдун-хан. После его смерти его сын Кесс стал халифом.

После смерти Кесса его наследником стал его сын Аду-хан. Аду-хану наследовал его сын Хруфатайя, имя которого означает «волосатые ноги».

После смерти Хруфатайи его наследником стал его сын Инал. Инал был мужественным, справедливым и великодушным. Во время его правления многие народы подчинились ему и жили по его законам. Он правил долго, прославился по всему Кавказу и всегда был удачлив в войнах. Жители Кабарды говорят о нем еще и в наши дни и хранят его золотой крест. У Инала было три жены. От первой у него был сын Джанхот, от второй Бегболет и Безлен, от третьей Унамас и Карлыш, которые унаследовали его власть в Кабарде.

Комментарий. Здесь я отвлекусь от моей книги, чтобы продолжить генеалогическое дре

289

во, которое я составил по ней и которое обнаруживает те же дела с большей ясностью.

Карлыш родил сына Тохтамыша, который, не проявив достаточно мужества, был лишен достоинства князя и стал простым дворянином. Род Унамаса пресекся на его сыне Айдаре. Безлен имел двоих сыновей, имена которых неизвестны; они положили начало знаменитому роду Безление, которые процветает на левом берегу Кубани.

Бекболет или Бегболет имел сына по имени Гилаз-хан, основателя рода Мударие, который проживает в Малой Кабарде, совсем рядом к русским границам. Моя генеалогия совсем не касается этой фамилии, но только потомков Джанхота, старшего сына Инала. У Джанхота было 2 сына: Тау-султан, основатель рода Тау-султание, и Кайтуко, род которого, богатый героями, составляет славу Малой Кабарды.

В четвертом поколении после Джанхота появляется некто Чегенуко, или Шегенуко, который должен происходить из этой фамилии, однако поскольку его род стал позднее объектом ненависти, генеалогия умалчивает о том, чьим сыном он был. (Чегенуко был князем из рода Безление. Те из его потомков, которые спаслись во время всеобщей резни, нашли себе убежище в Грузии, приняли христианство и получили от царя Вахтанга земли в Кахетии. Род этих князей называется по-грузински Черкесишвили и проживает в Веджини. Клапрот.)

В этом же поколении мы видим князя, прибавившего к своему имени имя Герай, что свидетельствует уже о связях с Крымом. Это дополнительное имя становится более частым в следующем поколении. В этом же поколении появляется некий Мисост, потомок Кайтуко, ветвь которого, особенно многочисленная, осеняет славой Большую Кабарду. Русские, которые дают прозвища всем этим фамилиям, назвали ее Сидаку.

Двумя поколениями позже Чегенуко были перерезаны, и этот период соответствует началу нашего века. Генеалогия сообщает лишь то, что эта фамилия была истреблена по причине ее надменности, но вот что сохранилось в предании. Главы этой фамилии не допускали, чтобы другие князья садились раньше их. Они не допускали, чтобы лошадей других князей поили в тех же речках или же выше их. Когда они хотели помыть руки, они приказывали какому-нибудь юному князю держать перед ними таз. Они считали недостойным для себя присутствовать на «поках» или собраниях князей. И вот что вследствие этого произошло. Во время одного общего собрания было решено уничтожить их. Судьи сами же и были исполнителями вынесенного ими приговора. Ничего не обнаружилось до момента казни. Наступил роковой день, все князья из рода Чегенуко были заколоты кинжалами вместе с детьми мужского пола и беременными женщинами. Это событие, как я отметил выше, должно было иметь место в первые годы XVIII в., и о нем еще часто говорят по всей Черкесии. То была особая эпоха, после которой люди того времени стали фиксировать время и записывать год своего рождения, однако к настоящему времени

290

(1797) из них никто не остался в живых.

Вот то, что я хотел сказать об истории правящего в Кабарде дома, к чему я хотел бы еще добавить, что название этой провинции было своеобразно искажено во Франции. Людовик XIV в рекомендательном письме для отца Авриля из ордена иезуитов упоминает в числе прочих титулов русского царя: «Господин всех северных областей, господин Иберии, царь Карталинии, Грузинии, герцог Кабадины и герцог герцогов Черкесии и Грузии».

24 ноября. Я нанес визит юному Таганову, сыну коменданта Моздока. Три года назад его похитили чеченцы, у которых его выкупили только 6 месяцев назад, и я привожу здесь то, что он рассказал о своих приключениях. Отряд, в котором он служил, стоял в 4 лье от Моздока. Он получил разрешение повидать своих родителей и выехал в сопровождении только одного казака. Когда он спускался с одного холма, в 2 лье отсюда, он услышал ружейные выстрелы. Его казак был убит, его лошади испугались и опрокинули его карету. В тот же миг на него напали и ударили саблей по голове и по руке. Затем его положили на лошадь и переправили через реку способом, о котором говорилось выше. Но поскольку он потерял много крови и находился в полуобморочном состоянии, пловцы были вынуждены поддерживать его.

По прибытии на место назначения ему перевязали раны, надели на ноги кандалы и цепь на шею. В других отношениях с ним обходились хорошо и хорошо кормили. Те, кто стерег его, не садились в его присутствии без его разрешения; эта учтивость была вызвана тем, что этот молодой человек происходил из ногайской княжеской фамилии Кассай, весьма знаменитой на Кубани. Он побывал во всех чеченских деревнях, которые должны были поочередно охранять и содержать его. Прекрасный пол, всегда склонный сочувствовать страданиям молодых людей, облегчал скуку его заключения, допуская его в самые интимные компании, представлявшие собой род ночных посиделок, где молодые девушки трудятся сообща, прядут грубую шерсть и в то же время развлекаются невинными любовными разговорами.

Когда намечалась одна из таких посиделок, девушки отправляли к властям юношей, которые ручались за пленного; затем с него снимали кандалы и передавали его поручителям, которые приводили его в комнату. Там его сажали на пол, затем хозяйка дома приносила ему чашку холодной воды. Пока он пил, все присутствовавшие стояли. После того, как он выпивал воду, он считался принятым в общество, и его свобода здесь была настолько велика, что юный Таганов изучил чеченский язык и мог принимать участие во всех их развлечениях. Юноши играли на двуструнных гитарах, девушки пели, танцевали, и посиделки затягивались до поздней ночи.

Пленный часто бывал также в обществе молодых жен, которые не скрывали от него свое лицо и не прятались под покрывалом в его присутствии. Хотя там жены живут в домах

291

мужей, но все же не так, как у черкесов: последние считают великим стыдом находиться постоянно вместе с женами; у них есть отдельные дома, куда муж входит только ночью и только тайком. Хотя мужчины-чеченцы, как сказал мне Таганов, всегда жизнерадостные, даже когда у них ничего нет, все же в них наблюдается склонность к сильнейшей вспыльчивости по самому незначительному поводу, особенно когда один из них проявляет некоторое свое превосходство над другими.

Некоторые чеченские деревни подвластны кумыкским князьям, другими управляют их собственные князья. Вопрос о независимости чеченцев не следует вообще поднимать, ибо покорить их невозможно, так как они покидают деревню, в которую вторгся враг, и уходят жить в леса и горы.

Наш пленник провел в своем приятном плену 5 месяцев, после чего чеченцы неожиданно посадили его на лошадь и увезли в высокие горы и доставили в страну лезгов Анди. Там он увидел почти те же нравы, что и у чеченцев. Одежда женщин была другая, более сдержанная, дома лучше построенные и убранные, но наблюдалась чрезвычайная скудость в пище.

Затем пленника увезли еще дальше на юг, но не имея возможности хорошо уяснить себе эту часть его путешествия, я предпочитаю умолчать об этом. Насколько он понял, угрозы репрессалий вынудили чеченцев вернуть его.

25 ноября. Я провел этот вечер у епископа Кая, поскольку мне казалось весьма вероятным, что оссеты, или иначе оссы это оссилии Птолемея, помещаемые им на Дону, поскольку именно на языке оссов «Дон» означает воду и реку. Епископ ответил мне, что у него я не узнаю ничего нового, и что есть одна вещь, известная грузинам, что оссы некогда обитали на северной стороне гор, где они живут и сегодня, и что они пришли с Дона, преследуемые хазарами. Затем епископ Кай рассказал мне много интересного об албанах и утиях; каждое его слово проясняло мне горизонт моих исследований, и я проводил с ним каждый вечер. Я также начал составлять осетинский словарь с помощью одного выходца из этого народа, который говорил по-русски и по-грузински, и под руководством епископа, который знал этот язык, на котором он читал катехизис, напечатанный в Москве. Осетинский язык не такой трудный, как черкесский; напротив, все звуки в нем отчетливы и легки для передачи с помощью нашего алфавита.

Что же касается черкесского словаря, то я писал его под диктовку капитана Вильковского, родом поляка, но рожденного на Линии от черкешенки; он провел 15 лет в Черкесии в качестве переводчика. Я мог бы записать его под диктовку какого-нибудь черкеса, но их совершенно невозможно понять. Так же обстоит дело и с лезгами, но в другом роде: они крякают, как утки, а черкесы чирикают и смягчают все буквы.

292

26 ноября. Сегодня я расскажу кое-что о Шупшуа, что я собирался сделать уже давно, но не имел ясного представления о том, что это может быть; итак, пусть каждый поймет как сможет.

В первые дни сентября каждый черкесский князь оставляет свой дом, уходит в горы или в глушь леса и строит там шалаш из ветвей деревьев. Его сопровождают верные ему дворяне, но никто из его семьи не смеет к нему приблизиться, даже его брат. Здесь все маскируются, то есть закрывают лицо и не говорят по-черкесски, но на каком-то жаргоне, который называется «шакобза». Там собираются тайные друзья князя, которые вместе с ним воруют и грабят другие народы мисджегов, оссетов и т. д. Они ходят с закрытыми лицами по той причине, что могут встретить людей, с которыми состоят в кровной вражде и которые могут их убить. Всех их знает только князь, и он находится в центре всех тайн. Этот маскарад длится 6 недель, в течение которых небольшие отряды в масках расходятся для совершения грабежей в окрестностях, и поскольку вся округа готова к самозащите, случается большое число убитых и раненых, в том числе и князей, поскольку они скрывают свое имя, без чего их щадили бы. Я знаю уже много слов из жаргона «шакобза» и надеюсь завершить мой словарь в Георгиевске, где мне указали человека, имеющего ключ к нему.

В диалоге Лукиана «Скифы, или О дружбе» имеются вещи, которые явно соответствуют этому черкесскому обычаю, и я весьма сожалею, что у меня нет с собой Лукиана.

Глава XII. Путешествие из Моздока в Георгиевск

1 декабря, в Екатеринограде. Здесь находится старый главный штаб, а прежде была столица того, что называлось губернаторством Кавказа, и видны развалины недостроенных построек, как это часто бывает в подобных новых заведениях, которые приходится оставлять вследствие плохой предварительной разведки. По дороге из Моздока сюда я видел большое число могил, величественных и замечательных в своем роде. Я осмотрел одну из тех, что были разрушены; она была возведена совсем не из окрестной земли, но из гальки или речного щебня. Осколки заполняли площадь окружностью в 240 шагов; я не смог найти там ни одного предмета.

7 декабря. В эту ночь случилась тревога, поскольку черкесские воры подкрались к деревне и угнали две лошади. Потом мы участвовали в празднестве в честь св. Николая. Во время обряда сообщили, что хотят пройти оссеты, хотя у них нет пропусков. Поскольку это показалось подозрительным, один черкесский князь из числа гостей сказал с большой наивностью, что он совершенно точно знает всех воров своего отечества и их лошадей, и пусть разрешат этим въехать, чтобы он мог сказать, кто они такие на самом деле. Все сочли, что невозможно отвратить черкесов от их склонности к грабежу.

293

Вчера я узнал, что запорожские казаки провели опыт, который принес им довольно хороший результат. Захватив одного князя, который угонял их лошадей, они нанесли ему 200 ударов палкой по подошвам ног, затем посадили на лошадь и отправили его восвояси с довольно почтительным увещанием больше не воровать у них лошадей и предотвратить от этого князей его рода. Вся страна черкесов была возмущена этой жестокостью в отношении князя и вознамерилась отомстить более могущественным соседям, однако запорожцы уклонились от сражения довольно хитрым приемом. Они сказали, что они взгрели не князя, а вора, а самому князю они выражают самое большое почтение. Возможно, в этом приеме запорожцев слишком много скотства, но, как говорят, с тех пор жители Кубани вели себя совершенно спокойно. Это доказывает, что данное средство принесло успех запорожцам, но необходимо заметить, что они считались на Кавказе ловкими пройдохами и их опыт мог иметь весьма печальные последствия. Я слышал один анекдот, который со всей очевидностью доказывает это.

Когда пехотный отряд из Москвы установил арьергард у входа в Грузию в том месте, где прежде стояла крепость Владикавказ, один гренадер, не знаю уж по какой причине, отошел от лагеря на несколько сот шагов. Выстрелом из ружья из-за скалы гренадер был убит на месте; в тот же миг показался ингуш, который отрезал убитому оба уха и тотчас исчез в скалах. История этого ужасного убийства такова. Когда русские занимали крепость Владикавказ, его брат по привычке воровал в окрестностях. Его захватили, пропустили через розги и затем отпустили; он едва дотащился до гор и умер в результате истязания. Тогда его брат, который выступил в поход вооруженный только ружьем, решил отомстить за него. Дни и ночи проводил он в скалах, ожидая случая и намечая жертву. Наконец, когда один молодой офицер неосмотрительно вышел из укрепления, ингуш утащил его ружье, самого его убил, отрезал уши и принес их на могилу своего брата с совершением языческих обрядов, которые исполняются в подобных случаях; затем он выступил на войну, и гренадер стал его восемнадцатой жертвой; в числе убитых им были и три офицера.

В связи с этим я заметил, что народы Кавказа имеют в отношении душ умерших те же самые смутные представления, какие были у древних. Для этих душ они совершают жертвоприношения. По большей части кровная месть ставится на первое место среди всех их основных добродетелей, и невозможно отрицать, что месть за другого это чувство, прямо противоположное эгоизму.

Завтра я совершу экскурсию в Кабарду, точнее посещу Шабас-Герая из знаменитого рода Куденат, князья из которого не могут быть лишены их звания. Поскольку три фамилии, объединившись, могут лишить князя его достоинства, он не может найти убежище у какого-нибудь другого князя, он должен искать приюта только у фамилии Куденат или Анзорле. Там он находится в безопасности, пока его дело улаживается. Таковы законы в Кабарде.

294

8 декабря. Я выехал из Екатеринограда около 11 часов утра и прибыл в Прохладный, где меня встретил блестящий эскорт уральских казаков вместе с Исмаилом, сыном ... который вышел мне навстречу. Мы переправились через Малку и вступили в степь, которая показалась нам бескрайней, поскольку горы были закрыты тучами облаков. Вскоре мы вошли в одну из черкесских деревень, которые не похожи ни на чеченские, ни на кумыкские деревни.

Жилища черкесов не являются, собственно говоря, домами; это, скорее, большие корзины из аккуратно переплетенных прутьев, обмазанные глиной и покрытые крышей из камыша. Общий их вид приятен; они стоят в ряд, окруженные оградами, и содержатся в чистоте; отдельные помещения отведены для гостеприимства, то есть для помещения в них странников. Такая деревня остается на одном месте не более 45 лет. Когда князья ссорятся со своими соседями или устанавливают новые связи, тогда они селятся на новом месте, поскольку земля принадлежит всему народу вообще.

Мы прошли через всю деревню и пришли к хозяину, который встретил меня у дверей дома; это был белобородый старец весьма живописного почтенного облика, какой только можно себе представить. Его одеяние было величественным. Большая и богато украшенная кривая турецкая сабля висела на его поясе, абсолютно так же, как в старинных костюмах наших королей в трагедиях; наконец, в правой руке он держал настоящий скипетр, что доставило мне крайнее удовольствие, ибо я надеялся быть и действительно находился у потомка и преемника античных скептухов или скиптроносцев, которые правили дунайскими и кавказскими сарматами, как это мы видим у Страбона и Тацита. Старый Шабас ввел нас в свой маленький дом, увешанный внутри циновками и весьма чистый. Он рассказал мне о профессорах Ловитце и Гюльденштедте и многих других путешественниках, которых он сопровождал в их путешествиях, и указал на статую, покрытую надписью, на речке Етока. Все, что он говорил, весьма возбуждало мое любопытство, и когда я вернусь в Гергиевск, я не забуду цели моего первого путешествия. Я не хотел утруждать легкие доброго старца и просил разрешения увидеть княгиню (так называют его жену). Мы вошли в ее домик и нашли ее в кругу гостей. Рядом с ней была некая личность в красном тюрбане, которая, по-моему, должна была быть муллой, и несколько девушек весьма юного возраста. Самой княгине могло быть около 60 лет, но ее талия была замечательной тонкости, что выделяло ее среди других, хотя у черкешенок это всеобщее явление, из которого почти нет исключений. Мой визит был непродолжительным; выходя я заметил мельком в соседнем домике несколько весьма прекрасных и изящных юных созданий. Мне сказали, что одна из них жена Исмаила.

Мы сели на лошадей; старик и его сын проводили нас до границы их владений и мы вернулись в Екатериноград до истечения дня.

295

9 декабря. Путешественники здесь часто подвергаются нападениям со стороны чеченцев. Один из них был похищен, и полагали, что при этом убит один чеченец. Все общество загорелось желанием догнать грабителей и отрезать им отступление, но я сомневаюсь, что это им удастся.

10 декабря. Пропавший путешественник нашелся. Им оказался крещеный осетин, который говорит только на своем языке и немного по-грузински. Он сказал, что после того, как выстрелом из ружья он убил или сильно ранил своего врага, он бросился в лощину, где его стали искать воры, но, не найдя, бросили другие дела и унесли своего несчастного товарища. Прослежены были следы лошадей до болотистой местности, где они исчезали. Знатоки утверждали, что есть нечто подозрительное во всем этом деле.

11 декабря. Дорога из Екатеринограда идет по высотам, с которых открывается вся Кабарда со множеством черкесских деревень. Я прибыл в станицу Солдатская, которую мне очень рекомендовали, поскольку отсюда гора Эльбрус предстает во всем своем великолепии, но я не увидел ее или другие горы до самого моего отъезда из Моздока, ибо для этого нужно особое время. Это был не туман, а облака, нависшие почти над самой землей. Древние авторы также отметили это обстоятельство.

В этой станице я оставил последний пограничный пункт и вступил в степь, по которой я ехал до самой ночи, оказавшейся очень темной. Освещение в доме генерал-коменданта служило мне маяком и мы руководствовались им; без этого нам трудно было бы найти дорогу.

15 декабря. Я нашел в черкесской канцелярии доказательство существования алан, которых к настоящему времени осталось около 1000 душ. Если бы установить контакт с этим остатком целого народа и изучить их язык, то, несомненно, была бы решена величайшая историческая проблема. Одного слова двора было бы достаточно.

Но я не получил этого слова в Москве, как я ни добивался его.

Глава XV. Путешествие из Георгиевска в Екатеринодар

7 апреля. Константиногорск. Не найдя в Георгиевске графа Маркова, я не стал терять время на поиски лошадей и отправился к Бештау, где находятся Керавнийские горы греческих географов или Пять гор наших хроник, родина литовских татар.

Эта местность, с позволения сказать, своеобразно устроена и почти чудовищна. Это равнина, на которой вздыбились остроконечные скалы с острыми ребрами, конические горы с конусами на фланках и своеобразными причудами природы. Гора Беш-тау, от которой получила название вся местность это весьма правильная пирамида; при взгляде на нее с определенной точки видны четыре колонны, как пирамида Гая Цестия, но эти грозные

296

утесы находятся среди прекрасных прерий, где татары строят свои деревушки, вид которых довольно приятен.

Я имел удовольствие познакомиться в Константиногорске с господином Лабатом, приставом Кабарды, весьма сведущим в своем деле человеком, как по званию, так и по познаниям, уму, склонностям и способностям. (Г-н Лабат был сыном графа И. В. Гудовича и одной француженки. Я знал его вице-губернатором Сибири... Клапрот.) Я попросил г-на Лабата собрать информацию о предании на тему о скифском царе Тульме и амазонках Эмеч. Долгое время его поиски были такими же бесплодными, как и мои. Наконец он отыскал одного старика, который знал всю ту историю, которую сообщает Рейнеггс. Это весьма ценно. Он рассказал, что Тульм был вождем ногаев; на сей счет я должен заметить, что эти предания, несмотря на их древность, сохраняются у черкесов в песнях их «кикоакоа» настоящих трубадуров, которым оказывают уважение все партии и воры. Их инструмент это двухструнная гитара; стоит только показать ее, как их везде свободно пропускают.

8 апреля. День прошел в визитах. Нас посетили два султана из дома Гиреев, несколько князей из Кабарды, множество ногаев всех рангов. Граф занят делами всех этих народов, которые совсем нелегко устроить, поскольку одна и та же личность выступает обвиняемым в одном процессе и истцом в другом. Решения равным образом щекотливые, например: один черкесский князь отрубил руку ногайцу; он согласился выплатить ему возмещение, но в течение двух лет, пока тянулось это дело, он не соглашался с назначенной за руку ценой.

С окрестностей Константиногорска прекрасно видны обе вершины Эльбруса. Древние считали, что Прометей был прикован цепью в ложбине, а каждая рука к отдельной вершине.

9 апреля. Воровской Лес. С истинным удовольствием я обнаружил на Куме знаменитую расу кипчаков, одну из тех, что составляли народ куманов. Сегодня эти люди представляют не более чем нюанс кочевой жизни. Их дома находятся на колесах, но они ставят их вокруг хлевов и других хозяйственных построек, и тем не менее они не меняют места своих деревень.

Затем мы шли вверх по Куме в течение трех часов и пришли в прекрасную долину, где проживает народ абазов. Нас ввели в дом в качестве гостей, и в тот же миг мы оказались в окружении тысячи горцев. Их дворяне были в кольчугах и вооружены луками со стрелами; у некоторых были железные или простые жезлы, и они опирались на них с угрожающим видом, но несмотря на эту воинственность абазы чрезвычайно боятся кабардинских князей и во весь голос испрашивают разрешения на проход в одну местность, где они находят убежище от их визитов. Этот страх перед князьями удерживает их от кровной мести.

297

30 лет назад оссеты по несчастью убили одного из них, и с тех пор князья каждый год вторгаются к ним и убивают всех, кого могут.

Абазы говорят на особом языке, в котором есть слова, общие с черкесскими, но он совершенно не моносиллабический, как черкесский; полагают, что они из той же расы, что и абазехи, но по этому вопросу я не могу пока составить определенное суждение. Их называют также алти-кесек, или 6 фамилий. Я не знаю, откуда Рейнеггс взял, что они татары. Может быть, его ввело в заблуждение название. Дела абазов заняли весь день, и мы вернулись после захода солнца.

Было уже достаточно темно, когда мы подошли к Воровскому Лecy, и это название вполне соответствует каждому лесу в этой стране. Это место считается самым здоровым на всей Линии; русские имеют здесь форт, а казаки станицу.

10 апреля. Темный лес. Мы поднялись на возвышенности, с которых все реки текут на запад и впадают в Кубань, Маныч и Азовское море. Затем мы достигли границ турецкой Черкесии и прибыли в редут Невинномысский на берегу Кубани. В здешних горах ногаям запрещено селиться, поскольку трудно помешать их сговору с закубанцами. Поэтому вся эта местность пустынна, и мы не видели ни одного стада оленей.

Форт Прочный Окоп стоит на берегу Кубани, напротив области мухошей, черкесского племени.

14 апреля. Усть-Лабинск. Вчера партия черкесов проникла на 6 лье в глубь страны и похитила скот и пастухов. Мы поговорили с одним человеком, который переплыл через Кубань. Усть-Лабинск стоит возле устья Лабы. На этой реке живут мухоши. Отсюда до их поселений не более 8 верст. По дороге сюда мы видели остатки старой деревни казаков-некрасовцев, которую они оставили, когда русские овладели Кубанью.

17 апреля. Екатеринодар. Здесь случилось беспримерное событие. Один черкесский дворянин силой переправился через Кубань и передался под покровительство России со всем своим небольшим народцем; крайняя беспечность запорожцев не дала мне возможности разобраться в этом деле.

18 апреля. В карантине я видел купца-армянина, который вернулся из Черкесии с 20 рабами обоих полов. По большей части это были басихи, или шапсуги. Я изучил их язык, и мне показалось, что он больше похож на черкесский, чем на абазинский. Среди рабов был один человек, который не понимал этого языка и не знал этого народа. Я понял, что он жил в верховьях Лабы, родом из Безлении, и его язык схож с языком алти-кесек, словарь которого я имею.

ЧЕРКЕСЫ (САМОНАЗВАНИЕ АДЫГИ) – ДРЕВНЕЙШИЕ ЖИТЕЛИ СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО КАВКАЗА

ИХ ИСТОРИЯ, ПО МНЕНИЮ МНОГИХ РОССИЙСКИХ И ИНОСТРАННЫХ ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ, КОРНЯМИ УХОДИТ ДАЛЕКО ВГЛУБЬ ВЕКОВ, В ЭПОХУ КАМНЯ.

Поиск

ВХОД

Нартский эпос

КАВКАЗ ЕВРОПЕЙСКИЕ ДНЕВНИКИ XIII–XVIII ВЕКОВ

Популярное

Новое